Рекс СТАУТ ОХОТА ЗА МАТЕРЬЮ (продолжение) Глава 10 Передо мной лежала копия счета по делу из картотеки под буквой "В" - Вэлдон. Вторая часть этого дела - работа над фамилиями, представленными Виллисом Крагом, Лео Бингхэмом, Юлианом Хафтом и Люси Вэлдон (от Мануэля Аптона мы не получили ни одного имени) - эта работа длилась двадцать шесть дней и стоила клиентке 8 тысяч 674 доллара 30 центов, не считая моего жалования. В списке Люси было 47 фамилий, у Хафта - 81, у Бингхэма - 106 и у Крага - 55. Одна из дочерей Аптона, замужняя, была в списке у Хафта, Бингхэма, но ее не было у Крага. Замужняя дочь Хафта нашлась в списке Люси, но отсутствовала у остальных. Конечно, фамилии в списках дублировались, но всего имелось 148 различных имен, которые составили: +-----+------+---------------+ | Разделы | Количество | Положение | +-----+------+---------------+ | А | 57 | Не замужем | +-----+------+---------------+ | В | 52 | Замужем, живут с мужьями | +-----+------+---------------+ | С | 18 | Разведены | +-----+------+---------------+ | D | 11 | Вдовы | +-----+------+---------------+ | Е | 10 | Замужем, с мужьями не живут | +-----+------+---------------+ Другая статистика из тех же разделов определяла женщин, у которых родились дети в интересующее нас время: +-----+------ | Разделы | Количество | +-----+------+ | А | 1 | +-----+------+ | В | 2 | +-----+------+ | С | 0 | +-----+------+ | D | 1 | +-----+------ | Е | 0 | +-----+------+ Женщина из раздела "А", у которой родился ребенок, работала в конторе Крага, но все об этом знали, и ребенок был на законном основании отдан (или продан) в бюро по усыновлению. Саул две недели выяснял: не было ли тут обходных путей, приведших в вестибюль миссис Вэлдон. Женщина из раздела "Д" (вдова) вероятно, представляла проблему для друзей и недругов, но не для нас. Ее муж умер за два года до рождения ребенка, но она принялась его воспитывать, не обращая ни на кого внимания. Я сам его видел. Два ребенка из раздела "В" (замужем, живут с мужьями) оказались тремя - у одного был близнец. Все они жили с родителями. Фред видел близнецов, а Орри - третьего ребенка. Кроме матерей, две девушки из раздела "А", две женщины из раздела "В", две из "С" и одна из "Д" в течение интересующего нас времени находились вне дома. Орри пришлось слетать во Францию, на Ривьеру, чтобы узнать об одной из них, а Фреду - в Аризону с расспросами о другой. В качестве образчика "назойливого любопытства" работа была проделана на должном уровне. И когда в половине четвертого утром в среду 7 июля позвонил Саул и доложил, что последний небольшой пробел с усыновлением закрыт, он сам видел ребенка, и операция завершилась, мы оказались точно там, где были. 12 июня, двадцать шесть дней назад. Впрочем, с небольшой разницей. Возникло два новых обстоятельства. Первое, незначительное, состояло в том, что я не был последним, видевшим Эллен Тензер живой. В роковую пятницу она заходила в дом Джеймс Р. Несбит, своей бывшей клиентки еще по тем временам, когда Тензер работала няней. Миссис Несбит не говорила о визите в течение двух недель, потому что не хотела, чтобы ее фамилия появилась в сочетании со словом "убийство". Но, наконец, решила это сделать. Скорее всего, окружной прокурор обещал ей, что ее имя не появится в прессе, но журналисты заполучили его каким-то образом. Однако миссис Несбит ничем помочь не могла. Эллен Тензер зашла и заявила, что ей нужен совет адвоката и попросила миссис Несбит рекомендовать кого-нибудь из адвокатов, на которого можно положиться. Миссис Несбит выполнила ее просьбу, позвонила адвокату и назначила встречу. Но Эллен Тензер к назначенному времени не пришла. Она не сказала миссис Несбит, почему нуждается в адвокате. Имя миссис Несбит на всякий случай было добавлено к списку Саула, но у нее не было детей по крайней мере в течение десяти лет, а у ее двадцатилетней дочери детей вообще не имелось. Другое обстоятельство, более значительное, состояло в том, что нас едва не оставила миссис Вэлдон. Конечно, я держал с ней связь: если вы тратите в день более трех сотен из денег клиента и ничего из этого не получается, то самое меньшее, что вы можете сделать, это позвонить или зайти и сказать: "хэлло, какой прекрасный день". Один раз я наблюдал за тем, как она кормит ребенка, один раз завтракал с ней, два раза обедал, научил ее играть в пинокль и слушал ее игру на рояле общей сложностью в течение часов шести. Кроме того, мы несколько раз танцевали в столовой, на полу которой не было ковра. С ней было бы очень приятно провести вечер во "Фламинго" или у Гилотти, но с этим следовало повременить, чтобы не афишировать наши отношения. Когда в четверть пятого второго июля раздался телефонный звонок и я начал с обычного: "кабинет Ниро Вулфа..." она прервала меня: - Ты можешь прийти. Арчи? Прямо сейчас? - Конечно. Но что случилось? - Ко мне приходил полицейский. Он только что ушел. Спрашивал меня, когда я наняла Ниро Вулфа и расспрашивал о ребенке. Ты приедешь? - Что ты ему ответила? - Я сказала, что он не имеет права вмешиваться в мои личные дела. Как ты и велел мне говорить. - Правильно. Ты узнала его имя? - Он назвался. Но мне было не до этого... - Крамер? - Крамер... Не похоже. - Роуклиф? - Нет. - Стеббинс? - Это похоже, Стеббинс. Да, кажется, так. - Большой, солидный, с крупным носом и широким ртом. Усердно пытается быть вежливым? - Да. - О'кей. Мой любимый фараон. Не волнуйся. Поиграй на рояле. Я приеду через двадцать минут после того, как буду уверен, что нет слежки. Я набрал номер по домашнему телефону - Вулф находился в оранжерее. Я сообщил ему о звонке миссис Вэлдон и спросил: - Какие будут инструкции? - Никаких. К черту. - Понимаю, сэр. Привезти ее? - Нет, если обстановка позволит. Я отправился на кухню, велел Фрицу быть внимательным к телефону и входной двери, пока я не вернусь. Выйдя на улицу, я автоматически огляделся, хотя пока мне было совершенно безразлично, есть ли за мной хвост или нет. Но почти наверняка они наблюдают за домом Люси Вэлдон. Мне не пришлось нажимать на кнопку звонка - дверь ее дома была открытой, а на пороге стояла сама Люси. Она не произнесла ни слова. Когда я переступил порог, она закрыла дверь и направилась к лестнице. По-видимому, она старалась забыть о стремительном развитии наших отношений, касающихся дел сердечных. Один марш по лестнице вверх, она вошла в большую комнату, закрыла дверь и сказала: - Он спросил меня, знала ли я Эллен Тензер? - Это естественно. - Ты стоишь здесь и говоришь "естественно"... Если бы я не пошла к Ниро Вулфу... она не была бы убита. А теперь они знают о Вулфе, знают о ребенке... Я собираюсь рассказать им все. Поэтому я попросила тебя придти. Объясни: куда идти, кому рассказывать? Окружному прокурору? Ты пойдешь вместе со мной? - Нет. Я могу позвонить? - Вулфу? Зачем? - Хочу сказать ему, что ты дала ему отставку. - Я не говорила этого' - Вы напуганы, миссис Вэлдон. Мы с вами обсуждали несколько раз, что будет, если они до вас доберутся. Мы договорились о том, что будем упорствовать, пока возможно. Вы позволили нам решать, где предел этих возможностей. Вы хотели, чтобы я объяснил вам законы, касающиеся отказа от свидетельских показаний, и я сделал это. Что же касается увольнения Вулфа, можете назвать это как-то иначе, например, освобождением от полномочий. Это звучит лучше. Я. позвоню ему снизу. Я хотел уйти - она вцепилась в мою руку. - Арчи! - Послушайте, - сказал я, - я не разыгрываю здесь спектакль. Но будь я проклят, если собираюсь сидеть на корточках, снимать с вас туфли и греть ваши холодные ноги. Ее руки обвились вокруг моей шеи, она прижалась ко мне. Пятнадцать минут спустя мы сидели на диване с бокалами мартини, и она говорила: - То, что ты сказал о смешивании деловых и личных отношений, глупо. Мы начали это месяц назад... я не пыталась с тобой флиртовать. Господи, как ты можешь выносить такую глупую женщину, как я. - Не могу. Не мог. - Что? - Она нахмурилась. - О, сверх меры благодарна. Когда ты заговорил о звонке Ниро Вулфу, я должна была думать: попросить ли тебя не звонит,ь и что вообще мне делать дальше? А я думала: это конец. Я всегда знала, что не очень умна. Я отпил мартини. - Поскольку мы вернулись к делам, давай все окончательно выясним. Может быть у меня создалось не правильное впечатление. Ты все еще хочешь, чтобы расследование продолжалось? - Да. - Ты абсолютно уверена в том, что не переменишь своих намерений? - Вот. - Она протянула руку и я взял ее в свою. Точно также три недели назад начались наши отношения, когда я составлял список, выбирая четверых, которые должны были нам помочь. Когда рукопожатие длится дольше положенного хотя бы одну секунду, это уже многое означает. Если вы вместе в одно и то же время решили, что хватит - прекрасно. Но если она захочет прервать отношения раньше вас или наоборот, будьте настороже: вы друг другу не подходите. В первый раз у нас с Люси все происходило одновременно, как и сейчас. - О'кей, - сказал я. - Мне нечего тебе сказать. Ты все знаешь не хуже меня. Твои обязанности могут быть отчасти трудными, но они не сложны. Ты просто ничего не говоришь и не отвечаешь ни на какие вопросы, кто бы их не задавал. Так? - Да. - Если тебя пригласят к окружному прокурору, отклони это приглашение. Если сюда придет Стеббинс или еще кто-то, можешь принять его или нет, как хочешь, но ничего не рассказывай и не пытайся вытянуть из них даже намек. Что же до того, как они узнали, что ты наняла Ниро Вулфа и о ребенке, то это не имеет значения. Я предполагаю, что их мог информировать Мануэль Аптон, но я не дам и гроша, чтобы узнать подробности. Если это был Аптон, то несколько вопросов, на которые ты не станешь отвечать, будут вопросы об анонимных письмах. Они могут оказаться труднейшим пунктом для Вулфа и меня, но мы это предполагали. Четырем приглашенными он сказал, что они лежат в его сейфе. Если суд постановит предъявить их, а он скажет, что они никогда не существовали, нас могут обвинить в уничтожении улик, что намного хуже отказа от дачи свидетельских показаний. Если это произойдет, то будет весело, и я должен не забыть посмеяться. - Арчи. - Да. - Всего шесть недель назад я была совсем одна. Наверху не было ребенка, я никогда не видела тебя и даже мечтать не могла, что будет так, как сейчас. И когда я говорю, что мне многое отвратительно, ты понимаешь меня, не так ли? - Конечно понимаю, - я взглянул на часы, допил мартини, поставил бокал и поднялся. - Мне пора. - Почему ты не останешься пообедать? - Не могу. Половина шестого. В шесть или немного позднее наверняка зайдут Стеббинс или инспектор Крамер. Я должен быть на месте. Она встала с дивана. - И все, что я должна делать, это ничего не говорить, - она стояла выпрямившись, откинув назад голову. - А потом ты приедешь и расскажешь мне все. Деловые отношения. Не знаю, в чем было дело; в ее ли словах или в том, как она их сказала, или в выражении ее глаз - как бы там ни было, но я улыбнулся, а потом рассмеялся, и она тоже засмеялась. Получасом раньше было невозможно предположить, что так скоро мы будем так хорошо смеяться вместе. Наш разговор имел хорошее завершение, и я повернулся и ушел. Без двух минут шесть я отпер дверь нашего старинного особняка, прошел в кухню, сообщил Фрицу, что я вернулся и направился в кабинет. Люди привыкли задавать массу ненужных вопросов. Я, к примеру, спросил у Фрица, были ли телефонные звонки. Во-первых, он сказал бы мне о них сам, а во-вторых Крамер и Стеббинс почти никогда не звонили. Они просто приходили. Как только я вошел в кабинет, с ужасным скрипом начал спускаться лифт. Вулф появился в кабинете. Обычно, прежде чем задать вопрос, он идет к своему письменному столу, но на этот раз он остановился рядом с ним, посмотрел на меня и грубо спросил: - Ну? - Все вполне нормально, - ответил я. - Что и следовало ожидать. Одно дело - ждать удара, другое - получить его. Она немного испугана. Ей была нужна уверенность в том, что вы еще в седле, и я дал ее. Перли спрашивал: знала ли она Эллен Тензер. Я полагаю, мы не меняем позиций. - Да. Он прошел к книжным полкам, взглянул на корешки книг, но ничто не привлекло его внимание. Он остановился около большого глобуса и начал медленно вращать его. Может быть, он искал то место, где могла скрываться мать брошенного ребенка, но вполне вероятно, Вулф выбирал место, где сможет остановиться, когда вынужден будет оставить этот город. После обеда никто не пришел. Еще за столом, когда Вулф покончил с земляникой, я встал и сказал: - Я не останусь пить кофе с вами. Если дело не срочное, полиция не приходит после обеда, а у меня что-то вроде делового свидания. Вулф проворчал: - Я смогу тебя найти? - Конечно. По телефону миссис Вэлдон. Он есть на ее визитке. - Ты сказал, что она напугана, но ты ее подбодрил. Она в самом деле в плохом состоянии? - Нет, сэр. Она в порядке, но, возможно, она боится, что вы откажете ей в своих услугах. Она просила меня придти и доложить об итоге нашего с вами разговора. - Болтун. - Да. Но она не знает вас так хорошо, как я. А вы не знаете ее так, как я. Я положил салфетку на стол и вышел. Глава 11 Крамер пришел третьего июля, во вторник, утром. Я как раз говорил по телефону со своим приятелем об уикэнде. Когда задребезжал дверной звонок, я сказал в трубку: - Ты знаешь, мне бы очень хотелось составить тебе компанию, но сейчас у нашего подъезда стоит полицейский инспектор, а может быть, сержант, который хочет войти. Возможно, я проведу ночь в тюрьме. Так что встретимся в суде. Пока я вешал трубку, в дверь позвонили еще раз. Я вышел в холл, взглянул в односторонне прозрачное стекло и сообщил Вулфу, что это Крамер. Вулф лишь сжал тубы. Я распахнул дверь и сказал: - Приветствую вас. Мистер Вулф немного раздражен. Он ожидал вас вчера. Большая часть сказанного оказалась обращенной к его спине, поскольку Крамер сразу промаршировал вниз, в холл, а затем в кабинет. Он снял старую фетровую шляпу, которую носил и зимой и летом, в дождь и зной, сел в красное кожаное кресло и взглянул на Вулфа. Молча они провели пять секунд. Это не было началом соревнования, кто кого пересмотрит, просто они готовились к сражению. Крамер заговорил: - Прошло двадцать три дня... - У него был хриплый голос - необычное явление. Ему, чтобы охрипнуть, необходима была десятиминутная беседа с Вулфом. Его круглое красное лицо казалось краснее, чем всегда, но причиной этого могла быть июльская жара. - Двадцать пять, - поправил его Вулф. - Эллен Тензер умерла в ночь на восьмое июня. - Двадцать три с тех пор, как я был здесь. - Крамер откинулся к спинке кресла. - Что происходит? Вы в тупике? - Да, сэр. - Но вы - исчадье ада. Вы попали в тупик из-за чего-то или из-за кого-то? - Я не мог бы на это ответить. - Я знаю, что не могли бы. Но я все-таки слушаю. Вулф покачал головой. - Мистер Крамер, я нахожусь в своем расследовании точно там же, где был двадцать три дня назад. У меня нет для вас сведений. - В это невозможно поверить. До сих пор я считал, что вы не способны топтаться на месте больше трех недель. Вы ведь уже знаете, кто убил Эллен Тензер? - На это я могу ответить. Нет. - А я думаю, вы знаете. В настоящее время у вас есть еще клиент, кроме миссис Вэлдон? - И на это я могу ответить. Нет. - Но ведь совершенно очевидно, Вулф, что есть явная связь между убийством Тензер и тем, для чего вас наняла миссис Вэлдон. Мне нет нужды раскладывать все по полочкам: пуговицы, ребенок, которого нянчила Тензер, ребенок в доме миссис Вэлдон, поездка Гудвина в Махопак, встреча с Эллен Тензер, ее неожиданный отъезд после их встречи... И вы можете отрицать, что существует прямая связь между их встречей и убийством? - Нет. Я не утверждаю это. Я просто ничего не знаю, как и вы. - Великолепно. - Голос Крамера стал более хриплым. - Я не знаю для чего вас наняла миссис Вэлдон, но я чертовски уверен, что вы беретесь поймать убийцу при условии, что это не она. Я не думаю, что это она. Поскольку, будь это она, вы давно бы это выяснили. Я даже могу сказать, почему вам позарез необходимо знать убийцу. - Пожалуйста, я приму это как гипотезу. - Хорошо. Вы тратите деньги миссис Вэлдон, как воду. Пензер, Даркин и Орри Катер работают на вас вот уже три недели. Я не знаю, что они делают, но знаю, чего они не делают, они и Гудвин. Они абсолютно игнорируют Эллен Тензер. Никто из них не был в Махопаке, никто не встречался со свидетельницей миссис Несбит, никто не копался в протоколах об Эллен Тензер, никто из них не расспрашивал ее друзей и соседей, и никто не входил в контакт с моими людьми. Они не проявили к убитой никакого интереса. Но вам ведь необходимо знать, кто ее убил. Исходя из всего вышесказанного, вы знаете убийцу. Вулф усмехнулся. - Поразительно правдоподобно, но лучше это прекратить. Даю вам слово: я не имею ни малейшего понятия о том, кто убил Эллен Тензер. Крамер пристально посмотрел на него. - Ваше слово? - Да, сэр. Это решало все. Крамер знал по опыту, если Вулф сказал "мое слово", следовательно, все в порядке и никакого подвоха нет. - Тогда какого дьявола у вас заняты Пензер, Даркин и Кэтер? И Гудвин? Вулф покачал толовой. - Они не нарушают границ вашей епархии. Они не занимаются убийством. Так же, как мистер Гудвин и я. Крамер взглянул на меня. - Вас, Гудвин, выпустили под залог. Я кивнул. - Кому, как не вам, знать об этом. - Вы провели ночь в доме миссис Вэлдон. Прошлую ночь. Я сделал удивленное лицо. - В вашем утверждении два промаха. Во-первых, это не правда. Во-вторых, если бы это и было правдой, то какое она имеет отношение к убийству? - В какое время вы оттуда ушли? - Но я не ушел. Я до сих пор там. Он поднял руку: - Осторожнее, Гудвин. Вы же знаете, что я основываюсь на донесениях. Человек, дежуривший от восьми до двух, говорит, что вы вошли в девять двадцать пять и не выходили. Другой, дежуривший с двух до восьми утра, тоже утверждает, что вы не выходили. Я бы хотел узнать, кто из них прозевал вас. В какое время вы ушли? - Удивляюсь, зачем вы здесь, - сказал я. - Судя по методам, которыми вы пользуетесь, вы здесь не из-за убийства. Вы явились проверить ваших ребят. Прекрасно. Без четверти два мы с миссис Вэлдон оказались в весьма приподнятом настроении и вышли на тротуар - потанцевать летней ночью. В четверть третьего она вернулась, а я ушел. Следовательно, оба ваших парня прозевали меня. - Вы паяц и лжец, Гудвин, - он потер нос, взглянул на Вулфа, вытащил сигару из кармана, осмотрел ее, покатал между ладонями, сунул в рот и прикусил зубами. - Я мог бы заняться вашими лицензиями, позвонив в Олбани, - заявил он. - Несомненно, - согласился Вулф. - Вы чертовски упрямы. Но вы знаете, что я могу отобрать у вас лицензию. Вы знаете, что я могу арестовать вас. Вы знаете, что станете известны, как обвиняемые в убийстве, если будете продолжать вести себя неразумно. Но вы упрямы, как буйвол, а я не собираюсь тратить на вас свое жалование. - Вот это разумное решение. - Еще бы! Ведь вы запретили миссис Вэлдон давать показания. - Это она сказала? - Нет. Но вы ей запретили. Окружной прокурор вызвал ее - она не пришла. Мы ее арестуем. - Не будет ли это слишком для человека с ее происхождением и положением? - Если у нее есть здравый смысл и совесть ее чиста, она все нам расскажет. Окружной прокурор пока ничего не может узнать от ее адвоката и доктора, поскольку они находятся в привилегированном положении. Положение няни, кухарки и служанки иное, но им уже заткнули рот. Однако миссис Вэлдон не может быть матерью ребенка. Она не рожала в интересующее нас время. - Я дал вам слово, - сказал Вулф. - Это я слышал. - Сейчас я даю вам слово, что не знаю о происхождении и воспитании ребенка, о том, кто его оставил в вестибюле. Я знаю не больше, чем вы. - Я в это не верю. - Чепуха. Если я даю слово, я ничем не обесчещу это прекрасное старое выражение. Но... Крамер почти зарычал: - Тогда что же, ради бота, вы знаете? Зачем она наняла вас? - Ребенок был завернут в одеяло, к которому была приколота записка, напечатанная на детском гектографе. Поэтому... - Что в ней говорилось? - Дайте мне закончить. Записка привела ко мне миссис Вэлдон. В качестве следа записка не дает ничего. Если я... - Где она? - Я не могу допустить, чтобы дела моей клиентки получили широкую огласку. А это... - Я хочу получить записку и немедленно! - Вы прерывали меня четыре раза, мистер Крамер. Пределы моего терпения не бесконечны. Обстоятельства таковы, что я приберегу эту записку. Скажу только, что она не помогла бы вам найти убийцу. Миссис Вэлдон наняла меня найти мать ребенка - это очевидно. Вот и все. Мои свидетельские показания закончены. - Если вы оставляете записку у себя, зачем вы о ней рассказали? - Для того, чтобы вы поняли, наконец, какие страдания испытывает миссис Вэлдон из-за этого ребенка. А если в вашей голове засела мысль получить записку по постановлению судьи, то вы зря беспокоитесь. Крамер встал, шагнул вперед, бросил сигару в корзину для бумаг и, как всегда, не попал. Потом посмотрел на Вулфа и сказал: - Я не верю в существование этой записки. Недаром вы не поклялись с помощью вашей прекрасной старой фразы. Я арестую миссис Вэлдон. Вулф ударил кулаком по столу: - И это после всего! Я потворствовал вам во всем возможном, а вы собираетесь мучить миссис Вэлдон! - Вы чертовски правы, собираюсь. Крамер шагнул по направлению двери, вспомнил о шляпе, вернулся за ней и промаршировал к выходу из кабинета. Когда я вернулся, проводив его, Вулф сказал: - Ни одного упоминания об анонимных письмах. Стратегия? - Вряд ли. При его настроении он открыл бы все карты, какие у него есть. - Значит, это не Аптон донес. Но какая разница? К Вэлдон ведет дюжина линий. - Она не знает ничего, о чем бы не знал он, если не считать записки. - Может быть, посоветовать ей рассказать обо всем, кроме записки? - Нет. Если она ответит на десять вопросов, они зададут их миллион. Я должен рассказать ей, что ее ждет. Я вернусь к тому времени, когда полиция явится с ордером. Я думаю, вам следует позвонить адвокату. Завтра четвертое июля, а договариваться о залоге в праздничный день... могут возникнуть проблемы. - Черт побери! - воскликнул он, направляясь к двери. Я удивился - кого он имеет в виду? Крамера или клиентку? Глава 12 Итак, мы пятеро (я включаю сюда и Вулфа) проделали работу высшего класса. 148 девушек и женщин находились под прицелом и все были вычеркнуты из списка. Второй этап охоты за матерью закончился. Саул, Фред и Орри освободились от работы. Вулф сидел в кабинете и окидывал грозным взглядом все, что ему попадалось на глаза. Я спросил его о дальнейшей программе действий для меня, и он взглядом дал понять, что я ее не заслужил. Тогда я сообщил ему, что собираюсь на побережье искупаться и вернусь поздней ночью в воскресенье. Он даже не спросил, где может найти меня, но перед уходом я положил на его письменный стол листок с телефоном, который принадлежал коттеджу на Длинном острове. Коттедж на лето сняла Люси Вэлдон. Свирепые угрозы Крамера оказались не страшнее, чем укус окружного прокурора. Имя Вэлдон не появилось в газетах. Когда еще во вторник днем я-заехал на Одиннадцатую улицу предупредить ее о предстоящем посетителе, она немного испугалась и во время ленча почти ничего не ела. Но, когда около трех пришел сыщик из отдела по убийствам, у него даже не было ордера, а только письменное требование, подписанное самим окружным прокурором. Через "четыре часа она позвонила и сказала, что уже находится дома. Ею занимались по очереди старший капитан отдела и два помощника окружного прокурора, и один из них был довольно груб, но она не потеряла самообладания. Трудности с людьми, которые что-то скрывают, разрешаются выбором одного из двух средств: можно просто сидеть и смотреть на них, а можно посадить под замок. Но она была Армстед, имела собственный дом, много друзей. Вероятность того, что она убила Эллен Тензер или знала, кто это сделал, равнялась одному к десяти миллионам. Поэтому праздник четвертого июля она провела в коттедже на берегу моря с ребенком, няней, кухаркой и служанкой. Там было пять спален и шесть ванных комнат. В самом деле: что, если все комнаты окажутся заняты, и вдруг приедет сыщик из бюро по убийствам и захочет принять ванну? Нужно быть готовым ко всему. Обычно, когда я отдыхаю, то забываю наш кабинет, текущую работу и, особенно, Вулфа. Но на этот раз моей хозяйкой была Люси Вэлдон и, лежа на песке, пока она в доме кормила ребенка, я пытался заглянуть в будущее. Стопроцентный мрак. Часто бывает так, что с первого взгляда на дело кажется: не с чего начать. Но всегда находится крохотная площадка для разбега. В этот раз все было не так. Мы зашли в тупик. Я был готов остановиться на мысли, что Ричард Вэлдон не является отцом ребенка. А сама мать была просто необычной особой. Она читала его книги, видела автора по телевизору, и, когда у нее родился ребенок, воспитывать которого ей оказалось не с руки, она решила дать ему фамилию Вэлдон. Если дело закрутилось подобным образом, то поиски матери - это поиски иголки в стогу сена, и нужно было забыть ее и преследовать убийцу, чем в течение уже почти двух месяцев занималась полиция. По крайней мере, 99% мрака. Я громко произнес нечто нецензурное и услышал голос Люси: - Арчи! Прежде чем подойти, мне следовало покашлять. Я вскочил на ноги и мы побежали к прибою. В одиннадцать утра в понедельник Вулф стремительно вошел в кабинет, поставил в воду орхидеи, сел и, не взглянув на почту, сказал: - Твоя записная книжка. Так начался третий этап поисков. К ленчу мы обсудили последние детали программы и оставалось только выполнить ее, что являлось моей работой. Три дня у меня ушло на то, чтобы все привести в порядок, и еще четыре оставалось до того времени, когда клубок начнет разматываться, потому что воскресный выпуск "Газетт" выйдет именно в воскресенье. Мои три дня прошли следующим образом. ПОНЕДЕЛЬНИК. День. Новая поездка на побережье, чтобы ввести в курс дела Люси. Она стала возражать, и я остался обедать. Она не столько была против моего возвращения в город, сколько боялась гласности, и дело не сдвинулось бы с места, если бы я не продлил свое пребывание там и не смешал личные отношения с деловыми. Я уезжал, заручившись ее обещанием вернуться в среду днем и оставаться там сколько потребуется. ВТОРНИК. Утро. Поездка к Злу Познеру, совладельцу "Посарт Камера" на 47-ой улице, чтобы уговорить его отправиться со мной и помочь купить коляску для ребенка. Потом обратно к нему с коляской. Я оставил ему несколько фотоаппаратов, объяснив, каким образом они должны использоваться, и он обещал все подготовить к среде. ВТОРНИК. День. Поездка в контору Лона Коэна на двадцатом этаже Газет-билдинг. Если у Лона тут и была должность, то я ее не знал. Я бывал здесь, наверное, раз сто за несколько лет и, по крайней мере, семьдесят из них при моем появлении он звонил по одному из телефонов, стоящих на его письменном столе. Так было и в этот вторник. Я сел на стул у письменного стола и приготовился ждать. Он повесил трубку, провел рукой по гладким черным волосам, повернулся и нацелил на меня взгляд живых черных глаз. - Где ты так обгорел? - Я не обгорел. У тебя нет чувства цвета, - я похлопал себя по щеке. - Отличный летний загар. - Затем я сказал ему: - Ты счастливый парень, Лон. Хотя бы потому, что я люблю тебя без всякой причины. Я пришел и привес тебе нечто исключительное, за что хорошо заплатила бы любая газета в городе. - Ух, ты! Продолжай. - Это тебе не дареный конь, которому все-таки следует заглянуть в зубы. Может быть, ты слышал имя Люси Вэлдон? Вдовы писателя Ричарда Вэлдона? - Да. - Получится сенсационный газетный материал, целая страница, в основном фотографии. Отличный крупный заголовок. Может быть: "Женщины любят детей". Ниже текст. Его немного. Им займется один из твоих мастеров слова. В тексте будет сообщено о том, что миссис Вэлдон, молодая прекрасная богатая вдова знаменитого человека, не имеющая собственных детей, взяла в свой роскошный дом младенца и окружила его любовью и заботой. Она наняла опытную няню, которая предана маленькому путешественнику... впрочем, нет, он еще не умеет ходить. Может быть, ангелочку или ягненочку. Не мне это писать. Няня дважды в день вывозит его на прогулку в коляске, с десяти до одиннадцати утра и с четырех до пяти вечера, и везет его вокруг Вашингтонской площади, чтобы он мог наслаждаться красотой природы - деревьями, травкой и так далее, - я взмахнул рукой. - Какая поэма! Если в вашей платежной ведомости значится поэт - прекрасно. Но есть некоторые детали, которые должны иметь место. Фотографии могут быть любыми - миссис Вэлдон кормит младенца или даже купает его, если ты имеешь право публиковать обнаженную натуру. Но одна фотография обязательна: няня с коляской на Вашингтонской площади. Я буду на этом настаивать. А также на том, чтобы все это было помещено в ближайшее воскресенье. Фотографии могут быть отсняты завтра днем. На досуге ты можешь меня отблагодарить. Вопросы есть? - Ты обладаешь наглостью и ослиным упрямством, - сказал он. - Это не только вульгарно, - ответил я, - но и не относится к делу. - Черта с два. Может, ты помнишь день, месяц назад, когда ты был здесь, спрашивал об Эллен Тензер, а я поинтересовался у тебя, нашел ли ты пуговицы. - Сейчас, когда ты мне напомнил, да. - Ты тогда увильнул. А сейчас слушай. Ты знаешь о пуговицах больше, но и я знаю немало. Знаю, что их сделала Эллен Тензер, что в ее доме жил ребенок, а после встречи с тобой она была убита. И после этого ты являешься со сказкой о Люси Вэлдон и ребенке и еще спрашиваешь, есть ли у меня вопросы. Они есть. Ребенок в доме Люси Вэлдон и ребенок в доме у Эллен Тензер - один и тот же? Конечно, я знал, что так и будет. - Только между нами. - О'кей. Люси Вэлдон его мать? - Нет. - То, что Эллен Тензер была убита из-за этого младенца, - неплохое предположение. Этот малыш - горячий материал. Ты просишь сделать центром внимания не только дом, где он живет, но и те места, где он бывает дважды в день. Это может иметь последствия. "Газетт" поместит материал, а на следующий день младенца украдут, задавят, убьют или сделают бог весть что. Благодарю тебя за предложение. - Я могу сказать тебе определенно: никакого риска нет. Ровным счетом. - Поясни. - Все, о чем мы здесь говорим, не для печати. - Ладно. - Мы пытаемся выяснить, кто мать ребенка. Женщина, родившая младенца шесть месяцев назад и бросившая его, независимо от того, почему она это сделала, захочет посмотреть, как он выглядит. Она увидит страницу в 'Газетт", пойдет на Вашингтонскую площадь, узнает по фотографии няню и коляску и подойдет на него взглянуть. - Тираж "Газетт" около двух миллионов. Если мы опубликуем эту историю, на следующий день возле коляски будет полно женщин. Так? - Надеюсь, не толпа. Будет кое-кто еще. Няня - лучшая женщина-детектив. Возможно, ты слышал о ней - Салли Корбет. - Да. - Саул, Фред и Орри будут под рукой, в пределах площади. В коляске будут скрытые камеры, и няня снимет каждого, кто подойдет достаточно близко. Фотографии мы покажем миссис Вэлдон. Есть шанс, что она узнает мать. Фотографии будут показаны еще нескольким людям, имена которых тебе не обязательно знать. Конечно, все зависит от дюжины "если", но что же из этого? Если ты подходишь улицу на зеленый свет, то имеешь шанс вернуться домой. Если ты знаешь, что хорошо для твоей газеты, то ухватишься за это предложение. И если ты поместишь эту историю и фотографии, и они помогут, ты получишь фото матери и рассказ о том, как мы его добыли. - Насколько все это надежно. Арчи? - Насколько надежны туз, король, дама, валет и десятка? - Ты будешь на Вашингтонской площади? - Нет. Меня могут узнать. Как никак я - знаменитость. Мое фото было в "Газетт" три раза за последние четыре года. Он наклонил голову и несколько секунд тер щеку кончиками пальцев. Затем сказал: - Хорошо. Фотографии для воскресного номера должны быть у меня к восьми часам в четверг. ВТОРНИК-День. Продолжение. Контора Дол Боннерс на 45-ой улице. Встреча с Салли Корбет. Дол и Салли были причиной того, что шесть лет назад я пересмотрел свое отношение к женщинам-детективам. Я был настроен против них. Так же, как Вулф против Джейн Остин, заставившей его признать, что женщина может написать хороший роман. СРЕДА. Утро. Контора Посарт Камера Иксчейндж. Салли и я провели больше двух часов с двумя механиками, наблюдая, как они устанавливают и проверяют камеры. Они стоили бы клиентке шестнадцать сотен, но Эл Познер дал мне их на прокат на неделю. Салли объяснили, как с ними работать, но полностью подготовить к этому ее должны были позднее. Я пригласил ее позавтракать у Рустермана. СРЕДА. День. В доме Вэлдон вместе с Салли. Люси вернулась с побережья и рассчитала няню, сообщив ей, что ребенка отдадут в другие руки, чтобы дать ей отдых. То же самое сказали служанке и кухарке. Не знаю, как она объяснила появление новой шикарной коляски. Где-то около трех, когда пришли из "Газетт" журналистка и фотограф с помощником, Салли была в униформе няни, коляска готова, а Люси нуждалась в подкреплении спиртным. ЧЕТВЕРГ. ПЯТНИЦА. СУББОТА. Первым делом в четверг утром поездка в "Газетт" посмотреть снимки. Выбранные ими фотографии Салли и коляски были превосходны. Люси на фото выглядела как женщина, пытающаяся улыбнуться, несмотря на зубную боль. Лон сказал, что другие снимки были еще хуже. Салли возила ребенка на прогулку по Вашингтонской площади дважды в день все три дня. Любой человек, смотрящий на ребенка с расстояния в шесть ярдов или меньше, снимался на пленку. ВОСКРЕСЕНЬЕ. Утро. В десять часов, когда Салли вступала на площадь, толкая впереди себя коляску, я правой рукой взялся за третий кусок пирога, а левой держал "Газетт", открытую на странице с крупным заголовком: "Женщины любят детей". Это дело вкуса, но, по-моему, "Женщинам нравятся дети" было бы точнее. Глава 13 Когда Лон Коэн предположил, что на площади будет толпа, он несколько преувеличил возможности и влияние "Газетт". Воскресный урожай состоял из двадцати шести снимков - семь утром и девятнадцать вечером. Спустя двадцать четыре часа мы так и не знали, есть ли у нас фото матери или нет. Вот что нам стало известно: Люси, Юлиан Хафт, Лео Бингхэм и Виллис Краг не узнали ни одну женщину ни на одном из двадцати шести снимков. Правда, была одно фотография, относительно которой Люси не была твердо уверена. Но женщина на этом снимке находилась в списке и ее давно вычеркнул Саул. Около пяти зазвонил телефон. - Это Саул, Арчи. Я в телефонной будке на Университетской площади. - Ну? - Вроде, дело пошло. Во всяком случае, то, что мы предполагали, кажется, произошло. Около четырех часов на северной стороне площади остановилось такси, из него вышла женщина. Она перешла улицу и огляделась. Такси поджидало ее. Она увидела коляску на полпути через площадь, направилась туда и подошла прямо к ней. Она не нагнулась, не положила руку на коляску, но заговорила с Салли. Секунд сорок она была там - смотрела на ребенка.Машина Орри стояла за утлом, но так как женщину ждало такси, мы не успевали. Она быстро вернулась обратно, и такси отъехало. - Возможно, что ты поймал птичку. - Дать тебе номер такси? - Конечно. Я записал номер, минуту посидел, переводя дыхание и наслаждаясь успехом. Затем по домашнему телефону позвонил в оранжерею. - Да? - Поздравляю. Ваша теория о том, что женщина, родившая шесть месяцев назад младенца, наверняка захочет его увидеть, оправдалась. Два к одному: мать у нас на крючке. Даже три к одному. - Пожалуйста, отчитайся. - С удовольствием. Я рассказал ему, как было дело. - Итак, если это мать, она в наших руках. Выяснение, где она села в такси, ничего не даст. Но Саул ее опознает на фото. Поздравляю. - Удовлетворительно, - сказал он и повесил трубку. На этот раз мы имели пятьдесят четыре снимка и один из них был на вес золота. Я отнес их на 47-ую улицу, но Эл Познер не мог отпечатать их в тот же вечер: двое из его людей были выходными, один болел, так что Элу предстояло возиться с ними одному. Когда мы обедали, позвонил Саул. Имя таксиста было Сидней Бергман. Он взял пассажирку на Мэдисон-Авеню между пятьдесят второй и пятьдесят восьмой улицами, отвез ее к площади и обратно на пятьдесят вторую. Он никогда не видел ее прежде и ничего о ней не знал. Я сказал Саулу, чтобы он поджидал ее утром на площади, она могла появиться еще раз. На следующий день без четверти двенадцать я вошел в наш кабинет с фотографиями. Я мог бы вернуться на полчаса раньше, но у меня ушло время на' составление комплектов для Крага, Хафта и Бингхэма. Вулф сидел за письменным столом перед стаканом пива, а Саул в красном кожаном кресле перед бутылкой вина "Кортон Черлимэгн". Похоже, они говорили о литературе. На столе Вулфа лежали три книги, а одну, раскрытую, он держал в руках. Я сел и стал слушать. Да, литература. Я встал и пошел к выходу, но был остановлен голосом Вулфа: - Что, Арчи? - Я остановился. - Предпочитаю не мешать, - я подошел к Саулу и протянул ему фотографии. - Она не появлялась сегодня утром, - сказал он. Он ловко тасовал фотографии, будто сидел за покерным столом. Ему достаточно было взгляда на каждое фото. Он не просмотрел и половины, выбрал одну фотографию, чтобы получше рассмотреть, кивнул и сказал: - Вот она Это был хороший ясный снимок: три четверти лица, немного под углом, как и большинство снимков. Широкий лоб, классически расположенные глаза, довольно узкий нос, рот довольно широк, подбородок немного заострен. Взгляд сосредоточен и направлен вправо. - Наверно она привлекательна, - сказал я. - Так и есть, - ответил Саул. - Походка легкая, держится прямо. - Детали? - Пять футов семь дюймов. Сто двадцать фунтов. Возраст немногим больше тридцати. - Дай-ка конверт, - он протянул его мне. Я положил фото вместе с остальными в карман. - Прошу прощения, что вынужден был прервать вас, джентльмены. У меня дело. Если понадоблюсь, вы знаете телефон миссис Вэлдон. Начиная с воскресенья мои отношения с Люси были несколько натянуты. Впрочем, это сказано неточно. Ее отношения с окружающими оставляли желать лучшего, а я оказался под рукой. В воскресенье вечером звонил ее адвокат относительно материала в "Газетт", а в понедельник он пришел к ней. Он считал, что Люся поступает опрометчиво, и не одобрил этого. Ее лучшая подруга, Лина Гютри, отнеслась к происходящему еще более неодобрительно. Кроме того, Люси извелась от звонков друзей, не говоря о врагах. И, судя по ее настроению и замечаниям в понедельник, звонил и Лео Бингхэм. Одним словом, атмосфера была напряженной, когда я приехал во вторник и Мэри Фолтц направила меня на второй этаж. В течение получаса я ждал, а когда Люси пришла, то всего лишь спросила: - Что-нибудь новенькое, Арчи? - Всего лишь фотографии. Вчерашние. - О! Сколько? - Пятьдесят четыре. - У меня и так раскалывается голова. Мне надо ими заняться? - Возможно, нет, - я вытащил конверт, порылся в фотографиях и протянул ей одну. - Посмотри эту. Она особенная. Она безразлично посмотрела. - Что же в ней особенного? - Держу пари: три к одному, что эта женщина - мать. - Я сообщил Люси все обстоятельства появления женщины. - Ты ее знаешь? Новый взгляд на фото. - Нет. - Не хочешь поднести ее к свету, чтобы убедиться? - Мне не хочется... Ну, хорошо... - Она подошла к настольной лампе, включила ее, посмотрела на фото, нахмурилась. - Мне кажется, я где-то ее видела. - Тогда забудь свою головную боль, все боли на свете и еще раз посмотри. Сядь рядом с лампой. Она закрыла глаза, потерла лоб и села. Но не посмотрела еще раз на фото, а просто сидела и, нахмурившись, плотно сжав губы, смотрела в пространство. Вдруг она резко повернула ко мне голову и сказала: - Конечно, Арчи. Это Кэрол Мардус. Я рассмеялся. - Знаешь, за эти шесть недель я видел тебя в самом разном настроении, от веселого до мрачного, но до этой минуты я не видел тебя истинной победительницей. И засмеялся тому, как ты выглядишь. - Не вижу ничего смешного. - Я вижу. И чувствую себя прекрасно. Ты уверена, что это именно Кэрол Мардус? - Да, несомненно. Я должна была узнать сразу. - Кто она и что она? - Она помогала Дику начинать. Была рецензентом в "Дистафе" и уговорила Мэни Аптона взять рассказы Дика. Потом, позднее, он сделал ее редактором отдела детективов. Она и сейчас там работает. - Ее не было в твоем списке. - Да. Я просто не подумала о ней. Я ее видела два или три раза. - Замужем? - Нет. Насколько я знаю. Она была замужем за Виллисом Крагом, но развелась. Я удивился. - Это любопытно. Ее не было и в его списке. Давно они развелись? - Точно не знаю, думаю, четыре или пять лет назад. Я встретилась с ней после того, как вышла замуж за Дика, и с Виллисом тоже. - Я должен задать тебе один вопрос. Если она мать, а сейчас за это десять к одному, насколько возможно или невозможно, какова вероятность, что Дик был отцом? - Не знаю. Я рассказывала тебе о Дике, Арчи. Знаю, что он был с ней близок несколько лет назад... нет, скорее я этого не знаю, но кто-то мне об этом говорил. Если она мать... Я хочу с ней встретиться, хочу спросить... - Не сейчас. - Я было протянул к ней руку, но передумал. Не стоит смешивать личные отношения с деловыми, если нет острой необходимости. - А что, если я прикажу кое-что тебе? Я всегда советовал, но никогда не приказывал. Сейчас я это делаю. Ты не должна упоминать о Кэрол Мардус ни в каком разговоре, пока я не разрешу. И ты не позвонишь и не встретишься с ней. Так? Она улыбнулась: - Никто не приказывал мне с тех пор, как умер отец. - Теперь настало время. - Ладно, - она протянула мне руку и я взял ее. Атмосфера потеплела, но нужно было работать. - Мне нужно позвонить по делу. Телефон находился в другом конце комнаты. Я не удивился, если бы ответил Фриц - Вулф был так занят литературой - но трубку взял Саул. Я сказал, что если это сделает Вулф, то сэкономит время, и услыхал его голос: - Да. - Я в доме миссис Вэлдон. Она знает женщину с фотографии, но не очень хорошо. Это Кэрол Мардус, - я изложил информацию и закончил: - Отправляюсь выяснять, что она делала в январе. - Нет, - сказал Вулф. - Пойдет Саул. - Подождите, - я повернулся к Люси. - Ты сказала, что видела ее несколько раз. Ты видела ее зимой? Она покачала головой: - Я как раз об этом думаю. Я не видела ее после смерти Дика. Я сказал в трубку: - Миссис Вэлдон не видела ее с сентября. Пусть Саул не приближается к ней слишком близко. Может быть, она всех душит на своем пути, по которому идет легко и плавно. Мануэль Аптон - хозяин "Дистафа". Пять недель назад он сказал, что если миссис Вэлдон хочет от него одолжения, она должна его попросить сама. Она теперь может позвонить и спросить, где была Кэрол Мардус зимой. Это может все упростить, но может и запутать.' - Именно запутать. Саул будет действовать как обычно. Скажи миссис Вэлдон никому не говорить о Кэрол Мардус. - Уже сказал. - Скажи еще раз. Останься с ней. Отвлеки ее. Не упускай ее из виду. Я опустил трубку и повернулся к Люси. - Саул проверит Кэрол Мардус. Моя работа - это ты. Я должен держать тебя под постоянным наблюдением. Мистер Вулф тебя понимает. Он помнит, что ты хотела найти мать и можешь поступить с ней неблагоразумно. Если ты куда-нибудь отправишься, мне придется тебя сопровождать. Она попыталась улыбнуться. - Я убита. Арчи. Кэрол Мардус! - Это еще не точно, только десять к одному, - сказал я. Глава 14 Все стало известно точно двумя днями позже в двадцать минут одиннадцатого вечера, когда, из Флориды в последний раз позвонил Саул. Конечно, все усложняла Эллен Тензер. Если бы не было ничего, кроме охоты за матерью, я мог бы просто пойти к Кэрол Мардус, показать ей фото и спросить, где она провела прошлую зиму. Если бы она стала изворачиваться, я сказал бы ей, что нет ничего проще, чем выяснить: была ли она беременна и родила ли ребенка, и что она могла бы помочь мне сэкономить время и уменьшить хлопоты. Но почти наверняка, если она была матерью или убила Эллен Тензер, или знала, а может, подозревала, кто это сделал, все сразу оказывалось совсем не просто. Я пренебрег инструкцией Вулфа не спускать с Люси глаз. Я взял на себя полномочия Саула на Вашингтонской площади. Когда я вернулся к нам после того, как отвез Элу Познеру дневной урожай снимков, выяснилось, что кое-что произошло. Звонили Виллис Краг, Юлиан Хафт и Лео Бингхэм. Они сообщили, что не узнали ни одну из женщин на пятидесяти четырех фотографиях. Это было поразительно в отношении Крага, так как на одной из них он был женат. Два раза звонил Саул. Первый раз до четырех часов, чтобы застать Вулфа перед уходом в оранжерею. Он доложил, что Кэрол Мардус отсутствовала на работе в "Дистафе" приблизительно в течение шести месяцев, с праздника труда до последних чисел февраля. Второй раз он позвонил вскоре после шести и сообщил, что она также отсутствовала и дома, в квартире на 33й Восточной улице и квартира не была сдана. Это увеличивало шансы до пятидесяти к одному. Вулф наслаждался обедом, чего не было все эти недели, и я тоже. Около одиннадцати в дверь позвонили. Это был Саул. Он прошел за мной в кабинет, сел в красное кресло и сказал: - Я очень рад, что мой отец не узнает только что сделанного мной. Я поклялся, держа руку на Новом Завете. - Это было неизбежно? - усмехнулся Вулф. - Да. Сообщивший мне сведения был запуган. Он взял пятьдесят долларов, а мне пришлось поклясться на Библии, что я никогда не расскажу то, что он расскажет мне. Так что моя цена за мой рассказ может обойтись вам в шестьдесят долларов. Во всяком случае, я получил адрес. - Он достал записную книжку щелкнул пальцем по раскрытой странице. - Пансионат Артур П. Джордан, 1424, Сансет Драйв, Лидо Шорс, Сарасота, Флорида. Вещи, посланные туда Кэрол Мардус прошлой осенью, были получены адресатом. - Удовлетворительно, - сказал Вулф. - В три двадцать пять есть самолет из Идлуайдлда в Тампу. - Допустим, - Вулф покривился, так как не терпел самолеты. Я предложил взять "Герон" и довезти Саула до аэропорта, но Вулф запретил. Я должен быть к десяти часам на Вашингтонской площади, а он знает, как я зеваю, когда не высплюсь. Саул звонил из Флориды четыре раза. В среду днем доложил, что Сансет Драйв является частной резиденцией мистера и миссис Артур II. Джордан и Кэрол Мардус была их гостьей прошлой осенью и зимой. Поздно вечером в среду он сообщил, что Кэрол Мардус была явно беременна в ноябре и декабре. В четверг в полдень он докладывал, что Мардус была отправлена шестнадцатого января в Сарасотский госпиталь и ее приняли там под именем Клары Уолдрон, и в ту же ночь она родила мальчика. В четверг вечером он сообщил, что находится в Тамперском международном аэропорту, что Клара Уолдрон пятого февраля с ребенком вылетела самолетом в Нью-Йорк, и что он собирается сделать то же самое. Вулф и я повесили трубки. Охота за матерью была закончена. Минуло сорок пять дней, как она началась. Вулф взглянул на меня. - Сколько мы истратили денег клиентки? - Около четырнадцати тысяч. - Н-да. Скажи Фреду и Орри, что в них больше нет нужды. И мисс Корбет. Сообщи миссис Вэлдон, что она может возвращаться на побережье. Верни камеры. - Да, сэр. - К черту! Все могло быть так просто. Но из-за Эллен Тензер... - О мертвых - только хорошее. - У тебя есть предложения? - Дюжина. Вот уж два дня я предполагал, что мы с этим столкнемся, так и получилось. Мы можем взяться за Кэрол Мардус, не упоминая об убийстве. Просто спросить, что она сделала с ребенком и посмотреть на ее реакцию. Есть шанс, правда чертовски слабый, но шанс, что она просто избавилась от ребенка, а это нетрудно, и не знала; что с ним случилось потом. А фотографии в "Газетт" возбудили ее любопытство. Или подозрение. Второе предложение. Мы могли бы попытаться выполнить оставшиеся обязательства перед клиенткой: показать степень вероятности того, что Ричард Вэлдон был отцом. Прежде, чем приниматься за Кэрол Мардус, можно проделать обычное расследование о ней и о Вэлдоне весной прошлого года. Он покачал головой: - Это займет время и потребует еще кучи денег. Ты встретишься с Кэрол Мардус. - Нет, сэр, - Я был настроен решительно. - Встретитесь вы. Я уже встречался с Эллен Тензер. Теперь ваш черед. А я займусь домашней работой. Назначить на утро? Он грозно посмотрел на меня. Иметь дело еще с одной женщиной... Когда все было решено, у меня появилось одно предложение: не торопиться говорить клиентке, что охота за матерью совершенно закончена. Было бы лучше подождать, пока мы не поговорим с самой матерью. Прежде, чем идти спать, я позвонил Фреду, Орри и Салли Корбет и сказал им, что операция закончена, Вулф удовлетворен, о себе я не упомянул. Кроме того, я собирался позвонить Кэрол Мардус домой и пригласить ее зайти завтра утром, но решил дать ей ночь на размышление. Но в пятницу утром я узнал, что она спокойно не спала. Я собрался позвонить ей в контору около десяти, но , без десяти девять, когда я находился на кухне и расправлялся с беконом и оладьями с медом, зазвонил телефон. Я взял трубку и услышал женский голос, желающий поговорить с мистером Вулфом. Я сказал, что до одиннадцати это невозможно и что я являюсь его личным секретарем и, возможно, мог бы помочь. Она спросила: - Вы мистер Гудвин? - Правильно. - Может быть, вы слышали мое имя. Кэрол Мардус. - Да, мисс Мардус... я слышал. - Я звоню, чтобы спросить... Я знаю, что обо мне наводятся справки. Здесь, в Нью-Йорке, а также во Флориде. Вы об этом что-нибудь знаете? - Да. Это делается по указанию мистера Вулфа. - Но почему... - пауза. - Почему? - Откуда вы говорите, мисс Мардус? - Я в телефонной кабинке по пути в мою контору. - Я предпочел бы не обсуждать это по телефону. Думаю, что и вы того же мнения. Вам пришлось перенести столько хлопот и истратить немало денег, и все для того, чтобы сохранить тайну ребенка. - Какого ребенка? - Оставьте. Теперь для этого слишком поздно. Если вы настаиваете, то мистер Вулф будет свободен в одиннадцать. Длинная пауза. - Я смогу придти в полдень. - Прекрасно. Я с нетерпением жду вас. Повесив трубку, я вернулся к оладьям. Покончив со второй чашкой кофе, я прошел в кабинет и занялся уборкой, а затем по внутреннему телефону позвонил в оранжерею. Если бы я не позвонил Вулфу, то спустившись вниз, он ожидал бы увидеть ее в красном кожаном кресле, так как просил меня назначить встречу с ней .на одиннадцать часов. Я считал, что он должен был оценить этот лишний час досуга перед тем, как ему придется работать. Он оценил, сказав "очень хорошо", когда я ему сообщил, что она сэкономила его десять центов, позвонив сама, и что она придет в полдень. Я тоже мог использовать этот лишний час. Сказав Фрицу, что я ухожу по делу, я отправился на одиннадцатую улицу сообщить Люси, что забавы на Вашингтонской площади временно прекращаются и я позднее сообщу ей все подробности, снял камеры с детской коляски, отвез их Элу Познеру и попросил его прислать счет. Когда в десять минут первого раздался звонок, я подошел к двери и, наконец, увидел мать мальчика воочию, то первой моей мыслью было, что если Ричард Вэлдон, имея Люси, забавлялся с этой женщиной, то он был глупцом. Будь она на лет двадцать старше, то лишь "с небольшой натяжкой ее можно было бы назвать ведьмой. Однако, проводив ее в кабинет и усадив в красное кожаное кресло, я расположился за своим письменным столом и смог рассмотреть ее более внимательно. Когда она повернулась в сторону Вулфа, лицо ее было совсем иным. Слащавость, приятность, хотя "приятность", возможно, не самое точное слово. Она просто не стала утруждать себя для парня, открывающего дверь. Когда она поведала, что счастлива оказаться в его доме и встретиться с ним, голос ее был сахарным. Казалось, что голос и глаза не обманывают, а вполне естественны. Вулф, пристально ее разглядывая, откинулся назад. - Я готов вернуть вам этот комплимент. Мне доставляет истинное удовольствие вас видеть. Ведь я разыскивал вас шесть недель. - Разыскивали меня? Мое имя есть в телефонной книге. Вулф кивнул. - Но я не знал вашего имени. Я лишь знал, что вы родили ребенка и избавились от него. Мне понадобилось... - Вы не знали, вы не могли знать... - Сейчас я знаю. Когда вы были беременны, вы гостили в доме миссис Артур П. Джордан... - Вулф рассказал ей о родах и спросил: - Что вы с ним сделали потом? Только мгновение понадобилось ей, чтобы обрести голос, это был тот же самый голос, почти тот же самый. - Я пришла сюда не отвечать на вопросы. Я здесь, чтобы задать несколько вопросов. Ваш человек наводит обо мне справки. Зачем? Вулф поджал губы. - У нас нет причин отрицать это, - уступил он. - Арчи, фото. Я вытащил из ящика один из снимков, подошел и протянул ей. Она взглянула на фото, на меня, снова на фото и обратилась к Вулфу: - Я никогда прежде не видела эту фотографию. Где вы ее достали? - К детской коляске на Вашингтонской площади были прикреплены фотоаппараты. Это ее расстроило. Ее рот приоткрылся и оставался таким некоторое время. Она снова взглянула на фото, разорвала его пополам, потом еще раз и положила обрывки рядом с собой. - У нас есть еще, - сказал Вулф. - Если хотите, можем подарить на память. Камера сняла около сотни людей, но ваше фото вызвало особый интерес. - Боже... - вырвалось у нее, - так вот почему Люси это сделала. Вы ее заставили. - Вы знаете Лео Бингхэма? - Вам это известно. Вы ведь шпионили за мной. - А Юлиана Хафта? - Да. - И, конечно же, Виллиса Крага, так как вы были женаты. Кто-нибудь из этих троих является отцом ребенка? - Нет. - Ричард Вэлдон был его отцом? Молчание. - Вы ответите мне, мадам? - Нет - Вы не станете отвечать или он не отец ребенка? - Я не буду отвечать. - Советую вам обратное. Известно, что вы раньше были близки. Легко установить: возобновили ли вы связь весной прошлого года. Молчание. - Когда пятого февраля вы прибыли в Нью-Йорк с ребенком, что вы с ним сделали? Ответа нет. - Через некоторое время вы оставили его в доме Люси Вэлдон на Одиннадцатой улице? Где вы были в пятницу вечером восьмого июля? Она встала и направилась к дверям. Должен признать, она шла прямо и плавно. Мне пришлось поспешить, чтобы успеть открыть ей входную дверь. Я вернулся. - Бррр, - произнес Вулф. - Последний вопрос, - предложил я. - О чем? - Вряд ли она не знает об Эллен Тензер. Если ух мы начали с ней работать, следовало бы иметь поблизости Саула. - Она простовата. - Сомнительно. - Тогда мог ли даже Саул проследить за ней? - Возможно, и нет. Зачем вы спросили ее о восьмом июля? - Она явилась выяснить, как много мы знаем. Нужно было дать ей понять, что наш интерес не ограничивается ребенком и ее беременностью, что мы интересуемся, пусть косвенно, смертью Эллен Тензер. - О'кей. Что дальше? - Понятия не имею, - он мрачно посмотрел на меня. - Я буду думать. Возможно, захочу увидеть Бингхэма, Хафта и Крага и спросить, почему они не опознали женщину на фотографии. Впрочем, это может быть пока неуместно. Ладно. Я подумаю. Не начнет ли она вести переговоры с миссис Вэлдон? Что, если она уже сейчас к ней направляется? - Не думаю. Ставлю столько, сколько захотите. - Миссис Вэлдон не в опасности? А ребенок? Я несколько секунд думал и покачал головой: - Я так не считаю. - А я бы этого не утверждал. Вели ей возвращаться на побережье. Проводи ее. Возвращайся сегодня вечером. Если ты здесь останешься, то изведешь меня и мы будем пререкаться по пустякам. Завтра мы начнем что-то делать. Пока я не знаю, что. Я возразил: - Миссис Вэлдон поедет в своей машине. У меня, после того, как я ей все расскажу, останется еще день и целый вечер на то, чтобы узнать, что делала Кэрол Мардус двадцатого мая. - Нет! - он хлопнул ладонью по столу. - Так поступил бы только осел. Должно быть, ты считаешь, что я ничего не соображаю, что я выжил из ума? Я встал. - Я мог бы кое-что на это ответить, но лучше не задавайте подобных вопросов, если не хотите получить соответствующий ответ. Попросите Фрица оставить мне порцию омара к вечеру, когда я вернусь домой, так как еда на побережье способствует образованию прыщей. Я вышел из кабинета, поднялся наверх и сменил рубашку. Вот таким образом оказалось, что спустя пять часов я лежал, растянувшись, на песке на берегу Атлантического океана. Протянув руку, я коснулся бы пальцев Люси, реакция которой на мой рассказ была совершенно обычной для любой женщины. Она хотела знать каждое слово, произнесенное Кэрол Мардус, как она выглядела и, как была одета. Естественно, она хотела также знать, что мы собираемся предпринять. Я ответил, что если бы знал, то был бы не здесь с ней, а где-нибудь в другом месте и занимался бы работой. - Трудность в том, - сказал я, - что мистер Вулф - гений. Гений не станет затруднять себя такой простой работой, как слежка. Он подготовит фокус. Вернувшись в старинное каменное здание немногим позже полуночи, я ожидал найти на моем письменном столе записку с просьбой подняться в восемь пятнадцать в комнату Вулфа. Но записки не было. Должно быть, его воображение и разум ничего не произвели на свет. А вот на кухне меня ждали. На столе рядом с блюдцем с натертым сыром пармезан стояла тарелка с омаром по-кардинальски. Я выпил молоко и, готовя кофе, подумал, что утром, когда Фриц вернется с подносом из спальни Вулфа, я получу приказ подняться за инструкциями. Сейчас, когда мы спугнули мать, охота должна начаться с еще большим азартом. Однако, утром ничего не произошло. Когда я пил вторую чашку кофе, благополучно разделавшись с яйцами пашот и жареными лепешками, зазвонил телефон. Звонил Саул. Он спросил, слушал ли я новости в восемь тридцать, на что я ответил "нет". Я, мол, размышлял. - В таком случае у меня для тебя плохие новости. Примерно три часа назад фараон нашел труп в проходе между домами на Перри-стрит. Тело было опознано. Это Кэрол Мардус. Ее задушили. Я пытался произнести какие-то слова, но не смог. У меня как будто что-то застряло в горле. Я прокашлялся. - Что-нибудь еще? - Нет. Это все. - Большое спасибо. Я не должен просить тебя держать язык за зубами. - Конечно. - Будь где-нибудь поблизости. - Я повесил трубку и взглянул на часы: восемь пятьдесят три. Я прошел через холл, поднялся по лестнице и, увидев, что дверь оставлена открытой, вошел в комнату. Вулф уже покончил с завтраком и стоял, собираясь выйти. В руке у него была куртка. - Ну? - требовательно сказал он. Я передал ему слово в слово сообщение, переданное Саулом по телефону. - Быть не может! - прорычал он. - Может. Вот тогда-то Вулф и швырнул в меня курткой. Она пролетела совсем близко, но я был настолько ошеломлен, что не поймал ее. Я просто глазам своим не поверил, что он способен на такой поступок. Пока я с обалделым видом стоял и глядел на него, Вулф начал действовать. Он подошел к домашнему телефону, поднял трубку и голосом, полным негодования, сказал: - Доброе утро, Теодор. Сегодня меня не будет. - Он положил трубку и принялся шагать взад и вперед по комнате. Такое поведение было ему не свойственно. Проделав около полудюжины разворотов, он взял куртку, надел ее и направился к двери: - Куда это вы направляетесь? - спросил я. - В оранжерею, - ответил он на ходу. Вскоре послышался шум лифта. Вулф был явно не в себе. Глава 15 В одиннадцать часов Вулф, следуя своему расписанию, спустился вниз и нашел записку, в которой сообщалось: "8:22. Я позвонил миссис Вэлдон и сказал, что приеду. Сейчас я отправляюсь на побережье. Если она услышит новости по радио, это может поразить ее так же, как и вас, и она может сделать что-нибудь неблагоразумное. Я полагаю, мы будем продолжать. Я так ей и скажу. Вернусь к ленчу. Номер телефона коттеджа на карточке. А.Г." В тот момент, когда он читал записку, мы с Люси находились в "Героне" - остановились под деревом недалеко от дороги. В дополнение к служанке, кухарке и няне в коттедже было еще двое гостей, приехавших на уикэнд. Обстановка не для конфиденциальной беседы, и я посадил Люси в машину и увез. Сейчас мое внимание полностью принадлежало Люси. Она в нем нуждалась. - Да, - сказал я, - это тяжело. Чертовски. - Ты знаешь подробности. Арчи? - Нет. Только то, что мне сказал Саул и что я услышал по радио по пути сюда. Миллион к одному, что она была убита из-за нашего расследования. Ты можешь отказаться от него, из-за риска. Но если ты не откажешься, и такое решение приемлемо. - Я не откажусь. - Ты решила? - Я хочу, чтобы Вулф его нашел. Убеди его. Этот человек - убийца. Он убил обеих, ведь так? - Да. - Я хочу, чтобы Ниро Вулф нашел его. - Полицейские найдут его рано или поздно. - Я хочу, чтобы его нашел Ниро Вулф. Никогда ничего не знаешь заранее. Я думал, мне придется уговаривать ее не прекращать расследование. Но, может быть, это вопрос количества: она чувствовала причастность к одному убийству, а два - совсем иное дело. Во всяком случае, моя задача становилась совершенно противоположной. - Мистер Вулф наверняка захочет его поймать, - сказал я. - Впрочем, так же, как и я. Но ты должна понимать, что ситуация изменилась. Об Эллен Тензер мы могли заявить, что между ее смертью и нашим расследованием нет никакой связи. Но в случае с Кэрол Мардус это неосуществимо. Если мы не рассказываем, что мы о ней знаем, а в это "мы" я включаю и тебя, то мы определенно отказываемся дать важные свидетельские показания по делу об убийстве. Если полицейские докопаются до всего сами и получат убийцу раньше нас, мы погибли. Вулф и я не только лишимся лицензии, нам еще предъявят обвинение в уголовном преступлении. Могут в нем обвинить и тебя. Все должно быть абсолютно ясно, прежде чем ты примешь решение. - Выходит... ты можешь попасть в тюрьму? - Вероятно. - Хорошо. - Что хорошо? - Я отказываюсь от расследования! - Черт возьми, Люси, ты запуталась, или я тебя запутал. Конечно же, мы не хотим, чтобы ты отказалась. Я просто хотел объяснить тебе, что может случиться, если дело примет плохой оборот. - Но ты попадешь в тюрьму. - Значит, таков мой конец. Но это уж мое дело. Я детектив. Оставь это для нас. Сейчас я приказываю тебе забыть мистера Вулфа и меня и думать только о себе. Итак? Она взяла меня за руку. Ее пальцы оказались сильнее, чем можно было ожидать. - Скажи мне честно. Арчи. Ты хочешь, чтобы я не отказывалась? - Да. - Значит, так и будет. Поцелуй меня. - Это звучит как приказ. - Так и есть Через двадцать минут я повернул "Герон" на дорогу, и вскоре мы остановились у дверей коттеджа. Никого не было видно. Все ушли к морю. Когда Люси вышла из машины, я сказал: - У меня идея. Может быть, я буду проходить мимо твоего дома и захочу зайти. Могу ли я получить ключ? Девятьсот девяносто девять женщин на ее месте обязательно сказали бы: "Конечно. Но зачем?". Она сказала лишь "конечно", захлопнула дверцу машины и ушла. Через пару минут она вернулась, протянула мне ключ и сказала: - Тебе никто не звонил, - и с трудом попыталась улыбнуться. Меня совсем не радовала перспектива ленча с Вулфом. Поэтому я остановился у кафе по дороге и съел утенка под соусом, от которого Фрицу стало бы дурно. У нас в кабинете в красном кожаном кресле сидел Лео Бингхэм, а в одном из желтых - Юлиан Хафт. Их головы повернулись в мою сторону, их лица были невеселы. Я направился в кухню и за моим столом увидел Вулфа. Он пил кофе. Фриц сказал: - Арчи, утенок теплый. Соус из фламандских маслин. Я чуть было не поперхнулся и соврал: - Перекусил на побережье, - и сказал Вулфу: - Миссис Вэлдон хочет, чтобы вы поймали убийцу. Я объяснил ей, если она откажется от расследования, фараоны его все равно схватят. Но она сказала, цитирую: "Я хочу, чтобы его схватил Ниро Вулф". Он проворчал: - Ты прекрасно знаешь, что такая фраза может все сглазить." - Вы знаете, что у вас гости? - Да. Мистер Бингхэм пришел полчаса назад. Я завтракал и передал через Фрица, что не буду с ним раз говаривать, пока он не заставит придти Хафта и Крага. И он стал звонить по телефону. - Он положил сыр "бри" на печенье. - Что ты так долго? С ней было трудно? - Нет. Я просто не рисковал с вами завтракать, думал, вы можете запустить в меня тарелкой. Краг придет? - Не знаю. Раздался звонок в дверь. Я было пошел к выходу, но Вулф запретил: - Нет. Пойдет Фриц. Хочешь сыра? Кофе? Возьми чашку. Когда вернулся Фриц и сказал, что направил мистера Крага в контору, я сделал такой большой глоток кофе, что обжег язык. Когда мы вошли в кабинет, Лео Бингхэм вскочил и вскричал: - Что вы вообразили о себе?! Вулф молча обошел его. - Садитесь, мистер Бингхэм. - Мой бог, если вы... - Садитесь! - выкрикнул Вулф. - Я хочу... - Садитесь! Бингхэм сел. - В моем доме кричу только я, - сказал Вулф. - Вы не приглашены, но пришли со мной встретиться. Что вы хотите? - Я был приглашен, - заявил Юлиан Хафт. - Что хотите вы? - Присутствие вас троих сэкономит время, - сказал Вулф, - потому что я хочу каждому из вас задать один и тот же вопрос. И несомненно, что каждый из вас хочет , задать мне один и тот же вопрос: почему фото Кэрол Мардус было среди тех, что мы послали вам во вторник? Мой вопрос: почему никто из вас не опознал ее? Бингхэм пробормотал: - Вы и им послали? - Да. - Откуда оно у вас? - Я расскажу, но с преамбулой. Во-первых, мисс Вэлдон не получала никаких анонимных писем. Это было моей чистейшей выдумкой. Бингхэм и Краг возмутились. Хафт протирал круглые темные очки. Вулф проигнорировал возмущение, напомнил им о подкидыше и о том, что имени Кэрол Мардус не было в их списках. - Она мертва, - пробормотал Бингхэм. Вулф коротко поведал им, как была получена фотография Кэрол Мардус, рассказал о ее визите к нам и закончил: - А сейчас она мертва. Никто не заговорил. Бингхэм откинулся назад, его локти лежали на подлокотниках, губы плотно сжаты, глаза устремлены на Вулфа. Глаза Крага были закрыты. В профиль его длинное костлявое лицо казалось еще длиннее. Рот Хафта был приоткрыт, глаза сузились, он часто моргал. Со стороны я мог видеть, как за стеклами очков хлопают его ресницы. - Вы сказали, что она не ответила на ваши вопросы, - начал Хафт. - Значит, она не подтвердила, что была матерью ребенка? - Словами - нет. Молча - да. Несомненно, что она была матерью и она была страшно обеспокоена тем, что я это знаю и могу доказать. Это все. Но некий "икс" был так глубоко впутан в эту историю, что она рассказала ему о разговоре со мной. И этот "икс", опасаясь, что она может его раскрыть, убил ее. - Это... фантастично, - сказал Краг. - Может быть, вы искренни, - сказал Хафт, - но все это... Он убил ее просто потому, что был замешан в историю подкидыша в вестибюле? - Не только. Вам что-нибудь говорит имя Эллен Тензер, мистер Хафт? - Нет. - Вам, мистер Краг? - Эллен Тензер? Нет. Бингхэм спросил: - Это не имя женщины, чье тело было найдено в машине? Она была задушена? Несколько недель назад? - Да. Она нянчила ребенка, оставленного в вестибюле миссис Вэлдон. "Икс" убил ее. А Кэрол Мардус знала это. - Но откуда? - спросил Хафт. - Скорее всего, путем размышлений. Она ведь читала газеты и знала, что случилось с Эллен Тензер. Вы видите, я играю с вами в открытую, потому что нуждаюсь в вашей помощи. - В открытую? - переспросил Бингхэм. - Неужели все это серьезно: Люси, ребенок, Эллен Тензер, Кэрол... - Да. - Вы известили обо всем полицию? - Нет. - Но почему? - Я собираюсь это сделать. А пока у меня есть для вас предложение, джентльмены. Если я расскажу полиции то, что знаю, я расскажу все. О списках, которые вы мне дали, о том, что мистер Аптон вышел из игры, что имени Кэрол Мардус не было в ваших списках. Расскажу о фотографиях, о том, что вы не узнали Кэрол Мардус, хотя фото было выполнено прекрасно. Все это будет для вас неприятно, даже болезненно. В полиции сидят не остряки, они предположат, что у каждого из вас была причина для умалчивания. Они предположат, что если один из вас замешан в историю с ребенком и убил Мардус, то он, конечно же, не включил ее имя в свой список и не стал опознавать фото. Они будут весьма назойливы. - Вы хотите сказать, - сухо заметил Краг, - что скрываете факты от полиции за некое наше вознаграждение. - Ничего подобного. Я не должен вам, и вы не должны мне ничего. Но, возможно, мы могли бы быть друг другу полезны. Мне бы не хотелось помогать полиции найти убийцу, потому что я сам хочу заполучить его. Хафт снял очки, держал их за дужки. - Вы сказали, что у вас есть предложение. - Да. Я могу уберечь вас от больших неприятностей, если ничего не расскажу полиции. В свою очередь, вы ответите мне на некоторые вопросы. Если кто-нибудь из вас предпочтет отвечать полиции, пожалуйста. Что скажете, мистер Краг? - Я в любом случае буду отвечать полиции. Я был разведен с Кэрол. Конечно, мой список и фото могут ухудшить дело. И если вы выглядите так же достойно, как ваша репутация... Я выбираю вас и отвечу на ваши вопросы - Мистер Бингхэм? - Да-Я согласен ответить на ваши вопросы. - Мистер Хафт? Он надел очки. - Здесь какой-то подвох. Вы ведь все равно сможете рассказать полиции и о списках, и о фотографиях, когда захотите. - Действительно, вы рискуете. Но я знаю, что не сделаю этого, если вы примете мое предложение. - Ладно. Я принимаю его. Вулф взглянул на часы. Без десяти три. Прощай, обычное расписание. - На процедуру потребуется время, - сказал он. - Не хотите ли чего-нибудь выпить? Они согласились, и он позвонил Фрицу. Скотч и содовую для Хафта, пшеничную водку и воду для Крага, для Бингхэма бренди с водой, молоко для меня и пиво для Вулфа. Хафт поднялся, прошел к книжным полкам, стал рассматривать корешки книг. Бингхэм хотел позвонить по телефону, но потом передумал. Краг ерзал в кресле, смотрел то в одну, то в другую сторону, сплетая и расплетая пальцы. Когда ему принесли водку и воду, он сделал глоток и поперхнулся. Вулф открыл бутылку пива, положил пробку в ящик - он всегда так делал, имея возможность вести счет - налил, понаблюдал, как опустилась на дюйм пена, и выпил. Он вытер губы и взглянул на разведенного супруга. - Начнем, мистер Краг. Расскажите о Кэрол Мардус - о вашем знакомстве с ней, о ее знакомствах с другими, все, что вы считаете существенным. Я буду прерывать вас лишь в случае необходимости. Глава 16 Наступило время для исповеди Вилли Крага. Он посмотрел на Хафта, и это был не простой взгляд, потом на Бингхэма, на стакан, который держал на коленях. Когда Краг заговорил, он смотрел на стакан. - Есть люди, которые могли бы рассказать о Кэрол столько же, сколько и я. А об ее участии в этой истории, может быть, и больше меня. Мы были женаты ровно четырнадцать месяцев. Мне не хотелось бы об этом говорить из-за... - Он взглянул на Вулфа. - Вы знаете, я был агентом Дика Вэлдона. Вулф кивнул. - Его послала ко мне Кэрол. Я никогда до этого ее не видел и ничего о ней не слышал. Она была рецензентом в "Дистафе" и убедила Мэни Аптона принять три рассказа Дика. Она решила, что ему необходимо иметь агента, и послала его ко мне. Я познакомился с ней через Дика и через год мы поженились. Я знал, что она и Дик раньше... были вместе. Об этом знали все. С Мэни Аптоном она тоже была близка. И об этом все знали. Я предпочитаю не говорить плохо о мертвых. Но она вышла за меня, потому что ее сделали редактором отдела детективов в "Дистафе". Это довольно солидная должность, и Кэрол хотела... нет, я воспользуюсь ее выражением - она сказала, что хочет быть респектабельной. Она знала толк в литературе, могла бы писать сама. Он осторожно отпил из стакана. - Я думаю, ей удалось стать респектабельной месяца на три-четыре. Вскоре я понял, что с ней ничего нельзя знать наверняка. Я не буду называть имен, потому что это было больше пяти лет назад и не имеет отношение ко времени, которым вы интересуетесь. Но это не значит, что я не интересуюсь. Я как раз интересуюсь. Было время, когда я сам был готов ее задушить, если бы... если бы я смог... Но это дело давнее. Вы хотите найти убийцу. Прекрасно. Я за то, чтобы ваше желание исполнилось. Конечно, я за это. Есть только одно обстоятельство, в которое мне трудно поверить. Это то, что у нее был ребенок. Когда мы были женаты... она избавилась от моего будущего ребенка. Но отцом вашего подкидыша мог быть только Ричард Вэлдон, я в этом уверен. Ни один человек не значил для нее так много, как он. Вы точно знаете, что она ездила во Флориду и родила там? - Да. - Тогда Дик был его отцом. - Благодарю вас от имени своей клиентки, - невнятно сказал Вулф. - Естественно, ее интересует личность отца. Продолжайте. - Это все. - Уверен, что нет. Когда состоялся развод? - Четыре с половиной года назад. - И что же с тех пор? Особенно в последние шестнадцать месяцев? - Ничем не могу вам помочь. За последние два года я видел Кэрол раз пять-шесть на вечеринках и тому подобное. Правда, мы с ней переписывались, и я довольно часто говорил с ней по телефону, но только о делах - о рукописях, которые посылал ей, или которые посылала мне она. Конечно, сплетни о ней доходили до меня. Всегда находятся люди, которые тебе обязательно скажут: "Твоя бывшая жена проводит время с тем-то и тем-то". Но какое это имеет значение? - Вы не правы, мистер Краг. С тех пор, как человек изобрел слова, каждое произнесенное слово является частью летописи или мемуаров, даже если они не записаны. Хотя в сплетнях чаще всего ничего нет, кроме пустоты. Вопрос. Если встречи с вашей женой происходили у вас случайно, то почему вы не включили ее имя в список и не опознали фотографию? Краг кивнул. - Конечно. - Он задумался, - По правде говоря, я и сам не знаю. - Это чепуха. - Может быть и чепуха, но мне нечего добавить. Я не включил ее в мой список... это понять легко. - Он надолго замолчал. - Нет, я не стану хитрить. Подсознательно я отказался признать возможным то, что Кэрол послала Люси анонимные письма. Поэтому я не включил имя Кэрол в списки и разорвал ее фото. Это все, что я могу сказать и вам и полиции. - Полиция, как и я, задаст вам простой вопрос: вы убили Кэрол Мардус? - О, ради господа, нет! - Когда и как вы узнали о ее смерти? - Я проводил уикэнд за городом. У меня есть небольшой домик в Паунд Ридж. Во время моего позднего завтрака мне позвонил Мэни Аптон, его известила полиция, просила придти и опознать тело. У Кэрол в Нью-Йорке не было родственников. Я вернулся на машине в город, отправился в мою контору, а потом туда позвонил Бингхэм и попросил придти сюда. - Вы провели ночь за городом? - Да. - Полиция потребует от вас подробности, так как вы бивший муж, но я оставлю это им. Еще один вопрос, гипотетический. Если Кэрол Мардус имела ребенка, зачатого в апреле прошлого года и родившегося в январе, а некто "икс" помог сплавить ребенка к Эллен Тензер, а потом, движимый злостью или ревностью, оставил его в вестибюле у Вэлдон, то кто, по-вашему, этот "икс"? Кто из окружения Кэрол Мардус подходит под такие характеристики? Я прошу вас не обвинять, а всего лишь предположить. - Я не могу сделать это. Я же сказал, что ничего не знал о ней за последние два года. Вулф налил в стакан оставшееся пиво, выпил и повернулся к красному кожаному креслу. - Вы слышали мой гипотетический вопрос, мистер Бингхэм. У вас есть предположение? - Я не слушал, - ответил Бингхэм. - Я просто опьянел от вашего бренди и думаю: верить вам или нет. Хотя бы тому, как вы получили фото. Уж слишком гладкую картину вы нарисовали. - Верьте или нет, как вам угодно. Но вы приняли мое предложение. Что вы можете сказать о Кэрол Мардус? У Бингхэма было мало времени, чтобы опьянеть, но он постарался. Фриц поставил перед ним бутылку коньяка, и после второго захода он выпил добрые три унции. Его рекламная улыбка ни разу не появилась на его лице, он был небрит, а узел галстука сполз набок. - Кэрол Мардус, - повторил он. - Кэрол была очаровательной, аристократической элегантной бродягой. - Он поднял стакан. - За Кэрол! - И выпил. Вулф вдруг спросил: - Может, вы и убили ее? - Конечно. - Он поставил стакан. - Хорошо. Будем серьезны. Я познакомился с ней несколько лет назад, и она могла лишь щелкнуть своими пальчиками, чтобы заполучить меня. Но было два осложнения. Я обанкротился и жил на гроши. И потом - она принадлежала моему лучшему другу Дику Вэлдону. Впрочем "принадлежала" - это не то слово, потому что она никогда никому не принадлежала, но в течение года она была с Диком. Затем она была с кем-то еще и так далее. Мэни Аптон - крупная дичь. Как вы знаете, она на некоторое время вышла за Крага. - Он взглянул на него. - Ты не крупная дичь. Неужели ты действительно думал, что она станет респектабельной? Ответа не последовало. - Ты так не думал. Не мог. - Он повернулся к Вулфу. - У меня было еще одно неточное слово. Кэрол не бродяга. И, конечно же, не проститутка. Разве проститутка бросила бы на шесть месяцев хорошую работу, чтобы родить? Нет, но это похоже на Кэрол. Отцом был Дик. Когда он умер, она как бы продлила его жизнь и родила. Понимаете? Дик не мог принадлежать кому-то, кроме нее. И она сама не хотела принадлежать мужчине, а когда родила, то поняла, что не сможет принадлежать только ребенку. Это очень похоже на Кэрол. Вы говорите, что кто-то помог ей от него избавиться. Значит, она должна была кого-то попросить. Почему она не попросила об этом меня? Меня это задело за живое. Он потянулся за бутылкой, налил и сделал большой глоток. Наверно он не чувствовал вкус коньяка, пил его' как воду. - К черту, - сказал он. - Кэрол должна была попросить меня. - Возможно, она обратилась для этого к женщине. - Никогда. Только не Кэрол. Ведь все должно было остаться в тайне. - Несомненно. - Она не доверила бы женщине тайну. Никакой женщине. И точка. - Вы страдаете от того, что она вместо вас выбрала более подходящего. Но у вас должно быть мнение о ее выборе. Этот вопрос не гипотетический. Кого она попросила, если не вас? - Я не знаю. - Но кому она могла доверить такое деликатное дело? - Бог мой, вы знаете, я думал, - Бингхэм поднес стакан к губам и сделал небольшой глоток. - первым, кого бы я назвал, был бы ее бывший муж Виллис Краг. - Мистер Краг утверждает, что контактировал с ней очень редко и только по деловым вопросам. Вы в этом сомневаетесь? - Чет. Я отвечаю на ваш вопрос. А это чертовски верный вопрос. Я знаю, как Кэрол относилась к Крагу. Она любила его. Она знала, что может довериться ему, может на него рассчитывать. Но если он говорит, что это был не он, возможно, это так. Мой второй выбор пал бы на Юлиана Хафта. Вулф усмехнулся. - Вы просто называете здесь присутствующих. Вы дурачитесь. - Нет. Кэрол ценила Хафта как мастера своего дела. Она считала, что никто лучше него не разбирается в писательском деле и не раз говорила ему об этом. Он был единственным мужчиной, пообедав с которым, она могла вернуться домой и работать над рукописями. В этом еще одна причина, почему "бродяга" - не правильное для нее определение. Она любила свое дело и была в нем специалистом. Я люблю подурачиться, но сейчас мне не до этого. Пожалуй, я ошибся, назвав первым Крага. Я забыл о Мэни Аптоне. Его следовало назвать первым. - Ее босс? - Да, ее босс. И потому он - первый. Это он разрешил ей отсутствовать в течение шести месяцев, а потом снова вернуться на работу. Он должен был знать, почему она уехала. Всем своим друзьям, включая меня, она сказала, что взяла длительный отпуск, но Мэни Аптону она должна была назвать причину. Черт возьми, это же очевидно. Если вы наполовину так умны, как считаете, то сообразили бы, что это бросается в глаза. - Действительно, это так. Но только вчера она сидела в кресле, где сейчас сидите вы. Полагая, что мистер Аптон - наиболее вероятный выбор, кого бы вы еще могли назвать? - Никого, - Бингхэм сделал глоток бренди. - Если и есть кто-нибудь, кого я не знаю, то не думаю, что она его бы выбрала. Кэрол любила рассказывать мне обо всем. Ей нравилось, как я слушаю. - Я, вроде, спрашивал, убили ли вы ее? - И я ответил: "Конечно". Я имел в виду "конечно, нет". Вы не спросили меня, где я провел прошлую ночь, как и когда узнал о ее смерти. Я провел ночь дома в постели, один, и около девяти часов был на работе в студии. Я готовлю ведущего для большого шоу и на месяц в этом опаздываю. Кто-то на студии услыхал о Кэрол и сказал мне. В конверте, который вы мне прислали, была ее фотография. Как только я смог, я выбрался со студии и пришел спросить вас о фото. - Вы были с ней близки, мистер Бингхэм? - Нет. Но мы никогда не были в плохих отношениях. - Он взглянул на часы. - Мне пора возвращаться. - Мы скоро закончим. Мистер Хафт, все внимание теперь к вам. По словам мистера Бингхэма, Кэрол Мардус могла обратиться к вам за помощью. Как вы это расцениваете? Хафт сидел в кресле развалясь, вытянув ноги. Некоторым мужчинам это идет, но только не ему. Он выпил скотч с содой и поставил стакан на стол Вулфа. - Я считаю, что должен быть польщен, - начал он. Его тонкий тенор резко контрастировал с баритоном Бингхэма. - Я признателен тебе, Лео, что ты считаешь, будто Кэрол доверила бы мне такое личное дело и по такому деликатному вопросу. Даже если ты первым поставил Мэни Аптона, а меня последним. Лео вполне точно охарактеризовал мои отношения с Кэрол, мне нечего добавить. Вы спросили их о прошлой ночи. Обычно я провожу уикэнды у себя дома в Вестпорте. Но один из моих значительных авторов, по крайней мере значительных для меня, прибыл днем из Англии, и вечером я пригласил его пообедать, а затем пойти в театр. Я спал-в своей квартире на Черчилл Тауэрс и был там, когда позвонил Бингхэм. Я ничего не знал о мисс Мардус, пока он мне не рассказал. Есть вопросы? Вулф взглянул на него хмуро. - Как зовут вашего значительного автора? - Лук Чейтхэм. - Он написал "Без луны ночью"? - Верно. - Вы его издавали? - Да. - Привет ему от меня. - С удовольствием. Вулф взглянул на часы. Без двенадцати четыре. - Джентльмены, - начал он, - у нас не может быть взаимного доверия, но у нас есть общий интерес. Ваши объяснения могли удовлетворить меня или нет, но они никогда не удовлетворили бы полицию. Никто из вас не мог бы доказать свою искренность. Поэтому в ваших интересах не говорить о нашей беседе или даже о том, что вы здесь были. Так же, как и в моих интересах. Что касается результата - посмотрим. Убийца, несомненно, будет привлечен к ответу. - Он встал. - Во всяком случае, я благодарю вас от имени моей клиентки. Он направился в холл на пять минут раньше обычного. Я проводил всех и вернулся в кабинет. Было над чем подумать. Весьма вероятно, что убийца - один из четверых. Который? Это глупейший пасьянс, в который мы играем, пытаясь выбрать из группы людей убийцу, основываясь на том, как они говорили, как выглядели, как вели себя. Так вы играете, если не можете обнаружить просвет. Беда еще и в том, что мы не знали, сколько времени у нас есть. Месяц, неделя, или день, или час. Убийство будет рассматриваться с разных сторон, с разных точек... один из них может проговориться. А все, что нужно полицейскому Крамеру - это намек на связь между Кэрол Мардус и ребенком или на факт, что она приходила сюда. Мы ходили по тончайшему льду. Я хотел высказать Вулфу свои соображения. Но он не должен был застать меня сидящим в кабинете, как в заключении. Поэтому, когда послышался шум лифта, я вышел и занял позицию напротив его дверцы. Вулф вышел и обнаружил, что стоит лицом к лицу со мной. Только я собрался говорить, как раздался звонок во входную дверь, и мы оба взглянула в сторону прозрачного с одной стороны стекла. За ним стоял инспектор Крамер. Глава 17 Вулф тихо сказал "пошли" и направился вглубь дома. На кухне у раковины стоял Фриц и обрызгивал кресс-салат ледяной водой. Фриц взглянул на Вулфа, оценил выражение его лица и засуетился. - У двери мистер Крамер, - сказал Вулф. - Арчи и я уходим через черный ход и неизвестно, когда вернемся. Не впускай его. Закрой дверь на цепочку. Скажи ему, что нас нет и ничего больше. Если он вернется с ордером на обыск, тебе придется его принять, но ты не знаешь, куда мы ушли. В дверь снова позвонили. - Ты понял? - Да, но... - Иди. Вулф спросил меня: - Пижамы и зубные щетки? - Нет времени. Если с ним Стеббинс, он пошлет его вокруг дома на тридцать четвертую улицу перекрыть нам путь. - У тебя есть деньги? - Недостаточно. Сейчас возьму. Я на цыпочках прошел в кабинет к сейфу, достал деньги, закрыл дверцу и набрал код. Вулф еще был в холле, собираясь спуститься вниз. Внизу я обогнал его и мы вышли из дома, по четырем ступенькам поднялись наверх и направились вдоль кирпичной стены к воротам. Затем к 34-й улице. Оглядываться не имело смысла. Было непохоже, что Крамер заранее послал сюда человека, но если он это сделал, мы скоро об этом узнаем. Мы свернули налево. Кто бы поверил, что человек, который ходит пешком так мало, как Вулф, способен шагать так легко, но Вулф был способен на это. Он мог даже говорить. - За нами идут следом? - Сомневаюсь. Мы никогда так не уходили. Думаю, за нами бы не шли, нас бы остановили. На улице было большое для июля движение. Нас разъединила группа людей, а затем мы снова встретились. Вулф спросил: - Отправимся в отель? - Нет. По фотографиям в газетах вас сразу узнают. У меня есть предложение. Сегодня утром на побережье я подумал, что нам может понадобиться убежище, и попросил у миссис Вэлдон ключ от ее дома. Он у меня в кармане. - За домом не наблюдают? - Зачем? Она вчера уехала на побережье. Там никого нет. На углу мы подождали зеленый свет, перешли через тридцать четвертую улицу и направились к Девятой авеню. - Нам идти около двух миль, - сказал я. - Ходьба на свежем воздухе укрепляет тело и оживляет мозг. Шоферы такси слишком болтливы. Например, когда он будет есть суп у стойки, он скажет: "Ниро Вулф вышел из дома. Я только что подвез его на одиннадцатую улицу, где эта женщина держит ребенка". Через час об этом будет знать весь город. Мы можем выпить в баре пива. Скажите, когда. - Ты слишком много говоришь. Ты, наконец, увидел меня странствующим бродягой. - Да. И никогда этого не забуду. Мы остановились лишь у магазина деликатесов на Шестой Авеню, и когда вошли, наконец, в вестибюль, где однажды был оставлен подкидыш, вздохнули с облегчением. Вулф купил ветчину, солонину, осетрину, анчоусы, салат, редиску, огурцы, апельсины, лимоны, персики, сливы, три сорта печенья, кофе, масло... Хлеба не было. Если умрет Фриц, Вулф больше никогда не будет есть хлеб. Только в десять минут восьмого я освободил руки от покупок и смог взглянуть на часы. Без четверти восемь я убрал все лишнее, а Вулф накрыл на кухне стол для обеда. Его приправа к салату, приготовленная из того, что он нашел в буфете, была не так хороша, как у Фрица, из-за отсутствия специй. Я помыл тарелки, а он вытер. Теперь не было смысла возмущаться или шутить. Вулф оказался изгнанным из своего дома, отрезан от своей оранжереи, своего кресла, обеденного стола. И я находился в изгнании. Но существовали Саул, Фред, Орри, и я предположил, что он думает о них. Но он спросил, где находится детская. Я сказал, что вряд ли обнаружит там какие-нибудь следы. - Ковер, - ответил он, - ты утверждал, что там прекрасный текинский ковер. Он осмотрел не только текинский, но и все ковры в доме. Ничего удивительного. Он любит хорошие ковры и много знает о них. Правда у него редко бывает возможность видеть какие-нибудь другие, кроме своих собственных. Затем он полчаса изучал работу лифта, поднимаясь и спускаясь, а я в это время устраивал наш ночлег. Очень приятный вечер, и торопить Вулфа не было смысла. Наконец мы улеглись спать в двух комнатах для гостей на четвертом этаже. У него в комнате был красивый ковер, о котором он сказал, что это восемнадцатый век, Фергана. В воскресенье утром меня разбудил запах, очень знакомый запах. Я спустился тремя этажами ниже, в кухню, Вулф был там. Он сидел за столом в рубашке с короткими рукавами и завтракал яйцами по-французски: - Доброе утро. Предупреди меня за двадцать минут до того, как будешь готов. - Конечно. Я бы хотел салат с винным уксусом. - Мне он не очень по душе, но тебе я сделаю. Я снова поднялся в свою комнату. Через полчаса, позавтракав и приведя все в порядок, я обнаружил Вулфа в одной из комнат на втором этаже, читающего книгу в большом кресле у окна. Я решил пока не беспокоить его и вежливо спросил: - Мне выйти за газетами? - Как тебе угодно, если считаешь, что безопасно. - Я позвоню миссис Вэлдон и скажу ей, что мы здесь. - Да, это может быть целесообразным. Меня, наконец, прорвало. - Послушайте, сэр. Иногда вы можете позволить себе быть эксцентричным, а иногда нет. Возможно, вы можете позволить себе это даже сейчас, но я не могу. Я в это не играю. Он медленно опустил книгу. - Прекрасный летний день, Арчи. Но где люди? Например, где мистер Аптон? Мы здесь заперты. Можешь ли ты воспользоваться телефоном, найти мистера Аптона и убедить его придти сюда побеседовать со мной? Если да, то будет ли это благоразумно? - Нет. Но линия Аптона - единственная, которую мы не трогали. По ней могли настучать фараонам. Я могу это узнать по телефону - одной работой будет меньше. - У нас нет времени для такого подхода. Мы даже не можем побриться, поменять рубашки... Когда ты пойдешь за газетами, купи зубные щетки. Я должен встретиться с мистером Аптоном. Я беру в расчет и миссис Вэлдон. Когда ты будешь ей звонить, попроси ее приехать сегодня вечером, одну. Приедет ли она? - Уверен. - Я обдумал еще одну деталь. Спешки нет, но, так как ты волнуешься, не найдешь ли ты Саула? - Попробую. - К завтрашнему утру. Теперь я думаю о племяннице Тензер - Энн Тензер. - И что же? - Если я правильно понял смысл ее работы, то она замещает служащих, которые временно отсутствуют. - Верно. - Мои брови поднялись, я с изумлением взглянул на своего гениального шефа. - Черт возьми! Конечно! Это вполне возможно. Я должен был додуматься до этого сам! - Ты был слишком взволнован. Кстати, о волнениях. Осетрина отменная, и я хочу попытаться сделать ее копченой по-московски. Когда пойдешь за газетами, не мог бы ты купить немного укропа, лаврового листа, петрушки, лука шалот и томатной пасты? - В деликатесном магазине в воскресенье утром? Нет. - Жаль. Купи то, что у них есть. Частный детектив с лицензией. Он даже не знал когда и что можно купить в деликатесном магазине! Итак, воскресенье прошло очень приятно. Газеты, книга, телевизор - все, что угодно. Осетрина получилась чудесно, даже с теми специями, которыми Вулфу пришлось довольствоваться. Когда я позвонил Люси и рассказал ей, что у нее в доме гости и что ее приглашают приехать и провести с вами ночь, ее первым вопросом был: простыни? Были ли они на кроватях? Узнав, что были, она вздохнула с таким облегчением, что наше бегство от закона уже не имело для нее никакого значения. Затем, около девяти часов я позвонил Саулу, он получил сообщение из бюро обслуживания, а я сказал ему, куда придти утром. Саул звонил нам домой в субботу вечером и в воскресенье утром. Фриц сказал ему, что нас нет, и это все, что он знает. Саул, конечно, был встревожен, потому что, насколько он знал, ничто не могло остановить Вулфа, если он был в соответствующем состоянии. Я не знал, есть ли у Люси запасной ключ, поэтому после ужина остался сидеть на кухне, перелистывая журналы, чтобы, как только раздастся звонок, открыть ей дверь. Но в начале одиннадцатого я услышал, как входная дверь открылась и закрылась, и поспешил в холл ее встретить. Чтобы приветствовать друг друга должным образом, детективу и клиентке необходимы две руки, и ее сумка упала на пол. Поздоровавшись, я поднял сумку. - Я знаю, почему вы здесь, - сказала она. Люси чудесно выглядела в бледно-зеленом платье и темно-зеленой кофточке. В городе загар с румянцем производит большее впечатление, чем на побережье. Она взяла сумку. - Ты решил, что я не проболтаюсь. Ты, конечно, слишком о себе воображаешь, но я все равно тебя люблю. Но что ты имел в виду, когда сказал мне, что тебе и Вулфу приходится скрываться? Я разъяснил ей ситуацию, сообщив и то, что сказали Краг и Бингхэм о Дике Вэлдоне и ребенке. - Итак, - я подвел итог, - работа, заказанная тобою Ниро Вулфу, выполнена. Нам осталось разделаться лишь с парочкой убийств и, при желании, выставить нас из своего дома, тебе нужно просто поднять телефонную трубку. Окружной прокурор будет счастлив прислать за нами машину. Надеюсь, тебе приятно об этом знать. А если я много о себе воображаю, то только благодаря тебе. Но перед тем, как ты позвонишь, мистер Вулф хотел бы кое о чем тебя попросить. - Послушай, Арчи, неужели ты действительно думаешь, что я могла бы так поступить? - Конечно. Перед мистером Вулфом у тебя нет никаких обязательств. Что же касается меня, то я не настолько самонадеян. Я просто считаю, что любовь ко мне - один из признаков здравого смысла. Она улыбнулась. - Где он? - Этажом выше. Когда Люси вошла в комнату, Вулф поднялся с кресла. В качестве незваного гостя он проявлял вежливость. Обменявшись с ним приветствиями, Люси огляделась и, должно быть, удивилась, что в доме, в котором двое мужчин провели день и ночь, совсем нет беспорядка. Затем она сказала Вулфу, что надеется, что ему было удобно в ее квартире. Вулф фыркнул. - Никогда в жизни мне не было так неудобно. Я не хочу казаться неблагодарным за ваше гостеприимство, я искренне признателен вам за приют, но я - собака, а не заяц. Мистер Гудвин описал вам ситуацию. Арчи, стулья. Я уже придвинул к его креслу два стула, зная, что он не сдвинется с места и от лампы для чтения. Вулф посмотрел на Люси. - Мадам, мы-в ловушке. И я вас спрашиваю прямо: можете ли вы быть стойкой? Она нахмурилась. - Если вы имеете в виду умение держать язык за зубами, то да, могу. Я уже говорила вчера Арчи об этом. - Полиция будет давить на вас. Они уже связали Кэрол Мардус со мной, а следовательно, и с вами, и я сбежал. Вы - мой клиент, я должен вас прикрывать, а вместо этого прикрываете меня вы. И мистера Гудвина. Он может сам поблагодарить вас от своего имени и несомненно это сделает. Что касается меня, то повторяю, что глубоко вам признателен, но я должен попросить вас еще об одном одолжении. Мне необходимо как можно скорее встретиться с Мануэлем Аптоном. Не могли бы вы пригласить его сюда завтра утром? - Почему же нет... да, если смогу. - Не говоря ему, что я здесь. Он однажды сказал мне, что если вы хотите, чтобы он сделал вам одолжение, то вы должны сами попросить его об этом. - А если он придет, что я должна делать? - Ничего. Просто проводите его сюда. Если мои слова не смогут его удержать, то мистер Гудвин будет вынужден применить силу. Вы любите яйца? Она рассмеялась. Посмотрела на меня, и я тоже рассмеялся. Вулф сердито поглядел на нас обоих. - Что, черт побери, вы нашли смешного в яйцах? Миссис Вэлдон, вы умеете делать яичницу-болтунью? - Да, конечно. - Используя любимое выражение мистера Гудвина, можно смело поставить десять против одного, что вы не умеете. Я приготовлю яичницу к завтраку и вы в этом убедитесь. Предупредите меня за сорок минут до того, как будете готовы. - За сорок минут? - Да. Я так и знал, что вы не умеете. Глава 18 Мануэль Аптон пришел без четверти двенадцать в понедельник утром. За это время произошло несколько небольших событий. Люси заявила Вулфу, что она действительно не умеет готовить яичницу-болтунью. Я сообщил ему, что его яичница нисколько не хуже той, что делает Фриц. Он заявил, что сорок минут, конечно, значительно больше того времени, которое обычная домохозяйка тратит на изготовление этого блюда, но в совершенстве его можно приготовить только за этот срок. Иначе болтунья будет недостаточно плотной, мягкой и воздушной. Я вышел и купил "Ньюс". Там я прочел, что недавно погибшая Кэрол Мардус была любовницей Ричарда Вэлдона, знаменитого романиста, но в статье не было ни малейшего намека на то, что в этом есть нечто большее, чем штрих ее биографии. Саул, как мы и договорились, пришел в половине десятого и получил задание заняться Энн Тензер. В восемь утра он звонил Фрицу, в тот сказал ему, что сыщики из отдела по убийствам день и ночь по очереди дежурят в нашем кабинете-Они имеют ордер на обыск, а один из них в данный момент слушает их разговор по отводной трубке. Затем Саул сообщил, что слышал из достоверного источника, назвать который он не может даже нам, что листок с номером телефона Вулфа был найден в квартире Кэрол Мардус. Так что возможно, что никто и не настучал на нас. Вполне вероятно, что Крамер просто собирался спросить Вулфа, виделся ли он с кем-нибудь или слышал что-нибудь о Кэрол Мардус, но этого бы хватило, чтобы поджечь бикфордов шнур. Саул получил триста долларов десятками и двадцатками. Вполне вероятно, что Энн Тензер без работы и нуждается в деньгах. Встреча с Аптоном была разыграна весьма просто. В любом случае дверь открывать должна была Люси, так как это мог оказаться кто-нибудь другой. Она пригласила его войти, проводила на второй этаж и ввела в большую комнату. Я заранее придвинул к кушетке большое кресло, тое сидел Вулф. Я же стоял. Аптон вошел, увидел нас и остановился, обернулся к Люси, но ее уже не было. Она выскользнула и закрыла дверь, как было условлено. Аптон так сутулился, что казался даже ниже собственного роста. Он был вровень с сидящим Вулфом. - Вы просто жирный шарлатан, - прокаркал он и направился к двери. Тут он обнаружил, что я преградил ему дорогу, и остановился, - Прошу прощения, - сказал я, - но путь закрыт. У него хватило здравого смысла понять, что мне хватило бы и одной руки, чтобы удержать его. Он повернулся ко мне спиной. - Бред какой-то, - произнес он. - Это Нью-Йорк, а не Черногория. Вулф указал ему на кушетку. - Если желаете, можете присесть, мистер Аптон. Мы намерены побеседовать с вами. Если вы считаете, что удерживать вас здесь против вашей воли - бредовая идея, то это не совсем так. В этом доме нас трое, и мы можем опровергнуть любое обвинение, выдвинутое вами. Ваши габариты не допускают мысли о насилии. Мистер Гудвин мог бы справиться с вами, как с марионеткой. Садитесь. Аптон упрямо поджал губы. - Я буду говорить с миссис Вэлдон. - Возможно, но позднее. После того, как вы расскажете мне все, что знаете о Кэрол Мардус. - Кэрол Мардус? - Да. - Ясно. Нет, не ясно... Почему вы... - он не закончив фразы. - Вы в доме Люси Вэлдон, значит, вы до сих пор ее обманываете. Вы сказали ей, что анонимные письма прислала ей Кэрол Мардус. Так вот почему она мертва? - Анонимных писем не было. Аптон посмотрел на него с оторопелым видом, прошел к кушетке и сел. - Вы не можете отрицать этот факт. Еще три человека были в вашем кабинете, когда вы рассказали об анонимных письмах. Вулф кивнул. - Я говорил с ними позавчера и объяснил, что анонимные письма были моей выдумкой. Это было сделано для того, чтобы вы составили необходимые для меня списки. А сейчас я разыскиваю убийцу. Во время разговоров с этими джентльменами в субботу днем было высказано мнение, что Кэрол Мардус могли убить вы. Вот почему я хочу поговорить с вами и выяснить вероятность того, что вы - убийца. - Вот как! - Аптон вскинул голову. - Знаете, я признаю ваше превосходство над другими. Ваша репутация создана на чистейшем нахальстве. К тому же вы - лжец. Ни один человек не мог высказать предположения, что я убил Кэрол Мардус. Кто сказал, что я ее убил? Как вас назвать после всего этого? Почему вы вынудили Люси Вэлдон пригласить меня сюда? - Чтобы получить информацию, в которой остро нуждаюсь. Когда. вы узнали, что Кэрол Мардус приходила ко мне в пятницу? - Час от часу не легче. Мне и в голову не пришло бы, что вы можете использовать этот затасканный трюк. Она пришла к вам, она что-то рассказала, и она мертва. Наверно, она еще сказала вам, что я собираюсь ее убить, или что-нибудь вроде этого? - Нет. -Вулф никак не мог устроиться в кресле, спинка которого была слишком высока, чтобы он мог откинуться назад, как делал это дома. Затем он рассказал преамбулу всей истории и продолжил: - Кэрол Мардус вернулась из Флориды с ребенком, но чтобы избавиться от него, ей потребовалась помощь друга, мужчины, назовем его "икс". Два факта, относящиеся к "иксу", мисс Мардус недостаточно учла. Во-первых, она отказывала ему в своей благосклонности, и он был задет этим. Во-вторых, у него душа беса, то есть человека, имеющего низкий злобный характер. Как редактор, вы поймете, что я имею ввиду. Аптон ничего на это не сказал. - Душа беса - это страшный феномен. Он заставил мистера "икс" совершить поступок, к которому он отнесся сначала, как к позволительной шутке. Но нависшая угроза разоблачения была невыносима. "Икс" был с Эллен Тензер в ее машине и задушил Тензер не из-за внезапного импульса, а преднамеренно, так как должен был захватить с собой веревку. Аптон пошевелился. Он был весь во внимании. - Я бы много дал, - сказал он, - чтобы знать, насколько правдива эта выдумка. На этом все? - Нет. Большинство фактов доказаны, или могут быть доказаны. Есть предположения, имеющие веские доводы. Например, Кэрол Мардус должна была подозревать, что "икс" убил миссис Тензер. Ведь она знала, что ребенок был у той на попечении. Мардус читала газеты? - Что? - Мисс Мардус имела привычку читать газеты? - Конечно. - Тогда она наверняка подозревала "икс" в убийстве. Газеты освещали визит мистера Гудвина к ней. Мне повторить сказанное? - Не стоит. - Тогда остальное будет моим категорическим заявлением. После беседы со мной мисс Мардус позвонила "иксу". Они встретились вечером, в кармане у него снова была веревка. Теперь ему грозила не только возможность разоблачения его выходки с подкидышем, но и убийства. И он задушил мисс Мардус. Сделал он это в своей машине и выбросил тело в проход между домами на Перри-стрит, меньше чем за квартал от дома, где живет Виллис Краг. Рассчитывал вернуть ее бывшему мужу? Еще одна злобная выходка. - Заканчивайте, - гнусавым голосом предложил Аптон. - Ваше предположение, кто этот "икс". - Это рискованно и может оказаться клеветой. - Да. Я провел вчера большую часть дня у окружного прокурора, похоже, там не знают многого. Не должны ли вы все рассказать им? - Должен. И сделаю это, когда выясню личность "икс". Но когда я предположил, что "икс" - это вы, я услышал ваше восклицание "вот как!" - Я повторяю: "вот как!" - Он встал. - Хочу проверить, неужели вы в самом деле посмеете задержать меня... Я не хотел с ним возиться, опередил его и прислонился спиной к двери. Он хотел схватить мою руку, но дотянулся до куртки и потянул за нее. Для куртки это не очень полезно, особенно для такой легкой и летней. Я взял его за запястье и вывернул руку, может быть сильнее, чем было необходимо. Он выпустил куртку, а я его руку, но он продолжал упираться и вертеться. Я развернул его, подтолкнул к стулу и усадил. В дальнем конце комнаты раздался телефонный звонок, на который я не отреагировал. Вулф усмехнулся. - Прекрасно. Вы убедились, что вы под арестом. Допустим, что вы не "икс". Но ведь мисс Мардус рассказала вам, зачем ей требуется шестимесячный отпуск. Вы знали, что она беременна и собирается родить. Не сказала ли она вам, когда вернулась, кто помог ей избавиться от ребенка? Подумайте. Это тот вопрос, на который вы должны ответить. Мистер Аптон тяжело дышал и сверлил меня свирепым взглядом. Затем уставился на Вулфа. - Не вам, - сказал он. - Я отвечу тому, кто имеет право задавать вопросы. И вам придется ответить на вопросы, на много вопросов! - Он перевел дыхание. Раздался стук в дверь. Я подошел, приоткрыл ее - за дверью Люси. Она прошептала: - Саул Пензер. Я кивнул, обратился к Вулфу: - Вас к телефону. Он вышел. Я закрыл за ним дверь и вернулся в свое кресло. - Вас прервали, - сказал я вежливо Аптону. - Если хотите продолжить, буду рад вас выслушать. Он не хотел. Теперь он не желал бросить на меня даже свирепый взгляд. И я знал почему. Есть такой прием: слегка выкрутить запястья, после чего они немного болят. Я знал, что наверху в кабинете есть тюбик мази, которая могла бы помочь, но я не собирался отвести его за нею наверх. Это не мой дом, и во всяком случае, ему не стоило рвать мою куртку. Страдания полезны. И он страдал добрых пятнадцать минут. Открылась дверь, и вошла Люси в сопровождении Вулфа. Она остановилась, а он прошел вперед. Аптон встал, хотел заговорить, но Вулф опередил его. - Сядьте. Миссис Вэлдон собирается позвонить по телефону, и вы должные послушать ее разговор. Арчи, номер телефона Крамера. Я назвал номер, она повторила его и направилась в дальний конец комнаты. Аптон хотел пойти за ней, но я был на его пути, и он сказал ей вслед, что Вулф лжец, шарлатан и тому подобное. Люси звонила. - Инспектор Крамер? Люси Вэлдон. Да. Звоню из дома. Я решила рассказать вам кое о чем, что относится к ребенку и Кэрол Мардус... Да, Кэрол Мардус. Я не буду рассказывать окружному прокурору, я хочу рассказать вам. Я не знаю, где Ниро Вулф. Я хотела бы, чтобы вы привели сюда Лео Бингхэма, Виллиса Крага и Юлиана Хафта. Я расскажу вам все в их присутствии. Нет. Я настаивают на своем. Нет. Мануэль Аптон сейчас здесь, у меня. Хорошо. Со мной все в порядке. Конечно, если хотите, приходите сразу. Но я не собираюсь что-нибудь вам сообщать, пока их здесь не будет. Она положила трубку и обернулась. - Теперь все в порядке? - Чет, - ответил Вулф. - Вам не следовало говорить, что мистер Аптон здесь. Крамер явится первым и захочет его увидеть. Но вы скажете, что он уже ушел. Арчи, отведи его на четвертый этаж и не шумите. Глава 19 За все годы, что я провел с Ниро Вулфом, это был единственный раз, когда он остался наедине с женщиной в спальне. Спальня находилась на четвертом этаже, здесь он спал, а женщиной была Энн Тензер. Я просто констатирую, ни на что не намекая. Дверь в спальню была открыта, а неподалеку еще одна открытая дверь в комнату, где я наблюдал за Мануэлем Аптоном, чтобы он не шумел. Но он вел себя тихо, без помощи с моей стороны. После того, как он услышал, что Люси пригласила инспектора Крамера зайти к ней, он произнес не больше двадцати слов и половина из них была связана с отказом взять бутерброд с ветчиной и стакан молока, которые принес наверх Вулф. Саул Пензер помогал Люси принимать и рассаживать гостей внизу, следуя инструкции Вулфа, как именно их усадить. Позднее он рассказал мне, что всех задерживал Лео Бингхэм, пришедший последним. Было тридцать пять минут второго, когда я услыхал шаги, выглянул и увидел Саула. - Все готовы, - сказал он и стал спускаться вниз по лестнице. Я вывел Аптона, мы вошли в лифт, и через минуту к нам присоединились Вулф и Энн Тензер. Вулф сам нажал на кнопку и вскинул голову, в то время как я наклонился, пытаясь услышать шум или хотя бы скрип, но ничего не услыхал. Я подумал, что вскоре мне будет приказано выяснить, сколько стоит такой бесшумный лифт. Я никогда не думал, что инспектор Крамер глуп и до сих пор так не считаю. Посмотреть хотя бы на его реакцию, когда ми вошли в комнату. Он поспешно встал, хотел заговорить, тут же передумал. Он сразу понял, что Вулф не стал бы разыгрывать шараду, если бы не имел твердой позиции. Саул усадил всех, как было ведено. Виллис Краг и Хафт сидели на диване. Лео Бингхэм справа от них на стуле. Стул Крамера стоял напротив дивана, а рядом слева - стул Саула. Люси и Энн Тензер сели рядом. Нам с Аптоном полагался диван, где было оставлено место. Рядом - большое кресло для Вулфа. Но прежде чем сесть, Аитон обратился к Крамеру: - Я требую вмешательства правосудия! - воскликнул он. - Вмешательства против Ниро Вулфа и Арчи Гудвина. Они держали меня здесь с помощью физической силы. Гудвин напал на меня. Я - Мануэль Аптон. Я не знаю, как оформляется обвинение, но надеюсь на вас. Я требую, чтобы они были арестованы. Фактов у Крамера было достаточно для нашего ареста. Он сказал: - Им грозит более серьезное обвинение, - взглянул на Вулфа. - Как вы считаете? Вулф поморщился. - Я полагаю, вы займетесь этим позднее, а может и передумаете. Перейдем к более серьезным делам. - Когда вы сюда пришли? - В субботу, позавчера. Может быть, вы сядете? Я не люблю вытягивать шею. - Арестуйте их? - визжал Аптон. - Я официально требую! - Не будьте упрямы, - сказал Вулф. - Я собираюсь назвать убийцу, и мистер Крамер это знает. Он мог бы арестовать меня сразу, как только увидел. Аптон, продолжая возмущаться, сел на диван. Вулф взглянул на Крамера. - Я не знаю, что известно вам, но пробелы могут быть заполнены позднее. Предполагаемый убийца - одна из тех несчастных натур, которые не созданы для той роли, которая им выпала... - Отложите ваши сентенции на потом, - прорычал Крамер. - Это необходимое введение. Вы узнали женщину, вошедшую вместе со мной сюда? - Нет. - Она племянница Эллен Тензер - Энн Тензер. В ходе расследования ее допрашивали, но, очевидно, не вы. Мисс Тензер, будьте любезны, расскажите мистеру Крамеру, в чем состоит ваша работа. Энн откашлялась. Она все еще была блондинкой. Если бы вы спросили десять мужчин, кто привлекательнее, она или Люси, возможно, семь из них выбрали бы Энн Тензер. Ее холодный уверенный взгляд остановился на Крамере. - Я - секретарь "Бюро временного найма". Мы замещаем вакансии, любые временные вакансии. У меня высшая категория. - Следовательно, вы работали для многих фирм? - спросил Вулф. - Да. За год я меняю около пятнадцати мест. - Присутствует ли в этой комнате кто-то, у кого вы когда-нибудь работали? - Да. - Назовите. - Это Юлиан Хафт, президент "Партенон пресс". - Когда вы у него работали? - Я не помню точного числа, но это было в начале прошлого лета. Может, это было в конце июня, начале июля. - В ходе работы вам часто приходилось контактировать с мистером Хафтом? - Да. Я замещала его личного секретаря. Она была в отпуске. - Упоминали ли вы имя вашей тети Эллен Тензер в беседе с ним? - Да. Он диктовал мне письмо о книге, о рукописи женщины, которая была няней, и я сказала ему, что у меня есть тетя, тоже няня, и мы немного поговорили о ней. Наверно, я упомянула о том, что тетя иногда нянчит детей у себя дома, потому что когда он позвонил мне... - Пожалуйста, скажите, когда он позвонил? - Несколькими месяцами позже, зимой, я думаю, где-то в январе. Он позвонил в "Бюро временного найма" и оставил свой телефон. Я ему позвонила. Он спросил, нянчит ли еще моя тетя детей. Я ответила, что да, а он попросил ее имя и адрес. - И вы сообщили ему и имя и адрес? - Да. - Вы были... - Минутку, - Крамер пристально посмотрел на нее. - Почему же вы не сказали об этом, когда вас расспрашивали о смерти тети? - Я просто забыла. Или, скорее, я об этом не подумала. Отчего я должна была об этом вспомнить? - А что вам напомнило сейчас? - Меня подробно расспросили. - Она кивнула на Саула. - Этот человек. Он назвал четверых и спросил, встречала ли я кого-нибудь из них. Я сказала, что знакома с Юлианом Хафтом. Он спросил, не знал ли Хафт о моей тете? Тогда, конечно, я вспомнила. Он сказал, что поможет найти убийцу тети, и я ему обо всем рассказала. - Он заплатал вам за информацию, которую вы ему дали? - Нет. - Глаза Энн засверкали, кожа лица порозовела. - Я думаю, что вам должно быть стыдно. Тетя убита больше шести недель назад, а вы, инспектор по делам убийств, так и не нашли убийцу. А когда кто-то пытается что-то сделать, вы хотите обвинить его, что он подкупил меня. Постыдитесь, инспектор. - Я никого не обвиняю, мисс Тензер. - Крамер выглядел смущенно. - Я задаю вопросы. Поклялись бы вы под присягой в том, что сообщили нам? - Конечно. - Вы когда-нибудь встречались с присутствующими здесь мужчинами? - Нет. - Нет? Но в заявлении, которое вы писали несколько недель назад, вы указали на разговор с одним из них. Она взглянула на сидящих мужчин. - О, Арчи Гудвин, конечно. - Вы виделись с ним потом? - Нет. - А когда вот этот человек - Саул Пензер - задавал вам вопросы? - Сегодня утром. - Никто до сегодняшнего дня не задавал вам подобные вопросы? - Нет. Кажется, никто. - Саул Пензер, вы подтверждаете то, что сказала мисс Тензер? Саул кивнул. - Вы встретились с ней по указанию Вулфа? - Спросите его. - Я спрашиваю вас. Вулф не выдержал: - Скажи ему, Саул. - Я получил это указание в кухне этого дома, - ответил Саул. - Около половины десятого сегодня утром. Крамер повернулся к Вулфу. - Как же вам вдруг пришла в голову идея относительно Энн Тензер? - Не скажу, чтобы неожиданно. Я шел к этому постепенно. Собственно говоря, это была не идея, я просто ухватился за нить, - он взглянул на Юлиана Хафта. - Я полагаю, вы воскресили в памяти события, описанные мисс Тензер? Очевидно Хафт еще не решил, как на все это реагировать. Видно, он обдумывал это с тех пор, как увидел Энн Тензер. Он несколько раз снимал очки и, если он не мог решить, что делать со своими руками, то наверняка он так и не решил, что же говорить. И выпалил: - Нет, я не вспомнил. - Вы не вспомнили эти события? - Нет. - Вы опровергаете ее показания? Утверждаете, что она лжет? Хафт вытер губы. - Я не говорю, что она лжет. Я говорю, что она ошибается. Она, очевидно, спутала меня с кем-нибудь другим. - Это неблагоразумно, - сказал Вулф. - Вам следует или признать факты, или сказать, что она лжет. Вы недальновидны. Вы глупейшим образом привлекли к себе внимание, когда я рассказал об анонимных письмах. Вы сопротивлялись моей просьбе дать список и неохотно дали его. Вы попросили конверты. Но вы знали, что анонимных писем не было. Но после того, как вы сняли петлю, задушившую Эллен Тензер... - Это ложь! Я объявляю вас лжецом. - Вам нечего меня больше бояться, мистер Хафт. Сейчас, когда я разоблачил ваше бесстыдство и вашу виновность, я мог бы вам даже посоветовать: немедленно уходите отсюда. И готовьтесь к защите. Ваша обширная операция должна была оставить следы - письма или телеграммы, корешки чеков или аннулированные чеки, если вы платили Эллен Тензер, моток веревки, номер телефона, детский гектограф, на котором вы напечатали записку, волос с головы Кэрол Мардус в вашей машине или волос с вашей головы в машине Тензер - теперь, когда вы разоблачены, возможности неисчислимы. У вас впереди масса работы, не откладывайте, приступайте. Идете? Лео Бингхэм пробормотал: - Господи, как это жестоко. - Вы чертовски уверены, что он не уйдет, - сказал Крамер. Он встал. - Никто не уйдет. Где телефон? - У меня есть предложение, - сказал Вулф. - Два часа назад я задал мистеру Аптону вопрос, на который он отказался ответить. Я предлагаю вам спросить его: сказала ли Кэрол Мардус ему, кто помог ей избавиться от ребенка? - Сообщила она вам это? - спросил Крамер у Антона. - Да. - Почему вы не дали показания об этом вчера? - Меня не спрашивали. И я не знал, что мне известно теперь. И повторяю, мое официальное требование об аресте Ниро Вулфа и Арчи Гудвина по моей жалобе. А на ваш вопрос я отвечу. Кэрол Мардус рассказала мне, что Юлиан Хафт встретил ее на аэродроме и взял ребенка. - Он повернулся к Хафту. - Юлиан, ты не можешь ожидать от... Он не закончил. Хафт снова попытался снять очки, руки его дрожали и он не мог с ними справиться. - Где телефон? - спросил Крамер. Миссис Вэлдон показала, и он направился к телефону, но остановился и потребовал: - Оставайтесь на своих местах. Я вызову машину и увезу всех в окружную прокуратуру. - Он взглянул на Вулфа. - Вы никогда не выходите из дома, а? Теперь, когда вы все-таки вышли, вернетесь, когда я разрешу. Вулф обратился к Люси: - Миссис Вэлдон, вы были гостеприимны и я вам признателен. Советую вам уйти из этой комнаты. Поднимитесь наверх и запритесь. Инспектор Крамер будет настаивать, чтобы вы отправились с нами, но для этого нет никаких причин. Пожалуйста, идите. Люси встала и вышла. Глава 20 Как-то на прошлой неделе утром, снежным ветреным январским утром, когда приятно быть дома и смотреть в окно, я сидел за столиком для завтрака и ел третий кусок свинины с приправой. - Новая выдумка? - спросил я Фрица. Он посмотрел на меня с сияющей улыбкой. - Вы начинаете понимать, что такое вкус, Арчи. Еще лет десять, и вы станете гурманом. Вы можете сказать, что я предложил вам? - Конечно, нет. Но ты сотворил нечто необыкновенное. - Я вместо шалфея добавил несколько капель апельсинового сока. - Я думаю, ты гений. Два гения в одном доме, и с одним из них легко говорить. Можешь сказать это первому гению. Ты читал утренние газеты? - Да. Об убийце, Хафте. Его апелляция отклонена. - Он попытается еще раз. Если платить адвокатам хорошие деньги, можно найти массу уловок. Беднякам этого не дано, и ты не рискуй кого-нибудь убивать. Он стоял у плиты, переворачивая следующий кусок свинины. - Простите, Арчи, что я заставляю вас ждать, но сковородка была холодной, а я не ожидал, что вы спуститесь вниз так рано. Вы говорили, что собираетесь во "Фламинго". - Ты опять не говоришь прямо, - сказал я. - Ты мог бы просто спросить, почему я не пошел во "Фламинго". А если бы я все-таки был там, ты мог бы спросить, почему я так рано вернулся? - Я спрашиваю. - Я отвечаю. Во-первых, я был во "Фламинго". Во-вторых, я вернулся рано, потому что пришлось уйти. В-третьих, почему мы ушли рано? У ребенка поднялась температура и моя спутница беспокоилась. Нервничающая женщина всегда плохо танцует. Я все тебе объяснил? - Да, - он взял мою тарелку и вернул ее с горячим куском свинины. - Вулф тоже беспокоится, Арчи. Он считает, есть опасность, что вы женитесь на этой женщине. - Я знаю, что он волнуется. Меня это устраивает. Через месяц я намекну ему о повышении, - я взял кусок свинины, обжаренной в сухарях, с приправами и апельсиновым соком.