Эндрю НОРТОН
УГРЮМЫЙ ДУДОЧНИК

1

Мне приходилось слышать, будто ленты Зексро хранятся вечно. Но даже
следующее поколение может не найти ничего интересного в нашем рассказе. Из
нас самих только Дайнан и, может, Гита, которая сейчас работает в
хранилище инопланетных записей, в состоянии продолжить эту историю нашего
времени. Мы теперь используем наш ридер только для поисков необходимой
технической информации: никто не знает, насколько хватит его энергии.
Поэтому моя лента может долго пролежать нетронутой, если только спустя
века в иных мирах не вспомнят о нашей колонии и не заинтересуются ее
судьбой или же здесь вырастут новые поколения, способные восстановить
давно заглохшие механизмы. Итак, моя запись может оказаться бесполезной:
за три года наше маленькое общество далеко продвинулось от цивилизации к
варварству. Тем не менее каждый вечер я час посвящал записям, используя
помощь всех остальных: даже дети многое могут добавить. Это рассказ об
угрюмом дудочнике Гриссе Лугарде, который спас горстку соплеменников,
чтобы настоящие люди не исчезли из мира, который он любил. Но мы, те,
которых он спас, в сущности так мало о нем знаем, что в записи речь пойдет
больше о наших делах и поступках, а также о его смерти. Бельтан -
единственная планета в секторе Скорпиона, никогда не предназначавшаяся для
обычного заселения; она сразу была организована как экспериментальная
биологическая станция. Ее климат пригоден для людей, но на планете не было
разумной жизни, вообще не было высокоорганизованных живых существ. Два
покрытых богатой растительностью материка разделяют широкие моря.
Восточный материк оставили для туземной жизни. Заповедники, поселки и
фермы разместились на западном континенте вокруг единственного космопорта.
Как часть Конфедерации Бельтан просуществовал около ста лет, до начала
войны Четырех Секторов. Эта война длилась десять лет. Лугард считал эту
войну началом конца нашей расы и ее владычества в космосе. Время от
времени возникают звездные империи, конфедерации, другие объединения.
Потом они становятся слишком большими, или старыми, или же разрываются
изнутри. И лопаются, как наполненный воздухом шаролист, если его проткнуть
шипом; остается лишь увядшая оболочка. Впрочем, жители Бельтана
приветствовали окончание военных действий с надеждой на новое начало,
возврат золотого века "до войны", о котором молодое поколение знало лишь
понаслышке. Может, старшие и чувствовали правду, но отворачивались от нее,
как человек, прячущийся от холодного зимнего ветра. Иногда лучше не знать,
что тебя ждет за углом. Население Бельтана и раньше было невелико, в
основном специалисты и члены их семей, к тому же многие были призваны на
военную службу, а из сотен улетевших вернулась горсточка. Моего отца среди
вернувшихся не было.
Мы, Коллисы, происходим от первопоселенцев, но, в отличие от других,
мой дед был не техником и не биологом - он командовал силами безопасности.
Поэтому с самого начала наша семья была обособлена от общества из-за
различия интересов. Возможно, моему отцу не хватало честолюбия. Молодым
человеком он улетел с Бельтана и прошел курс подготовки для патрульной
службы. Но не старался продвинуться. Наоборот, предпочел вернуться,
надеясь в свое время, как и его отец, получить пост командующего силами
безопасности. Только начавшаяся война и призыв всех пригодных к службе
оторвали его от родной планеты. Я, несомненно, последовал бы его примеру,
но в течение десяти лет мы были изолированы от космоса, это меня и
задержало. Моя мама, дочь техника, умерла еще до того, как отец улетел со
своим отрядом; с тех пор я жил в семье Аренсов. Имберт Аренс, глава
станции Кинвет, был двоюродным братом моей матери и единственным моим
родственником на Бельтане. Серьезный человек, добивавшийся результатов
скорее благодаря терпению и упорству, чем уму. Вообще он подозрительно
относился к неортодоксальным решениям и ссылкам на "интуицию" со стороны
своих подчиненных, хотя - надо отдать ему должное - ограничивался легким
неодобрением и никак не препятствовал их поискам. Его жена Ранальда,
истинный гений в своей области, терпимостью не отличалась. Мы редко ее
видели: она занималась какой-то закрытой темой. Очень рано все домашнее
хозяйство легло на Аннет, на год моложе меня. Была еще младшая сестра
Гита; обычно ее видели с информационными лентами в руках; она столь же
мало интересовалась домом, как и ее мать. Должно быть, узкая
специализация, становившаяся все более и более необходимой по мере
продвижения человека в космос, привела нас, так сказать, к мутации. Хотя
наиболее пораженные ею люди возражали бы особенно яростно. Мне
настоятельно советовали выбрать какую-нибудь нужную для станции профессию,
но все они мне не нравились. В конце концов я стал готовиться к профессии
рейнджера - Аренс считал, что это занятие мне подходит, - но тут война,
которая, впрочем, впрямую нас не затрагивала, подошла к мрачному концу.
Победы не достигла ни одна из сторон, противники расходились в крайнем
изнеможении. Затем начались бесконечные "мирные переговоры". Больше всего
нас тревожило, что Бельтан оказался забыт основавшим его союзом. Если бы
задолго до этого мы не перешли на самоснабжение и наша планета не смогла
бы кормить и одевать нас, положение стало бы отчаянным. Торговля и связь с
внешним миром и так сократились до одного корабля в два года в последний
период войны, да и то два срока корабль пропустил. А когда он наконец
прибыл, мы обнаружили, что это второсортный "грузовик", доставивший
горстку участников войны. Ветераны оказались слепыми и хромыми, как
говорится, - отбросы военной машины.
Среди них был и Грисс Лугард. Первый помощник отца, он играл важную
роль в моем детстве, но я не узнал спускающегося по трапу хромого человека
с небольшой дорожной сумкой, казавшейся слишком тяжелой для его худых рук;
вес сумки как будто клонил его набок и добавлял неуверенности в походке.
Проходя мимо, он взглянул на меня, уронил сумку, поднял руку; рот на
частично восстановленном (выдавала слишком гладкая кожа) лице перекосился.
- Сим!..
Он протер глаза, и я узнал его по браслету на запястье, теперь
слишком просторному.
- Я Вир. А вы... - я взглянул на знаки различия на воротнике его
грязного выцветшего мундира, - сектор-капитан Лугард!
- Вир, - он повторил мое имя, как будто ища в прошлом что-то
знакомое. - Вир... да, ты сын Сима! Но... но... ты очень похож на Сима.
Он постоял, глядя на меня, потом поднял голову, повернулся и
задумчиво огляделся. Теперь он как будто видел дальше пыли, поднятой
нашими башмаками.
- Да, много времени прошло, - негромким усталым голосом сказал он. -
Очень много.
Плечи его сгорбились, он наклонился за упавшей сумкой, но я опередил
его.
- Куда, сэр?
В старых казармах никто не жил уже по крайней мере пять лет, они
использовались как склады. В семье Лугарда все умерли или улетели с
планеты. Я решил, что Лугард может пожить у нас. Аннет может не найти
комнату, ну, да это неважно. Лугард глядел мимо меня на юго-западные холмы
и на горы за ними. - Есть ли у тебя флиттер, Сим... Вир?
Я покачал головой.
- Их теперь используют только в крайнем случае. У нас совсем нет для
них запасных частей. Лучшее, что я смогу достать, - это хоппер.
Я знал, что, взяв хоппер, уже нарушу правила. Но Грисс Лугард был
близким мне человеком, а я давно уже не встречал никого из своего детства.
- Сэр... если хотите погостить... - продолжал я.
Он отрицательно покачал головой.
- Когда часто что-то вспоминаешь, - он говорил как будто сам с собой,
убеждал себя, - хочешь проверить, верно ли оно. Если сможешь достать
хоппер, полетим на юго-запад, в крепость Батт.
- Но это, должно быть, развалина. С тех пор, как шестой взвод улетел
оттуда восемь лет назад, там никто не бывал.
Лугард пожал плечами.
- Я видел немало развалин, и эта мне понравится. - Он порылся в
кармане и извлек металлическую пластинку размером с ладонь; пластинка
сверкнула на солнце. - Благодарность от правительства, Вир. Крепость Батт
моя, пока я этого хочу.
- Но продовольствие...
- Там его достаточно. Все мое. Я заплатил за Батт половиной лица,
здоровыми ногами и многим другим, мальчик. Теперь хочу... домой.
Он по-прежнему глядел на холмы. Я взял хоппер, указав, что лечу по
делу. Этого хотел Грисс Лугард, и я преодолею любое препятствие, если
потребуется. Хопперы предназначались для исследования пересеченной
местности. Они двигались по поверхности, где это было возможно, и
совершали прыжки, если местность становилась непроходимой. В них не
предполагался комфорт; их назначение - доставить вас к месту. Мы
пристегнулись к передним сидениям, и я ввел в указатель курса координаты
крепости. В наши дни приходится обеими руками держать руль. Постоянно
ожидаешь поломок, и автоматике нельзя доверять.
C началом войны население Бельтана сократилось. Людей не хватало,
поэтому некому было посещать отдаленные поселения; они пустели одно за
другим. Я помнил, какой была крепость Батт до войны, смутно помнил детские
впечатления, но много лет уже там не был. Крепость располагалась на
границе лавовой местности - опасной территории, которая в далекие времена,
наверно, освещала большую часть материка титаническими извержениями. Даже
выветрившаяся поверхность вулканов поражала. Позже эта местность
превратилась в дикую мешанину обрывов и потоков, лабиринт острых, как нож,
хребтов, скрывавших там и тут островки растительности. Говорили, что,
помимо сложности самой территории, здесь есть и другие опасности - звери,
сбежавшие из экспериментальных лабораторий и нашедшие идеальное логово в
этом забытом углу. Правда, это только слухи. Очевидцев не находилось. Тем
не менее возникла традиция, и здесь никогда не выпускали из рук станнера.
Мы свернули с дороги на тропу, такую незаметную, что я не увидел бы
ее, если бы не показал Лугард. Но он показал уверенно, как будто видел
ориентиры в ярком свете солнца. Вскоре мы были уже в незаселенных местах.
Я хотел поговорить, но не решался задавать вопросы: Лугард явно был занят
своими мыслями.
Он найдет и другие изменения на Бельтане, менее заметные, чем
покинутые поселения, хотя тоже значительные. Исчезли целые группы
населения: сначала военные, затем ученые и техники. Оставшиеся
неосознанно, а может, кое в чем и сознательно изменили атмосферу. Война
шла далеко и особенно большого влияния на нашу планету не оказала. Она
сказалась в сводках, в сокращении поставок и специалистов, в растущем
раздражении людей, которых отрывали от исследований и заставляли
заниматься поиском новых способов убийства. Я слышал, что в секциях
военных проблем намеренно затягивались работы. А пять лет назад произошел
гневный взрыв, последний командующий и такие люди, как доктор Корсон,
обменялись угрозами. Но затем командующий отбыл по приказу, и Бельтан
вернулся к мирному существованию.
Общее настроение у нас теперь пацифистское - настолько, что я
сомневался, найдет ли Лугард место среди людей, не хотевших никаких
перемен. Да, конечно, он здесь родился. Но, как и мой отец, рос в военной
семье и не смешивался с кланами поселенцев. О крепости Батт он говорит,
как о своей. Так ли это? Или его прислали сюда для организации нового
гарнизона? Вряд ли это будут приветствовать.
Тропа настолько заросла, что мне пришлось подняться в воздух, держась
над вершинами кустов. Если вслед за Лугардом действительно прибудет
гарнизон, может, там найдутся механики, способные чинить наши машины? Они
уже дошли до такого состояния, что поселенцы поговаривали о возвращении к
вьючным животным.
- Поднимись выше! - приказал Лугард.
Я покачал головой.
- Нет. Если хоппер рассыплется здесь, можем еще приземлиться живыми.
Не хочу рисковать.
Он посмотрел сначала на меня, потом на хоппер, как будто увидел его
впервые. Глаза его сузились.
- Какая развалина...
- Один из лучших, какой можно найти, - быстро ответил я. - Машины не
ремонтируются сами. Технороботы заняты в лабораториях. С тех пор, как
командующий Тасмонд улетел с остатками гарнизона, поставок не было.
Большинство хопперов пришлось разобрать на запчасти; а недостающее
приходится заменять надеждой.
И вновь я встретился с его вопросительным взглядом.
- Так плохо? - негромко спросил он.
- А что такое "плохо"? Комитет решил, что в конечном счете это
хорошо. Его членам нравится, что на планету перестали поступать приказы.
Партия Свободной Торговли надеется на независимость и отмену пошлин. А тем
временем ремонтные работы ведутся в первую очередь в лабораториях,
остальное распадается. Но никто, ни один член Комитета, не хочет
возвращения контроля извне.
- Кто руководит?
- Комитет... главы секций... Корсон, Аренс, Элси, Власта...
- Корсон, Аренс, да... А кто такой Элси?
- Он из Итхолма.
- А Ватсилл?
- Призван и улетел. И Праз тоже, и Барнтол. Вся молодежь. И кое-кто
из самых умных.
- Корфу?
- Он... он покончил с собой.
- Что? - Лугард явно удивился. - Я получил письмо... - Потом покачал
головой. - Оно долго шло... отсюда. А почему?
- Официальное заключение: нервное истощение.
- А что на самом деле?
- Говорят, он открыл нечто смертоносное. Его заставляли продолжать
исследования. Он не хотел. На него надавили, и он побоялся, что не
выдержит. Вот и позаботился, чтобы выдержать. Этот слух устраивает
Комитет. Один из доводов против инопланетного контроля. Они говорят, что
никогда больше не вложат оружия в чужие руки.
- У них и не будет такой возможности - нет подходящих рук, - сухо
заметил Лугард. - И мечты о торговле им тоже лучше оставить. Распад уже
рядом, парень. Каждая планета старается извлечь максимум из своих ресурсов
и радуется, если на них никто другой не претендует...
- Но ведь война кончилась!
Лугард покачал головой.
- Формально да. Но она разорвала Конфедерацию на клочки. Закон и
порядок... мы не увидим их в наше время, не оттуда... - он указал худой
рукой на небо над нами. - Не в наше время и, наверно, не в следующих
поколениях. Удачливые планеты, богатые природными ресурсами, еще одно-два
поколения будут удерживаться в рамках цивилизации. Другие быстро покатятся
вниз. К тому же появятся волки...
- Волки?
- Старое название агрессоров. Кажется, так называли хищников,
охотившихся стаями. Их свирепые нападения в нашей генетической памяти. Да,
будут и волчьи стаи.
- С Четырех Звезд?
- Нет. Они пострадали не меньше нас. Но есть остатки разбитых флотов,
корабли, чьи родные планеты сожжены, у которых нет домашнего порта. Они
легко превращаются в разбойников, продолжают вести жизнь, как в последние
годы, только сменив название - не отряды регулярной армии, а пираты.
Богатые планеты первыми подвергнутся нападениям... а также места, где они
смогут основать базы...
Я подумал, что знаю теперь, зачем он вернулся.
- За вами прибудет гарнизон, чтобы защищать Бельтан...
- Я хотел бы этого, Вир, хотел бы! - искренность его хриплого голоса
произвела на меня впечатление. - Нет, я получил государственную
собственность в качестве пенсии и к облегчению казначея. У меня права на
крепость Батт со всем содержимым, вот и все. А почему я вернулся... что ж,
здесь я родился и хочу, чтобы кости мои покоились в почве Бельтана. Теперь
поверни на юг...
Следы старой дороги почти исчезли. Последствия одного-двух размывов
почти скрыли быстрорастущие лианы. Мы находились в местности со следами
старых лавовых потоков. Местная растительность приспособилась к пустыне.
Была середина лета, период цветения почти закончился. Но тут и там все еще
виднелся поздний цветок, маленький цветной флажок. На лианах повисли
зреющие желтые плоды. Дважды при приближении хоппера взлетали птицы,
оторванные от кормежки.
Мы покружились над обрывом и увидели перед собою Батт. Нельзя было
лучше приспособиться к местности: часть горы удалена, на ее месте
сторожевой пост. Он был организован сразу же после Первой Посадки, когда
оставались сомнения относительно туземной фауны, и должен был служить
защитой на пути в дикую лавовую местность. Хотя вскоре стало ясно, что
необходимости в такой защите нет, крепость служила штаб-квартирой патруля,
пока он располагался на планете.
Я посадил хоппер на площадку у главного входа. Двери оказались
засыпанными песком и выглядели так, будто их заварили. Лугард неуклюже
выбрался из машины. Он потянулся за сумкой, но я уже протягивал ее. Судя
по сумке, он путешествовал налегке, и если там нет никаких припасов... что
ж, может, он передумает и захочет, пусть даже временно, погостить в нашей
секции.
Он не запретил мне следовать за собой, просто пошел, держа в руках
металлическую пластинку, которую я уже видел в порту. Подойдя к засыпанной
песком двери, он долго стоял, глядя на крепость, как будто ожидал, что
одно из разбитых окон откроется и оттуда его окликнут. Затем чуть
нагнулся, всматриваясь в дверь. Протер рукой ее поверхность, вложил
пластинку в прорезь замка. За последние годы я потерял веру в надежность и
выносливость механизмов и поэтому ожидал разочарования. Но на этот раз я
ошибся. Конечно, последовали мгновения ожидания, но затем казавшаяся
цельной поверхность неслышно раздвинулась. Одновременно вспыхнул свет, и
мы увидели длинный коридор с закрытыми дверями по обе стороны
- Проверьте, есть ли продовольствие, - сказал я.
Он повернулся, чтобы взять сумку, которую я все еще нес, и улыбнулся.
- Хорошо. Входи и проверь...
Я принял приглашение, хотя и догадывался, что он предпочел бы
остаться в одиночестве. Но я теперь знал Бельтан лучше его. Я улечу в
хоппере, а он... он будет здесь совершенно один. Он прошел по коридору к
двери в дальнем конце, быстро и решительно провел рукой над пластиной,
вделанной в ее поверхность. Дверь открылась, мы стояли перед гравилифтом.
Тут Лугард проявил осторожность, бросив в лифт свою сумку. Она начала
медленно опускаться. Видя это, он спокойно шагнул следом. Мне пришлось
заставить себя сделать шаг: доверие к старым механизмам кончилось. Мы
опустились на два этажа; я покрылся потом, в любое мгновение ожидая, что
механизм откажет и мы ударимся о пол внизу. Но наши башмаки коснулись
поверхности с легким толчком, и мы оказались в подземном складе крепости.
В полутьме я увидел сложные механизмы. Значит, я ошибался, думая, что
после моего отъезда у Лугарда не будет транспорта. А он повернул направо,
где в нише лежало множество контейнеров и ящиков.
- Видишь... припасов здесь хватит, - и он кивком указал на это
внушительное зрелище.
Я огляделся. Слева располагались стойки для оружия, но пустые. Лугард
прошел мимо меня и стянул чехол с одной машины. Пластиковое покрытие
соскользнуло с экскаватора, уткнувшего в пол свой заостренный нос. Моя
надежда обнаружить флиттер померкла. Вероятно, уходившие захватили с собой
не только оружие, но и транспортные средства. Лугард отвернулся от
экскаватора, на этот раз движения его были полны энергии.
- Не сомневайся, Вир. Здесь всего хватает.
Намек в его словах был достаточно ясен, я тут же вернулся к лифту, и
мы поднялись во входной коридор. Я уже направлялся к выходу, когда он
остановил меня.
- Вир...
- Да?
Я повернулся. Он смотрел на меня, как бы не зная, говорить ли дальше.
Мне показалось, что он преодолевает какое-то внутреннее препятствие.
- Если найдешь еще раз дорогу сюда, заглядывай.
Возможно, это не слишком теплое приглашение. Но учитывая, от кого оно
исходит, я не сомневался в его искренности.
- Загляну, - пообещал я.
Он стоял на пороге и смотрел мне вслед. Легкий вечерний ветерок уже
нанес песок в коридор. Уходя, я обернулся, помахал рукой и увидел, как в
ответ он поднял руку. Затем я направился в Кинвет, оставив последнего
солдата Бельтана в избранном им убежище. Мне почему-то неприятно было
думать об одиночестве Лугарда в крепости. Там его преследуют тени тех, кто
когда-то ходил по этим коридорам и никогда не вернется. Но спорить с
выбором Грисса Лугарда никто не решился бы. Опустившись на хоппере в
Кинвете, я увидел огни сквозь вечерний сумрак.
- Вир? - окликнула меня из дома Гита. - Аннет велела поторопиться. У
нас собрание...
Собрание? Да, вот и еще один хоппер с кодом Итхолма на хвосте, а за
ним флиттер из Хайсекса. Похоже, у нас развлекается полкомитета. Но...
почему? Я ускорил шаг и на время забыл о крепости Батт и ее новом
командире.


2

Возможно, под крышей Аренсов в этот вечер собрался и не весь Комитет,
но люди, разговаривавшие за закрытыми дверьми, возглавили бы любое
заседание Комитета. Я-то думал, что придется отчитываться за взятый
хоппер. Да если бы я предпочел флиттер, это тоже не заметили бы. Аннет,
которая накрывала на стол, прежде чем позвать гостей из отцовского
кабинета, объяснила причину необычного собрания.
Корабль, который привез Лугарда и других ветеранов, оказывается, имел
еще одно поручение. Когда капитан вышел из гиперпространства, с ним
связался другой корабль, о котором нам не было известно. И Комитет получил
прошение. Начали сбываться предсказания Лугарда, хотя его взгляд на
происходящее казался чересчур мрачным. Существовали корабли без портов,
чьи родные планеты превратились в радиоактивные уголья, на их поверхности
жизнь теперь невозможна. Один из таких кораблей сейчас находился на орбите
над Бельтаном и просил разрешения на посадку и поселение.
Бельтан, по самой причине своего возникновения, был "закрытой"
планетой, с единственным портом, доступным для получивших разрешение
кораблей. Но эта закрытость исчезла с концом войны. По правде говоря,
населенные районы занимали такую ничтожную часть материка, что нас нельзя
было даже назвать осваиваемым миром, несмотря на немалое количество
поселков вокруг порта. Весь восточный материк оставался незаселенным и
открытым для любой колонизации. Победят ли старые запреты? А если нет, то
не станет ли это сигналом для всех отбросов войны? Я думал о мрачном
пророчестве Лугарда, о волчьих стаях, рыщущих среди межзвездных трасс в
поисках беззащитных жертв. Знают ли люди, совещающиеся в кабинете Аренса,
о такой возможности? Вряд ли.
Я взял тарелку с обжаренным хлебом и понес ее на стол. Обслуживающие
роботы давно исчезли, осталось несколько в лабораториях. Мы возвращались к
прошлому и использовали для работы мышечную силу - руки, ноги, спину.
Аннет хорошо готовила - я всегда предпочитал ее обеды той пище, которую
предлагали в порту, - там на кухне еще действовал робот-повар. Аппетитный
запах жареного хлеба заставил вспомнить, что я не ел с полудня, а обед в
порту был еще хуже, чем обычно.
Вернувшись за подносом с чашками, я заметил, что Аннет смотрит в
окно.
- Где ты взял хоппер?
- В порту. Нужно было отвезти пассажира в глушь.
Она удивленно взглянула на меня.
- В глушь? Но кого?...
- Грисса Лугарда. Он хотел добраться до Батта. Прибыл в транспорте.
- Грисс Лугард?.. Кто это?
- Служил с моим отцом. До войны командовал Баттом.
"До войны" для нее было еще загадочнее, чем для меня. Когда до нас
дошли первые сообщения о конфликте, Аннет едва вышла из ясельного
возраста. Сомневаюсь, чтобы она помнила предшествующее время.
- Зачем он прилетел? Он ведь солдат?
Солдаты, люди, сделавшие войну своей профессией, теперь на Бельтане
легенда, как удивительные существа из детских лент.
- Он родился здесь. Ему отдали крепость...
- Ты хочешь сказать, что там опять будет гарнизон? Но война
кончилась. Отец... Комитет... они будут возражать. Ты знаешь Первый
закон...
Еще бы не знать! Мне вдалбливали его в уши и, предположительно, в
голову достаточно долго. "Война бесцельна; нет таких противоречий, которые
не могли бы преодолеть терпеливые разумные люди, обладающие доброй волей и
связанные друг с другом".
- Нет, он один. Больше не служит. Он был тяжело ранен.
- Должно быть, спятил к тому же, - Аннет начала наливать суп в
супницу, - если собирается жить в глуши.
- Кто собирается жить в глуши? - это ворвалась Гита со множеством
ложек в руках.
- Человек по имени Грисс Лугард.
- Грисс Лугард... а, заместитель командующего Лугард. - Она удивила
меня, как часто удивляла всех. Улыбнувшись нашему удивлению, резко
тряхнула прядями волос. - А что тут такого? Я умею читать. И читала не
только сказки. Я читала исторические записи - историю Бельтана. Это все
есть в старых лентах. И еще много другого. О том, как заместитель
командующего Грисс Лугард отыскал в лавовых пещерах реликты, он нашел там
следы Предтеч. Из центра должны были прислать кого-то для проверки, но
началась война. И никто уже не прилетел. Я много читала, чтобы узнать, что
же там нашли. Бьюсь об заклад, он явился, чтобы взглянуть на сокровища -
сокровища Предтеч! Вир, а нельзя ли нам помочь ему?
Следы Предтеч? Если Гита сказала, что прочла об этом в лентах, так
оно и есть. В таких делах она не ошибалась. Но я никогда не слышал о
следах Предтеч на Бельтане.
Выйдя за пределы Солнечной системы, вырастившей человека, мы вскоре
обнаружили, что не одиноки в своих поисках миров дальнего космоса. На
межзвездных дорогах мы встретили других. И по галактическому счету они
тоже были новичками, хотя опередили наши робкие шаги к звездам на сотни
лет. Были и такие, что вышли в космос до них, и такие, что вышли еще
раньше, и еще, и еще... невозможно перечислить поднимавшиеся и
распадавшиеся империи или сосчитать, сколько поколений долгожителей
сменилось с тех пор, как корабли Предтеч садились на давно забытые
планеты.
Когда-то шла оживленная торговля предметами, оставленными Предтечами,
особенно на центральных планетах внутренних систем, где было много богатых
людей, желавших потратить свои богатства. Конечно, покупали и музеи, но,
говорят, самые крупные сделки заключались с частными коллекционерами. Если
лента, которую читала Гита, говорила правду, я мог понять причину
возвращения Лугарда в Батт. Получив в свое владение крепость, он получил и
права на все последующие находки. Но какая ему теперь польза от этого?..
Нет, если дела действительно так плохи, как он говорит, можно наткнуться
на целый склад Предтеч и ничего не получить от этого.
Но мысль о сокровищах всегда притягивает. И реакция моя была такой
же, как у Гиты, - отправиться на поиски. От этой мысли кровь бежала
быстрее.
Лавовые пещеры не место для благоразумных, разве только знаешь
местность и хорошо вооружен против любой неожиданности. Эти пещеры
образованы не действием воды, а, скорее, рождены из огня. Языки лавы
стекали по склонам, поверхность их застывала, а внутренность оставалась
жидкой и продолжала течь, образуя пустоты. Проходили века, крыша пустот
могла обрушиться, открывая их внешнему миру. Длинные лавовые коридоры
тянулись на мили. Местность вокруг них изрезана трещинами, кое-где потолки
пещер совершенно провалились, местами образовались естественные
перемычки-мосты. Есть и кратеры, обрушившиеся вулканические конусы -
опасности, делающие местность недоступной для обычного путешественника.
- Можно, Вир? А может, и бродяги смогут? - Гита возбужденно стучала
ложкой о ложку.
- Конечно, нет! - Аннет повернулась к ней от плиты, держа в руках
половник. - Местность опасна, а бродяги - еще дети; ты знаешь это, Гита!
- Не одни они пойдут, - возразила Гита, не успокаиваясь. - Вир
пойдет, а может, и ты. Все по правилам - не заблудимся. И я никогда не
была в лавовых пещерах...
- Аннет, - позвал из другой комнаты Аренс, - Мы торопимся, дочь.
- Да, иду... - она вернулась к супнице. - Отнеси ложки, Гита. А ты,
Вир, пожалуйста, кувшины.
Мать девочек не пришла. В этом не было ничего необычного:
эксперименты в лабораториях идут без перерыва на обед, и Аннет давно
перестала посылать туда еду или оставлять матери порцию. И поэтому она
чаще всего кормила нас тем, что можно разогреть вторично или даже в третий
раз. Гости и хозяин уже сидели за столом, мы сели с краю, понимая, что
нельзя мешать. Не будучи членом Комитета, я обычно находил такие встречи
скучными. Но сегодня могло быть по-другому. Впрочем, если я и надеялся
услышать новости о корабле беженцев, меня ждало разочарование. Корсон ел
механически, как человек, занятый какими-то мыслями. Аренс молчал. Только
Алек Элси похвалил еду, приготовленную Аннет, потом повернулся ко мне.
- Ты подготовил хороший отчет, Коллис, о северном склоне.
Если бы это сказал Корсон, я был бы доволен, даже польщен. Но я знал,
что мой отчет мало интересует Элси, он просто поддерживает разговор. Я
пробормотал "спасибо", и на этом все бы кончилось, если бы не Гита. Если
Гита чего-то захочет, то - я хорошо помнил это - рано или поздно своего
добивается.
- Вир сегодня был в лавовой местности. А вы там бывали, техник
первого класса Элси?
- Лавовая местность? - Он помолчал и удивленно поднял чашку кофе. -
Зачем? Там даже не было картографирования... сплошь пустыня. Что ты там
делал, Коллис?
- Отвозил одного... сектор-капитана Лугарда. Он сейчас в крепости
Батт.
- Лугард? - Аренс оторвался от своих мыслей. - Грисс Лугард? Что он
делает на Бельтане?
- Не знаю. Говорит, что ему отдали Батт...
- Новый гарнизон! - Аренс со стуком опустил чашку на стол, расплескав
кофе. - Мы не допустим такой глупости снова! Война кончена! Необходимости
в службе безопасности больше нет! - В его устах слово "безопасность"
звучало как ругательство. - Опасности нет, и мы не потерпим над собой
никакого контроля! Чем скорее они поймут это, тем лучше. - Он перевел
взгляд с Элси на Корсона. - Все дело получает теперь другое освещение.
Но какое дело, он не объяснил. Наоборот, потребовал от меня
подробного рассказа обо всем, что я узнал от Лугарда, а когда я закончил,
вмешался Элси.
- Похоже, Лугард будет жить в крепости на пенсии.
- Это может быть маскировкой, - Аренс все еще был возбужден. - Его
документы в порту... Они могут прояснить нам кое-что. - Он снова обратил
внимание на меня. - Присматривай за ним, Вир. Он пригласил тебя и потому
не удивится, если ты появишься снова...
Предложение мне не понравилось, но я не мог сразу отказаться, во
всяком случае не в присутствии остальных, да еще за его столом, который он
сделал и моим. Возвращение Лугарда задело Аренса за живое, иначе он не
стал бы предлагать шпионить за человеком, который был другом моего отца.
- Отец, - снова вмешалась Гита, по-прежнему добиваясь своего, - а
можно Виру взять нас с собой? Бродяги никогда не были в лавовых землях.
Я думал, Аренс утихомирит ее одним из своих взглядов, которые
действовали безотказно. Но он этого не сделал и вообще не ответил, зато
заговорил Элси:
- А, бродяги? И каковы же их последние достижения, моя дорогая?
Он из числа тех взрослых, которые не умеют разговаривать с детьми, в
голосе его появился сюсюкающий оттенок, который - правда, в меньшей
степени - чувствовался и в разговоре со мной. Когда нужно, Гита умеет быть
вежливой. Она улыбнулась главе Итхолма, а улыбка у нее обаятельная.
- Мы побывали в инкубаторе для ящериц и записали их писк, - ответила
она. - для экспериментов доктора Дрекса в области связи.
Мысленно я одобрительно похлопал. Она напомнила отцу о добровольной
помощи в важных делах и тем самым подкрепила свою просьбу.
- Да, - согласился Аренс, - это была хорошая работа, Элси, ребята
проявили терпение и настойчивость. Значит, вы хотите побывать на лавовых
полях...
Я был удивлен. Неужели он согласится? Аннет напротив меня напряглась,
губы ее шевельнулись, она готова была возразить. Но Аренс заговорил снова,
обращаясь на этот раз ко мне:
- Полезная организация эти бродяги, Коллис. Вы хорошо дополняете
учебные ленты. Жаль, что мы не продвинулись в инопланетной науке. Но
теперь, с окончанием войны, для этого появляются возможности.
Я думал, верит ли он сам в это. Организация бродяг была скорее идеей
Гиты, хотя она вовлекла меня и так крепко привязала, что я теперь не мог
бы отказаться, даже если бы захотел.
Первые поселенцы на Бельтане собирались выращивать из своих детей
научную касту. Собственно, это было частью плана всей организации станции.
Но война помешала этому плану, как и многому другому. Инопланетная наука
могла уйти за эти годы далеко вперед. Мы об этом догадывались. Но наши
знания так специализировались и сузились, нам так не хватало свежей
информации, что, по нашим подсчетам, мы отстали лет на десять, а может, и
на все сто. Одна из задач наших воспитателей - препятствовать этому
процессу отставания. Но лучшие из них были призваны на военную службу.
Оставались самые пожилые и, следовательно, более консервативные. Затем, на
третьем году войны, разразилась эпидемия (по слухам - у нас всегда ходят
слухи, - эпидемию вызвали слишком ретивые эксперименты в военных
разработках; в результате - ссора между руководителями секторов и закрытие
двух проектов). После этого еще меньше стали заботиться о воспитании
подрастающего поколения. Время от времени родители выбирались из
лабораторий и ужасались отсутствию систематического образования у детей.
Потом внезапное изменение хода собственного эксперимента привлекало их
внимание, и они забывали о детях. В Кинвете никогда не было много детей, а
сейчас их только восемь, от семилетних близнецов Дагни и Дайнана Норкотов
до Теда Мейки, которому исполнилось четырнадцать и который считал себя - и
тем раздражал окружающих - вполне взрослым.
Гита с детства была командиршей. У нее живое воображение и абсолютная
память. Она читала все ленты, какие могла раздобыть, - лабораторные записи
читать запрещалось - и потому обладала самыми разнообразными и
удивительными познаниями. Она прекрасно отличала факты от вымысла, с
одинаковой легкостью сочиняла небылицы и отвечала на серьезные вопросы.
Для младших она стала кладезем премудрости. Они предпочитали обращаться к
ней, а не ко взрослым: родители были настолько заняты, что по существу у
нас образовались две социальные группы, различающиеся по возрасту.
Организовав своих последователей, Гита принялась за меня. И я
обнаружил, что хочу или не хочу, а уже чаще предводительствую экспедициями
бродяг, чем занимаюсь собственной подготовкой к рейнджерству. Вначале я
отказывался от такой ответственности, но Гита прекрасно поддерживала
дисциплину: достаточно было пригрозить бродяге, что его оставят в
одиночестве, и он выполнял любой приказ. И вскоре я стал гордиться тем,
что учу младших. Аннет, строго говоря, не была одной из нас. Она никогда
не доверяла энтузиазму Гиты и считала, что сестра не учитывает опасности.
Но когда походы возглавлял я, она не выражала опасений: знала, что я не
буду рисковать. Иногда она участвовала в наших экспедициях, выполняя роль
снабженца. И - должен с похвалой отметить - никогда не жаловалась в пути.
Но отправиться с бродягами в лавовую местность - тут я на стороне Аннет и
готов ее поддержать.
Между тем Аренс принялся расспрашивать младшую дочь.
- Ты все продумала? - он по крайней мере знал, как разговаривать с
младшими: в голосе его звучал неподдельный интерес, как если бы он
расспрашивал коллегу.
- Еще нет, - честно ответила Гита. Она никогда не пыталась что-то
скрыть. - Но мы уже были на болотах и несколько раз в горах, а там ни
разу. А для расширения кругозора... - она обычно так объясняла
необходимость новых предприятий, - мы бы хотели осмотреть крепость Батт.
Я заметил, что она не упомянула о сокровищах Предтеч.
- Расширение кругозора? Как ты на это смотришь, Вир? Ты сегодня там
побывал в хоппере. Как местность?
Уклониться от ответа было нельзя, как ни хотелось. Ему достаточно
взглянуть на показания приборов, чтобы узнать правду. Впрочем, не думаю,
чтобы Имберт Аренс стал меня проверять. Я достаточно хорошо знал его,
чтобы понять: он уже принял решение. Он хочет, чтобы мы отправились на
лавовые поля - вернее, к крепости Батт. И легко догадаться о причине - ему
нужны сведения о Лугарде. Возможно, он считал, что получит их от Гиты,
если не от меня. У детей острый взгляд, они многое замечают.
- Вокруг крепости местность проходимая. Дальше я бы не пошел без
предварительной разведки.
- Гита, - повернулся к ней отец, - достаточно ли поездки к крепости
для расширения кругозора?
- Да! А когда - завтра? - выпалила она.
- Завтра? Что ж, можно и завтра. Аннет, - обратился он к старшей
дочери, - завтра мы будем в порту. Мама тоже. Думаю, там же будут Норкоты
и Ваймарки. У нас общее собрание. Почему бы не устроить тебе выходной?
Захватите еды - как это говорится - сухим пайком.
Я был уверен, что Аннет возразит. Но как бы она ни была настроена,
возражать она не стала. Гита радостно вскрикнула. Она уже мысленно
составляла перечень всего необходимого для поисков сокровищ Предтеч.
- Передай привет сектор-капитану, - обратился ко мне Аренс. - Скажи,
что мы будем рады видеть его в порту. Его опыт нам полезен.
В этом я сомневался: Аренс неоднократно и предельно ясно выражал свое
мнение о военных; вряд ли он станет слушать Лугарда. Аренс так хотел
ускорить наш отъезд, что разрешил взять грузовой хоппер; его недавно
отремонтировали, и он мог вместить всю группу. Как только ужин окончился,
Гита отправилась предупреждать свою компанию о завтрашнем путешествии. Я
помогал Аннет убирать со стола и видел, как она хмурилась, засовывая
тарелки в единственный действующий кухонный механизм - инфрамойку.
- Отцу нужны сведения о Гриссе Лугарде, - внезапно сказала она. - Он
ему не доверяет.
- Ему стоит встретиться с Лугардом, и он узнает правду.
- Мне не понравилось, как нас хотят использовать.
- Лугард определенно не намерен завладеть Бельтаном. Он, вероятно,
хочет, чтобы его оставили в покое... не думаю, чтобы он нам обрадовался.
- Ему есть что скрывать?
- Он хочет мира и спокойствия.
- Солдат?!
- Даже они устают от войны.
Я и раньше сталкивался с ее склонностью к предвзятым мнениям. Так ее
учили всю жизнь. Я же у Аренсов был скорее гостем, чем членом семьи, и
потому больше полагался на обстоятельства; в десятилетнем возрасте я
кулаками защищал мнение отсутствующего отца; меня тогда строго наказали.
- Может быть. - Я ее не убедил. - Ты веришь в эти сокровища Предтеч?
Ведь не было никаких следов находок.
- Да мы ведь и не искали, - возразил я не потому, что верил в
сокровища, а потому, что это была правда. Конечно, большая часть западного
материка охвачена аэрофотосъемкой, там работало несколько
исследовательских отрядов, поэтому почти вся территория обследована, но
есть и белые пятна, о которых многое еще предстоит узнать. Земля наша
обширна и пуста. Беженцы с корабля, если им разрешат высадку, смогут найти
подходящее место на севере, юге или дальше на западе и нисколько не
помешают нам.
Мы решили выступить рано, но те, кто отправлялся в порт, опередили
нас. Я понял, что собирается не просто Комитет; будут присутствовать все,
кто сможет, чтобы обсудить просьбу корабля. Для детей же этот вопрос не
представлял интереса. Гита столько говорила о лавовой местности, что я
боялся разочарования.
Я сел в кресло пилота, осмотрелся и дал ясно понять пассажирам, что
мы направляемся к крепости Батт, а не за крепость. Далее. Мы не будем
приставать к Лугарду, не будем заходить без его приглашения; в глубине
души я надеялся, что такое приглашение не последует. Если он умен, то,
увидев нас на экране, предоставит бродить снаружи. Отдельно я внушил Гите,
что если Лугард проявит гостеприимство, она не станет упоминать Предтеч
или нечто подобное. Она ответила презрительным взглядом. Будто она не
знает, что делать! Я такой же ограниченный, заметила она, как и Аннет.
Если таковы все взрослые, она раздобудет в лаборатории приостанавливающие
рост таблетки и как можно дольше постарается оставаться такой, как сейчас.
Она себе и такой нравится!
Дорога из Кинвета была короче, чем из порта. В прежние времена Кинвет
был первым звеном в цепи, связывавшей Батт с остальными поселками. Менее
чем через час мы приземлились на усыпанной песком посадочной площадке. Я
ожидал, что ворота крепости будут закрыты, однако они были открыты
навстречу утреннему солнцу; рядом стоял Лугард, как будто пригласил нас и
теперь встречал.
Подчиняясь приказу, бродяги держались позади, пока я объяснял наше
появление; сзади слышались приглушенные возгласы. Ветеран был не один. На
его худом плече восседал хервин, как будто был знаком с ним с того
времени, как вылупился из яйца. К ногам Лугарда жался горный хеней. В
руках хозяин Батта держал тонкий темно-красный стержень. Лугард не
окликнул нас, не начал разговор, он поднес стержень к губам. И начал
играть - и, услышав чистые ноты, похожие на капли весеннего дождя, хервин
засвистел свою утреннюю песню, а хеней начал покачиваться на когтистых
лапах - неуклюже танцевал. Не знаю, сколько мы стояли, слушая эту музыку:
раньше я ничего подобного не слышал. Музыка увлекла нас. Наконец Лугард
опустил дудочку и улыбнулся.
- Магия, - негромко сказал он, - друфинская магия.
Он издал еще одну ноту, и тут же хервин взлетел и поднялся прямо в
небо, а хеней, казалось, впервые увидел нас, испуганно заворчал и неуклюже
заторопился в убежище среди скал.
- Добро пожаловать, - Лугард продолжал улыбаться. - Я Грисс, а вы?..
Дети, будто освободившись от колдовства, подбежали к нему, и каждый
назвал свое имя. Лугард приветствовал всех и предложил осмотреть Батт,
разрешив заходить в любую комнату, дверь в которую не заперта. Когда дети
исчезли в коридоре, Лугард взглянул на меня, на Аннет, снова на меня; на
лице его появилось мрачное выражение.
- Корабль беженцев... - это был не вопрос, а скорее приказ отвечать,
- что решили относительно корабля?
- Не знаем. Сегодня собрание в порту.
Лугард захромал на освещенное солнцем место.
- Одолжи мне твой хоппер. - Опять это был скорее приказ, чем просьба.
- Неужели они настолько глупы, что позволят им приземлиться?...
Я молча отошел - так велика была его озабоченность. Ясно, что его
преследовала одна какая-то мысль. Он уже сидел в кабине, когда Аннет
крикнула:
- Вир! Он увозит всю нашу еду... и оставляет нас здесь. Когда он
вернется? Останови его!
Это было уже невозможно. Я схватил Аннет за руку и дернул назад,
подальше от маленького песчаного водоворота, поднятого взлетающим
хоппером. Она потребовала ответить, почему я позволил ему улететь. По
правде говоря, у меня не было ответа. Но я убедил ее, что мы сможем
использовать припасы Лугарда, и вообще неплохо бы посмотреть, что там
делают бродяги.


3

На самом деле это не волшебство, - услышали мы из какой-то комнаты
голос Гиты. - Неужели ты никогда не читала ленты, Прита? Вибрации, звуки,
они привлекают зверей и птиц. Не знаю, что такое "друфинский" - вероятно,
что-то инопланетное. Но это звук... может, особая дудочка для таких
звуков...
Как обычно, она сразу отделила реальное от нереального. Я часто
думаю: что есть реальное и что нереальное? Нереальное для одного человека
или даже целого народа может быть реальным для других. К сожалению, в
библиотеках Бельтана очень мало информации об иных мирах - в основном,
научные работы. Но я слышал много рассказов астронавтов, и не все
рассказывались только для того, чтобы поразить туземцев. Для меня
друфинская магия ничего не значила, но, несомненно, объяснение Гиты было
верным. Впрочем, было о чем подумать и кроме этой волшебной музыки.
- С такой дудочкой, - вмешался Тед, - хорошо охотиться: никогда не
придешь с пустыми руками.
- Нет! - Гита возразила так же быстро, как она возражала против
сверхъестественного. - Это ловушка и...
Я вошел в комнату. Гита, с пылающими щеками, смотрела на Теда, каждая
ее черточка выражала возмущение. За нею младшие дети застыли, как
оцепеневшие. На стороне Теда был лишь Айфорс Джулиан. Такие стычки
происходили и раньше, я их все время ожидал. Возможно, когда-нибудь
разница во мнениях заставит Теда покинуть бродяг. Он хочет действовать,
ему нужны более сильные впечатления, чем мы можем предложить.
- Второй Закон, Тед, - сказал я, хотя это отбрасывало меня в мир
взрослых. Но этого напоминания было достаточно, чтобы подавить мятеж.
Второй Закон: "Мы ценим жизнь и благополучие, но и наши младшие
братья ценят их. Нельзя отбирать жизнь бессмысленно или удовлетворяя
древнее проклятие нашего племени - бесцельную жестокость".
На Бельтане не было необходимости в охоте - разве чтобы получить
образцы для лабораторных исследований. К тому же нужно было с этими
образцами обходиться осторожно, чтобы впоследствии их можно было выпустить
в заповедники. Заповедники разбросаны по всей планете, их обитатели
изучаются. Основная цель исследований - мутанты из горных заповедников. Их
интеллектуальный уровень искусственно повышен, некоторые из этих животных
даже участвовали в войне, в "звериных отрядах", под контролем людей. Я
надеялся работать с такими мутантами. Поскольку процесс обучения был
прерван, я хотел убедить руководителей работ, что практика не менее
полезна теперь, чем инопланетная наука, сведения о которой, возможно,
никогда больше не будут доступны. Я охотился со станнером и показывал
бродягам свои видеозаписи. Возможно, это было ошибкой. Тед... ну, мы жили
в мире без насилия; размышления и эксперименты в четырех стенах - наша
главная деятельность. За последние годы было несколько случаев
беспричинных убийств и грабежей. Преступников отправили в психиатрическую
лабораторию в порту, а истории замяли. Но... возможно, не только машины
выходили из строя на Бельтане в последние годы. Я думал о тупике в
обучении. Если не идешь вперед, то и на месте не остаешься - отступаешь.
Неужели мы отступаем? Нас по-прежнему ограничивает закон, позволяющий жить
в мире с окружающей природой и друг с другом. Но...
- Вир... - Тед сменил тему. То ли он хотел уйти от обвинений Гиты, то
ли действительно заинтересовался. - Что это?
Он указал на стены. Время почти не коснулось их. Вероятно, Батт был
закрыт герметически. Краски оставались яркими, как будто их нанесли только
что. Три стены комнаты были сплошными, четвертая разделялась входной
дверью на две высокие панели. Все стены были заняты картами, изображавшими
поверхность планеты. Поселения обозначались выключенными лампочками. Были
обозначены и давно покинутые пункты безопасности, большей частью просто
сторожевые посты. Под каждой стеной - табло с набором кнопок и рычажков,
перед каждым табло - рабочее кресло, легко передвигавшееся вдоль стены. В
центре комнаты - небольшое возвышение, а на нем - пятое кресло. Дайнан
Норкот, сев в него, обнаружил, что оно вращается. Детские воспоминания
зашевелились во мне. В возрасте Дайнана я был тут однажды и видел в этом
кресле отца - он медленно поворачивался, глядя на мигавшие на табло
огоньки. Синие огоньки - секторы, красные - посты безопасности, желтые...
нет, зеленые - заповедники.
- Это центр связи, - сказал я Теду.
Не просто центр связи, а главный центр, более важный, чем
расположенный в порту. Крепость Батт была наиболее надежным пунктом,
поэтому здесь и разместили самые главные механизмы. Работают ли они? Огни
не горят, но, может, их просто отключили. Я подошел к северной стене. Вот
порт... Наклонившись над табло, я понял, что так неудобно работать, и
поэтому сел в кресло и принялся изучать цифры и надписи на табло. Наконец
я нашел нужную кнопку.
В комнату ворвались голоса; Аннет вскрикнула; мы смотрели на стену,
откуда доносились звуки, такие отчетливые, как будто говорящие стояли
перед нами. Дагни Норкот подбежала к моему креслу.
- Это мой папа, - заявила она. - Но ведь он в порту...
Голос ослаб, как будто Норкот отошел от микрофона или иссякала
энергия аппаратуры. Рядом со мной теперь стояла Аннет:
- Мы не должны подслушивать, о чем говорят в Комитете.
Правда. Но я хотел знать, насколько эффективна система связи, поэтому
отключил порт и нажал кнопку Итхолма. И снова прием. Не так четко, как
голос Норкота, но достаточно, чтобы убедиться, что старая установка
действует.
- Понимаешь, - Тед втиснулся между Аннет и моим креслом, - этот
Лугард может слышать все, оставаясь здесь. А нет ли тут видеоэкрана?
Опять я вспомнил. Встав из кресла у северной стены, я направился к
центру, куда только что взгромоздился Дайнан. После двух неудачных попыток
я то ли припомнил, то ли случайно нашел нужную комбинацию из двух кнопок в
ручке кресла плюс еще рычажок внизу. Часть стены скользнула в сторону,
обнажив экран.
- Ага! - В этом восклицании выразилась крайняя заинтересованность
Теда. - А теперь что?
Я быстро взглянул на карту. Не хотелось заглядывать в населенные
секторы. Первым бросился в глаза заброшенный пост безопасности на крайнем
севере.
- Тед, нажми первую кнопку в первом ряду, - приказал я, в то же время
прижимая кнопки у себя.
На экране появились блики, а затем изображение, такое смутное, что я
вначале решил, будто не хватает энергии. Но постепенно картина
прояснилась: мы увидели другую комнату. В ней тоже контрольное табло и
несколько кресел. Но одна стена расколота большой трещиной и...
- Смотрите - рогатый бородавочник!
Мы были поражены. В кресле действительно сидел рогатый бородавочник.
Пупырчатая кожа, заостренная морда, голова с двумя выступающими рогами
делали его отталкивающим. Он сидел в кресле, положив перепончатые лапы на
подлокотники, и смотрел на нас. Возможно, мы случайно включили приемный
экран на северном пункте. Бородавочник выглядел почти разумным, как будто
был занят своим тайным делом в чужом доме и очень удивился. Мы видели его
раздувающееся горло, слышали приглушенное, но вполне узнаваемое хриплое
рычание. Он наклонился к нам, морда его заполнила экран, и я услышал голос
Приты:
- Нет! Нет!
Я отпустил кнопку, экран погас и стена скользнула на место.
- Мне это не нравится! Он смотрел на нас! - голос Приты перешел в
плач.
Я повернулся, но Аннет уже обняла Приту.
- Ты знаешь рогатых бородавочников, - успокаивающе сказала она. - Их
нечего бояться. И даже если этот видел нас, он испугался, как и ты. - Она
повернулась ко мне. - Вир, это ведь был старый сторожевой пост? - После
моего кивка она продолжала: - Он пустует много лет. У бородавочника там,
наверное, логово.
- Он смотрел на нас, - повторила Прита.
- А мы на него, - ответила Аннет. - Мы квиты. И это место очень
далеко от нас.
- Два дня пути в хоппере, Прита, - вмешался я. - Туда больше никто не
ездит.
- Вир, - Гита, стоя за Тедом, указывала на табло. - Давай попробуем
другую. Может, эту?
- Нет! - выпалила Аннет, прежде чем я смог ответить. - Довольно
подслушивать и подглядывать! Сектор-капитан Лугард увез наши припасы,
посмотрим, что есть в его шкафах. Ведь мы можем этим воспользоваться, Вир?
- Конечно, - поддержал я ее, но на всякий случай задержался, чтобы
убедиться, что покидаю комнату последним.
Передо мной неохотно вышли Гита и Тед, они постоянно оглядывались на
заманчивую возможность подсматривать тут и там по всей планете.
- Вир!
Маленькая рука скользнула в мою. Я взглянул в почти треугольное лицо
Приты. Семьи, положившие начало заселения Бельтана, происходили с разных
планет: их подбирали в соответствии с особыми способностями и талантами.
Они представляли множество различных типов. Некоторые испытали
значительные физические мутации. Прита Ваймарк, на месяц моложе Гиты, была
ростом с Дагни, хотя старше ее на пять лет. Но ее хрупкие кости и стройное
тело были вовсе не детскими. Она обладала живым умом, но и робостью,
повышенной чувствительностью к тому, что другие совсем не замечали или
чувствовали очень смутно. Ее ангельское лицо теперь казалось озабоченным.
- Вир, - повторила она почти шепотом, - этот бородавочник... он... он
смотрел на нас.
- Да? - подбодрил я ее.
За этим утверждением скрывалась какая-то тревога. Я тоже смутно
чувствовал что-то, беспокоило, как это существо сидело в кресле перед
табло: его поза и поведение пародировали дежурного наблюдателя.
- Он... он... не... - она запнулась, как будто не могла облечь
тревожившую ее мысль в слова.
- Возможно, просто его поза в кресле. Бородавочников никогда не
обучали, ты знаешь. Они слишком неразвиты. И мы наткнулись на сторожевой
пост далеко в пустыне. Это ведь не заповедник.
- Может быть... - Но я понял, что она не успокоилась.
- Когда вернемся, Прита, - постарался я ее успокоить, - я сообщу об
этом. Если с бородавочниками проводились эксперименты и один из них
сбежал, об этом есть записи. Но никто не боится даже экспериментальных
животных - ты и это знаешь.
- Да, Вир. Просто он так сидел, глядя на нас...
Но она продолжала держать меня за руку, пока мы не дошли до последней
открытой двери. Внутри Аннет рассматривала этикетки на консервных банках,
доставая их из только что открытого ящика и ставя на стол. За этим столом
когда-то размещался за обедом весь гарнизон. Кухня Лугарда оказалась
простой: он соединил две портативные плитки. Посуда сложена в ящике, и Тед
с грохотом доставал ее оттуда. У дальней стены находились громадные
установки с дисками для набора заказов, но нам хватало блюд Лугарда. Гита
передавала Айфорсу то, что отобрала Аннет, Айфорс вставлял банки в
подогреватель. Все очень четко и эффективно.
- Похоже, голодными мы не останемся, - заметил я.
Аннет с возбужденным лицом повернулась ко мне.
- Вир, настоящий кофе! Не суррогат! И множество инопланетных блюд.
Даже ломтики дичи с гарниром из листьев фасса - мы такого много лет не
видали!
- Лугард, должно быть, пользуется запасами офицерской столовой, - я
принялся рассматривать этикетки.
Мы хорошо питались на Бельтане, наш обычный стол мог показаться
роскошным на другой планете: биолаборатории снабжали нас большим
количеством мясных продуктов. Но уже очень давно не было импорта, а мы
слышали, хотя сами не могли попробовать, ностальгические воспоминания
взрослых о разных лакомствах. В конце концов благоразумие взяло верх, и
Аннет выбрала для еды не экзотические блюда, а те, что не обещали никаких
неожиданностей со стороны наших непривычных желудков. Вначале мы ели
осторожно, а затем с обычным хорошим аппетитом. Когда мы кончили, Аннет
поставила в ряд несколько банок и задумчиво взглянула на меня.
- Как ты думаешь, он согласится продать это? - спросила она. - Мне бы
хотелось их иметь для праздника Крещения.
- Почему бы не спросить? Ему должен понравиться свежий хлеб, ягодные
варенья или даже глубоко замороженный обед. Консервы надоедают, даже
инопланетные. А теперь, - я обратился ко всем, - давайте наведем порядок.
Дисциплина победила, хотя я знал, что им хочется заняться
исследованиями. Я заметил, что дверь гравилифта заперта, за что был
благодарен Лугарду. Ребята подчинятся правилам, за запертые двери
заглядывать не станут.
Я отключал нагреватель, когда что-то заставило меня пересчитать
присутствующих. Двоих не было - Теда и Айфорса. Я позвал их по имени.
Аннет обернулась, но Дайнан объяснил:
- Они ушли, как только убрали посуду, Вир.
Комната связи? Вполне в духе Теда; впрочем, вряд ли даже Тед сможет
включить экраны. Тем не менее я быстро пошел по коридору: Тед все чаще
нарушает дисциплину, а мне не хочется, чтобы между нами происходили
стычки.
- Грисс Лугард!
Слова звучали громко, они разносились по коридору, отражаясь от стен.
Я вошел в тот момент, когда Тед убрал руку с кнопки. По-видимому, он хотел
отключить звук, но старую установку заело, и голос продолжал греметь.
- Таково положение, джентльмены, - голос Лугарда, усиленный
радиоприемом, звучал резко. - Их обещаниям нельзя доверять...
- Только с вашей точки зрения, сектор-капитан. - Это Скильд Дрекс. -
Ум военного всюду видит опасности...
- Ум военного! - Ясно послышался ответ Лугарда. - Я думал, что
объяснил понятно: ситуация так же очевидна, как солнце у вас над головой!
Вы хотите мира. Вы считаете, что война окончена. Может, она и кончилась,
та война, которую мы вели, но и мира теперь нет - есть вакуум, в котором
нет законов. Та защита, на которую мог рассчитывать мир, истощилась. И в
этом вакууме, подобно вашим вирусам, распространяется анархия. Планета, не
готовая к самозащите, станет мишенью грабителей. Существуют разбитые
флоты, уничтоженные миры. Люди, уцелевшие в этих битвах, почти всю жизнь
сеяли вокруг себя смерть. Это их привычный образ жизни - убивай или будешь
убит, отбирай или погибни. У них нет дома, им некуда возвращаться, их дом
теперь - корабль. И нет больше контроля из центра, нет страха за
последствия, если они отнимут у слабого, у тех, кто не может или не хочет
противостоять им. Вы позволите этому кораблю сесть, только одному кораблю,
этим бедным заблудшим людям, как вы говорите. Дадим им землю, ведь у нас
ее достаточно. Один шанс из ста, что они искренни. Но 99 шансов, что вы
сами откроете дверь собственной гибели. Один корабль, два, три, удобная
база, откуда можно пиратствовать. И я спрашиваю вас, Корсон, Дрекс, Аренс,
все остальные. Это правительственная экспериментальная станция. Что здесь
разрабатывалось? Какие ваши тайны люди без совести смогут использовать как
оружие?
Наступила тишина. Лугард как будто бросил всем вызов. Потом мы
услышали голос Корсона:
- Ничего такого нет - по крайней мере сейчас. Когда нас принуждали к
подобным экспериментам, мы отказывались, а когда административного надзора
не стало, мы уничтожили все результаты.
- Все? - переспросил Лугард. - Записи, образцы, может быть, - но не
вашу память. И пока у человека сохраняется память, всегда есть способ
использовать ее.
Послышался резкий звук - хлопок ладони о ровную поверхность.
- Опасаться такого насилия нечего, сектор-капитан Лугард. Я... мы
считаем, что ваша прежняя служба приучила вас видеть темные замыслы за
каждым поступком. У нас нет оснований не считать этих людей теми, за кого
они себя выдают, - беженцами, ищущими новой жизни. Они приглашают нас к
себе на борт убедиться, что они пришли с миром. Мы не прогоним голодающих
от своей двери, мы не можем отвергнуть этих людей и по-прежнему считаться
обществом, стремящимся к миру. Предлагаю поставить вопрос на голосование.
И считаю, что вы, сектор-капитан, не можете в нем участвовать. Вы не
настолько наш.
- Да будет так... - на этот раз голос Лугарда звучал устало. - "И
когда Ямар возвысил голос, его не слушали. И когда он закричал, со смехом
прижали руки к ушам. И когда он показал им облако над горами, ответили,
что оно далеко и сюда не придет. А когда на холмах сверкнули мечи и он
указал на это, ему ответили, что это солнце отражается в ручье".
Плач Ямара. Как давно я не слышал, чтобы его цитировали. Да и к чему
он на Бельтане? Ямар - легендарный солдатский пророк. Его сагу заучивают
все новобранцы, постигая разницу между военным и штатским.
Снова звук - стук по полу подошв. Какое-то бормотание, затем голос
Аренса:
- Если больше помех нет, приступим к голосованию.
И тут, хотя Тед перестал бороться с кнопкой, в комнате связи
наступило молчание. Тед снова нажал кнопку, рассчитывая на этот раз
включить звук. Ответа не было. - Вир... - за мной стояла Гита. - О чем
говорил Грисс Лугард? Почему он не хотел, чтобы беженцы высадились?
- Он... боится, что это пираты... что нас ограбят. - Не думая о
слушателях, я сказал ей правду.
- Да это просто глупо, - сказала Аннет. - Впрочем, не следует винить
сектор-капитана. Он солдат и не понимает нашего образа жизни. Пойдем, Тед,
не нужно было подслушивать заседание Комитета...
Он слегка виновато взглянул на нас:
- Я не хотел... мы пытались узнать, сколько станций еще действует. Я
нажал кнопку по ошибке, и она застряла. Правда, так и было.
- А теперь... - Аннет огляделась, окружающее ей явно не нравилось, -
теперь нам лучше уйти. У нас не было права входить сюда.
- Он сказал, что мы можем входить в любую комнату с открытой дверью,
- быстро ответила Гита. - А в этой дверь открыта. Вир, - обратилась она ко
мне, - можно нам подняться на сторожевую башню и поглядеть на лавовые
поля, раз уж идти туда мы не можем?
Мне это показалось разумным желанием, а когда мы обнаружили, что
дверь, ведущая на верхние этажи Батта, не заперта, мы пошли туда. Мы
поднялись по лестнице, в верхней части довольно крутой. Аннет предпочла
остаться внизу с близнецами Норкотами и Притой, которая не выносила
высоты. Наконец мы вышли на продуваемую ветром площадку, по которой
когда-то расхаживали часовые. Я достал бинокль и взглянул на север и на
запад. Тут и там виднелись темно-зеленые пятна растительности, туземной
для Бельтана, в отличие от светло-зеленых инопланетных растений, которые
росли вокруг поселков. Кое-где лежали темные, почти черные тени. Повсюду
тянулись потоки застывшей лавы, собиравшиеся в огромные карманы. Были и
другие лавовые образования; никогда я не видел такой заброшенной,
проклятой местности. Даже если тут и есть какая-то жизнь, можно искать
годами и не напасть на след.
- Да... - Тед отрегулировал свой бинокль. - Будто сунули палку в
сургуч, повернули несколько раз и дали застыть. А где пещеры?
- Я знаю не больше тебя. Я бывал раньше в Батте, но совсем маленьким.
В пустыню меня не брали. Не помню, чтобы я когда-нибудь видел пещеры.
Может, меня туда и не водили.
- Вир, а сколько им лет... этим лавовым потокам? - задумчиво спросила
Гита.
- Посмотри в геологических лентах. Я все равно не знаю. - Я отстегнул
бинокль и протянул его Айфорсу, который потом по очереди передаст его
Сабиану и Эмрису.
- Они старые, очень старые, - настаивала она.
- Несомненно.
- Тогда пещеры тоже старые, их возраст не меньше, чем возраст...
Предтеч.
- Кто знает, когда они жили? Было ведь несколько видов Предтеч, -
уклончиво ответил я, стараясь поймать взгляд Гиты и предупредить ее, чтобы
не распространялась насчет поисков сокровищ. Но она локтями опиралась на
парапет и, держа бинокль Теда обеими руками, рассматривала дикую
местность.
- Предтечи? - К несчастью, Тед расслышал. - А при чем тут Предтечи?
Ведь здесь нет никаких руин.
Прежде чем я смог остановить ее, Гита ответила:
- И это все, что ты знаешь?! Грисс Лугард отыскал до войны следы
Предтеч в лавовых пещерах. Отец говорит, что Лугард готовит Батт для
нового гарнизона и Комитет не допустит этого. Комитет включит защитное
поле, если попробуют высадить солдат. Лугард появился раньше, чем они
узнали о его планах, и больше ничего подобного они не допустят. Но если он
вернулся, чтобы искать сокровища Предтеч... Может, он позволит нам
помогать ему... или Комитет заставит его...
- Тед! Гита всего лишь наткнулась на слух в старых лентах. Вот и все.
Мы не станем упоминать об этом в разговорах с Гриссом Лугардом или дома...
понятно? Это запрет.
Я обратился к их собственному правилу. "Запрет" - это информация,
которая держится в тайне от всех, даже от меня. И я всегда уважал их
запреты. В данном случае это было особенно важно.
Тед обернулся, но в его ответе не было и следа вызова.
- Согласен! - он использовал их обычную формулу.
Тогда я повернулся к Гите:
- Запрет?
Она энергично кивнула:
- Запрет!
Остальные поддержали ее.
- Вир. - Эмрис нацелил бинокль на восток. - Что-то приближается...
хоппер, я думаю. Идет на максимальной скорости...
Я взял у него бинокль и посмотрел в том направлении. Наш хоппер - с
Лугардом. Наверно, пора убираться отсюда. Я повел свою команду вниз.

дальше