4

Если бы мы ожидали увидеть какую-нибудь реакцию Лугарда на
происшедшее в порту, то были бы разочарованы. Внешне он выглядел обычно. С
улыбкой захромал к дверям Батта; впрочем, лицо его было слегка искривлено
восстановленной тканью левой щеки и челюсти.
- Прошу прощения, милая леди, - обратился он к Аннет, используя
вежливое инопланетное обращение и свободной рукой делая приветственный
жест; в другой руке он нес корзину с едой, которую утром упаковала Аннет.
- Похоже, в спешке я прихватил ваш обед. Надеюсь, вы нашли, чем его
заменить...
- Да, - коротко ответила она. Но потом тоже улыбнулась и добавила: -
Нашли получше, чем в моей корзине, сектор-капитан.
- Не сектор-капитан, - поправил он. - Я в отставке, никем не командую
и не буду. Я Грисс Лугард, владелец Батта. Но никакого отношения к силам
безопасности не имею. Их больше не будет на Бельтане.
Тон его, вначале легкий и приветливый, стал серьезным: он
предупреждал о чем-то, а не просто объяснял свое присутствие. Затем
настроение его снова изменилось, вернулась улыбка.
- Как вам моя крепость? - Вопрос был адресован нам всем.
- Боюсь, мы слишком многое себе позволили, хотя вы разрешили входить
в открытые комнаты, - заговорил я. Лучше сразу признаться, что мы
наткнулись на систему связи - возможно, он хотел сохранить ее в тайне. -
Мы включили вызов...
Он не перестал улыбаться:
- Да? И он сработал? И хорошо?
Может ли быть, что он сам не испытал систему, что ему не любопытно
было проверить сеть, раскинутую по всей планете?
- Связь действует. Мы поймали часть вашего выступления на Комитете. -
Пусть сразу узнает об этом. Если нас вышвырнут за то, что подслушивали...
что ж, пожалуй, мы заслужили.
- Мое красноречие, не сдвинувшее горы предубеждений.
По-прежнему он был спокоен. Может, знал, что мы подслушаем? Но как
это возможно? А может... может, он хотел, чтобы мы это сделали? Но зачем?
Я догадывался, что на этот вопрос он не захочет ответить. Прита подошла
ближе и взглянула прямо в его восстановленное лицо.
- Мы видели кое-что еще...
- В зале Комитета? - Все тот же беспечный тон.
- Нет. Вир говорит, что это один из старых постов безопасности. Там в
кресле сидел рогатый бородавочник... он вел себя как... как человек!
- Что? - Впервые его безмятежность была нарушена. - Что ты хочешь
сказать?
- Мы включили видеоэкран, - объяснил я, - и наткнулись на пост Риф
Раф. Эта штука сидела в кресле у табло и смотрела прямо на нас. Конечно,
случайное совпадение, но впечатляющее.
- Может быть, - согласился он. - Но если экран работал и в том конце,
бородавочник испугался не меньше, правда, Прита? - Он запомнил ее имя из
всех названных утром. - Не думаю, что нам нужно бояться нашествия рогатых
бородавочников... Не их.
Другое дело беженцы на корабле, подумал я. Несмотря на внешнюю
невозмутимость, внутренне Лугард не принял спокойствия бельтанской жизни.
Впрочем, трудно было в это поверить в оставшуюся часть дня. Аннет была
покорена, как и все бродяги. Я думаю, даже любопытство Гиты относительно
Предтеч отошло на второй план перед непрерывным потоком рассказов Лугарда.
Он говорил о планах организации новых заповедников, где будут изучать
местную жизнь, применяя иноземную технику. Он с ней хорошо знаком. Он не
хочет работать с мутантами, только с нормальными животными. Его рассказы и
замыслы захватывали, и мы поверили, что именно такую жизнь он и собирается
вести. Он снова достал свою дудочку, и ее звуки, очаровывавшие зверей и
птиц, очаровали и нас. Он играл, мы слушали и не замечали, как идет время,
пока он со смехом не отложил инструмент.
- Вы высоко оценили мою скромную музыку, друзья. Но тени удлиняются,
близится ночь, и я думаю, если вы задержитесь здесь, возможны
неприятности...
- Вир! - Аннет вскочила на ноги. - Солнце почти село! Мы здесь уже
много часов! Простите, Грисс Лугард, - она слегка запнулась, произнося его
имя, - мы слишком злоупотребили вашим гостеприимством.
- Но, милая леди, это не злоупотребление. В Батте одиноко. В любое
время вас - всех вас - тут ждут с радостью. Эта дверь не будет
закрываться.
Он коснулся рукой поверхности двери, как бы подкрепляя свое
приглашение.
- Мы можем прийти снова? - спросила Гита. - Когда?
Он рассмеялся.
- Когда хочешь, Гита. Все вместе и любой из вас - когда захотите.
Мы попрощались с благодарностью. Но, направляя хоппер к Кинвету, я
гадал, вернемся ли мы когда-нибудь в Батт. Выступление Лугарда в Комитете
вряд ли улучшило мнение о нем, и Аренс и его коллеги, вероятно, сочтут,
что контакты с отставным офицером отрицательно повлияют на молодежь. К
моему удивлению, однако, никто из нынешних руководителей Бельтана даже не
упомянул о споре с Лугардом. Нас расспросили о событиях дня. Мы не
упомянули о нашем невольном подслушивании. Но я не считал это обманом.
Бродяги молча согласились со мной: они, по-видимому, решили, что вся эта
история - для взрослых запрет. В остальном они были свободны и с
подробностями рассказывали о планах Лугарда по изучению дикой жизни. Я
инстинктивно сомневался в этих планах, но именно их Лугард назвал причиной
своего возвращения на Бельтан.
- Значит, он просил вас вернуться, - заметил Аренс, когда Гита
кончила. - Но не злоупотребляй его вежливостью, дочь. Он здесь со
специальным заданием.
- Специальное задание?! - я не сдержал восклицания.
- Да. Но мы считаем, что это не все. К несчастью, он на все склонен
смотреть с военной точки зрения, хоть и порвал с армией. Думаю, из-за
ранений. Теперь у него статус поселенца-рейнджера... и в контракте особо
отмечено разрешение на археологические раскопки.
- Предтечи! - воскликнула Гита и торжествующе посмотрела на меня. - Я
была права...
Но ее отец покачал головой.
- Не Предтечи, нет. Здесь никогда не было их следов. Но перед войной
Лугард нашел в лавовой пещере какие-то странные реликты. Тогда не было
времени на исследования: уже вспыхнуло пламя всемирного безумия. Реликты
так и не были изучены, сам Лугард призван в космос и не успел ничего
сделать. Потом крыша пещеры обвалилась и закрыла его находки. Теперь,
выйдя на пенсию, он попросил в качестве платы крепость Батт и окружающую
местность и получил их. Все это есть в портовых документах. Вероятно, ему
потребуется время, чтобы найти то место. Теперь, Вир, - он обратился
непосредственно ко мне, - я не хочу, чтобы дети мешали Лугарду. Бедняга,
он и так много пережил. Его взгляды на жизнь не должны нас раздражать. Он
так долго жил в мире насилия, что теперь видит его повсюду. Если ему нужно
общество, может быть, именно молодежь... - он задумчиво посмотрел на нас и
добавил: - Он что-нибудь говорил вам о заседании Комитета? Как-то
комментировал его решение?
- Какое решение, отец? - спросила Аннет, хотя, вероятно, как и я,
догадывалась об ответе - впрочем, он соответствовал ее взглядам.
- Было решено предложить беженцам дружбу и убежище, - ответил
несколько нетерпеливо Аренс и вернулся к интересовавшей его теме: - Лугард
ничего не говорил об этом? Никаких замечаний? Я мог бы солгать, но он
спрашивал не меня.
- Я тебе сказала, - Гита проявляла нетерпимость, когда ее захватывала
какая-то идея. - Он говорил о животных и пригласил нас приходить еще. И он
играл на дудочке...
- Ну, хорошо. Не вижу ничего дурного, если вы снова отправитесь в
Батт, но подождите приглашения. А ты, Вир, завтра отвезешь туда
специальное послание Комитета. Мы хотим кое-что уточнить, чтобы потом не
было недоразумений.
Он не сказал, что за послание. Но я отчасти догадывался, что было в
ленте, которую на следующее утро повез в Батт. И когда я передал ее
Лугарду, бровь на здоровой половине его лица дернулась. Он криво
усмехнулся. Лугард выбрался из-под сложного механизма, который я не знал,
хотя он слегка напоминал культиватор. Только на месте рыхлителя была
стрела с заостренным концом. А вдоль борта тянулся транспортер с ковшами.
Все еще улыбаясь, Лугард переложил ленту из одной руки в другую.
- Официальный призыв к спокойствию и терпимости? - Казалось, он
спрашивал себя, а не меня. - Или официальное разрешение поступать
по-своему? Пожалуй, лучше прочесть, чтобы я смог ответить. Что ты думаешь
об этом моем чудище, Вир?
Он не торопился прочесть послание; продолжая держать ленту в одной
руке, другой он провел по транспортеру с ковшами - одни из них
располагались прямо, другие, там, где транспортер уходил под машину,
переворачивались.
- Экскаватор, - ответил он на мой незаданный вопрос. - Предназначен
для такой местности - видишь гусеницы? Впрочем, поездка на нем - все равно
не удовольствие, - он кивнул на лавовые поля.
- Значит, вы хотите откопать пещеру?
Не знаю почему, но рассказ Гиты о сокровищах Предтеч и Аренса - об
археологических раскопках по-прежнему казались невероятными. Неужели на
Бельтане были найдены следы древней расы?
- Раскопать пещеру? Конечно. И, вероятно, не одну. Это все в моих
документах, парень. - Мне показалось, что он окинул меня быстрым
оценивающим взглядом, как будто призадумался обо мне, как и я о нем.
- Машина требует основательной проверки - слишком долго пролежала
тут. Впрочем, она предназначена для тяжелой работы в сложных
обстоятельствах. Осмотри ее, если хочешь, - и он ушел в крепость, унося
ленту.
Раньше я никогда не видел такой машины, но о большей части ее функций
легко было догадаться. Стрела, сейчас подогнутая под корпус, должно быть,
расчищает место раскопок, транспортер уносит в сторону землю. На машине
были еще бурав и вентилятор, оба густо смазанные. Я решил, что их можно
присоединять к концу стрелы. Машина относительно невелика, управляет ею
один человек, эластичные гусеницы способны пронести ее по лавовой
местности. Должно быть, очень эффективный инструмент. Какие еще механизмы
лежат в подвалах Батта? Лугарду полагалась очень большая сумма, раз он
сумел получить все это. Мог быть и другой ответ. Если мир охвачен хаосом,
как рассказал Лугард, какой-нибудь чиновник мог посчитать лишним числить в
своих документах крепость на Бельтане и охотно передал права на нее -
может быть, за взятку.
- Итак, они сделали выбор. Какая слепота и глупость! - Лугард стоял
за моей спиной.
- Позволили беженцам приземлиться? Но, может, они и не так опасны?
Лугард пожал плечами:
- Будем надеяться. А я тем временем не стану развращать невинные юные
головы своим инопланетным пессимизмом.
- Аренс предупредил вас?
Он невесело улыбнулся:
- Не очень прямо, но это подразумевается. Я должен чувствовать
гражданскую ответственность за свои обязанности и права. Говорили
что-нибудь детям... что им нельзя сюда приходить?
- Просто Гиту предупредили, чтобы она вам не мешала.
Теперь его улыбка меньше напоминала гримасу:
- Отлично. И я отвечу честной игрой - больше никаких предупреждений.
Все равно их не убедить. Мозги закостенели, как лавовые потоки в горах.
- То же самое они думают о вас.
- Пускай. Но приводи детей, Вир, если они захотят. В Батте временами
одиноко. И у них острый разум. Они скорее помощь, а не помеха.
- А что вы ищете? - осмелился я спросить.
- Вероятно, некоторые назвали бы это сокровищами.
- На самом деле Предтечи? - должно быть, я выдал свое недоверие.
Он улыбнулся.
- Нет, не думаю, что это Предтечи. Впрочем, не стоит отбрасывать и
эту возможность, пока мы не побываем в ледяной пещере... если я найду ее
снова. Десять лет - долгий срок, особенно для меня. Да и местность
изменилась - прошло несколько оползней, лава обрушилась.
- А что это за пещера?
- Мы пытались найти подходящее место для складов. Время поджимало. Мы
знали, что война приближается. Бельтан мог не остаться в стороне от
военных линий, а оказаться в самом центре схватки. Нам нужны были тайники.
Лавовые пещеры тянутся как туннели. Мы вскрыли несколько и исследовали их.
Взвод, которым я командовал, обнаружил лед, а в нем какие-то предметы: не
мы первые догадались устроить тут склад. Разные вмороженные в лед вещи. Но
нам пришлось поскорее запечатать пещеру. Начальство не хотело, чтобы тут
рылись в такой критический час.
- Гита обнаружила эту историю в старых лентах.
Лугард кивнул:
- Да, кто-то проболтался. Поползли слухи. И тогда твой отец решил
обезвредить болтовню, насколько возможно. Мы признали находку и объявили
ее закрытой до приезда инопланетных экспертов. На самом деле мы запечатали
всю секцию. Вероятно, придется потрудиться, чтобы откопать ее. Может, это
вообще неосуществимо.
- Но если обстановка в мире сейчас настолько плоха...
- Зачем мне охотиться за сокровищами? Теперь я свободный человек,
Вир. И мне нечем заняться. А здесь подготовлено оборудование, и меня
гложет любопытство. А почему бы и нет? Найду я эту пещеру или нет, никто
не заинтересуется моими находками - этого мне достаточно. Разве что ты с
детьми...
Я не мог сдержать возбуждения. Если бы Лугард сказал об этом
бродягам, удержать их было бы невозможно. Помогая или мешая, но они будут
осаждать Батт.
- Ну, мне надо закончить с этим старым скалорубом... - он опустился
на колени, потом лег и заполз под экскаватор. - Если дети захотят, приводи
их в любое время.
Вернувшись в Кинвет, я рассказал о приглашении Аренсу. К моему
удивлению, он благосклонно отнесся к посещению бродягами Батта и к их
участию в раскопках. Поэтому в последующие недели мы побывали там
несколько раз. Иногда с нами отправлялась и Аннет, она привозила блюда
своего приготовления и меняла их на инопланетные деликатесы Лугарда, к
удовольствию обоих.
Все эти недели беженцы, посадившие свой корабль не в порту, а далеко
на севере в избранном ими месте, спокойно занимались своими делами. Жители
Бельтана давно привыкли интересоваться только своей работой, поэтому мало
кто навещал лагерь беженцев. Сами они несколько раз появлялись в порту,
прося медицинской помощи и припасов, предлагая взамен инопланетные товары;
некоторые их предложения с радостью были встречены. Казалось, Лугард
ошибся в своих пророчествах. Я должен был бы догадаться, что Лугард тоже
вступит в контакт с пришельцами; зная его отношение к ним, я удивился,
обнаружив на посадочной площадке Батта незнакомый флиттер, когда как-то
утром привел туда свой хоппер. Я прилетел один, чему впоследствии
радовался: если бы были свидетели происшедшего...
Лугард стоял у входа в Батт, но дудки в его руке не было; стоял он
лицом к двум незнакомцам, одна рука в непосредственной близости к оружию,
не похожему на привычный мне станнер.
На незнакомцах были потрепанные форменные кители; глубокий загар
свидетельствовал о долгом пребывании в открытом космосе; руки они держали
на виду, явно не желая встревожить Лугарда. Я порылся в боковом углублении
хоппера и извлек станнер. Держа его в руке, выбрался из кабины и неслышно
двинулся вперед. Но Лугард увидел меня.
- Желаю хорошо погостить! - приветствовал он меня, как принято на
Бельтане.
- Ясного солнца и хорошего дня! - столь же традиционно ответил я.
Незнакомцы разом повернулись. Я ожидал увидеть оружие, но их руки
оставались пустыми. Они смотрели на меня ничего не выражающими глазами. Я,
однако, был уверен, что теперь они узнают меня повсюду. Сейчас же они
пытались решить, какое отношение я имею к Лугарду.
- Нет, господа, - обратился к ним Лугард. - Мне не нужна помощь в
работе. И наблюдатели мне тоже не нужны.
Незнакомец повыше пожал плечами.
- Мы только предложили, - сказал он. - Хотели помочь ветерану... надо
помогать друг другу...
- К сожалению... нет! - голос Лугарда звучал холодно и категорично.
Незнакомцы повернулись и пошли, не оглядываясь. Я по-прежнему держал
станнер наготове. До сих пор мне не приходилось пускать его в ход
защищаясь. Но, глядя на садившихся в флиттер, я испытывал неприятный
холодок за лопатками. С детства учили меня не прибегать к насилию, но
поколения предков, живших в мире насилия, дали о себе знать.
- Что им нужно? - спросил я, когда флиттер взмыл в воздух, подняв
тучу песка.
- Говорят, хотели наняться на работу, - пальцы Лугарда обхватили
рукоятку оружия. Лицо его было неподвижно. - Конечно, они слышали о
сокровищах...
- Они могут вернуться с подкреплением? А вы здесь один...
Лугард рассмеялся:
- Это крепость сил безопасности. Я могу активировать защиту, и ничто
не прорвется. Нет, это была... покупка. И все же, Вир, когда Комитет
пригласил беженцев, он открыл дверь несчастьям, хотя этому и не верит. А
теперь... чем могу быть полезен?
Я вспомнил свою новость.
- Мне дают назначение - в заповеднике Анлав.
- Когда?
- В следующем месяце.
Мне показалось, что он вздрогнул, услышав о моей радости. Может,
боялся этого? Но почему? Он знал, что это единственное интересовавшее меня
занятие на Бельтане. Меня не отфутболивают, не напоминают об отсутствии
должной подготовки - все благодаря моей настойчивости.
- В следующем месяце, - повторил он. - Значит, после Крещения. А если
мы отметим Крещение небольшим праздником? Все бродяги и Аннет, если она
сможет прийти. Попроси ее, Вир. Я близок к открытию. Мы и это отметим.
Меня его слова ошеломили. Он был уверен в успехе, и я почувствовал
возбуждение от близости клада. Некоторое время мы вместе занимались новой
машиной, предназначенной для перевозки припасов. Лугард считал, что ее
можно приспособить для уборки обломков из пещеры, которую он начал
раскапывать. Вернувшись в Кинвет, я опять увидел во дворе множество машин.
Они разлетались, а Аренс нетерпеливо занял место за рулем моего хоппера,
чуть не вытолкнув меня, и тут же взлетел. Я поискал Аннет. Она, как ни
странно, не была занята домашним хозяйством, а с озабоченным лицом
смотрела в окно на улетающего отца.
- Что случилось?
- На орбите еще два корабля. Говорят, хотят присоединиться к
беженцам... будто бы им обещали тут место.
- Я думал, договор касался только одного корабля.
- Они говорят, что это ошибка, что договор касался их всех. Комитет
собирается на переговоры с их представителями. Они прилетают в шлюпке.
Я вспомнил о предостережении Лугарда, которым так пренебрегли, о
незнакомцах в Батте, о беззащитном порте. Ощущение опасности, испытанное в
Батте, вернулось. Знал ли об этом Лугард? И как защитить людей, которые
сами не хотят защищаться?
- Доктор Корсон считает их требования вполне разумными, - продолжала
Аннет. - В конце концов они просто хотят быть со своими друзьями.
Возможно, это просто недоразумение. Но будет общее голосование. А что об
этом думает Грисс?
Я рассказал ей о приглашении, она кивнула:
- Мы можем пойти. Все будут заняты голосованием, им не до нас. Если
он что-то найдет и мы увидим первыми!..
Она больше не вспоминала о беженцах, как будто сознательно избегала
неприятного разговора. Но я знал, что мы оба о них помним.

5

Было решено провести общее голосование. Значит, все взрослое
население Кинвета и остальных поселков соберется в порту. Поэтому Аренс и
родители остальных бродяг обрадовались нашей поездке в Батт. Я слышал, что
мнения по поводу беженцев разделились, предстоял спор. Вероятно, наиболее
подозрительные члены Комитета вспомнили предостережение Лугарда. Конечно,
порт когда-то имел защитные устройства, но долгие годы на них никто не
обращал внимания, и что с ними теперь... И сможет ли оживить их горстка
вернувшихся с войны ветеранов?
На третий день Крещения весь отряд бродяг двинулся в путь: Дагни и
Дайнан Норкоты, Гита, Сабиан Дрекс, Эмрис Джесом, Айфорс Джулиан, Прита,
Тед и, конечно, Аннет. Предстояло путешествие в лавовую страну, поэтому
все захватили походные рюкзаки, хоппер был перегружен, и нам пришлось
продвигаться осторожно, часто останавливаясь. Поэтому мы добрались до
Батта только около девяти.
Лугард ждал нас, сидя за рулем старой боевой машины. Оставив нас
разгружать хоппер, он ушел в крепость. Вернувшись, с громом захлопнул
дверь; я успел заметить, как он прячет в карман металлическую пластинку с
кодом. Значит, он считает, что во время нашего отсутствия тут могут
появиться посетители? Я не удивился этим предосторожностям.
Взрослые вряд ли поместились бы в машине, но дети расселись
относительно удобно. Аннет сидела рядом с Лугардом, остальные теснились
среди рюкзаков и разных ящиков. Я осмотрелся в поисках оружия. Его не
было. Если Лугард и прихватил его, то куда-то запрятал.
Углубляясь в пересеченную местность под палящим солнцем, мы были
вынуждены надеть темные очки: лавовые склоны вокруг ослепительно сверкали.
Тропа, по которой мы двигались, извивалась в поисках прохода. Я подумал,
что Лугард неоднократно бывал здесь, хотя нас он взял с собой впервые.
Царапины на скалах по бокам свидетельствовали о том, что тут проходили
большие машины, гораздо больше, чем наша или экскаватор, который приводил
в порядок Лугард. По поведению Лугарда было видно, что он, хоть и
высказался неопределенно, был уверен, что отыщет ледяную пещеру.
Мы двигались по неровной дороге с максимальной скоростью, на какую
только можно решиться в такой местности. Миновали не одно отверстие в
лаве. Дважды пересекали лавовые мосты. Тут и там виднелись пятна
лишайников и мхов. Мы сделали так много поворотов, что не будь в машине
компаса, я не мог бы сказать, где теперь Батт - позади нас или впереди.
Такой обманчивой местности я никогда не встречал на Бельтане - будто
нарочно нагромоздили множество потоков, конусов, кратеров, чтобы обмануть
глаз и чувство направления. Трудно было судить и о времени. Казалось, мы
уже очень давно движемся по этой раскаленной местности под ярким солнцем.
Но, взглянув на часы, я обнаружил, что мы в пути менее часа. Никаких
животных мы не встретили. Впрочем, скрежет наших гусениц распугает любую
живность.
Наконец мы обогнули обрушившийся конус высотой в холм и увидели, что
след ведет прямо к пещере. Над входом виднелся остов крана. Лугард
затормозил рядом с входом. Указав на небольшую платформу, он предложил мне
и Теду первыми спуститься вниз, пока он будет управлять подъемником. Я не
спелеолог и потому неохотно ступил на шаткую поверхность. Лицом ко мне
стал Тед, мы ухватились за петли безопасности, поставив у ног груду
рюкзаков и один из ящиков Лугарда. Начался спуск, и я был рад, что
продолжался он недолго. Сначала стало полутемно, затем мрак поглотил нас,
как огромный зверь.
Внизу было прохладно - приятная перемена после палящего зноя снаружи.
Я вспомнил, что воздух внизу перемешивается медленно и поэтому в
нескольких шагах от входа температура его уравнивается с температурой
стен. Лугард предупредил нас, чтобы мы захватили куртки, и теперь, дрожа,
я понял почему. Платформа совершила несколько спусков, каждый раз привозя
двоих пассажиров и груду добра. Я удивился, какое количество ящиков и
тюков захватил с собой Лугард: он спустил не только то, что мы привезли в
машине, но и множество тюков, ожидавших у входа в пещеру. Наконец Лугард
спустился сам, но не на платформе, а прямо по веревке и с такой легкостью,
как будто проделывал это не раз. Платформа оставалась на дне пещеры. Я
решил, что это дополнительная мера предосторожности. Лугард ни разу не
упомянул беженцев с корабля, но, вероятно, и не забывал о них. Однако я
был убежден, что если бы существовала опасность, он не привел бы сюда
детей. Но какая опасность? Об этом мы могли узнать без всякого
предупреждения. Спустившись, Лугард включил небольшой прожектор, чтобы
осветить дорогу. Зимой пещеры действуют как ловушки холода. Холодный
воздух опускается вниз, покрывая стены изморозью. Лугард искал ледяную
пещеру, поэтому чем дальше мы были от входа, тем холоднее становилось.
Отойдя несколько шагов от входа, Лугард направил луч прожектора
вверх. На стенах под потолком виднелась какая-то бесформенная масса. Там
что-то непрерывно двигалось.
- Западники! - воскликнула Гита.
Взад и вперед раскачивались птичьи головы на длинных шеях. Да, это
были западники в своих гнездах из грязи. Ночные животные, они известны
тем, что, вспугнутые, всегда летят на запад - отсюда и их название. Их
колония располагалась вблизи входа в пещеру, и скоро мы ее миновали. Тропа
шла вниз, но не круто, а под небольшим углом. Идти было нетрудно. Я искал
следы машин. Но на полу не было следов гусениц, а на стенах - царапин. В
каменном туннеле мы встретили единственное приспособление, устроенное
Лугардом, - небольшую тележку на гусеницах. Мы нагрузили на нее тюки и
ящики. Но свои рюкзаки понесли сами. И снова я удивился количеству багажа.
Мы шли уже около часа, когда Лугард остановился и предложил
отдохнуть. Он сгрузил тюки с тележки, сложил их у стены и повернулся к
выходу, как будто собирался вернуться за оставленным. Стены пещеры и
застывшая лава под нами дрогнули, появилось ощущение, что мир вовсе не
такой прочный и устойчивый. Я услышал крик и увидел в свете прожектора
испуганные глаза и готовые закричать раскрытые рты. Ко мне прижалось
маленькое тело, и я инстинктивно обхватил руками Айфорса; он ухватился за
меня, будто я его единственная надежда на спасение. Второй удар оказался
сильнее первого. Посыпались обломки лавы. Оглушенный, я закрылся руками,
задыхаясь в облаках пыли.
- Назад! - Я увидел, как Аннет, спотыкаясь, двинулась в направлении
выхода. Одного из детей она толкала перед собой, другого тащила сзади.
Лугард попытался остановить ее, но она увернулась. - Назад! Сюда, дети!
- Останови ее! - обернулся ко мне Лугард, и в этот момент третий удар
отбросил меня к стене.
Айфорс по-прежнему цеплялся за меня. Я увидел, как упал Лугард, а
прожектор, который он, должно быть, уронил на пол, пустился в дикий танец.
Обломки продолжали падать, некоторые ударились в груду только что
сваленных вещей. Одной рукой я нащупал крепления своего рюкзака и
отстегнул его. Тед сидел с ошеломленным лицом.
- За ней! - выдохнул Лугард. - Вход... груда камней... может
засыпать...
Он пытался встать, но последний толчок отбросил на него несколько
тюков, а он к тому же хромал. Я попытался оторвать от себя Айфорса,
комбинезон треснул.
- Тед! Возьми Айфорса!
Разорвав комбинезон, я оторвал наконец испуганного мальчика и
подтолкнул к Теду, который ошеломленно вставал на ноги. Остальные все были
здесь; Гита стояла на коленях у прожектора, устанавливая его. Прита
свернулась клубком рядом. Эмрис тряс головой и обеими руками протирал
глаза. Не было только близнецов и Аннет. Попасть под рухнувшую крышу! Я
понимал страх Аннет, но если она идет навстречу опасности... Лугард лучше
знает эти проходы... я не могу бежать по такому неровному полу при свете
фонарика. Я двинулся как можно быстрее назад по тропе, громко окликая
Аннет.
Она не ушла далеко. Ее остановила груда камней, загородивших туннель.
Далеко вверху мы видели клочок неба. Когда я догнал ее, она прижималась к
стене, глядя на свободное небо, достичь которого не могла. Близнецы жались
к ней.
- Назад! Лугард говорит, что здесь опасно... может обвалиться
потолок.
Я крепко схватил ее за руку. Она попыталась вырваться, я оказался
сильнее, но оттащить ее от стены больше, чем на один-два шага, не смог. Я
боялся, что еще один толчок может раздавить нас раньше, чем мы достигнем
безопасного места.
- Наружу! - Она рвалась в противоположном направлении, хотя дорога
была закрыта. - Надо увести туда детей!
- Не здесь! - Я прижал ее к стене плечом и попытался обратиться к ее
рассудку. - Лугард говорит, что здесь опасно. Он знает пещеры. Есть другие
выходы...
Сам я в этом сомневался. Если крепления подъемника упали - а таких
толчков они могли не выдержать, - как же мы поднимемся, даже если удастся
расчистить завал в туннеле? Кто-то должен будет взобраться наверх и
укрепить веревки. И я знал, кто это будет, хотя от одной мысли меня
мутило: я не очень хорошо переношу высоту. Лучше вернуться к Лугарду и
поискать другой выход.
- Лугард! - Аннет почти выплюнула мне в лицо имя. - Он не имел права
приводить нас сюда... подвергать опасности детей!
- Разве он мог предвидеть землетрясение? Но нужно вернуться. Там
глубже и поэтому безопаснее.
Но и в этом я не был уверен. Аннет неохотно пошла назад. Я поднял
Дагни, ее маленькое тело дрожало в конвульсиях. Она не плакала, но дышала
тяжело, глаза ее были широко раскрыты и полны такого страха, что она вряд
ли осознавала окружающее. Аннет, поддерживая, вела брата Дагни. Мы еще не
вернулись к прежнему месту, как пещера опять дрогнула. Прижавшись к стене,
мы, как могли, своими телами защищали детей. Падали обломки и катились
вниз по уклону туннеля. Каким-то чудом ни один из них не задел нас. Потом
затишье, и вновь во мне зашевелился страх. Когда-то это была вулканическая
страна. Могут ли такие толчки дойти до подземного огня и разбудить
вулканы? Аннет была права в своем инстинктивном стремлении на поверхность,
и чем быстрее мы туда выберемся, тем лучше.
- Вир! Аннет! - наши имена отдавались гулом в туннеле.
Я осторожно поднялся, почти опасаясь, что это движение может вызвать
повторение толчков, таким неустойчивым казался теперь мир.
- Мы здесь!
В горле у меня пересохло от пыли. Я заставил Аннет встать.
По-прежнему я нес Дагни, а Аннет вела мальчика. Мы осторожно пошли вниз. И
наконец дошли до места стоянки. Лугард сидел на тележке, вытянув правую
ногу, и растирал ее руками. Он поднял голову, и я увидел в его глазах
облегчение.
- Медицинскую сумку! - он не остановился, чтобы показать, где в груде
тюков лежит сумка, только кивнул в ту сторону. - Каждому дай по большой
зеленой таблетке - это противошоковое.
Все остальные, должно быть, уже получили свою долю, потому что Айфорс
спокойно сидел спиной к тюку, а Прита пила из фляжки, в то время как Тед
разбирал груду припасов, Эмрис помогал ему, а Сабиан стоял рядом. Гита
склонилась к Лугарду, держа наготове другую фляжку.
Аннет остановилась перед Лугардом.
- Как мы выберемся отсюда? Дети...
- Вероятно, в большей безопасности, чем на поверхности, - ответил он.
- Здесь? - недоверчиво переспросила она. - Здесь камни падают на
головы.
- Дальше будет безопаснее. Мы пойдем туда.
- Это землетрясение, - спросил я шепотом, наклонившись, - оно не
разбудит вулканы?
- Землетрясение? - переспросил Лугард. Рот его исказился, как от
сильной боли в ноге, которую он массировал. - Бедные... - Он спохватился и
продолжил: - Это не землетрясение.
- Что? - Аннет присела на корточки, так как иначе не могла смотреть
Лугарду в глаза: он по-прежнему не вставал. - Тогда что же это?
- Дистрибьюторы.
Сначала я не понял. Думаю, Аннет вообще не поняла. Когда значение
этого термина всплыло в памяти, у меня перехватило дыхание. Я мог бы
задрожать, как Дагни, все еще лежавшая на полу. Дистрибьюторы - удлиненные
заряды - невинное название для смерти и таких разрушений, каких никогда не
видели на Бельтане. Дистрибьюторы немало мирных планет превратили в
пустыню.
- Беженцы? - Я ухватился за единственное возможное объяснение.
- Именно.
Лугард перестал массировать ногу, медленно и осторожно согнул колено,
но не смог скрыть, что у него от боли перехватило дыхание.
- Что это значит? - еще громче спросила Аннет.
Гита придвинулась ближе. Тед прервал свое занятие, все слушали.
- Дистрибьюторы?
- Бомбы, - сказал Тед, прежде чем Лугард смог объяснить.
Вероятно, Лугард не мог простить себе, что открывает нам такую
правду. Но мы все равно должны знать, что нас ожидает.
- Бомбы? - недоверчиво переспросила Аннет. - Бомбы... здесь, на
Бельтане? Но почему? И кто?..
- Беженцы, - ответил я. - А какова вероятность?..
Боясь продолжать, я замолчал. Нет, лучше сейчас не думать, что могло
произойти наверху. Сейчас нужно сосредоточиться на тех, кто смотрит на
меня, на ответственности перед бродягами, которых я так опрометчиво завел
в опасность. Я спросил Лугарда:
- Вы знали... или подозревали?
Он медленно кивнул.
- Подозревал с самого начала. А со вчера был убежден.
- Коммуникатор?
Он опять кивнул. Я непроизвольно стиснул плечо Дагни, она негромко
вскрикнула. Если Лугард предвидел нападение, значит он сознательно привел
нас сюда, потому что... Он как будто читал мои мысли.
- Потому что это самое безопасное место на Бельтане... вернее, в
Бельтане - теперь и здесь. Я ведь говорил, что мы обнаружили это убежище
еще до войны. Если бы у меня было больше времени, если бы эти глупцы в
Комитете поверили мне... мы все были бы здесь в безопасности.
- Нет! - Аннет зажала рот руками, размазав грязь по щекам и
подбородку. - Не верю! Зачем им это? Мы приютили их...
- Им нужна только база, - ответил Лугард.
Голос его звучал устало, как будто он силой тащил себя, а теперь,
когда его худшие опасения сбылись, сила оставила его.
- Может быть, проголосовали против посадки двух новых кораблей, а те
готовы брать то, что им не принадлежит.
- Куда теперь? - нарушил я наступившее молчание.
- Вниз, - указал Лугард на туннель. - Там есть база.
Я ожидал, что Аннет возразит, но она медленно встала и подошла к
медицинской сумке. Лугард протянул руку.
- Помоги мне встать, - приказал он. - Мы сможем использовать тележку.
Нужно нагрузить ее.
- Это продовольствие?
- Да.
Я помог ему подняться, и он секунду-две опирался на меня, прежде чем
перенести свой вес на ногу. Очевидно, это ему удалось, и он сделал,
прихрамывая, один-два шага. Но по сжатому рту видно было, чего это ему
стоило. Пока Аннет заботилась о близнецах, остальные грузили тележку. Я
подумал, что вскоре ее придется разгрузить и посадить туда Лугарда, а
может, и близнецов. Тед и я ухватились за веревку, Гита подставила плечо
Лугарду. Аннет понесла Дагни, прижавшуюся к ней с закрытыми глазами под
действием успокоительного, а Эмрис и Сабиан вели с собой Дайнана. Айфорс
ковылял у тележки, придерживая груз одной рукой. Мы двигались с частыми
остановками, и наконец я убедил Аннет положить Дагни на тележку. Но взамен
она взяла с тележки узел. Больше Аннет не пыталась спорить. Думаю, она все
еще не верила Лугарду и в глубине души сердилась, что не может выйти и
доказать свою правоту.
Дважды нам попадались боковые туннели, здесь потоки лавы разделялись.
Но Лугард всегда указывал на главный туннель. Он тяжело дышал, струйки
пота образовали полоски на его покрытом грязью лице. Иногда он начинал
дышать ртом. Но остановки объявлял я, а он ни разу ни на что не
пожаловался. Мы уже больше двух часов находились под землей. Сделали более
продолжительную остановку и поели. Я видел, как смотрит Аннет на еду, и
догадывался, о чем она думает. Она не верила, что это могло произойти,
произошло с того самого утра, когда она сама намазывала этот хлеб джемом -
и джем она сама варила и хранила в шкафу в своем доме в Кинвете.
Существует ли еще Кинвет?
Лугард лишь делал вид, что ест, но дети были голодны и съели все, что
им дали. Не уменьшить ли порции? Сколько нам еще предстоит оставаться в
пещере? Лугард захватил припасы: еду, воду, но... А что мы увидим, выйдя
наружу? Допустим, беженцы покончили - мой разум не мог с этим смириться, и
я заставлял себя смотреть в лицо жестокой правде - покончили с жителями
Бельтана? Лучше ли нам оттого, что мы избежали общей гибели? Но, очевидно,
Лугард считает, что у нас есть шанс выжить, иначе он не затеял бы это.
Отодвинув еду почти нетронутой, он рылся в кармане куртки. И извлек свою
дудочку. Аннет рядом со мной шевельнулась, но сдержалась. Может, она
собиралась возразить? Но если и так, то передумала.
И вот в глубине пещеры, вдали от внешнего мира, Лугард заиграл. И его
волшебная музыка влила в нас уверенность и надежду. Я сам чувствовал, как
успокаиваюсь; вихрь мыслей замедлился, я снова поверил. Во что именно, я
не мог бы сказать, но я верил в правоту правого, в то, что человек может
надеяться и в надежде обрести истину. Я никогда не забуду этот миг, хотя
никак не могу вспомнить мелодию. Эти чувства всегда во мне, и я сожалею,
что мелодия больше не согреет меня: хоть мы многое испытали в этот день,
судьба готовила нам еще более тяжелые удары.
Началось, когда Лугард опустил дудочку и мы очнулись от
успокаивающего волшебства. Послышался звук, ничего общего не имеющий с
музыкой. Голова Лугарда дернулась, он закричал:
- К стенам!
Мы бросились туда. Я швырнул Аннет вместе с Дайнаном, затем Гиту и
Эмриса; в то же время Тед подтолкнул Айфорса и Приту к противоположной
стене.
- Дагни! - закричала Аннет.
Дагни спала на груде одеял у тележки, и теперь нам было до нее не
достать. Но Лугард был ближе. Я видел, как он кинулся туда, схватив
девочку, и бросил ее в сторону от себя. Но тут ноги его подогнулись, и он
упал в ярком свете прожектора. С боковой стены пещеры с грохотом
соскользнули камни. И прежде чем я смог вытащить Лугарда, каменный поток
сомкнулся над ним, как река в пик наводнения.

6

Та же каменная река завалила прожектор, и мы оказались во тьме,
кашляя и задыхаясь в облаках пыли. Какое-то время я мог только прижиматься
к стене и пытаться облегчить боль в легких. Потом мне удалось включить
фонарь на поясе. Вместо яркого луча прожектора появилось слабое пятнышко.
И то, что оно осветило, заставило меня снова пожелать тьмы. Наша тележка,
оставленная посреди туннеля, должно быть, сыграла роль дамбы, хотя камни
протащили ее немного. В груде обломков за тележкой Лугард - он должен быть
там.
- Гита! Дайнан! Тед! - голос Аннет, но настолько хриплый, что имена
можно разобрать с трудом. Аннет делала перекличку.
Я уже был возле тележки, и Тед рядом. Приходилось работать с
раздражающей осторожностью: камни шевелились, и мы боялись, что они снова
обрушатся. К нам присоединились Гита и Эмрис, включившие свои поясные
фонари. Стало лучше видно. Аннет брала у меня камни и относила в сторону.
Мы молчали, слышался только резкий кашель; я знал, что все прислушиваются
со страхом и надеждой. Работа шла медленно, а нужна была скорость.
Когда мы откопали Лугарда, оказалось, что именно груз на тележке
избавил его от мгновенной смерти. Случайно два ящика упали по обе стороны
его тела и отчасти защитили его. Он лежал лицом вниз, и я боялся
пошевелить его. Он молчал; мне казалось - умер; мы расчистили пространство
вокруг, и Аннет быстро расстелила одеяла рядом с его засыпанным пылью
телом. Нам кое-как удалось положить его лицом вверх. Глаза его были
закрыты, из угла рта стекала темная струйка. Я не медик, могу лишь оказать
первую помощь при несчастном случае. У Лугарда были переломы и, я уверен,
внутренние повреждения. Аннет раскрыла медицинскую сумку. К счастью, сумка
лежала у стены, там, где Лугард оказался бы в безопасности, не вернись он
за Дагни. Но в сумке почти ничего не было - только болеутоляющее
кратковременного действия. Может, мы убьем его, если переложим хотя бы на
тележку, но это единственная возможность его спасти.
- Расчисть дорогу, - приказал я Теду, - и разгрузи тележку.
Он кивнул и вместе с остальными мальчиками принялся за работу. Аннет
смочила водой из фляги обрывок одежды. Когда она коснулась его лица,
Лугард открыл глаза. Я надеялся, что он не придет в себя. Ему, должно
быть, ужасно больно. Губы его шевельнулись, я нагнулся.
- Вам нельзя говорить...
- Нет... - он шептал чуть слышно. - Карта... внутренний закрытый
карман... достань ее... к базе...
Тут лицо его расслабилось, уголки рта обвисли, изо рта пошла темная
пена. Аннет обтерла ее. Я нащупал пульс у него на горле. К груди
прикоснуться не решился - бьется ли сердце. Он не умер... еще нет. Я не
верил, что он выдержит перемещение на тележку. А нести в одеялах еще хуже.
Там, впереди, есть припасы, Лугард упоминал об этом. Но есть ли среди них
медикаменты? В распоряжении Лугарда была вся крепость Батт. Значит, должны
быть. Но в глубине души я понимал, что только немедленная госпитализация в
порту может его спасти. Но нельзя же просто сидеть и ждать, пока он умрет,
если есть хоть малейший шанс. Аннет, должно быть, думала о том же. Она
взглянула на меня:
- Возьми карту и иди. Там могут быть медикаменты...
Но оставить всех... Она угадала мои сомнения.
- Так будет лучше. Мы не можем сейчас двигать его. А там могут быть
носилки... да мало ли что еще.
- А если снова начнут падать камни?
- Мы расстелем одеяло здесь, - она кивнула в сторону, продолжая
стирать с лица Лугарда кровавую пену. - Это мы сможем сделать. Побудем
тут. Оставить его нельзя, но и ждать бесконечно мы не можем. Там должно
быть что-нибудь - может, более подходящая тележка. Попробуй, Вир.
Мы осторожно передвинули Лугарда к стене. Я как можно осторожнее
расстегнул его куртку и достал сложенную пластиковую карту. Линии на карте
засветились от наших ламп: они были нанесены специальной краской для
использования при ограниченном освещении. На карте было множество
туннелей, и потребовалось некоторое время, прежде чем я нашел тот, в
котором мы находились. Проследив наш путь от входа в пещеру, я увидел, что
впереди относительно ровная дорога. И база Лугарда, возможно, не так уж
далеко.
Тед отыскал прожектор и осмотрел его. Он был предназначен для работы
в трудных условиях; после того, как мы починили один из контактов,
прожектор заработал. Я взял одну флягу; мне хотелось пить, но
благоразумнее было поберечь воду; к тому же мы обнаружили, что бак с водой
на тележке дал течь. Аннет заполнила все наши фляги и занялась поиском
других емкостей.
Перед уходом я постоял рядом с Лугардом. Он дышал, а пока человек
жив, остается надежда. С этой надеждой я и ушел. Некоторое время дорогу
мне освещал прожектор, но я не оборачивался. Затем подошел к очередному
разветвлению, и на этот раз карта подсказала, что нужно свернуть с
главного туннеля. Через мгновение я оказался во тьме и включил свой
поясной фонарь.
В пещерах есть своя жизнь; она разная в зависимости от влажности,
наличия пищи, количества света и других обстоятельств. Я видел в
лабораториях слепые создания, извлеченные из вечной тьмы. Когда-то на
Бельтане была небольшая биологическая лаборатория, занимавшаяся пещерными
обитателями, но после смерти Йена Такуата ее забросили. Но те создания
жили в богатых водой пещерах, здесь же совсем другие условия. Я направлял
луч фонаря в разные стороны. Хоть бы простого червя увидеть!
Но луч высветил у стены груду костей и обрывки шкуры. Чувство
отвращения рассеялось - это не останки человека. Рогатый бородавочник, но
очень большой. Я таких не видал. Бородавочники живут в болотах. Что делал
здесь этот? Возможно, в лабиринте ходов есть и такие, что ведут к воде.
Бородавочник мог заблудиться. Тогда это вселяет надежду на находку воды.
Воздух здесь холоднее, причем с каждым поворотом температура падает. На
скалах появилась изморозь. Я добрался до конца спуска и огляделся. Вот
тропа. По ней перетаскивали тяжести. Я удивлялся энергии Лугарда. А может,
это следы тех, кто думал о подземном убежище еще до эвакуации Батта?
Пещера от узкого входа резко расширялась. Луч фонаря осветил ее, и я
в удивлении застыл. Показались три постройки, дальняя чуть видна. Между
ними груды ящиков и тюков. Лугард не мог один все это проделать. Остатки
незавершенного замысла.
Строения были сложены из блоков. В каждом по одной двери и больше
никаких отверстий. Полукруглые крыши из таких же блоков. Если они когда-то
и были закрыты, Лугард их открыл. Возможно, код ворот Батта действовал и
здесь. Я заглянул в первое строение. Должно быть, оно предназначалось для
командного пункта, а может, и для связи. Невысокая перегородка, не
доходившая до потолка, делила его на три части. В одной два стола, стеллаж
с грудой папок и небольшой компьютер. В другой - табло коммуникатора,
почти такого же, как в Батте. Я попытался включить связь. Не знаю, на что
я надеялся, - может, получить какой-нибудь ответ с поверхности. Но связь
не действовала. В третьей, и последней, "комнате" находились четыре койки
и простейшие бытовые приспособления. Похоже, ими никогда не пользовались.
В следующем сооружении - в большом помещении - много коек, а за
перегородкой - кухня и баки для воды. Я повернул кран - тонкой струйкой
потекла вода.
В третьем - множество контрольных табло. Во всяком случае, это не
связь. Может, пункт управления ракетами и защитными устройствами.
Вероятно, оружие, которым должны были управлять отсюда, так и не было
установлено или его демонтировали, когда силы безопасности отправлялись в
космос.
Я вернулся в помещение с койками. Одна из них, самая легкая,
оказалась единственным, что можно было использовать в качестве носилок.
Какое-то время я провозился, снимая койку с креплений. Посмотрел на часы.
Должно быть, уже ночь. Впрочем, ночь или день - какое это может иметь
значение здесь? Строения защитят от холода; их можно обогреть, если мы
разберемся в оборудовании. У нас есть достаточно надежное убежище.
Койка оказалась неудобной ношей. К тому же у меня совсем не было
веревок, чтобы привязать Лугарда или спустить койку с уступов. Может,
удастся разорвать одеяла на полосы. Добравшись до конца подъема, я тяжело
дышал и готов был устроить продолжительный отдых. Но времени для этого не
было.
В конце концов я потащил койку за собой, время от времени меняя руки,
когда затекали пальцы. Койка цеплялась, царапала камни и издавала
грохочущий шум, от которого болела голова. Мне все время приходилось
останавливаться и давать отдых пальцам, иначе они совсем онемели бы. Койка
была слишком тяжела, чтобы ее нести, тяжела и неудобна, чтобы тащить за
собой. Она застревала в обломках скал, и тогда приходилось высвобождать
ее. И во всем мире не осталось ничего, кроме этого упрямого каркаса,
который я с радостью разбил бы о стену.
Неожиданно боковой туннель кончился, и я увидел свет прожектора.
Темная фигура бросилась ко мне, мой фонарь осветил Теда. Он мгновение
смотрел на меня, потом подхватил койку. Я один за другим расцепил пальцы.
- Что там? - спросил Тед.
- Все в порядке. Как Лугард?
- Пока жив.
Я и не надеялся на такой ответ. Но если Лугард продержится, пока мы
не опустим его в нижнюю пещеру, - я не искал там медикаментов, но они
наверняка есть. Тяжело дыша, я опустился на колени у тележки; Тед подтащил
койку. Аннет укрыла Лугарда, оставив снаружи только лицо. Кровотечение изо
рта прекратилось. Я не знал, хорошо это или плохо.
- Привяжите его к койке. Поднимите на тележку. Но придется опускать
его в другую пещеру. Там база сил безопасности. Даже бараки есть...
- Бараки?
Аннет протянула мне упаковку саморазогревающегося рациона. Пахло
восхитительно. Я протянул руку, но пальцы мои онемели. Еда упала бы, если
бы Аннет не продолжала ее держать. Она поднесла банку к моим губам, и я с
благодарностью отпил, чувствуя, как рассеивается туман усталости. Между
глотками я продолжал:
- В них оборудование. Но есть и казарма. Мы можем там остановиться.
Аннет взглянула на Лугарда:
- Он без сознания.
- Так лучше.
Это была правда. Придется для безопасности привязать его к койке. Мне
не хотелось думать, что должно вынести его изломанное тело. Однако у
меня... у нас не было выхода. Идти значило дать ему хоть небольшой шанс,
оставаться на месте - просто ждать неизбежного конца. К тому же опять
могут быть обвалы, хотя Аннет заверила меня, что пока я отсутствовал,
ничего угрожающего не произошло. Мы как могли осторожнее подняли Лугарда,
уложили его на койку и обвязали полосками одеял, приготовленными Гитой и
Притой. Таким образом мы неподвижно закрепили раненого. Вещи мы собрали в
одном месте, а свои походные рюкзаки взяли с собой. Мы с Тедом взялись за
петли из полосок одеяла и подняли Лугарда на тележку.
И вот мы медленно двинулись. Аннет с детьми - по обе стороны тележки,
мы с Тедом направляли ее по центру туннеля. Гита с прожектором шла
впереди, благодаря освещению мы обходили самые крупные препятствия. И все
же мы не могли заставить тележку двигаться ровно. Необходимо было спешить,
в то же время нельзя было и торопиться. Койка с Лугардом находилась в
неустойчивом равновесии, и любой толчок мог, несмотря на наши усилия,
швырнуть ее на скалы. Мы свернули в боковой туннель, ведущий к нижней
пещере. Аннет взглянула в лицо Лугарда. Он был без сознания. Во всяком
случае, я на это надеялся.
- Нужно выйти наружу. Ему нужна помощь... в порту доктор Симонс...
Если еще есть в порту доктор Симонс, подумал я. Но Аннет продолжала
упрямо считать, что Лугард ошибся в своей догадке о бомбардировке; а
может, она хотела сохранить надежду в детях. Я не собирался выяснять ее
истинные мысли, слишком пугал меня предстоящий спуск с уступов.
- Смотрите! - Эмрис показал на высохший остов бородавочника. - Что
это?
- Рогатый бородавочник, глупышка, - ответила Гита. - Вероятно,
забрался сюда и заблудился. Но он должен был идти от воды...
Она пришла к тому же заключению, что и я.
- Внизу есть вода, - ответил я, - в трубах. Ведь в трубы она
откуда-то попала. А вода может послужить проводником наружу.
Мы подошли наконец к спуску, и Гита направила вниз луч прожектора,
осветив крутизну. Я услышал восклицание Аннет:
- Туда?! Но нам никогда не спустить его...
- Придется. Мне не удалось найти веревок.
Я тупо смотрел на гигантскую уступчатую лестницу, на груду щебня у ее
основания. Спуститься вниз и вернуться... хватит ли у меня сил? Ответ
нашелся у Теда.
- Эмрис, Сабиан, разворачивайте нашу находку.
По его приказу младшие мальчики начали вытаскивать что-то из-под
курток. Это оказалась даже не обычная веревка, которая может порваться или
перетереться, а ленты тангфора - сплава, применяемого при изготовлении
сопел ракет. Полоски были изготовлены в виде цепи, и на каждом конце цепи
- крюки из того же прочнейшего материала.
- Нашли в припасах, которые мы разгружали, - объяснил Тед. - То, что
нужно?
Будь у меня возможность выбирать, ничего лучше я бы не нашел. Я так и
сказал, когда мы разложили цепи. Они достанут с одного уступа до другого;
впрочем, я не знал, выдержим ли мы вес койки с Лугардом.
- Иди вперед с детьми, - сказал я Аннет. - Мы с Тедом, Эмрисом и
Сабианом попробуем управиться тут. Но вначале вы должны спуститься и
отойти в сторону.
Я понимал, что малейшая ошибка - и мы вчетвером полетим вниз. А это
опасно не только для нас, но и для тех, кто будет ждать внизу. Аннет,
вероятно, хотела возразить, но взглянула на Дагни, которую несла большую
часть пути, и передумала.
- А как... - ага, ремни рюкзака! - Она положила девочку на пол и
начала снимать рюкзак.
- Мне кажется, ты не...
- Я смогу! - Она повернулась ко мне с той же яростью, с какой рвалась
на поверхность после первой бомбардировки.
Я не стал с ней спорить. Силы мне потребуются для спуска.
Мы смотрели, как они спускаются один за другим: вначале Гита, которая
установила прожектор на краю спуска, чтобы освещать дорогу; затем Прита,
которую Гита уговаривала не смотреть вниз, а только себе под ноги; затем
Айфорс; последней, очень медленно, после Дайнана, спускалась Аннет, неся
привязанную к ней Дагни. К счастью, уступы не представляли серьезных
препятствий для спуска; гораздо больше беспокоила меня груда щебня у
основания. И не только холодный воздух заставлял вздрагивать, когда мы
следили за их спуском. И вот Гита внизу, за ней остальные - все, кроме
Аннет, двигавшейся все медленнее и медленнее. По собственному опыту я
знал, что утомило ее. Мне казалось, она отдыхала очень долго, прежде чем
спуститься с последнего уступа. Наконец все они перебрались через осыпь.
Эмрис собрался открепить прожектор. Я покачал головой.
- Оставь его. Нам понадобится свет.
- Как мы будем спускаться? - это Тед.
Я видел только одну возможность, может, и не лучшую, но других у нас
не было.
- Прикрепим здесь, - я указал на один крюк цепи, - Другой - к койке.
Один из нас с нижнего уступа будет регулировать спуск. А мы опускаем, я за
один конец, остальные двое - за другой.
Тед кивнул:
- Регулировать будет Сабиан.
Сабиан самый младший. Сила нам понадобится для спуска. Я взглянул на
него.
- Справишься?
- Не знаю, - честно ответил он. - Не могу сказать, пока не попробую.
- С этими словами он соскользнул на первый уступ и стоял там, глядя вверх;
большие темные глаза выделялись на слишком бледном в свете прожектора
лице.
Мы прикрепили крюки с обеих сторон рамы и испытали их прочность.
Другие два крюка закрепили на поверхности скал и тоже испытали. Затем
подтащили койку с неподвижным грузом к краю обрыва, и начались худшие часы
моей жизни. Нам потребовалось больше двух часов для медленного спуска; на
каждом уступе мы останавливались и заново проверяли крюки, немного
отдыхали, наклонялись к Лугарду и вслушивались в его неровное дыхание,
чтобы убедиться, что он жив. Я утратил всякое представление о времени,
каким оно было в нормальном мире. Здесь время превратилось в злобное
существо, которое изобрело для нас страшную пытку. Последнюю часть спуска
я проделал как в густом тумане и внизу упал, способный только дышать.
Остальным было не легче. Эмрис неподвижно лежал рядом с койкой. Тед
сгорбился с другой стороны. Я услышал шорох и радостный возглас.
- Аннет!
Мне что-то сунули в руки, я не смог удержать, тогда это что-то
оказалось возле моего рта. Я почувствовал вкус укрепляющего напитка. В
чрезвычайный рацион всегда добавляют специальные восстанавливающие
средства, но поможет ли это мне? Наконец мы, шатаясь, смогли идти, а
Аннет, Гита, Прита и Айфорс несли перед нами койку с Лугардом, используя
петли из одеял. Я уже настолько пришел в себя, что мог поддерживать Эмриса
и Теда. Плечи и руки онемели. Потом они начали болеть, и боль все
усиливалась. Мы спотыкались и скользили, хотя по-настоящему ни разу не
упали; наконец опасная осыпь осталась позади, мы были в более широкой
части пещеры. Из дверей бараков струился свет. Я помню только, как
перевалился через порог.
Проснувшись, я обнаружил, что лежу на полу, на матраце той самой
койки, на которой мы принесли Лугарда. Как все болело! Руки будто
вывихнуты, кости смяты непомерным напряжением. Видимо, я застонал. Даже
повернуть голову было невыносимо больно. Надо мной появилось лицо Аннет, с
темными кругами под глазами, с таким выражением, какого я у нее раньше не
видел.
- Ты проснулся...
Голос ее звучал резко, и что-то в ее тоне немедленно привело меня в
себя. Я попытался сесть. Аннет не помогала, она с каким-то нетерпением
смотрела на меня, как будто ждала слишком долго. Я руками протер лицо,
ощущая пыль и обломки, и замигал.
- Как Лугард?
- Умер, - ровным голосом ответила она.
Первой моей реакцией был гнев: все наши усилия оказались напрасными;
после всего, что мы сделали, Грисс ускользнул от нас. Но тут же появилась
другая мысль. Кто будет руководить нами после смерти Лугарда? До сих пор
мне некогда было думать о будущем. Когда мы достигли основания, у меня
даже появилось ощущение, что самое трудное позади. Неправда. Кое-как я
поднялся. Слева на койке лежал Тед; за ним на одной койке остальные двое
из спускавших Лугарда. А из глубины помещения, оттуда, где кухня,
доносились голоса.
- Вир, ты проснулся!
Я медленно повернул голову - ощущение такое, что от быстрых движений
можно распасться на части. Из общего помещения вышла Гита. Она схватила
меня за руку.
- Идем, ужин готов. Ты проспал почти весь день.
Пошатнувшись, я встал. Аннет поддержала меня.
- Здесь много еды, - сказала она, как бы уверяя себя, - и кухня
работает.
Возможно, на кухне в Кинвете пахло привлекательнее, но в ту минуту я
так не думал.

7

Мне пришлось опереться локтями об узкий стол, чтобы поднести к губам
чашку горячего кофе. Поглощая обжигающий напиток, я чувствовал, как уходит
усталость. Аннет сидела напротив меня, положив руки на стол.
Чувствовалось, что она напряжена; ее беспокойство передавалось мне.
- Он сошел с ума, - ровным голосом сказала она.
- Ты сама чувствовала толчки.
К чему поддерживать напрасную надежду? Я видел беженцев у Батта,
верил, что Лугард правильно оценивал опасность. Он не сумасшедший.
Напротив, я начинал думать, что он-то и оказался самым здравомыслящим
человеком на Бельтане, когда потребовалось заглянуть в будущее. Но
теперь...
- Он пришел в себя перед смертью? - хоть какой-нибудь совет...
Она отрицательно покачала головой.
- Он дышал тяжело. Потом... сразу... дыхание прекратилось. Вир, что
нам делать?.. Мы не сможем вернуться тем же путем...
Я отставил чашку и извлек карту. Расстелил ее на столе. В ровном
свете помещения ее линии по-прежнему заметно светились.
Я провел пальцем от входа, найденного Лугардом, до нашего нынешнего
лагеря - большой нижней пещеры. Из нее выходило несколько туннелей. Два из
них, похоже, ведут на поверхность. Но я помнил слова Лугарда о том, что
весь этот район был закрыт силами безопасности еще до того, как они
оставили Батт. Он открыл доступ сюда с большими усилиями... мне казалось,
что у него не было времени, чтобы распечатать остальные входы, даже если
он этого хотел.
- Незачем бояться худшего, пока все не проверим, - так я сказал
Аннет.
Она хотела, чтобы мы как можно скорее ушли отсюда. Но мне хотелось
избежать дальнейших разочарований, особенно для младших. В конце концов мы
решили, что вначале я исследую оба эти туннеля.
Перед уходом мне предстояло дело, трудное, может, для меня более
трудное, чем для других. Осуждать мертвых не принято, но, думаю, Аннет
винила Лугарда в том, что воображаемые им ужасы вовлекли нас в катастрофу.
Она не желала ему смерти, но и не жалела его. Однако помогла мне укутать
тело пластиковыми листами из запасов базы. При этом что-то выскользнуло из
одеяла, державшего тело Лугарда на месте во время путешествия, которое мне
не хотелось вспоминать. Это что-то хрустнуло под ногой, и я поднял обломок
дудочки, из которой он извлекал свою волшебную музыку. Должно быть,
инструмент сломался, когда Лугарда засыпало. Я собрал все обломки и сунул
их ему под куртку.
- Дагни - нет, - вдруг сказала Аннет, когда мы закончили. Она
рассуждала сама с собой. - Прита? Да. Все остальные тоже.
В конце концов мы с Тедом отнесли тело Лугарда обратно к груде щебня.
За нами шли все, кроме Дагни, спавшей под влиянием успокоительного.
Вырубить могилу в скале мы не могли. Пришлось задвинуть койку с телом
в расселину, а затем засыпать - вначале гравием, потом обломками скал,
пока не получилась заметная насыпь. Мне хотелось лазером отметить это
место. Но в оставленном снаряжении мы не нашли оружия. У нас были только
три станнера: мой, Аннет и Теда. Гита приволокла последний обломок и с
усилием взгромоздила его на верх насыпи. Я видел слезы на ее щеках.
- Я хотела бы... хотела бы, чтобы кто-нибудь сыграл на дудочке. Он
был добрый человек, Вир.
Сам я не отнес бы к Лугарду это определение, но вспомнил, как он вел
себя с детьми, и подумал, что со своей точки зрения Гита права. Хорошо,
что можно это вспомнить, и еще его храбрость и веру в то, что нужно
выполнять свой долг. У меня не было ни малейшего сомнения: он верил в то,
что спас нас, что бы ни думала Аннет.
Но и она не смогла уйти просто так. Взяв Гиту за руку, она другую
руку протянула мне, я взял за руку Теда, он - Эмриса, и мы образовали
кольцо вокруг могилы звездолетчика, который больше никогда не увидит
звезд. Аннет запела "Иди с добром", мы подхватили; молитва вызывала
странное эхо. Не обращая на это внимания, мы допели ее до конца.
Я решил дождаться утра; впрочем, утро, день, вечер, ночь здесь
понятия относительные; я о них мог судить только по циферблату часов. Тем
временем мы продолжали разбирать припасы, нашли одеяла для замены
разрезанных на полосы, еду в наборах концентратов - достаточный запас на
долгое время - и оборудование для раскопок. Но оружия не было, а
коммуникатор в штабном бараке оставался нем, хотя мы время от времени
включали его. Возможно, Лугард активировал лишь часть оборудования. В
бараках было тепло, кухонные установки действовали - и это было спасением:
холод в пещере становился непереносимым.
Нашлась и одежда - форма сил безопасности. Для всех, кроме нас с
Аннет, она оказалась велика. Нашлось несколько прожекторов, все в рабочем
состоянии, и еще много веревок, какие до того обнаружил Тед.
Дети охотно работали, сортируя находки. Перетаскивая ящик с
концентрированной фруктовой пастой, я заметил Теда. Он стоял в дверях
помещения, которое я считал пунктом управления ракетами. Я поставил ящик и
подошел к Теду.
- В чем дело?
Он вздрогнул и слегка повернул голову. Но при этом не смотрел мне в
глаза.
- Это ведь пункт управления огнем, Вир?
- Кажется, да.
- Значит, его можно использовать, можно ударить по этим... вышвырнуть
этих дьяволов с Бельтана...
- По-твоему, Грисс Лугард был прав?
Я так долго видел упрямую уверенность Аннет в том, что мы - жертвы
навязчивой идеи, что почти удивился, услышав слова Теда.
- Да. Можно привести это в действие?
- Нет. Снаряды, которыми отсюда управляли, размонтированы. Может, их
и не устанавливали. Из этой базы перед закрытием вывезли все оружие;
конечно, самое главное они не могли оставить. Но даже если бы и были
ракеты, нельзя их слепо использовать.
- Наверное, ты прав. А вдруг, выйдя, мы обнаружим, что они захватили
планету? Что тогда, Вир?
Он задал вопрос, который мучил меня самого. Судя по приготовлениям,
Лугард собирался провести здесь много времени. Но я знал, что Аннет с этим
не согласится, если, конечно, ей не докажут, что на поверхности опасно. У
Аннет хватит воли и решимости уйти одной, если я не попытаюсь найти выход.
Значит, нужно выходить. Но я намерен был действовать осторожно, чтобы не
нарваться на опасность. Лугард умер, спасая нас от нее.
- Начнем с разведки. Вряд ли кого-нибудь заинтересует дикая
местность, - сказал я, но тут же призадумался.
Слух о сокровищах Предтеч привлечет внимание беженцев, если они
захватили планету. Впрочем, пустыня как нарочно создана для укрытия. И
если мы выйдем, сохраняя путь отступления на базу...
- Партизанская война?
- Война? С нашими бродягами? Будь разумным, Тед. Если понадобится, мы
можем скрываться годами. Просто нужно действовать осторожно, пока мы не
узнаем, что случилось.
Я видел, что он не удовлетворен, но пока можно не бояться
безрассудных поступков. Вдобавок я обратился к его чувству
ответственности, назначив его старшим на время своего отсутствия.
Остальную часть "ночи" - по часам - мы проспали. На следующее утро -
третье под землей - около восьми часов я отправился в путь. Мне хотелось
бы иметь походный коммуникатор, чтобы поддерживать связь с базой, но все
такие устройства отсутствовали, как и оружие. Вообще в припасах были
странные пробелы, и я гадал, не Лугард ли ответствен за такой необычный
выбор. Может, коммуникаторы отсутствуют, чтобы мы не пытались связаться с
поверхностью и не выдали себя? Я скопировал карту на листе пластика,
оставив оригинал Аннет. Взял с нее слово не двигаться с места до моего
возвращения и отдельно велел Теду проследить за этим. Затем, с легким
рюкзаком, я решительно пошел от освещенного лагеря.
Оглянувшись, я увидел темные тени. Кто-то - мне показалось, Гита -
поднял руку в приветствии. Я махнул в ответ. Выбор мой пал на левый
туннель: он был шире, хотя все-таки оставался лишь туннелем сравнительно с
пещерой. Увидев царапины на стенах - туннель расширяли, - я приободрился:
по-видимому, мой выбор правильный. Туннель не спускался, как тот, по
которому мы пришли, а шел горизонтально. Однако через час я наткнулся на
тщательно сделанную преграду. Кто-то хорошо поработал лазером. Я увидел
части машин, вплавленные в скалы. Сюда пригнали строительную технику,
забросали ее камнями и с помощью высоковольтного лазера превратили в
затычку, которую невозможно сдвинуть с места. Вряд ли это сделал Лугард.
Операция сил безопасности. Зачем они это сделали? Какие сокровища хотели
спрятать? Может, пункт контроля?.. А что, если им пришлось оставить здесь
и ракеты?.. Я обдумал это предположение. Возможно, это и так. Может, у нас
под рукой средство, способное освободить Бельтан. Но я не знаю, как
запустить такую систему, да и нельзя проводить эксперименты, пока нам
неизвестно, что происходит на поверхности. Ясно только, что в прошлом
кто-то приложил большие усилия, чтобы скрыть базу.
Если Лугард знал об этом, возможно, он собирался использовать оружие
для защиты. Еще одна тайна, которую он не разделил с нами, а теперь уже
слишком поздно. Я участок за участком рассматривал сплавленную массу,
пытаясь найти проход. Не удастся ли преодолеть преграду под потолком? Нет.
Пришлось повернуть назад, чтобы осмотреть второй туннель. Выйдя в пещеру,
я взглянул в сторону лагеря. Двери бараков закрыты. И света нет: бараки
построены без окон. Сообщить о неудаче? Напрасная трата времени. Лучше
сразу заняться вторым выходом. Второй туннель все время сворачивал из
стороны в сторону, на стенах его - никаких царапин, но вскоре мой фонарь
осветил опрокинутую тележку, такую же, какой пользовался Лугард.
Гусеница тележки застряла в камнях. Казалось, ее оставили в спешке...
чтобы выбраться наружу? Может, прямо впереди выход? Я перешел на рысцу,
насколько позволял неровный пол. Туннель еще более отклонялся вправо и
вниз. Я почувствовал разочарование, хотя здравый смысл говорил мне, что в
текущей лаве не может образоваться отверстие, ведущее вверх. И тут меня
поджидало второе разочарование - стена из сплавленных обломков. Эта была
не такой, как первая. Я не вполне уверен, но эта стена показалась мне
новой. Ее сделали не десять лет назад, а всего несколько дней. Лугард?
Здесь было не так холодно. На стенах нет инея. Я заметил
металлический блеск и опустился на колени рядом с оружием - тем самым, что
я видел у дверей Батта, когда Лугард стоял перед беженцами, - или его
близнецом. Оружие казалось совершенно новым. Не думаю, чтобы оно лежало
здесь долго. Я возбужденно схватил его и направил на каменную перегородку.
Может, удастся прожечь отверстие. Но когда я нажал на курок, ничего не
произошло. Должно быть, заряд истощился при изготовлении преграды. Теперь
я был уверен, что этот проход перекрыл Лугард. Но почему? Зачем ему
закрывать нас в нем? Подготовка к долгой осаде, а теперь это... Должно
быть, он сильно опасался того, что сейчас на поверхности. Только ли нас
хотел он спасти? Или тут есть тайна, которую нужно сохранить?
Я сел на пол, держа лазер, и задумался. Вряд ли есть смысл гадать
дальше. Разгадку можно найти в лагере. Для собственной безопасности нам
нужно знать правду. Есть еще третий туннель. Я считал, что его не стоит
исследовать. Осмотреть его сейчас или вернуться на базу для более
тщательных поисков? В конце концов я решил вернуться и пошел, прихватив с
собой разряженный лазер Лугарда. Может, сумею отыскать заряд для него и
прожечь перегородку. Миновал полдень, я проголодался и перед возвращением
поел. И вот тут, поглядывая по сторонам, я случайно увидел на гладкой
пыли, покрывавшей пол, цепочку следов.
Насколько я знаю обитателей заповедников, это не был один из них.
След размером с мою ладонь. Значит, животное довольно большое. Лапа
трехпалая, пальцы такие тонкие, как будто прошел скелет. Может, еще
какое-то существо заблудилось, как рогатый бородавочник, и плелось здесь,
умирая с голоду? Следы появились после того, как Лугард изготовил
преграду. Я не заметил их, спускаясь по туннелю, а тут нет места, где
могло бы спрятаться большое животное. Я пожалел, что была закрыта
спелеологическая лаборатория и у меня нет никакого представления об
обитателях подземелий. Конечно, животное, ищущее убежища в лавовых
туннелях, не похоже на жителей богатых водой пещер. Наклонившись, я
измерил отпечаток. Мелкий песок и щебень - судить о весе животного трудно.
Но вид отпечатков мне не понравился. Трехпалая лапа, по-видимому,
принадлежала какой-то рептилии.
Осмотрев след, я решил, что животное спустилось по туннелю,
наткнулось на преграду и повернуло назад. Очевидно, оно привыкло двигаться
у стен, во всяком случае все следы были там. Убрав упаковку походного
рациона, я встал и осветил цепочку следов, ведущих назад, к большой
пещере. Они могли быть сделаны и час назад, и день, и неделю. Но мне не
понравилось, что около лагеря скрывается какое-то неизвестное существо.
Если это умирающий с голоду хищник, он может напасть на любого. Станнер
быстро действует на теплокровных, его воздействие на рептилий гораздо
слабее, разве что на высоком напряжении, а наши станнеры всегда настроены
на низкое. Поэтому я пошел назад так быстро, как сегодня еще не ходил. У
тележки следы отделились от стены и затерялись в центре туннеля. Осветив
тележку, я увидел порванный трак. Ровные края разрыва сделаны не скалой.
Похоже, тут работали когти. А когти, способные разорвать гусеницу... Я
крепче сжал найденное оружие. Если бы отыскать свежий заряд для него, нам
не о чем было бы беспокоиться. Лазер, который плавит скалы, остановит даже
медведебизона - самое опасное существо, какое я знал. Ни один рейнджер не
приближался к нему, не оглушив предварительно станнером.. Наконец я вышел
в большую пещеру. Здесь следы резко сворачивали влево, по-прежнему держась
у стены. Я был доволен этим: если существо не любит открытых пространств,
ему придется пересечь пещеру, ведущую к лагерю, а бараки способны
выдержать нападение. Нужно только соблюдать осторожность за их стенами.
Я продолжал идти вдоль следов, пока они не исчезли в расщелине.
Поглядев на карту, я понял, что это вход в третий туннель. В пыли
несколько цепочек следов вели в туннель и из него. Похоже, эти существа
тут часто ходят. Из расщелины тянуло таким холодом, что я поразился. Если
это рептилия, как она выдерживает такую температуру? Рептилии не могут
жить в жаре и под прямыми солнечными лучами, а холод делает их вялыми,
некоторые даже впадают в спячку. Именно изучение таких животных привело к
открытию "холодного сна"! До изобретения гиперпрыжков огромные расстояния
между звездами люди преодолевали в состоянии "холодного сна", лежа в
похожих на гробы ящиках.
Существо, оставившее след, тем не менее выбрало туннель, еще более
холодный, чем пещера. Самые поздние следы, перекрывавшие остальные, вели
туда, и я решил не ходить по ним.
Вместо этого я пошел к лагерю. Дверь, ведущая в пункт управления
оружием, была полуоткрыта, внутри темно, темно и в бараке с
коммуникатором. Повинуясь какому-то импульсу, я не пошел к населенной
казарме. В конце концов я не говорил, когда вернусь, а мне очень нужен
заряд для лазера Лугарда. Его можно отыскать здесь. Если бы он нашелся
среди припасов или в других помещениях, я бы уже знал.
Я вошел в темное штабное помещение. Закрыл за собой дверь, и тут же
вспыхнул свет. То же самое происходило и в других бараках. Но не в пункте
управления огнем. Значит ли это, что Лугард активировал только часть
оборудования? Мы знаем, что коммуникатор не действует, но что еще здесь
есть?
Я подошел к картотекам. Они открывались прикосновением пальцев к
реле. Когда я прикоснулся к первому реле, шкаф открылся и я увидел пустую
внутренность. Там были секции для микрофильмов и для лент, но самих лент
не было. То же и в других отсеках. Тогда я поискал на стенах другие реле и
нашел их четыре. Но если они и охраняли какие-то тайны, то не раскрыли их.
Может быть, они были настроены на отпечатки Лугарда или даже моего отца,
если к ним не притрагивались с начала войны.
Я сел к столу, положив на него оружие. В столе три ящика, тоже
пустые. Потом я увидел четвертый, узкий, прямо под столешницей. Я заметил
его только потому, что его осветил мой поясной фонарь, который я забыл
выключить.
Казалось, открыть этот ящик невозможно: ни защелки, ни кнопки. Я
вытащил охотничий иридиевый нож и его несокрушимым концом прощупал еле
заметную щель соединения. Потребовалось немало терпения, но наконец что-то
щелкнуло, и открылся неглубокий ящик.
В нем оказался только один пластилист - тоже карта. Я разложил ее на
столе и принялся сравнивать с той, что дал мне Лугард. Частично они
совпадали. Но моя старая карта покрывала лишь около четверти новой. Опять
я увидел сеть туннелей. Во всех случаях за преградами, которые я встретил,
были обозначены продолжения туннелей, ведущие к каким-то помещениям или
установкам.
Ракетные шахты? Или что-то аналогичное? Рядом цифры, настолько
мелкие, что их трудно прочесть. Я решил, что это код. Ну, раз эти
помещения для нас закрыты, не так уж важно, что там. Меня больше
интересовал третий - холодный - туннель. На карте Лугарда он был лишь
слегка обозначен, здесь же имелось много подробностей.
Судя по карте, этот туннель вел к пещере, не меньшей, чем та, в
которой мы находились. А может, просто одна большая пещера с узким
переходом. Дальняя сторона этой пещеры не была дорисована, как будто этот
конец составитель карты не исследовал и не знал истинных его очертаний.
Пещера на карте была слегка заштрихована, что особенно подчеркивало ее
значение; поверх штриховки - опять код. Я вспомнил рассказ Лугарда о
ледяной пещере, в которой он нашел следы чужаков. Холод, тянувший из
пещеры, свидетельствовал о наличии льда. А специальное обозначение на
карте - о важности этого места. Но никаких признаков выхода на
поверхность. Приходилось признать, что два известных выхода запечатаны и
нам придется возвращаться тем же путем, каким мы сюда попали. А для этого
- разобрать завал, остановивший Аннет. И за ним... я вздрогнул, представив
себе подъем. А ведь лифт не работает.
Свернув обе карты, я сунул их в карман. Дальнейший осмотр комнаты
связи и жилых помещений ничего не дал. Впрочем, я захватил с собой оружие,
решив тщательнее поискать заряды для него. Оружие нам необходимо. Выйдя из
штабного помещения, я услышал крики.
- Дагни! Дайнан!
На крики стены отзывались эхом.
- Дагни! Дайнан!
Дверь казармы была распахнута, оттуда струился свет. Видна была Аннет
- это она кричала. Дальше, в полутьме, еще одна фигура - это мог быть
только Тед - и еще кто-то, может, Гита, движущаяся в другом направлении -
к уступам. И я побежал - вспомнил трехпалые следы.
- Что случилось? - я поравнялся с Аннет, когда она снова позвала
детей.
Она повернулась, схватив меня обеими руками.
- Вир, дети - они ушли!
И, продолжая держаться за меня, закричала:
- Дагни! Дагни! Дайнан!
Кто-то с другой стороны включил прожектор. Его луч дотянулся до стены
пещеры и осветил расщелину, вдоль которой тянулись зловещие следы.
- Домой... - я расслышал это слово сквозь крики Аннет и увидел Приту.
Встретив мой взгляд, она кивнула, как бы подчеркивая значение своих слов.
- Дагни хотела к маме, хотела домой. Она не понимала, что случилось. Когда
Аннет пошла, чтобы принести ей поесть, - мы думали, она спит, - Дагни
убежала. А Дайнан - он никогда не оставлял сестру.
Это правда. Куда бы ни шел один из близнецов, туда же - и другой.
Впрочем, обычно вел Дайнан. И он не позволил бы сестре уйти во мрак одной.
По-прежнему помня о следах, я схватил Аннет за руку.
- Тихо! - Всю силу вложил я в этот приказ. - Уведи всех - всех!
Она не понимая смотрела на меня, но больше не кричала.
- Мы здесь, кажется, не одни. - Все, что я мог сказать. - Зайдите
внутрь и оставайтесь там. Переключите станнеры на высокое напряжение.
Из тьмы появился Тед.
- Они оставили след, - сообщил он и тут же спросил: - Вир, а выход?..
Я покачал головой.
- Выхода нет. А где след?
Мои страхи оправдывались: Тед махнул в сторону холодной расселины.
- Аннет, Тед, заведите детей внутрь и держите их там! И еще... - я
сунул Теду бесполезный лазер. - Обыщи все запасы и попробуй найти заряд к
этому. Стреляй во все, что не сигналит фонариком.
Он кивнул, не задавая вопросов. Аннет могла бы задать, но я
подтолкнул ее.
- Уводи их!
- А ты куда?
- За ними. - Я уже сделал два шага к расщелине. И добавил как
последнюю предосторожность: - Пусть прожектор будет направлен туда.
Свет может и не помочь, но если мне предстояло иметь дело с
созданием, живущим во тьме, тогда другое дело.

8

Я нашел следы, которые видел Тед. Не узнать отпечатки маленьких
ботинок невозможно. И они лежали поверх моих, там, где я останавливался,
осматривая след животного. Я вздрогнул. Если бы я не задержался в штабном
помещении, а сразу пошел к казарме, мог бы помешать им уйти. Но сейчас не
время думать о том, что могло бы быть. Несколько мгновений я раздумывал,
включать ли поясной фонарь. Свет необходим, но он может привлечь внимание.
Впрочем, свет совершенно необходим. А вот окликать детей я не буду.
Становилось холоднее. Стены туннеля, покрытые инеем, сверкали на свету. Я
не понимал, что привлекло сюда детей. Может, они сознательно избегали
встречи со мной - ведь они знали, что я исследую два других туннеля. Не
похоже на близнецов. Оставалось предположить, что испытанный шок
подействовал на обычно робкую Дагни. Она казалась в полузабытье, когда не
спала. Дети не могли уйти далеко. Я вслушивался, надеясь услышать их шаги
или - я думал об этом с замирающим сердцем - звуки чуждой жизни.
Я видел, что туннелем пользовались - следы лазера, царапины на
стенах, отпечатки гусениц - здесь побывали не только люди, но и тележки.
Туннель шел под уклон, температура падала. Я слышал только звук
собственных шагов. И ничего не видел в луче фонаря. Станнер в руке был
установлен на высокое напряжение, хотя это быстро истощало заряд. Сколько
у меня запасных зарядов? В кармане на поясе два, еще несколько в рюкзаке,
но его я оставил. А сколько у остальных? Надо было проверить это, когда мы
осматривали свои запасы. Впрочем, тогда пища и вода казались важнее. Я
взглянул на часы. Четыре пополудни - снаружи день, светит солнце. Но здесь
эти представления не имели смысла. Дети где-то близко, но я не осмеливался
идти слишком быстро. Вывихнутая лодыжка означала бы для всех нас
катастрофу. Может, дети, увидев мой фонарь, убегут? Или с них хватит
холода и темноты, и они готовы повернуть назад? Мне хотелось крикнуть, но
воспоминание о следах заставляло молчать. Туннель круто ушел вниз - похоже
на преодоленный нами спуск, только без уступов. Приходилось держаться за
стены.
Я удивился: близнецы спустились здесь? Очевидно, так и есть, иначе я
догнал бы их. И тут я услышал - негромкий, но отчетливый плач доносился
снизу. И увидел слабый отблеск фонаря. Приободрившись, я двинулся вниз, в
такой нестерпимый холод, что пальцы отказывались касаться стен. Как они
туда добрались? К счастью, спуск оказался недолгим. На полпути я разжал
руки и спрыгнул в груду гравия. Но тут же вскочил, отделавшись несколькими
царапинами.
- Дагни? Дайнан? - осмелился я позвать.
Плач не прекратился. Но мне ответили, только голос шел не со стороны
фонаря.
- Вир... Вир, выведи нас... - это Дайнан.
- Где вы?
Я по-прежнему смотрел на фонарь и не мог поверить, что детей там нет.
- Здесь!
Они оказались гораздо дальше налево и выше, если только эхо меня не
подводит. Я двинулся туда.
- Вир, - снова голос Дайнана, тонкий и слабый. - Там этот зверь. Он
убежал, когда я бросил фонарь. Но он кусал фонарь, топтал его... и, может,
он вернется. Вир, уведи нас отсюда!
Я посветил своим фонарем в направлении голоса. Небольшой уступ, очень
узкий. Сзади скорчилась Дагни, Дайнан впереди, защищая ее. Девочка плачет
без слез, глядя прямо перед собой, из ее рта вырывается стон, из уголка
губ тянется струйка слюны. Отсутствие выражения на лице испугало меня: мне
показалось, что она потеряла рассудок от всего, что испытала.
На лице Дайнана тоже страх, но выражение сознательное. Дайнан схватил
меня за руку своей маленькой холодной рукой и глубоко вздохнул: будто
огромная тяжесть свалилась с его плеч, когда он коснулся меня. Уступ, на
котором они теснились, был для меня слишком мал. Как же спустить Дагни,
если она не придет в себя?
- Дагни...
Взобравшись на груду щебня, я смог дотянуться до ее рук и взять их в
свои. Они безвольно лежали в моих руках: она, кажется, не чувствовала
моего прикосновения. Продолжая смотреть прямо перед собой, она не
переставала стонать. Я знал: при истерии иногда пощечина может привести в
себя. Но это хуже любой истерии.
- Давно она такая? - спросил я Дайнана.
В таком состоянии она не могла идти.
- С тех пор... с тех пор, как этот зверь хотел съесть нас. - Голос
его задрожал. - Она... она не слушает меня, Вир. Плачет и плачет. Вир, она
тебя послушает?
- Не знаю, Дайнан. Можешь спуститься, чтобы я снял ее?
Он послушно спрыгнул, освобождая мне место. Дагни по-прежнему как
будто не осознавала моего присутствия. Я боялся, что теперь она вообще
недоступна для влияний извне. Ей нужна помощь профессионала, а это
возможно лишь в мире, в который у нас нет пути. Я кое-как снял ее с
уступа, и она висела на моем плече, по-прежнему плача. А мне предстоит
поднять ее по этому склону.
- Вир! Слушай!
Я слышал только стоны Дагни. Но когда Дайнан потянул меня за руку, я
прислушался. И услышал другой звук... как будто скатился камень. Из-за эха
трудно было определить направление. Кажется, звук доносится сверху... и
издалека.
- Вир... зверь?
- Какой он? - Лучше хоть немного узнать о том, что мне предстоит.
- Большой... с тебя ростом... и ходит на задних лапах. Он хуже
бородавочника... весь в чешуйках и противный, противный. - Голос Дайнана
все больше дрожал, он с трудом сдерживал страх.
- Ладно, ладно. Послушай, Дайнан. Ты говоришь, его привлек ваш
фонарь...
- Не знаю, Вир... у него нет глаз... вообще нет! - Снова в его голосе
звучал ужас. - Но свет ему не нравится. Я бросил в него фонарь, и он
больше не нападал на нас. Прыгнул на фонарь, и кусал его, и бросал... а
потом... он ушел.
Привлекает тепло? Может, этот жилец тьмы и не нуждается в глазах, но
тепло он ощущает. Я кое-что вспомнил. Так крошечные создания в подземных
водах находят добычу - они улавливают тепло тела. Говорят, некоторые из
них ощущают тепло ладони, поднесенной к скале возле их норки. Если этот
зверь тоже охотится, ощущая тепло, его прежде всего должен привлечь
фонарь... а теперь его привлечет мой поясной фонарь. Возможно, я смогу
использовать фонарь, как это сделал Дайнан, если зверь на нас нападет.
Хотя как поднимать беспомощную девочку без света?
Фонарь Дайнана все еще горел, хотя и начал мигать. Эти фонари прочно
сделаны, и зверь не смог его сломать. Увы, звуки доносились именно оттуда.
Я не смог придумать, как поднимать Дагни и в то же время не оказаться
совершенно безоружным. Рисковать я не стал. Есть другая возможность -
выманить зверя на открытое место и оглушить станнером. Но и тут я не был
уверен, что станнер подействует, даже включенный на максимум. Я осмотрел
пояс Дагни. Девочка лежала лицом к стене, глаза ее были открыты, но ничего
не видели. Фонарь оказался на поясе.
Я отцепил его; Дагни продолжала лежать, пассивная, как игрушка.
- Послушай, Дайнан...
Очень многое зависело от того, что нам предстояло сделать. Если
встреча со зверем, то в таком месте, которое я сам выберу, и подальше от
детей. Я осветил подъем. Высоко над головой находилось самое близкое
место, где я задержался при спуске. Оно было даже удобнее уступа, на
котором я нашел детей.
- Вот что мы сделаем. Я не могу рисковать, взбираясь с Дагни, пока
она... больна... а этот зверь может напасть. Поэтому я подниму вас обоих
туда. И оставлю вам фонарь. Берегите его. Потом опять спущусь и оставлю
свой фонарь как приманку. Когда зверь набросится на него...
- Но у тебя нет ни бластера, ни лазера! - Голос Дайнана дрожал, но
мальчик рассуждал логично.
- Нет. Но мой станнер настроен на полную мощность. Если я буду
осторожен - а я буду, - может сработать. Просто мы не можем взбираться,
пока это существо угрожает нам.
Я видел, как он кивнул, сжав в кулаке поясной фонарь Дагни. Фонарь
самого Дайнана мигал все чаще и чаще. Я прислушался, но звуки
прекратились; я мог лишь надеяться, что зверь не подкрадывается бесшумно в
темноте к добыче. С огромным трудом поднял я Дагни на уступ. Это хорошо
показало, что нельзя подниматься дальше с постоянной угрозой нападения
сзади. Надо утихомирить "зверя" Дайнана перед дорогой назад.
Посадив Дагни спиной к стене, а Дайнана перед ней, я немного
отдохнул, в то же время давая мальчику последние наставления.
- Я спущусь к твоему фонарю. А свой включу и укреплю на скале. Буду
между вами и зверем. Не включай фонарь Дагни. Это очень важно. Если зверь
охотится по теплу, его вначале привлечет мой фонарь, тепло фонаря скроет
излучение наших тел.
- Да, Вир.
Я протянул ему свою фляжку и припасы.
- Дай Дагни немного воды, если она сможет проглотить. Вот здесь
чрезвычайный рацион. Попробуй ее покормить. Вам нужно подкрепиться. Если
какое-то время ничего не будешь слышать, не беспокойся. Возможно, придется
подождать.
"Но недолго", подумал я, спускаясь к фонарю. Здесь так холодно, что
дети долго не выдержат. Да и тело мое так онемело, что я сомневался, смогу
ли драться.
Все дольше становились промежутки между вспышками фонаря, брошенного
Дайнаном. Да и светил он все слабее. Я с осторожностью крадущегося
охотника подошел к нему; на поверхности легче скрываться. Продолжающаяся
тишина беспокоила меня: воображение рисовало зверя Дайнана, притаившегося
где-нибудь в ущелье, следящего за каждым моим движением и готового в любую
секунду напасть раньше, чем я смогу использовать свое оружие, может быть,
вообще бесполезное.
Я закрепил свой фонарь между камнями и скорчился в ожидании. Холод
сковывал, притупляя чувства. А может, мне это казалось со страху. Время от
времени приходилось шевелиться, чтобы не затекло тело, ведь тогда бы я
совсем не мог двинуться. Циферблат на часах виден не был, и потянулось
бесконечное время в мучительном напряжении.
Никакого предупреждающего звука - в одно мгновение зверь оказался
здесь! Он стоял, слегка склонив голову набок, повернув рыло к фонарю,
опустив плечи; похожие на листья полоски шкуры колебались и застывали в
направлении света - или меня, стоявшего рядом.
Существо было мертвенно-бледного цвета. Дайнан сказал правду: на
голове "зверя" два небольших возвышения - вероятно, на месте глаз, от
которых эволюция отказалась за ненадобностью тысячелетия назад. Как такое
большое животное находит здесь себе пропитание? Я всегда считал, что
пещерная жизнь миниатюрна, самые большие живые существа здесь - слепые
рыбы. Но это было ростом с меня. К тому же было ясно, что оно всегда
передвигается на двух ногах: передние конечности гораздо слабее задних;
существо прижимало их к животу.
Жуткое впечатление усиливалось сверхъестественной худобой животного.
Все его конечности - угловатые кости, обтянутые чешуйчатой шкурой. Голова
- череп, едва прикрытый плотью, а все тело было таким тощим, будто
животное умирало с голоду. Но двигалось оно энергично, без признаков
слабости: должно быть, крайняя худоба - его естественное состояние.
Стоя на задних лапах, оно казалось страшнее, чем если бы
передвигалось на четырех. Мы связываем двуногое передвижение с разумом,
хотя это далеко не всегда так. Складывалось впечатление, что мне
противостоит не безмозглая тварь, а повелитель подземелья, подобно тому
как люди - повелители поверхности.
Но для подобных размышлений было мало времени. Слепая голова рывками
поворачивалась направо и налево, всегда в направлении фонаря. Голова с
длинным узким черепом и маленькой пастью, окруженной единственном на всем
теле избытком плоти - своеобразным вытянутым утолщением. Похоже, оно
обычно всасывает пищу, а не кусает ее зубами. В целом это было кошмарное
зрелище. Вдруг, без всякого предупреждения, оно прыгнуло. Мой ответ
запоздал на одну-две секунды. Вероятно, меня отвлекла необычная наружность
животного. Это мне дорого обошлось. Я прицелился в голову и нажал курок:
известно, что голова - наиболее уязвимое место для станнера. Казалось, то,
что верно для всех живых существ, здесь неверно. Я даже не видел, как оно
изменило направление прыжка.
Но теперь оно устремлялось не к фонарю, а ко мне. А передние лапы,
казавшиеся такими слабыми сравнительно с мощными задними, готовы были
схватить меня и рвать когтями. Я снова направил луч в голову, но не
остановил животное. Оно вскочило на камни, за которыми я прятался, и
готово было ударить меня. Слепота, казалось, ничуть не мешала ему знать,
где я нахожусь. Мне повезло: когти лишь разорвали комбинезон, оставив
кровоточащие царапины. Спасло меня то, что камни под животным
шевельнулись, и оно должно было удерживать равновесие. Я бросился направо
и покатился за грудой камней. Теперь зверь находился между мной и детьми.
Расправившись со мной вторым или третьим ударом, он займется ими. Надо
увести его от выступа. Не хотелось думать, сколько я продержусь в этой
отчаянной игре. Похоже, станнер бесполезен. Два полных заряда в голову -
это поразило бы любой мозг. Но животное даже не замедлило движения. Теперь
я оказался рядом с фонарем и попытался улучить мгновение и вытащить его.
Не то, чтобы мне не хватало света, но животное хотело добраться до меня, а
прямые световые лучи, по-видимому, все же беспокоили его. К моему
облегчению, оно не повторило нападения, и у меня появилась возможность
прийти в себя. Существо оставалось на неустойчивом обломке, поворачивая
голову вслед за лучом. Не обладая зрением, оно каким-то образом ощущало
свет. Может, это существо привыкло к холоду, и даже ограниченный источник
тепла его и привлекает, и отталкивает. Если так... если бы у меня был
лазер! Но я с тем же успехом мог мечтать о дистрибьюторе - он действует
вернее.
Однако, когда я отполз назад, прочь от уступа и детей, зверь спрыгнул
с камней и последовал за мной, как будто я дул в дудку Лугарда. Только
двигался он настороженно.
Преследуемый охотником, я оказался в незнакомом месте. Луч фонаря
разбудил своим прикосновением ледяные сталагмиты, похожие на зубы гиганта.
Пол частично был покрыт прозрачным льдом, состоящим из гексагональных
призм, расположенных по вертикали. Их грани отчетливо проступали. А на
стене, где был закреплен мой фонарь, я увидел еще большие кристаллы с
четкими гранями. В другое время эта красота поразила бы меня. Сейчас же я
лишь напрягся в страхе, что поскользнусь на этих кристаллах, упаду и стану
легкой добычей хищника.
Существо не реагировало на холод; по-видимому, это его естественная
среда обитания, хотя это противоречит всему, что мы знаем. Плечи и грудь
мои кровоточили, холод грыз сквозь прорехи в одежде. Если я позволю ему
слишком долго гнать меня, холод даст ему преимущество в нашей последней
схватке. Я поднял станнер и выстрелил в третий раз, но не в голову, а в
середину туловища - с удивительным результатом!
Вздрогнув в свете фонаря, животное вскинуло голову. Из сморщенной
пасти вырвался странный звук, на который послышался ответ - из-за моей
спины! Я задрожал от ужаса, прижался к одному из ледяных столбов и упал,
поскользнувшись на льду. Станнер отлетел, но я как-то умудрился удержать
фонарь. Перевернувшись, я ударился о пол здоровым плечом. И оказался перед
странными предметами, которым здесь явно было не место. Когда-то они были
глубоко погружены в лед, но кто-то начал его растапливать и частично
высвободил их. Я видел тени, смутные формы, все покрыто льдом. Прямо
передо мной из ящика или контейнера торчала какая-то палка; в ящике их
было несколько. Я схватил ее в надежде использовать как дубину. Звуки
приближались. Я не стал вставать, только поднялся на колени и взмахнул
палкой. На ее поверхности я нащупал какие-то углубления, кончики пальцев
как раз попали в них.
Из конца палки вырвался ослепительный луч света. Он ударил по ледяной
колонне. Послышался свист, шипение пара. Меня окатило горячей волной,
закипела вода. Я вторично взмахнул палкой, на этот раз намеренно прижав
углубления пальцами, и существо, спешившее ко мне по скользкому полу,
внезапно оказалось безголовым. Но продолжало держаться на ногах! И неслось
ко мне, пока я не ударил его лучом в грудь. Из леса ледяных колонн
выскочило еще одно. Но то ли при виде меня, то ли от света оно держалось
осторожно, кружило, передвигаясь с изумившей меня скоростью. Я не мог с
ним соперничать в этом: мешали холод и раны. Я не стал целиться, а просто
провел стволом оружия по тому сектору, где находилось животное. Оно упало,
но не только оно. Раскалывались ледяные столбы, падали огромные глыбы.
Стена за ними как будто начала плавиться. Там открылась черная дыра,
откуда донесся громовой шум.
Некоторое время я лежал, не в силах подняться. Наконец, повернув
чудесную палку и используя ее как опору, умудрился встать. Пошатываясь и
останавливаясь, я добрался до черной дыры, проделанной оружием, и посветил
внутрь фонарем. Свет отразился от водной поверхности: целая река
стремилась из тьмы во тьму. Я медленно двинулся назад, к уступу, светя
перед собой, чтобы Дайнан знал, что я иду.
- Вир! Вир!
Я услышал его зов и прислонился к стене, обдумывая, что делать
дальше. Обрывки одежды я как можно плотнее прижал к телу. Но кровь
продолжала сочиться из порезов. И холод мучил по-прежнему. Я не смогу
подняться с Дагни, даже если Дайнан попытается мне помочь. Но и оставить
детей и идти за помощью я не могу.
- Дайнан...
- Да, Вир? - радостно отозвался он.
- Ты сможешь подняться наверх и добраться до лагеря?
Я многого просил у него. Нет ли других чудовищ? И сможет ли он
добраться без помощи?
- Попробую, Вир.
- Постарайся, Дайнан.
Я не смел показывать свою тревогу: моя твердость должна поддержать
его в пути.
- Слушай. У меня есть оружие. Не знаю, что это такое... я нашел его
здесь. Нацеливаешь, нажимаешь вот эти места на поверхности, и отсюда
вылетает очень горячий луч. Я даю его тебе. Если встретишь такого зверя,
стреляй в середину тела. Понял?
- Да, Вир.
Голос его звучал увереннее. Из-за оружия, которое я даю ему? Человек
всегда чувствует себя увереннее с оружием в руках. Может, поэтому мы
держимся за оружие и развиваем скорее тело, а не мозг, как нужно делать,
по мнению многих на Бельтане. Но остаться без оружия... Я осмотрелся,
держась руками за обломки скал. В этот момент я вовсе не был уверен, что
смогу проделать необходимое для безопасности моей и Дайнана путешествие.
- Подожди, Дайнан. Я должен достать другое оружие. Я двинулся вперед,
боясь остановиться, чтобы не упасть и больше не встать. Раны, нанесенные
когтями, горели. Я подумал о яде и тут же постарался отогнать эту мысль,
сосредоточившись на необходимости добраться до ледяного склада и добыть
другой жезл. Я проковылял мимо обгоревших останков чудовища, и мой фонарь
осветил полурастаявшую стену и торчащий из нее ящик с откинутой крышкой.
Я достал из ящика второй жезл. В ящике оставались еще два. Но они
были другими. Тот, что я сейчас взял, серо-голубой, как и первый, а
остальные два - тускло-серебристые. Я направил тот, что держал в руке, на
ледяную колонну и выстрелил. Снова волна жара, лед растаял. Только этот
один ящик и высвободился изо льда. Я смутно видел за ним большие ящики,
какие-то тени. Сокровища чужаков, о которых говорил Лугард? Кто оставил их
и когда? И кто освободил этот ящик изо льда? Лугард? От головокружения я
чуть не упал. Стараясь сохранить равновесие, болезненно оцарапал
подбородок о ящик и осветил фонарем крышку. На ней было какое-то
изображение, не вырезанное глубоко, но видное в прямом свете. Голова!
Чудовище! Нет, у этой головы есть глаза, но форма черепа та же самая.
Неужели эти существа были оставлены здесь тысячелетия назад? Человек, не
знакомый с космосом, сказал бы, что это невозможно. Но мы видели на
множестве миров слишком много необъяснимого. Рисунок имеет отношение к
чудовищу - я в этом не сомневался. Но сейчас у меня нет времени для
размышлений или исследований. Дайнан должен идти за помощью. Собрав все
силы, я двинулся назад, к уступу.

дальше