11

Двигатель взревел, нос вибрирующего самолета развернулся к морю.
Дзанта зажмурилась. Сможет ли Туран поднять машину в воздух? Достаточно ли
он узнал, сидя рядом с пилотом, чтобы вести полет, или их ждет гибель в
ненасытной морской пучине? Тогда первый вылет новоявленного авиатора
станет и последним.
Они шли низко, над самой водой - вот-вот машина врежется в волны. Но
Турану удалось выровнять самолет, поднять его выше. При этом его лицо
выражало страшное напряжение - казалось, тяжелый аэроплан только усилием
его воли держится в воздухе.
Она сжимала в руке фокусирующий камень, ощущая его силу, его
притяжение. Отыщут ли они второй Глаз? Вдруг он находится глубоко под
водой, откуда им никогда не извлечь его? Там будет видно, пока же главное
- не утратить верного направления.
Дзанта сконцентрировалась на камне, стараясь в то же время не
утрачивать контроля над собой, чтобы не погрузиться в транс. Балансировать
на тонкой грани между фокусированием и трансом было нелегко, эта игра
изнуряла ее. Истощались и физические силы: мучил голод и жажда, клонило ко
сну. Но она старалась отвлечься от всего этого, используя приемы, которым
обучил ее Орн. Он внушал, что тело - лишь инструмент, и нельзя допускать,
чтобы потребности плоти одержали верх над разумом и волей.
Сколько им лететь? Это было жизненно важно: небольшой самолет может
оказаться не приспособленным для дальних перелетов. Кончится горючее - и
тогда...
Дзанта наглухо заблокировала мозг, отключила от Турана, полностью
сосредоточилась на маршруте, став частью путеводного кристалла, ведущего
их к цели. Время остановилось для нее. Не осталось ничего, кроме незримых
нитей, связывавших ее с камнем. Что это? Она ощутила, как нити становятся
крепче, явственней: это самолет отвернул от берега в открытое море. Камень
в руке начал излучать тепло. Она посмотрела: яркость самоцвета
увеличилась, появились вспышки, как будто в ее руке было неведомое
устройство для связи.
- Камень! - Она произнесла это вслух, чтобы не переключать энергию на
мыслепередачу. - Он оживает, смотри!
- Должно быть, мы где-то рядом, - тихо, почти шепотом, ответил Туран.
Но если двойник ее камня в глубинах океана... Она боялась подумать о
таком исходе. Приникнув к иллюминатору, девушка пыталась разглядеть, что
впереди. Солнце мешало смотреть, било в глаза, - и все же... Какой-то
силуэт возвышается там, над водой...
- Туран, остров!
Он заложил вираж, самолет сделал круг. Все, что она видела внизу -
острые пики скал, лишенные всякой растительности. Как же им садиться? Для
флиттера оказалось бы достаточно маленькой площадки. Но летательным
механизмам этого мира необходимо значительное пространство для взлета и
посадки.
Туран продолжал кружить над клочком суши, глядя вниз.
- Остров больше, чем я думал. Или рассказы о нем неточны, или с
момента своего появления он еще больше выступил из воды.
- Смотри! - закричала Дзанта. - Вон туда, на юг!
От утесов прямо в бушующее море тянулся мол, сложенный из огромных
каменных плит. Волны бились о них, оставляя шапки пены. Каменная гряда
напоминала огромный пирс, к которому могло причалить много больших
кораблей.
- Ты сумеешь сесть на эту полосу?
- Единственный способ узнать это - попробовать, - последовал еле
слышный ответ.
Туран изнемогал от напряжения, он был уже готов садиться куда угодно.
Опять Дзанта зажмурилась, когда колеса коснулись камней и запрыгали
по мокрой полосе. Судя по тряске и толчкам, плиты были не так гладко
пригнаны друг к другу, как казалось сверху.
Но вот мотор замолк, они остановились. Девушка осторожно выглянула в
иллюминатор, но ничего не увидела: он весь был затуманен водяными
брызгами. Тогда она открыла дверцу. Самолет затормозил у самой воды, но,
так или иначе, они были в безопасности - не разбились о камни и не
сверзились в морскую пучину.
- Туран!
Молчание. Дзанта посмотрела: он неподвижно сидел, откинувшись на
сиденье. Она потрясла его за плечо.
- Туран!
Медленно, словно преодолевая сильную боль, он повернул голову. В
потухших глазах была смерть.
- Я больше не в состоянии держать тело. Помоги, открой мозг!
Страх охватил Дзанту. Бросив фокусирующий камень на колени, чтобы его
излучение не было помехой, она обхватила руками голову Турана, словно
книгу, которую ей необходимо прочесть во имя спасения собственной жизни.
Информация перетекала в ее мозг - все, что ее товарищ узнал от
солдата. Он передавал ей инструкции - как действовать здесь, как улететь
отсюда, завершив все намеченное. Когда он закончил передачу, она
закричала:
- Держись! Ты обязан держаться, иначе...
Иначе они останутся здесь навсегда. О, это хуже смерти! Смерть...
Может быть, она отпустит его, получив назад тело, которое ему так и не
удалось до конца оживить? Этого девушка не знала... Но зато знала то, что
не должна позволить ему умереть. Значит, ей предстоит найти ключ и к их
возвращению, и к его оживлению.
Дзанта склонилась над угасающим телом. Инстинкт заставил ее
попытаться вдохнуть в него жизнь тем способом, который был известен ее
народу с древних времен, когда никто даже не подозревал о существовании
психической энергии. Ее губы коснулись помертвевших губ Турана. Она
хотела, чтобы ее жизненная сила передалась таким путем к нему.
"Держись!"
Время... Оно снова было ее врагом. Скорее за дело! Она выпрыгнула из
кабины, прижала к груди камень и двинулась вдоль осклизлых плит. С воздуха
этот путь представлялся короче. Самолет стоял примерно на середине полосы,
и ей предстояло немало пройти до островного массива.
Дорога, безусловно, была делом чьих-то рук, а не слепой природы. Но,
пробыв долгое время под водой, плиты обросли раковинами и тиной, в
трещинах пустили корни причудливые водоросли, зловонные остатки которых
догнивали теперь под ногами. Ее еще раз поразили исполинские размеры
каменных глыб, так плотно пригнанных друг к другу, что даже века не смогли
их разделить.
Зов фокусирующего кристалла стал настолько сильным, словно к нему
была привязана веревка, увлекавшая девушку вперед. Где-то там, впереди,
второй конец веревки - двойник этого кристалла. Но как отыскать его в этом
хаотическом нагромождении камней?
Ее путь привел к какой-то груде, напоминавшей развалины древнего
сооружения. Но камень тянул дальше, пришлось искать дорогу среди острых
обломков. Скоро легкое одеяние Дзанты превратилось в лохмотья, колени были
исцарапаны и покрыты ссадинами, ногти сломаны, а ладонь порезана о
торчащий край раковины. Но она все лезла вперед, пока не взобралась на
вершину этих руин. И здесь...
Невидимая веревка продолжала тянуть, но дальше дороги не было. Она
уперлась в какое-то древнее сооружение - оно оказалось совершенно целым.
Перед ней высились отвесные стены, огибавшие утес. Они были абсолютно
гладкими - тщетно искали ее окровавленные пальцы хоть какую-то выбоину или
трещину. Но она чувствовала: там, за стеной, находится то, за чем они
летели сюда. Руками тут ничего не сделаешь. Может, в самолете есть
какой-нибудь инструмент, с помощью которого она пробьется через монолит?
Хотя вряд ли: кладка много веков выдерживает сокрушительный натиск волн,
разбить эту стену почти невозможно.
Остается один путь - тем более опасный, что теперь у нее нет
поддержки компаньона. Звать его сюда - значит убить окончательно. Но ей
придется пойти на этот шаг, иначе они останутся здесь навеки. Дочь своего
народа, она не могла примириться со смертью - она решила бороться за жизнь
до конца. Успокоив дыхание, Дзанта отчаянно сжала в руке кристалл и
поднесла его ко лбу...
Ее опять окружили стены овальной комнаты. Она чувствовала тяжесть
головного обруча, прикосновение Глаз к вискам. Вся комната была пропитана
страхом - ее страхом перед тем, что пришлось пережить в этот шторм. Она
выдержала его - но какой ценой! Чего ей стоило заставить Лурла работать,
укреплять Стену! Они не хотели подчиняться, они... они сопротивлялись ее
воле, воле Глаз! Тяжело дыша, Эрия пыталась понять, что это значит.
Неужели ее могущество, ее дар стали слабее? Она не могла поверить, что
наступил роковой час, когда...
Нет! Не может быть! Ее срок еще не пришел, она не так стара и
бессильна! Просто этот шторм был слишком силен, сильнее всех, какие она
помнит. И Лурла... они устали. Конечно же, устали. Это не ее слабость
виновата, нет! Она прижала к бокам юбку из ракушек, оглядывая свое
обтекаемое чешуйчатое тело. Нет, ей еще не пора отречься от Глаз, она еще
долго сможет служить им!
Эрия выглянула в щель окна. Волны стали гораздо меньше, но и сейчас
море было голодным и злым под низкими зловещими облаками. Если Онга
рассчитал верно...
Слабый звук за спиной заставил ее обернуться. В дверях стояла женщина
- тонкая и хрупкая. Лицо обрамляли густые жесткие волосы темно-зеленого
цвета - цвета юности. Обнаженное тело блестело после недавнего погружения
в воду, щели шейных жабер еще не полностью закрылись.
- Приветствую Глаза, - эту ритуальную фразу вошедшая произнесла с
нескрываемой насмешкой. - После шторма нам удалось собрать славный урожай,
на берег выброшено много интересного. Да, ты слышала: Хунна заявила, что
больше не в силах управлять Глазами.
Все это время она не отрывала от Эрии пристального взгляда, в котором
горели жестокость и алчность. Стареющая хранительница Глаз отвернулась к
окну, углубилась в горькие размышления.
Я понимаю, Атея, думала она, как страстно ты мечтаешь, чтобы и я
отказалась от непосильной нагрузки. Эрия с трудом удержалась, чтобы не
коснуться рукой головного обруча. С тех пор как Глаза были доверены мне,
ты затаила на меня злобу. И все эти годы шпионишь за мной, выжидаешь
момент, когда твоя сестра сможет занять мое место. Но Хунна... О море!
Ведь она на пять лет моложе меня, а уже истощила свой дар... К тому же в
Норнохе у меня нет друзей, а многие откровенно меня недолюбливают. Да, я
замкнута, не люблю общества - такова уж моя натура, мне ее не изменить. Но
теперь... Если поднимется вопрос о Глазах - кто встанет на мою защиту?
Все эти мысли промелькнули в голове Эрии за несколько кратких
мгновений. Когда она вновь повернулась к Атее, лицо ее было спокойно.
- Хунна хорошо служила Глазам. - Эрия внимательно следила за своим
голосом, чтобы не выдать смятения, вызванного сообщением Атеи.
- Ты так считаешь? По мнению многих, она могла служить и получше. -
Острый язычок дерзкой девчонки быстро облизнул губы, словно смакуя что-то
очень вкусное. Как о чем-то незначащем, Атея сказала: - Собирается
Совет...
Эрия почувствовала, как пол уходит у нее из-под ног. Усилием воли она
вернула самообладание, надеясь, что для собеседницы этот приступ слабости
прошел незамеченным.
- Но... это же против обычаев. Никто не имеет права решать судьбу
хранительниц Глаз.
- Фани ссылается на Закон о Тройной Опасности. В таких случаях Совет
может принимать любое решение - это тоже обычай предков.
Эрия проглотила подкативший к горлу комок. Фани - поборник старых
обычаев, давно забытых людьми, Фани - приверженец идеи Кормления... Если у
него найдутся сторонники - о море, что же будет тогда!
- Совет уже заседает... - Атея вплотную придвинулась к Эрии, пытаясь
уловить на ее лице тень тревоги. Фани говорил с ними. И Голос Скалы...
- Голос Скалы, - перебила Эрия, - молчит уже столько лет, сколько ты
помнишь себя, Атея. Даже Рабур не смог заставить его звучать, хотя
потратил на это половину прошлого года. У древних были свои тайны, мы
давно утратили ключи к ним...
- Утрачено вовсе не так много и не так безвозвратно. Просто мы
пытаемся идти другими путями, более безболезненными, но и более слабыми.
Тор со своим братом не зря изучили мудрость древних - им удалось заставить
Голос вновь говорить. Они предрекают беды для нашего народа, если мы не
сумеем умилостивить Лурла. Во время минувшего шторма Хунна не смогла
заставить работать троих...
Троих? Она не справилась с троими... А ей, Эрии, отказались
повиноваться четверо! И Хунна отреклась от Глаз - выходит, и ей следует
поступить так же... Так, так... Что еще выболтает эта девчонка?
- Ты сказала, что Хунна могла бы служить лучше? - Она уже не могла
скрыть волнения, хотя видела злорадный огонек в глазах Атеи. - Что ты
имела в виду?
- Если голос предскажет следующий шторм, авторитет Фани в Совете
поднимется. Что с того, что хранительницы Глаз поклялись служить Норноху
всю жизнь? Кому нужна такая служба, если их власть над Лурла слабеет? Им
даже не удается заставить Лурла давать побольше потомства. Нужно вернуться
к Кормлению, напрасно мы отступили от этого освященного веками обычая
предков.
Огонек торжества в глазах Атеи был ответом на отчаянный вздох,
вырвавшийся из груди Эрии.
- Подумай сама, что ты говоришь. Народ уже давно отказался от
Кормления. Ведь есть указ Гана, предостерегающий людей от слепого
следования темным варварским обрядам. Разве для этого наш народ поднялся
из прибрежной слизи?
- Фани утверждает, что Ган и ему подобные нанесли вред. Ты наблюдаешь
за Лурла. Скажи, Хранительница Глаз: они так же послушны твоим приказам?
- Спроси об этом у Норноха. - Эрия сумела изобразить беспечную
улыбку. - Разве Башни пали? Разве Стены рушатся под ударами волн?
- Пока нет. Но если Голос скажет, что подступает новый шторм, за ним
еще... - Теперь победоносная улыбка сияла на лице Атеи. - Уверена, что
после отречения Хунны к мнению Фани прислушаются многие. Он может даже
попросить единоличной власти - как тебе понравилось бы это, Эрия?..
Она тряхнула своей зеленой гривой и исчезла. Эрия подставила лицо
залетавшим через окно в башню брызгам прибоя. Неужели Фани и его брат Тор
сумели восстановить Голос? Более вероятно, что это просто трюк, с помощью
которого Фани рассчитывает приобрести вес в Совете и столкнуть народ на
старые пути, к варварским обычаям древности, против которых восстал в свое
время молодой правитель Ган.
Да, много веков Голос, установленный на высочайшей скале внутри Трех
Стен, безошибочно предсказывал приближение шторма. А потом Голос замолчал,
и это тоже было следствием обычаев. Исстари велось, что только
определенное сословие народа Норноха обслуживало Голос, знало его сложный
механизм. И когда случился Год Кровавого Потопа, первыми жертвами стихии
стали слуги Голоса.
После этого еще много лет Голос продолжал звучать перед штормом, и
люди поверили, что он вечен. Но вот он стал ошибаться - сначала нечасто,
затем постоянно, а вскоре вовсе заглох. Два поколения энтузиастов пытались
запустить Голос, понять его устройство, но безуспешно. В конце концов
уверовали, что Голос, как и Лурла, подчиняется только мысленным приказам,
а тех, кто умел с ним общаться, уже не стало. И если средством
коммуникации для Лурла были Глаза, ничего подобного для контакта с Голосом
не обнаружили.
Глаза... Хунна отказалась от них, отчаявшись заставить двигаться
неповоротливых слизняков. Неужели их непослушание - следствие того, что с
ними не нянчатся так, как в старые времена? Да нет же, популяция Лурла
постоянно контролируется, их численность пополняется по мере надобности.
Эрия более охотно склонялась к мнению группы ученых, предполагающих, что в
потомстве этих существ появилась некая мутантная ветвь, для которой
приказы Глаз не обладают прежней магической силой. Это вполне возможно.
Ведь люди на протяжении веков неузнаваемо изменились с тех времен, как их
предки шаг за шагом выходили из моря. Из рыб они сделались амфибиями, а
потом стали людьми! Но над ними неотступно висит страх, что их
единственный сухопутный оплот - Норнох - поглотит море. Тогда они потеряют
в таких муках добытый разум и вновь превратятся в мелководных морских
существ, ничего общего не имеющих с человеком.
Возврат к давно отвергнутому Кормлению Лурла - не безумие ли это? Ган
учил, что этот обычай - дикий, варварский, он низводит людей до уровня
кровожадных морских хищников.
Обруч, поддерживающий Глаза, сегодня особенно сильно сдавливает лоб.
Она уже не может носить его горделиво, как в молодости. Эрия вернулась к
окну, оперлась о стены вырубленной в камне амбразуры. Морской ветерок
обдувал, успокаивал покрытую чешуей кожу. Она устала. Пусть бы те, кто
никогда не носил Глаз, попробовали походить хоть один день с этим тесным
тяжелым обручем на лбу! Нет, их притягивают только привилегии, положенные
Хранительницам. Пусть бы испытали ее ответственность, ее постоянный страх
- никакие знаки почтительности не стоят этого!
Но если так рассуждать, почему она не последует примеру Хунны, не
признается, что у нее четверо Лурла вышли из повиновения? Нет - это
значило бы сдать еще одну позицию Фани и тем, кто смотрит в рот этому
кликуше. Другие Хранительницы Глаз слишком молоды, они легко поддаются
влиянию. А этой хитрой Ваазе Эрия попросту не доверяет...
Нет, пока еще есть силы, опыт - она остается в Башне. Тем более если
кто-то агитирует вернуться к Кормлению. Это само по себе ужасно, да к тому
же Норнох наводнит всякий сброд...
И все же угрозу не стоит преуменьшать. Если Голос действительно
восстановлен и он предскажет новый шторм, Фани может сослаться на закон
Тройной Опасности и потребовать себе чрезвычайных полномочий...
Эрия почувствовала вдруг себя беззащитной рыбешкой, плывущей среди
клыкастых хищников, готовых ее проглотить. О море - как она устала!..
Хунна! Нужно пойти к ней, самой узнать все, убедиться, что в
происходящем виноваты не Хранительницы, а мутация Лурла. Темным суевериям
необходимо противопоставить знание. Чем больше фактов она соберет, тем
надежнее построит свою защиту.
Эрия торопливо семенила по коридорам, уверенно ориентируясь в
анфиладе тамбуров, переходов, секций. Лишь избранные бывали в этих
галереях, соединяющих между собой Башни: покой Хранительниц был священным.
Их тревожили лишь в связи с необходимостью осмотра Лурла или когда
возникала веская причина использовать талант Хранительниц. В гулких
переходах было пусто - всеобщее внимание сейчас привлечено к заседанию
Совета, к возможности вновь услышать Голос.
Вот и Башня Хунны. Эрия отстучала перепончатыми пальцами свой личный
код. Дверь медленно отворилась, и Эрия оказалась в точной копии своей
собственной комнаты. Хунна выглядела без Глаз очень непривычно. Такой Эрия
никогда ее не видела - ведь они в один день были посвящены в
Хранительницы.
- Сестра... - голос Эрии выдавал смущение: Хунна смотрела как бы
сквозь нее, словно в комнате никого не было.
- Мне рассказали, что... Нет, я не могу в это поверить!
- Во что ты не можешь поверить? - Голос Хунны, как и ее лицо, был
лишен всякого выражения. - Тебе сказали, что я отреклась от Глаз? Что я
больше не охраняю? Если ты об этом - все правда.
- Но почему? Все сестры знают, что временами Лурла бывают непослушны,
их трудно заставить работать. В последнее время это случается все чаще...
- Во время шторма, - Хунна говорила как бы сама с собой, - я поняла,
чем стали Лурла. Трое из них не откликнулись на призыв Глаз, хотя я
напрягала все силы. Боюсь, что когда-нибудь стану виновницей гибели
Норноха. Пусть та, у которой больше сил, встанет на мое место и охраняет
Стены.
- Ты уверена, что та, другая, сделает это лучше?
Этот вопрос вернул жизнь лицу Хунны, ее большие глаза блеснули. Она
впилась в лицо Эрии так, словно все еще носила Глаза и могла прочесть ее
мысли.
- Ты что-то знаешь?
- А ты не думаешь, что Лурла стали другими? Последнее время они
медлительны, как никогда. Что, если в этом повинны не мы, не истощение
наших способностей - просто Лурла научились сопротивляться приказам Глаз?
- Что ж, возможно. Но многие считают, что Кормление может их
умилостивить. Отмена Кормления - причина их неуправляемости. Так или
иначе, но пускай теперь другие, тренированные по-новому, займутся этой
проблемой. С меня хватит.
Кормление. Они и Хунну почти сумели убедить! Но неужели она не
понимает, насколько опасно укреплять и распространять это мнение? Пожалуй,
ей, Эрии, не следует рассказывать о своих наблюдениях - это только на руку
приверженцам возврата к Кормлению.
И тут на лице Хунны мелькнул интерес.
- Ты замечаешь, что они сделались ленивее, инертнее? Скажи, сколько
не подчинилось тебе в минувший шторм?
- Почему ты решила...
- Почему? Да потому, что и ты боишься, Эрия. Я без Глаз чувствую твой
страх. Признайся: ты замечаешь, что твои силы слабеют? Но в Башне не место
тем, кому не подчиняются Глаза. Не лучше ли самой отречься от них и не
ждать, когда народ потребует испытания и с позором сорвет их с тебя? Это
сделает лже-хранительницу ничтожеством, я не хочу ни для себя, ни для тебя
подобного конца.
- Это все не так просто... - Эрия пыталась отвести обвинения, но
разве можно обмануть ту, которую выбрали в Хранительницы? - Подумай, Фани
слушают на Совете. Он агитирует за возврат к Кормлению. И еще - он
обещает, что Голос заговорит...
- А если это правда, и Голос предскажет еще один такой же сильный
шторм? Подумай, что будет, если Хранительница Глаз не сможет совладать с
Лурла и из-за ее упрямства, тщеславия погибнет Норнох?
- Тщеславие? Страх потерять привилегии? - Эрия почти кричала. - Нет,
не из-за этого! Вернуться к Кормлению - значит вернуться к нашему началу,
забыть учение Гана, погрязнуть в зле. Кормление - тяжкое зло, я в этом
уверена!
- Странно звучит это в устах той, что дала клятву служить Норноху, не
щадя ничего, вплоть до собственной жизни, - раздался за их спинами мужской
голос. Эрия резко обернулась.
- Фани! - в ужасе прошептали ее губы.
Высокий, выше многих мужчин, хотя и уступающий им в физической силе,
он стоял в дверях, насмешливо склонив голову. В глазах светился быстрый
острый ум. В этот миг Эрия поняла, что для таких, как она, этот человек
по-настоящему опасен. Хотя его престиж не так высок, как у Хранительниц,
все же власть его достаточно сильна. Он хотел большего, но не имел дара
управлять Глазами. Это бесило Фани, это делало его их врагом.
Не был Фани и воином, ему не удавалось достичь искусства в обращении
с оружием. Но он владел другим оружием - это его ум и его красноречие. Они
помогали Фани побеждать, они дали ему место в этом мире. Сейчас он хотел
подняться еще выше и уверенно шел к цели: Фани была нужна единоличная
власть.

12

Вся суть этого человека стала ясна Эрии, когда их взгляды
встретились. Это опасность не только для нее: чтобы захватить власть, Фани
пойдет на все. Он способен перевернуть весь уклад жизни народа, он может
погубить Норнох.
- Ты поклялась служить Лурла, - повторил он, не дождавшись ответа. -
Не так ли, Хранительница Глаз? - От него исходила та же злоба, что от
Атеи, но более жесткая и изощренная.
- Да, я клялась в этом, - неохотно подтвердила Эрия. - Но я клялась
также следовать по пути Гана!
Что она говорит? Ведь эти слова лишают ее будущего! Но откуда-то
изнутри в ней поднималась упрямая сила. Она должна выиграть единоборство!
- Если Лурла не кормить, они погибнут. Как тогда помогут нам идеи
давно умершего мечтателя? - Его голос звучал наставительно, даже ласково,
будто он объяснял очевидное несмышленому ребенку, тупице... Именно такими
были в глазах Фани все женщины.
Нет, ей не удастся его убедить. А если он станет настаивать на
испытании - поддержат ли ее остальные Хранительницы? Вряд ли она может
надеяться на это, особенно после столь разительной перемены в Хунне.
Похоже, откровенность с ней пошла во вред. Но так или иначе, сожалеть
поздно, нужно думать о борьбе со стоящим перед ней человеком. У нее мало
времени, она должна спешить, иначе...
Время? Что-то смутно шевельнулось в глубине мозга - какое-то слабое
воспоминание, быстрое, как искра на ветру. Время очень важно... Для нее?
Да, но не только... Есть еще один человек... У нее вдруг возникло чувство,
что она - не она, а... В испуге Эрия вскинула руки, чтобы пощупать
Глаза...
Что это было? Откуда пришло такое странное раздвоение? Миг отчуждения
прошел, но где-то в мозгу настойчиво билась мысль, что она упускает время,
необходимо срочно что-то сделать... Собрав тренированную волю, она
отогнала это наваждение. Сейчас главное - Фани. На его сухощавом лице
вновь заиграла ироническая усмешка.
- Не обременяет ли тебя вес Глаз, Хранительница? Могу посоветовать
хорошее средство: откажись от них. Или ты хочешь потерять их с позором,
когда весь народ убедится, что Лурла не слушаются тебя?
- Ты забываешься! - Эрия гордо вскинула голову, странное ощущение
раздвоенности полностью исчезло. - Кто дал тебе право оценивать
пригодность Хранительниц?
Она бесстрашно бросила ему вызов, она не хотела и не могла терять
времени! Ее реплика хлестнула его так же, как действовали на Лурла приказы
Глаз. Хотя Фани не двинулся с места, его чешуя резко изменила окраску.
- Есть только один способ судить о Хранительнице - испытание. А
поскольку Хунна отказалась носить Глаза, его придется провести. Неплохо бы
и тебе принять в нем участие.
Он пытается испугать ее! Напрасно. Испугаться, отступить - это конец.
Ее голос не дрогнул:
- Что ж, я готова. Пусть народ увидит, на что я способна.
Они так и не узнали, зачем Фани пришел сюда. Бросив на Эрию полный
ярости взгляд, он выбежал из комнаты. Когда шаги в коридоре стихли, она
повернулась к Хунне:
- Отказавшись от Глаз, ты открыла ему дверь к власти.
- А ты откроешь другую, - раздраженно бросила Хунна. - Я поступила по
Закону, раз не могу больше управлять Лурла. А ты видишь, что теряешь силы,
но упрямишься. Чем дольше ты не расстанешься с Глазами, тем хуже для тебя
и всех Хранительниц.
- Тебе все равно, если Фани повернет Совет, весь наш народ к
варварству? Вспомни хроники хранителей: кто первым шел на Кормление? Тебе
неприятно думать об этом? Понимаю. Но подумай хотя бы о том, как ловко
Фани укрепит свою власть, устроив подобный спектакль!
- Принимая Глаза, мы клялись в верности Закону...
- Не говори мне о Законе, когда речь идет о Кормлении! Фани вспомнил
Закон, чтобы захватить власть в Норнохе! Впрочем, если ему это удастся,
тебе нечего беспокоиться: не ты, а я окажусь первой жертвой.
Эрия отошла к окну. Она и так чересчур много сказала Хунне, и вряд ли
справедливо обвинять Хунну за то, что ей не хочется сыграть роль
добровольной мученицы.
По пути в свою башню она пыталась успокоиться, прогнать страх,
вызванный намерениями Фани. Но кинув взгляд в окно, она тут же забыла обо
всем. Море изменило свой цвет - это было зловещим признаком, приметой
надвигающегося шторма. Она никак не думала, что это случится так быстро, -
предыдущий едва успел отгреметь. Лурла... Они устали, им нужен отдых,
неподвижность для переваривания специально выращиваемой пищи. А в
довершение всего - Стена Хунны останется незащищенной...
С помощью Глаз Эрия посмотрела в норы. Лурла лежали на полу, как
куски мяса, не имеющие костей и мышц. Хоть бы один пошевелился! Она
послала мысленный импульс: один... нет - два чуть-чуть приподняли свои
передние концы. Остальные не двинулись. И потом, они вовсе не выглядят
объевшимися, скорее наоборот...
Впервые Эрия решилась на то, что было запрещено обычаями: заглянула в
норы других Хранительниц. Там были Лурла, выглядевшие вполне нормально; но
были и такие, что вели себя необычно: они двигались - непрестанно,
агрессивно... Хорошо, что Фани этого не видит, - такое было бы ему на
руку. Лурла были голодны, они больше не принимают растительную пищу!
Многолетний опыт подсказывал: шторм разразится на следующий день.
Фани успеет нанести удар, а у нее не будет времени что-либо сделать. Или
выход все же есть? Может быть, если...
Лурла питались культурой, выращиваемой по рецепту, разработанному
Ганом. Но до этого... Ей снова придется использовать Глаза для необычного
дела. Хотя задуманное могло и не получиться... Эрия решила мысленно
проделать путь по старым каналам, разделявшим Стены. Удалось! Теперь -
между прибрежных камней... Она облегченно вздохнула, обнаружив, что
находится в море. Продолжим...
Чувствуя прилив энергии, Эрия начала концентрировать ее, рисуя
картину пути через море. Еще усилие... Отлично, перед ней - открытый
океан. А теперь - главное.
Океан дышал жизнью. Все вокруг насыщено энергией, хотя ей не
удавалось видеть отдельные особи. Она погрузилась в это пронизанное жизнью
поле и, вобрав как можно больше жизнетворной силы, направила ее так, как
делала, управляя Лурла. Но разница в том, что сейчас она не толкала, а,
сформировав мысленную сеть, тянула ее за собой.
Это было непросто. Приходилось создавать силовые поля самой
причудливой конфигурации - и тащить, тащить нарисованную в мозгу сеть к
острову. Наконец, не будучи уверена, что ее замысел удался, Эрия потащила
свой улов по давно заброшенным каналам и водоемам, где когда-то выращивали
корм для Лурла. И это трудное путешествие из океана - в море, из моря - в
бассейн ей пришлось проделать трижды. Она не знала, сколько и чего ей
удалось поймать, хотя чувствовала живую эманацию: ее "сети" не были пусты!
Теперь Эрия занялась одним из Лурла, который отказывался от корма.
Она стала толкать его к бассейну. Лурла двигался очень медленно, это
напряжение было для него затруднительно. Но... он двигался! И вот...
Бесформенное тело, едва заметно сокращаясь, достигло края бассейна. И
тут движения стали быстрее - у Лурла проснулся интерес! Эрия
удовлетворенно улыбнулась: первая часть эксперимента удалась, Лурла начал
питаться тем, что она добыла в океане.
Насыщаясь, он излучал волны удовлетворения, и этот импульс достиг его
собратьев. Сначала один, потом другой - вскоре все они двинулись к
бассейну, неповоротливые, обессиленные комки мяса, стремясь присоединиться
к пиршеству. Тяжело дыша, изнуренная Эрия упала на ковер. Прервав контакт
с Лурла, она привычными приемами восстановила самоконтроль. Лурла
питаются! Сытые, они вновь станут работоспособными. Стены устоят против
шторма - и Фани со своей идеей Кормления будет посрамлен!
То, что она сделала, можно делать и впредь - нужно только расчистить
старые тоннели, по которым когда-то прибывала на остров притянутая
Хранителями натуральная океанская пища. Возврат к старому методу породит,
безусловно, и старую проблему: после шторма, когда Лурла истощены,
обитатели моря прячутся в глубину и добыча их затруднена. И все же первую
схватку с Фани она выиграла, ему придется отложить осуществление своих
планов. Она выиграла главное - время!
Время... Снова в мозгу всколыхнулось какое-то беспокойное
воспоминание. Что-то пыталось пробиться из самой глубины сознания. Эрия
опустилась на ковер, прижала колени к груди, обхватила их руками. Зачем
это непрошеное беспокойство вторгается в нее? Почему она так боится
потерять время? Фани? Нет, здесь какой-то другой - непонятный и чуждый ее
сознанию страх.
Звук... Он отозвался вибрацией в ее теле, отразился от стен Башни.
Голос! Ни она, ни ее сверстницы никогда не слышали его, но она знала
- это он. Значит, Фани хвалился не зря: Голос заговорил!
Ни слова, ни крик - только ритм, пульсация. Но эти звуки проникали в
тело, в разум каждого! Эрия вскрикнула: вибрация сфокусировалась в Глазах,
и она ощутила такую боль, что покатилась по полу. Забыв обо всем, она
старалась сорвать с головы источник своих мучений - обруч с Глазами. И это
каким-то чудом ей удалось...
В полубесчувственное тело возвращалась жизнь. Облегчение было таким
сильным, что она стонала, мычала от счастья! И только спустя время поняла,
что биение Голоса продолжает сотрясать Башню, пронизывать ее тело и мозг.
У нее не было сил противиться, она просто принимала его, как раковина
наполняется шумом прибоя. Понемногу Эрия начала понимать воздействие
Голоса.
Как она недавно тянула из моря сеть с кормом для Лурла, так теперь
что-то неодолимое тянуло ее саму. Но она была Эрией, Хранительницей, чья
воля оттачивалась в многолетних тренировках. Вскоре она почувствовала, что
не только может сопротивляться этому притяжению, но способна рассуждать и
сопоставлять.
Ни в одном рассказе о Голосе, ни в одном предании не говорилось о
подобном эффекте. Здесь было что-то не то, чья-то злая воля. Чья-то? Как
бы не так! Фани - это он сделал с Голосом такое, превратив его из друга,
защитника народа, в оружие, подавляющее разум и пронизывающее плоть!
Копаясь в механизме Голоса, Фани и его брат не думали о благе Норноха
- им нужно было средство для управления разумом людей! Это она поняла,
когда увидела, что помимо собственной воли продвигается на четвереньках к
выходу - туда, на зов неумолимого Голоса.
Нет, она не должна подчиняться Голосу - это означало бы покориться
Фани. Борясь изо всех сил с притяжением, Эрия растянулась на полу. Обруч с
Глазами был надет на руку, словно огромный браслет. Что это? Глаза пылают
ярко-голубым огнем - такими она их никогда не видела. Глаза? Не смогут ли
они помочь ей сопротивляться Голосу?
Нет! Эрия вспомнила о жестокой боли, от которой избавилась, сорвав с
головы обруч. Но... это всего лишь боль - неужели она не в силах выдержать
ее? Положив обруч на ковер перед собой, поднесла руки к Глазам. Боль - да,
но не такая нестерпимая, как в момент, когда обруч был на голове. Эту боль
она выдержит, зато сможет освободиться от влияния Голоса, сможет остаться
здесь, не идти со всеми к Скале.
Неправильно! Не отсиживаться в Башне нужно ей, а быть там, с народом,
сохранив при этом ясный разум. Тогда она узнает, зачем Фани затеял все
это.
Покинув Башню, Эрия направилась к сердцу Норноха, куда со всех сторон
стекался народ. Люди брели молча, с остекленевшим взором, не пытаясь
смотреть по сторонам, поздороваться со знакомыми... Их звал Голос, они не
принадлежали себе.
Вот уже близко Скала, на вершине которой в незапамятные времена
оборудовано убежище для Голоса. У подножия Скалы Эрия увидела Фани в
странном головном уборе, напоминавшем огромную серебряную раковину. Его
приспешники - Тор, Атея и прочие - были экранированы подобным же образом.
Люди подходили к Скале, сбиваясь в тупую молчаливую массу. Они
покачивались в такт биению, которое хлестало их сверху. С мертвыми
глазами, пустыми, ничего не выражающими лицами, они тесно сгрудились
вокруг Скалы. Эрия остановилась поодаль, крепко стискивая Глаза, - они
защищали ее от опустошающего разум Голоса. В толпе она увидела знакомые
лица - сестры, Хранительницы. Не только Хунна - все они сняли Глаза,
видимо не в силах выдержать жуткую пульсирующую боль.
Она посмотрела на Фани. Его лицо сияло торжеством. Он медленно
поворачивал голову, наслаждаясь созерцанием покорной толпы, своей властью
над нею.
Эрия спохватилась, подалась было назад, но поздно: он заметил ее, он
понял, что она свободна от воздействия Голоса. Подозвав одного из
охранников, Фани что-то шепнул ему, кивком указав на Эрию.
Увидев, что охранник вскинул гарпун, она побежала прочь. Куда? Назад,
в Башню? Но это ловушка, там ее найдут. Она юркнула в одну из боковых улиц
и побежала к морю, зная, что только быстрота спасет ей жизнь.
Мысли стремительно мелькали в ее мозгу. Теперь не Совет, теперь Голос
управлял Норнохом. Ее открытие - способ кормить Лурла - теряло всякий
смысл. Кому расскажет она об этом? Своим преследователям? Но они не дадут
ей и рта раскрыть. Гарпун в руке охранника красноречиво свидетельствовал о
намерениях Фани.
Она добежала до Стены, вскарабкалась наверх по скользким ступеням и
помчалась вдоль искусственной преграды. Небо потемнело, лишь сверкавшие в
тучах молнии озаряли на мгновение скалы и силуэты Башен. Шторм надвинулся
раньше, чем она ожидала... Не Голос ли ускорил его?
Отсюда он звучал глухо, перебиваемый свистом ветра и ревом волн.
Лурла... Они тоже слышат его, подчиняются ему? Быть может, и это
предусмотрено Фани?
Бежать! Кричать! Открыть людям глаза на то, что происходит. Но...
люди сейчас слепы и глухи, а охранники убьют ее прежде, чем она доберется
до Скалы. Она стиснула руками Глаза и задумалась.
Глаза... Хранительницы постоянно связаны с ними. Может, ей удастся
пробиться к разуму хотя бы одной из сестер, разбудить, предупредить об
опасности? Как это сделать? В свое время она просто так, от скуки, изучала
старинную методику коммуникации посредством моря. Тогда она не
предполагала, что секреты древних могут когда-нибудь пригодиться ей. Что
бы еще придумать? А если попробовать сконцентрировать всю силу и...
Эрия скинула обруч с руки, он со звоном ударился о камни. Она
вскрикнула от ужаса: один Глаз отскочил и исчез в расщелине меж камней,
она не успела подхватить его. О море, ее сила убавилась наполовину:
остался один левый Глаз. И все же нужно попытаться.
Сосредоточившись, закрыв глаза, она попробовала представить лица
Хранительниц. Но ей не удавалось держать в уме больше трех лиц
одновременно. Ну что же: три так три... Она начала говорить, кричать,
будто стояла перед ними. Она снова и снова выкрикивала им свои
предупреждения, не зная, доходит ли до них ее мысль, ее беззвучный крик.
Наконец она обессилела - обессилела настолько, что уже не могла удерживать
в сознании их образы. Она открыла глаза: мрак и больше ничего.
Шторм? Нет, шум моря звучал как бы издалека. Почему она в темноте?
Она пошарила вокруг руками - везде только скользкая холодная поверхность.
Что это? Что стоит между нею и морем?
Она стала биться в эту поверхность - еще и еще. Кажется, поддается?
Увы, только иллюзия... Она снова принялась ощупывать пальцами то, что
окружало ее со всех сторон. Со всех сторон? Но ведь это... Ужас сковал ее
тело, затуманил разум. Она... ее замуровали! И запах... Эта слизь так
знакомо пахнет... Лурла! Это - пена, которую вырабатывают Лурла! Выходит,
укрытие, в которое она забилась, как-то связано с норами Лурла. Пена,
которую под воздействием Голоса они выделяют сегодня неслыханно быстро,
поднялась наверх и, затвердев, забила ход, через который Эрия проникла
сюда. Замурована... Навсегда...
От нового приступа ужаса ей стало дурно. Прижав к груди обруч,
неистово вопя, она слепо тыкалась во все стороны. Нигде ни одной щели.
Погребена - заживо - смерть... Это смерть!
"Нет, не смерть". Кто это сказал? Кто проснулся и заговорил в ее
мозгу?.. "Выходи - обратно - там не смерть - выходи - возвращайся..."
Но кто же это внутри нее, Эрии? Нет, она не знает этого имени... Как
же ее зовут? И что это за шум?
Море! Оно близко. И она дышит, ее лицо повлажнело от брызг прибоя...
А в руках...
Дзанта растерянно глядела на свои руки. В одной зажат фокусирующий
камень, а в другой... блестящее металлическое кольцо, на нем два гнезда, и
в одном из них - такой же точно камень! "Глаза", - всплыло из глубины
странное слово... Вспомнила: это Глаза Хранительницы Эрии!
Она опустила взгляд, боясь увидеть чешуйчатое рыбообразное тело,
прикрытое нелепым одеянием из раковин... Нет, она в теле Винтры. И ей
удалось не только найти двойник камня в далеком прошлом, но и добыть его
оттуда. Время... Сколько она прожила в Норнохе? Туран... Что с ним? Он...
он мертв?
Вскочив на ноги, ринулась к самолету. Солнце садилось, отражаясь на
волнах сверкающей полосой. Закат - а они прибыли сюда утром! Вот сколько
часов она пробыла в Норнохе! Дзанта вздрогнула, припомнив последние
мгновения своей жизни там - вернее, жизни Эрии. Какая жуткая участь!
По-видимому, она сумела освободиться в тот момент, когда Эрия умерла в
своем заточении. И если бы не пробудилась память...
Подбежав к аэроплану, Дзанта рванула дверцу, заглянула в кабину. Он
лежал на сиденье, закрыв глаза. Лицо было маской смерти.
- Туран!
Схватив его за плечи, она напряглась, приподнимая это тяжелое тело.
- Ну же, открой глаза, Туран! Взгляни на меня! Ты не должен
умереть!..

13

Страх настолько овладел Дзантой, что ей даже не пришло в голову
прибегнуть к мысленному зондированию. Ее руки гладили это заострившееся
лицо, трясли обвисшее тело, стараясь пробудить хоть искорку жизни. И вот
веки Турана дрогнули. Дзанта обрадованно увидела, что помутневший взор
сделался яснее, сфокусировался на ней, узнал ее...
- Еще жив... - безжизненные губы едва шевелились. - Ты...
вернулась...
- Ты знал, что я умираю там, в Норнохе?
У него не было сил даже на то, чтобы кивнуть, лишь слабый проблеск
мысли подсказало ей ответ.
- Ты сумел мне помочь!
Он пробормотал что-то невнятное и затих. Глаза опять закрылись,
голова свесилась на грудь.
- Нет, не смей, слышишь? Не уходи - ведь мы победили, все получилось!
- Она протягивала к нему оба камня - один без оправы, второй вделан в
обруч. Никакой реакции, он умирал. Неужели уже слишком поздно?
Дзанта вспомнила, как Эрия использовала камни. Сумеет ли она
повторить это, перелить в Турана запас жизненной активности?
Она попыталась надеть обруч на голову, но его форма не подходила для
нее. Тогда она взяла оба камня в руки и поднесла к вискам. Думать - о
жизни, о силе, об энергии, найти в Туране еще не погашенные смертью
проблески жизни. И она отыскала эти редкие островки, связалась с ними,
коммутируя через свою волю, свою силу, веру и надежду.
Туран открыл глаза и едва заметно улыбнулся. Через минуту он уже
сидел, с удивлением ощущая прилив сил.
- Не надо, - окрепшим голосом произнес он. - Хватит, не истощай свою
энергию, теперь я продержусь. Ты и так сделала невозможное. Отдыхай -
может случиться, что понадобятся все наши силы. Нам необходимо вернуться к
самому началу - туда, в гробницу. И тебе придется пилотировать этот
самолет.
Дзанта подавила возникший в душе протест - иного выхода у них не
было. Оставалось надеяться, что в ее мозг введена достаточная информация
по управлению летательной машиной. Но куда лететь? Сможет ли она выбрать
нужное направление и не сбиться с курса?
Он, должно быть, уловил ее сомнения и пробормотал:
- Я покажу.
Затем снова погрузился в забытье, возможно стараясь сэкономить силы.
Дзанта вздохнула: все теперь ложилось на ее плечи.
Она уселась в кресло пилота, осмотрела пульт управления. Весь порядок
действий был у нее в голове. Но сумеет ли она поднять самолет? Ей
представилась картина их гибели: самолет с разбега врезается в воду и
скрывается под волнами... Она тряхнула головой, отгоняя эти мысли. Иного
выхода все равно нет, придется рисковать.
Сдерживая дрожь в руках, она запустила двигатель, самолет стронулся с
места. Разбег... Она лихорадочно орудовала рычагами управления. Отрыв...
Дзанта с трудом поверила, что это ее руки подняли в воздух тяжелую махину.
Она сделала круг над Скалой - той самой, где был когда-то Голос,
единственным напоминанием о затерянном в веках Норнохе и его
людях-амфибиях. Стрелка указателя направления металась, рыскала из стороны
в сторону. Но после нескольких манипуляций штурвалом она успокоилась. Если
Туран поможет, они доберутся до Сингакокха, до гробницы. Пока машина
летела над морем, Дзанта обдумывала все происшедшее. В ее голове не
укладывалось, почему камень из прошлого вместе с ней попал в это время.
Единственное предположение - энергия ее камня стала решающим фактором,
обусловившим переход во времени его древнего двойника. И все же это
фантастика! Какие сложные и долгие исследования понадобятся хотя бы на то,
чтобы понять механизм накопления в камнях такого количества пси-энергии!
Эти камни, называемые в Норнохе Глазами, эксплуатировались многими
поколениями сенситивов, избранных для защиты города, управления
пенообразующими существами. Понятно, что именно это постоянное общение с
разумом генерировало энергию, накапливавшуюся в камнях. Они стали излучать
ее, разбуженные Дзантой. Но... сколько там этой энергии? Хватит ли, чтобы
они могли вернуться к современникам?
Стемнело. Самолет все летел в ночном небе, повинуясь отважной
девушке. Она внимательно следила за указателем направления - только бы не
сбиться с пути! Туран на соседнем сиденье слабо пошевелился, вздохнул -
Дзанта не стала сообщаться с ним ни мыслью, ни словом. Он спас ее в минуту
опасности, когда умирала Эрия, отдал на это все свои резервы. Сейчас его
не следовало беспокоить. Дзанта понимала: она в долгу перед товарищем, ей
еще предстоит вернуть этот долг.
Наконец впереди засверкал точками света берег. И тут же в небе перед
ней появились движущиеся огни: навстречу летели два самолета. Дзанта не
умела маневрировать, не знала, имеет ли их машина какое-нибудь вооружение.
Ей оставалось лететь, не меняя курса и надеясь, что все обойдется. И все
же, готовясь к любым неожиданностям, она схватила обруч и принялась
освобождать камень из гнезда. Когда это удалось, она крепко зажала оба
кристалла в ладонях.
Тем временем встречные самолеты развернулись, легли на их курс, взяв
маленькую машину в "коробочку". Дзанта сжалась, каждую минуту ожидая
обстрела. Как ей быть? Из памяти Винтры ей не поступило на этот счет
никакой информации - у повстанцев почти не было авиации, Винтра в этих
вопросах не ориентировалась. Наверное, более безопасно приземлиться, чтобы
укрыться от преследователей. Но эту идею она отвергла, взглянув на Турана:
в его состоянии надеяться пересечь страну пешком - чистое безумие.
Внезапно перед ней засверкали на приборной панели разноцветные огни. Код -
но она не знала его, не могла ни прочесть команду, ни, тем более, ответить
на нее. Пока их машина не достигнет цели, они были совершенно беспомощны.
Чужие самолеты куда-то пропали, так и не сделав ни одного выстрела.
Девушка с облегчением откинулась в кресле. Быть может, приказ Захур убить
их при первой возможности по каким-то причинам уже не действует? А что,
если она потеряла счет времени и они пробыли на острове не один день, а
много больше? За это время ситуация в Сингакокхе могла в корне измениться.
Небо начало светлеть, приближалось утро. Дзанта так долго ничего не
ела, что даже ее способности не могли заглушить острое чувство голода. Она
открыла аварийный контейнер, где обнаружила небольшой пакет с пищей.
Девушка жадно высосала малоаппетитное содержимое тюбика. А Туран? Достав
второй тюбик, она приготовилась откупорить его.
- Не надо... - послышался рядом шепот. Его взгляд был направлен в
сторону - там снова возник сопровождающий их самолет...
- Они не стреляют, - проговорила она, хотя это было и так очевидно. -
Пытались связаться с нами, но теперь сигналы прекратились.
- Фокусирующие... камни... - Для того, чтобы произнести это, ему
потребовалось неимоверное усилие. Дзанта встревожилась не на шутку.
- Здесь, - успокоила она Турана, показав ему оба кристалла.
- Надо... сохрани...
- Я знаю. - Она пока не придумала, куда спрятать камни, если их
схватят. Обыск неминуем. Куда же? Она коснулась рукой волос; густые и
жесткие, они вполне могли стать надежным укрытием для камней, но как их
закрепить? Тогда остается рот. Для пробы она засунула кристаллы за щеки.
Они были не больше плодовых косточек и почти не прощупывались. Дзанта
решила, что в случае чего - это наилучший выход. Она таким способом и сама
сохранит контакт с камнями, и сможет с их помощью контролировать мысли
противников. Она ощупала камни языком, с удовольствием водя его кончиком
по гладким поверхностям. Пока фортуна их не оставила: они все еще на
свободе, им удалось завладеть вторым кристаллом. Но осторожность не давала
ей преждевременно торжествовать. Нельзя надеяться на слепое везение - оно
подведет рано или поздно, так ей подсказывал опыт.
Какой-то тонкий писк, тревожное мигание заставили Дзанту посмотреть
на приборную панель. С момента вылета они шли на максимальной скорости.
Она старалась не задумываться, хватит ли им горючего, тем более что если
бы его и было недостаточно, она ничего не смогла бы предпринять. Но сейчас
девушка встревожилась: а вдруг это предупреждение, что резервуары
опустели?
Нет, сигнал шел с указателя направления. Выходит, они где-то близко
от гробницы. Надо искать место для посадки. Дзанта поежилась: как она
будет сажать машину, которую видела впервые в жизни?
Вдруг нос самолета накренился, они начали терять высоту. Девушка
ухватилась за рычаги - но что такое? Они не сдвигались с места, они были
заблокированы...
- Туран!
Морщась от боли, он через силу повернул голову.
- Они... Они... ведут нас... - услышала Дзанта его шепот.
Их сажают насильно! Кто? Зачем? Бросив бесполезные рычаги, она
запустила психозонд. Мысли этих людей были неотчетливы, но одно она поняла
точно: они с Тураном пленники. Прощай, свобода! И, как назло, они ведь
почти добрались до гробницы...
"Нас... хотят... тайно, - передала она Турану, который делал попытки
устроиться повыше на сиденье. - Чтобы никто не узнал, что здесь
произошло..."
Дзанта сосредоточилась, стараясь удержать одну из зыбких мысленных
волн. Возможно, ей помог контакт с Глазами, лежащими во рту. Так или
иначе, она извлекла из мозга преследователя образ. Захур! Это она выслала
им навстречу самолеты со своими людьми.
Дзанта продолжала считывание неясных, словно произносимых еле слышным
шепотом, мыслей. Туран не ошибся: их подкараулили здесь, чтобы посадить
далеко за городской чертой на маленьком частном аэродроме. Высший Консорт
хотела без помех и лишних свидетелей расправиться с ними. Будь они в своем
мире, Дзанта сумела бы отключить память Захур и ее людей на время,
достаточное, чтобы ускользнуть от преследования.
"Не сопротивляйся... - застучала вдруг в мозгу мысль Турана. - Она
хочет умертвить нас... Пусть..."
Дзанта сообразила, что он имеет в виду. А если бы еще удалось
использовать страх и ненависть этой женщины, внушить ей способ их казнить:
упрятать обоих туда, откуда они появились, - в гробницу! Но сможет ли она
направлять злобную фантазию Захур?
"Я должен умереть, - продолжил Туран мысленное изложение своего
плана. - Ты же покажи ей свой панический страх перед повторным заточением
в гробницу, этого будет достаточно..."
Дзанта усмехнулась про себя. Ей не придется прикидываться испуганной
- она в самом деле страшится перспективы оказаться заживо погребенной.
Достаточно вспомнить ужас, испытанный ею, когда, будучи Эрией, она
умирала, замурованная в расщелине скалы. Хватит ли у нее мужества для
нового испытания?
"Другого пути нет, - передал компаньон, уловив ее колебания. - Наш
выход отсюда находится там, в склепе".
Дзанта кивнула. Она все понимала, знала, что повторное погребение -
их единственный шанс прорваться сквозь толщу веков обратно в свой мир. Но
она боялась, по-человечески, по-женски боялась этого! И все же она должна
идти до конца...
"Все, я мертв, - передал Туран. - Дело за тобой. Внуши ей, как тебе
страшно вновь оказаться в гробнице. Действуй сама, я уже не смогу помочь
тебе..."
"Я поняла. Начинаю..."
Мысленный поиск вывел ее на Захур. Та поджидала плененный самолет
внизу, предвкушая месть. Дзанта сконцентрировалась, чтобы укрепить
контакт. Но мысленная волна постоянно "гуляла" - с людьми этого мира
полное психообщение было невозможно. Так что только последующее поведение
Захур и ее решения покажут, поддалась ли она телепатической игре Дзанты.
Игра? Да, но ставкой в ней были две жизни... Что ж, пора! Дзанта
собрала весь свой страх (на это не потребовалось особых усилий). Она
телепатировала ужас перед мраком, медленным удушьем в тесном помещении,
перед мучительной смертью у гроба Турана. В то же время каким-то участком
психики она контролировала ответную реакцию Захур - правда, не слишком
успешно. Принята ли ее передача? На всякий случай повторим... "Только не
это - только не гробница! Не ужасная смерть возле мертвеца!" Она как можно
четче сформировала в мозгу картины агонии от удушья. Сама заразившись
собственным страхом, Дзанта, вся в липком поту, дрожала, уцепившись руками
за мертвые рычаги.
Самолет спускался по спиральной траектории. Уже были видны
стремительно несущиеся навстречу вершины деревьев. А вдруг они просто
разобьют самолет с беглецами, и точка? Но нет, такую быструю смерть Захур
посчитала бы для них слишком легкой. Она жаждала мести - и Турану, и
женщине, которую считала (и не без оснований) пособницей возвращения
Командора в Верхний Мир. Не прерывать внушение!
"Только не гробница! Убей меня как угодно, но не бросай в этот
смертельный мрак! Я не хочу, я не выдержу!"
Дзанта вела передачу все время, пока самолет не коснулся грунта. В
этот момент машину тряхнуло, Туран тяжело навалился на нее. Это уже был
настоящий труп, мертвая масса. Неужели где-то внутри сохранен крохотный
маячок жизни? Рискнуть и проверить? Нет, нельзя. Лучше еще один сеанс
паники... Вслед за телом Командора стенающую, обмирающую от ужаса женщину
замуровывают в склепе...
Дзанта не двинулась с места, когда самолет остановился, - пусть
думают, что она в полуобмороке от страха. Тем более что это недалеко от
истины. А если Захур не удовлетворится только ее заточением в гробницу?
Вдруг ей уготованы какие-нибудь изощренные пытки? Эта мысль и впрямь
повергла девушку в полуобморочное оцепенение.
Дверца распахнулась, в кабину просунулся солдат. Он во все глаза
разглядывал сидящую на пилотском месте Дзанту, Турана, склонившегося к ней
на плечо. Затем на месте солдата показался офицер.
- Лорд Командор! - Он попытался отодвинуть от Дзанты тело Турана, оно
упало на сиденье. Вскрикнув, офицер отскочил и во всю глотку заорал:
- Он умер! Лорд Командор мертв!
- Ну как, убедились, что я права? - Голос Высшего Консорта звенел
торжеством. - Все это проделки проклятой ведьмы, захватившей власть над
телом моего доблестного супруга! Но колдовство кончилось - и он отказался
подчиняться ей...
Она пошла к самолету, кутаясь в длинный плащ, защищавший ее от
пронизывающего ветра. Глаза ее, возбужденно блестя, перебегали с
неподвижного тела на сжавшуюся в комочек девушку. Захур изогнулась вперед,
став похожей на змею перед броском, и прошипела:
- Ему повезло, он мертв. Но ты... ты еще жива, ведьма, и ты - в моих
руках!
Солдат с помощью офицера извлек из кабины безжизненное тело, они
оттащили его от самолета и положили поодаль на пригорке. Дзанта, все так
же съежившись, сидела без движения, бросив все силы на последний сеанс
контакта с пылающим злобой мозгом этой женщины.
- Ваше Высочество, - офицер, стоя на коленях перед телом Турана,
поднял глаза на Захур, - какие будут приказания?
- Каких приказаний ты ждешь? Разве ваш Командор не должен занять свое
место там, куда народ с почестями проводил его? Это нужно сделать немедля,
при свидетелях, которые разнесут весть по всему городу. Тогда стихнут
пересуды, не будет места домыслам о возвращении и прочим сказкам для
слабоумных. Доставьте сюда также Верховного Жреца из Башни - пусть он
собственноручно наложит печать Вута на дверь Духов: никакое колдовство не
сорвет ее.
Она говорила уверенно и быстро, ибо все это спланировала заранее и
теперь стремилась поскорее осуществить свой замысел. Мертвый Туран должен
быть снова водворен в усыпальницу, и как можно скорее. Мертвый? Дзанта
похолодела: а вдруг ей не удастся отыскать в этом угасшем теле хоть
искорку жизни? Вдруг она не сможет раздуть ее в пламя?
- А что с... этой, Ваше Высочество? - Офицер направился к самолету,
чтобы схватить Дзанту.
- Давай сюда эту ведьму!
Он грубо вытащил девушку из кабины и, заломив ей руки за спину,
поставил перед Захур. Дзанта стояла, потупившись. Она думала только о том,
чтобы эти люди не обнаружили спрятанные во рту кристаллы. Нет, не об этом!
Она должна и сейчас внушать, внушать, внушать... Больше страха перед
гробницей!
- По закону тебя нужно передать жрецам Вута, - насмешливо заговорила
Захур. - Они думают, что умеют проникать в тайные чары таких, как ты.
Но... до принятия обета они были мужчинами... - Она скабрезно хихикнула. -
Как бы ты не околдовала этих оболтусов... Я могу казнить тебя сама, как
казнят ведьм: сжечь на этом самом месте и развеять твой пепел. Однако... -
глаза Высшего Консорта горели злорадством, - для тебя это была бы чересчур
легкая смерть... Отвечай: зачем ты вдохнула жизнь в мертвого Турана?
- Спросите его, - пожала плечами Дзанта. - Это была не моя воля, он
так мне приказал...
Ее голова дернулась от молниеносного удара. Она тут же забыла про
боль, озабоченная другим: если избиение продолжится, камни поранят ей рот
и могут быть найдены врагами. Дзанта сделала вид, что оглушена, и
отступила, пошатываясь. Видимо, это проявление слабости удовлетворило
Захур. Она брезгливо скривила губы.
- Впрочем, какое это имеет значение. Ты ли, он ли - без разницы. Так
и так вы проиграли! Он успел вовремя умереть, его место в своей гробнице.
Ну, а что до тебя...
Дзанта напряглась, мучительно ожидая приговора. Сейчас станет ясно,
подействовало ли ее внушение...
- Ты утверждаешь, что Туран заставлял тебя служить себе? - На губах
Захур змеилась сладострастная улыбка. - Тогда он наверняка будет рад, если
ты и дальше будешь угождать ему там, в склепе. - Она испытующе посмотрела
на девушку, жадно ловя в ее лице печать страха. - Ты поняла, ведьма? Я
отправлю тебя туда вместе с ним! Но не надейся: на этот раз я позабочусь,
чтобы оттуда не было выхода ни через дверь Духов, ни как-нибудь еще...
Лишь бы не передумала! Нужно разыграть отчаяние. Всплеснув руками,
Дзанта закричала:
- Нет, только не туда! Не надо! Убейте меня!
Захур презрительно рассмеялась и повернулась к офицеру:
- Ты должен отвезти тело моего мужа к гробнице. Я пришлю туда тех,
кто подготовит его к путешествию в Нижние Миры, и позабочусь, чтобы никто
больше не смог потревожить его вечный сон.
Бери с собою и эту девку. Не дай ей сбежать, не своди с нее глаз до
тех пор, покуда она не попадет туда, откуда выбралась с помощью темных
сил. Учти, ты отвечаешь за нее головой!
- Не беспокойтесь, Ваше Высочество. Все будет сделано, как Вы
приказали.
Радость Дзанты была так велика, что она не обратила внимания на боль,
когда грубые руки схватили ее и швырнули в автомобиль. Ехали они недолго.
Когда машина затормозила, ее выволокли наружу, связали за спиной руки и
втолкнули в какую-то комнату. Дверь захлопнулась. Лежа на полу, она
подняла голову и прямо перед собой увидела тяжелые башмаки. Двое солдат
стояли, не сводя с нее глаз. Они, судя по всему, боялись, как бы ведьма не
вылетела в крошечное окошко, прорубленное под самым потолком.
Она продолжала лежать, охваченная радостным облегчением. Но вскоре
это чувство вытеснила тревога за тот кошмар, что ее ждет. Что с того, что
ей удалось покинуть Эрию в момент ее смерти? Следующий бросок сквозь время
может не обойтись столь же удачно... А если учесть, сколько энергии
израсходовано за последние сутки, - где гарантия, что ее сил хватит на
новый переход? К тому же ей предстоит еще "перетащить" вместе с собой и
Турана...
Ей необходимо хорошенько отдохнуть. Заставив себя отвлечься от
неудобств своего положения, Дзанта вытянулась на жестком полу и
расслабилась, призвав на помощь навыки, полученные под наблюдением Орна.
Отвлечься от окружающего, полностью уйти в себя, чтобы собрать и
аккумулировать запас психоэнергии.
Она погрузилась в собственную память, стремясь воссоздать в
мельчайших подробностях обстановку наружного, разграбленного кем-то
помещения гробницы, откуда началось ее путешествие в этот мир. За что
зацепиться? Ей нужен ориентир для фокусировки. В памяти отчетливо
проявились руки капитана, держащие ее, заставляя смотреть в кристалл. Нет,
не то... Теперь она стала мысленно перебирать детали того помещения:
покрытые трещинами стены, пролом, много веков назад сделанный
грабителями... Постепенно перед ней вырисовывалось помещение в том виде,
каким она застала его после вскрытия стены. Для гарантии Дзанта исключила
из этой картины все детали, в которых не была уверена. Не подводит ли ее
память? Очень важно сохранить в воображении только подлинно реальные
предметы. Если же сознание сфокусируется на иллюзорном, не существующем в
натуре ориентире - беда: переход или вовсе не удастся, или ее забросит
неизвестно куда.
Когда эта скрупулезная работа была закончена, девушка постаралась с
максимальной точностью запечатлеть в мозгу изображение гробницы. Теперь
снова можно отдохнуть... Но беспокойство не давало расслабиться
по-настоящему. Туран... Ей страстно захотелось почувствовать его,
связаться с ним. Нет, это неоправданный риск: вдруг мысленное
прикосновение пробудит его шевельнуться - если, конечно, он сейчас не
полностью мертв... Как ни крути, все предстоящее целиком лежит на ней,
зависит только от ее знаний, энергии и воли.
Нужно прогнать неуверенность, она мешает погрузиться в прострацию,
чтобы не растратить силы на ожидание. Дышать тихо, еще слабее, ровнее...
Веки тяжелые, тяжелые... Караульные наверняка решили, что она уснула, но
этот полутранс не был ни сном, ни явью. Она находилась сейчас в мире своей
фантазии.
...Ее тело испытывало наслаждение, погрузившись в ароматную воду
теплого бассейна. Над ней сиял ласковой голубизной купол безоблачного
неба. Она была легкой, словно листик на водной глади, она была счастливой
и свободной, как это высокое небо...
Чей это грубый голос ворвался в дивный мир и разрушил его? О чем
здесь говорят? Дзанта не успела уловить смысла раздавшихся в комнате
команд. Но ее уже схватили, подняли с пола... Открыв глаза, она встретила
враждебный и подозрительный взгляд офицера. Значит, уже пора...
Снова темнота автомобиля, толчки подбрасываемой на ухабах машины.
Дзанта, сидя между двумя охранниками, не видела, куда ее везут. Не хотела
она прибегать и к мысленному зондированию. Она только надеялась, что
Турана перевозили к месту погребения более аккуратно, чем ее.
Они ехали и ехали. Казалось, этим мучениям не будет конца. Девушка
была уже вся в синяках от тряски; в онемевших запястьях, с которых только
в машине сняли веревки, никак не восстанавливалось кровообращение. Наконец
автомобиль остановился, ее выволокли наружу. Она узнала это место:
подножье холма, с которого они с Тураном проделали головокружительный
спуск в ночь побега из склепа. Теперь, утром, безрадостный заснеженный
пейзаж предстал перед ней во всех подробностях.
Охранник оттащил ее в сторону, очищая путь процессии, поднимавшейся
на холм. Впереди шел Верховный Жрец Вута (это подсказывала память Винтры),
произносивший нараспев какие-то заклинания. Его поддерживали под руки два
жреца рангом пониже. Один нес тяжелый молот, в руках другого был ларец, из
которого Верховный Жрец брал горстями что-то вроде пепла и развеивал это
по ветру.
Следом четыре офицера несли на плечах катафалк с телом Турана, до
самого подбородка укрытым златотканым покрывалом. Оно было прикреплено к
ложу золотыми застежками, освященными жрецами Вута. Чуть позади шли
несколько вооруженных солдат, а за ними - Захур в желтых траурных
покровах. Вуаль, впрочем, была откинута с лица - вдова Командора хотела
видеть во всех подробностях церемонию повторного захоронения мужа, на сей
раз, как она надеялась, окончательного.
Дзанта вся дрожала. Но не метель, завывавшая вокруг, была тому
причиной: ею овладел настоящий, не наигранный страх перед будущим (если
оно у нее все-таки есть).
Глядя вслед процессии, она видела, как жрец склонился над катафалком,
бросил на покрывало горсть пепла - видимо, они достигли входа в гробницу.
Двое солдат спустились в отверстие и протянули оттуда руки, готовые
принять тело своего Командора. Катафалк обвязали веревками, приподняли, и
вот он уже исчез под землей. Вновь показались солдаты. Захур издали
махнула рукой конвоиру Дзанты. Тут же к нему присоединились еще двое и
схватили ее за руки.
Бесцеремонными тычками они гнали ее на вершину холма. Дзанта изо всех
сил вырывалась, кричала. Захур не должна заподозрить, что девушка сама
мечтает попасть в усыпальницу, где находится ее единственный шанс на
спасение. И вот она уже на холме, стоящая в прозрачном одеянии под ледяным
ветром и колючим снегом.
- Мы прежде должны узнать, как она сделала это, - повелительно
обратился к Захур Верховный Жрец Вута. - Ведь если повстанцы владеют
подобными тайнами...
- То мы бы давно узнали об этом, - перебила его Высший Консорт. -
Солдат, которого мои люди изловили в Ксунте, под пыткой показал, что эта
ведьма управляет телом Командора, что именно от нее получил он на
расстоянии необъяснимый удар, когда попытался опротестовать безумные
приказы, вложенные этой ведьмой в уста Лорда Командора. Она опасна,
смертельно опасна для всех. Это бомба, которую ты хочешь забрать в башню
Вута для своих исследований, рискуя навлечь беду на весь Сингакокх!
Жрец внимательно посмотрел на Дзанту. Если он настоит на своем, будет
погублено все, что она так старательно подготовила, к чему так неистово
стремилась!
- С виду она не кажется опасной, - с сомнением проговорил жрец. - И
подумай: обладая чарами, которые ты ей приписываешь, разве далась бы она
так просто в твои руки?
- Теперь у нее нет в подчинении Лорда Командора, ее колдовство как-то
связано с ним. Я не знаю, в чем тут дело, но это так - она сама
призналась. Поверь, она чрезвычайно опасна. Эта ведьма ничего не боится,
кроме одного. Взгляни, как она дрожит, - она боится снова вернуться в
гробницу. Заточи ее туда, запечатай дверь Духов печатью Вута - и она
больше никогда не сможет вредить кому бы то ни было.
Жрец все еще колебался. Но увидев, как воины сомкнулись вокруг Захур,
демонстрируя верность правительнице, не решился идти против силы. Захур
поняла это и, вскинув голову, повернулась к Дзанте и ее конвоирам.
- Разденьте колдунью, - отдала она приказ. - Если найдете на ней
какие-нибудь предметы, передайте их жрецам: это могут оказаться амулеты,
дающие ей власть. Пусть на этой девке не останется ничего, кроме
собственной шкуры!
Солдаты содрали с дрожащей девушки одежду. Один из офицеров схватил
ее за плечи, грубая веревка вновь впилась в ее запястья. Вконец
окоченевшая, она словно во сне ощущала, как ее поднимают, пропихивают в
отверстие и опускают вниз. Затем наступил полный мрак: дверь Духов была
закупорена и запечатана священной печатью...

дальше