Рекс Стаут. Завещание Where There's a Will (1940) (продолжение) ГЛАВА 10 Кажется, я сразу утратил весь апломб. Не исключено, что от изумления у меня даже челюсть отвисла. Во всяком случае, в себя я пришел только после того, как Вулф рявкнул; - Эй, что с тобой? Привидение встретил? Фред Даркин уверял потом, что я хихикнул, но это неправда. Наоборот, самым официальным тоном, на какой только способен, я произнес: - Сэр, прошу вас выйти в коридор на пару слов. Дело чрезвычайной важности. Он посмотрел на меня подозрительно, но, очевидно, на моей физиономии была написана такая растерянность, что ему пришлось приподнять свою массу, опираясь локтями на ручки кресла, и прошествовать через распахнутую дверь. Кстати, я сразу же ее закрыл, опасаясь, как бы нас не подслушали. - Ну? - Нас разыгрывают, - ответил я вполголоса, - водят за нос, занимают пустыми разговорами, всякой ерундой... Шаги, услышанные мною, принадлежали мистеру Джону Данну и его супруге. Поднявшись по лестнице, они заметили пас. - Мистер Вулф, - обратился к нему Данн, - вы видели Прескотта? Вулф ответил, что пока нет, и те какой-то усталой, стариковской походкой, волоча ноги, двинулись по коридору дальше. Как только они скрылись из виду, я снова вернулся к прежней теме: - Внизу в приемной находится Нейоми Кари, но не это вывело меня из равновесия. Она разговаривает с Дейзи Хауторн. Вулф нахмурился. - Какого дьявола надо было меня сюда вытаскивать? Или ты воображаешь, что сейчас время для детских сказочек... - Нет, сэр, мне бы такое и в голову не пришло. Повторяю: там сидит вдова под вуалью. В приемной. Они беседуют с мисс Кари. Я ее лично сию секунду видел, Кто-то решил подшутить. Но над кем? Кого разыгрывают? Нас или Нейоми? - Ты хочешь сказать, что кто-то нарядился... - Вот-вот, правильно. Эти сестры Хауторн исключительно коварные создания. Но которая из вдов настоящая? - Значит, она в приемной с Нейоми Кари? - Да. - И ты ее видел? - Да. - А Орри нашел? - Да. Он приволокся следом за мисс Кари в четырнадцать двадцать пять. Двери ей открывал дворецкий. С минуту он хмуро смотрел на меня, вытягивая губы, потом сказал: - Пригласи Фреда сюда. Я привел Фреда и Вулф обратился к нему: - Отправляйся куда тебе положено и прими меры для того, чтобы бодрствовать. Не потеряй письмо к мистеру Эймсу. Не вступай в драки. Я буду либо здесь, либо дома... - Мистер Вулф, я крайне сожалею... - Я тоже. Иди. Тот ушел. - Ну, - сказал Вулф, разглядывая меня в упор, - мы не станем дергаться. Я пойду обратно, а ты сядешь рядом с ней. Потом я попрошу тебя что-нибудь передать, и ты, проходя мимо нее, приподнимешь эту проклятую вуаль. - Мне не хочется. - Естественно. Пожалуйста, отвори дверь. Это был именно тот случай, когда бы я с радостью ушел от Вулфа, но меня удержала мысль, что тот, лишь бы досадить мне, немедленно предложит мое место Дженнету Кейну. Я не размазня и не слизняк. Однажды и чуть не вышиб душу из очаровательной маленькой кубинки, заявившейся в бюро с кинжалом, спрятанным в носовом платке, дабы прикончить Ниро Вулфа за то, что он помог накинуть просмоленную веревку на шею ее приятелю-контрабандисту. Но теперь в библиотеке, пока я сидел согласно инструкциям Вулфа по другую сторону от нашего варианта Дейзи Хауторн, у меня на душе скребли кошки, а в горле стоял какой-то комок. Однако я все сделал. Вернее, попытался... Сначала Вулф задал несколько вопросов и предоставил ей возможность высказаться. По-моему, именно этот визгливый и напряженный голос, который вроде бы совсем не изо рта исходил, звучал у нас в бюро накануне. Для себя я решил, что если она и не Дейзи, то лучшей имитации не придумаешь. Тут нельзя было не вспомнить о таланте Эйприл Хауторн. Потом Вулф попросил меня передать ему запись остальных бесед. Я поднялся и двинулся вперед. А когда поравнялся с миссис Хауторн, резко поднял руку, как бы пытаясь за что-то ухватиться, дабы удержаться от заранее продуманного падения. Попался мне самый край ее вуали. А поскольку она была закреплена и я знал, что рывок потребуется сильный, то не собирался валять дурака. Однако к последствиям я готов не был. На меня обрушился ураган. Ужасный вопль прорезал тишину, три десятка диких котов вцепились в мое беззащитное лицо. Будучи существом упрямым, я решил вытерпеть все, но дело до конца довести. Так сказать, умереть на поле брани. И только резкий окрик Вулфа заставил меня нажать на тормоза. Я увидел ее футах в десяти от себя и до сих пор не понимаю, как ей удалось попасть туда и одновременно нанести такой урон моей физиономии. - Неуклюжий глупец! - изрек Вулф. - Извинись перед дамой! - Да, сэр. - Я взглянул на вуаль, выглядевшую так, будто ее и не трогали. - Я просто споткнулся. Очень сожалею, миссис Хауторн. - Дверь! - произнес Вулф. - Крик наверняка переполошил весь дом. В коридоре действительно раздались торопливые шаги, и, выглянув наружу, я увидел Энди Данна и его отца с бледными от страха лицами, а за ними - светлое платье мисс Флит и линялую одежду Мэй Хауторн. - Все в порядке, - заорал я. - Не волнуйтесь. Это я поскользнулся, упал и напугал миссис Хауторн. Прошу прощения, обычная случайность. Они все равно загомонили, но я не стал ничего слушать и захлопнул дверь прямо у них перед носом. Очевидно, они поверили, что мы не прибили Дейзи и крик ее не был предсмертным, ибо никто для проверки не вошел. Осмотревшись в поисках зеркала, я ни одного не обнаружил. Лицо мое горело так, словно на него насыпали пороху и поднесли туда спичку. - Ты бы лучше умылся в ванной, - кротким голосом посоветовал Ниро Вулф. - А потом бы сходил вниз и принес записки, которые там оставил. Просмотри их как следует. Я был слишком раздражен, чтобы говорить, поэтому удалился, не произнеся ни звука. В ванной комнате я с грустью оглядел увечья, нанесенные когтями бешеной дамочки. Моя гладкая кожа представляла собой плачевное зрелище. "Производственная травма, - подумал я без особых претензий на остроумие. - Пропади оно все пропадом! Надо поискать себе другую работу, поспокойнее!" Я намочил губку и приложил ее к распухшим царапинам. Сразу сделалось легче. Ну а Вулф, понятно, своей загадочной фразой отправлял меня в приемную к следующей Дейзи, дабы я подставил ей вторую щеку. Если он воображал, что я стану представлять нашу фирму на всех церемониях снятия вуали, он в корне ошибался: мне этот процесс не понравился. Да и, по-моему, все и так было ясно, ибо никто, даже сама Эйприл Хауторн, не сумел бы столь убедительно сыграть роль тридцати диких кошек. Впрочем, Дейзи номер два я как следует не рассмотрел. И решил все же пообщаться с ней немного. Затратив максимум усилий на уничтожение "производственной травмы", я спустился вниз. Но было слишком поздно. Нейоми Кари по-прежнему сидела в приемной, однако в полном уже одиночестве. Ее глаза скользнули по моей злополучной щеке, но я не смутился. Меня занимали куда более волнующие вопросы. - Мне нужно было кое-что выяснить у миссис Хауторн, - произнес я. - Вы не знаете, где она теперь? Мисс Кари покачала головой. - Сказала только, что скоро вернется. - Давно она вышла? - Давно ли? Да минут десять. - Я потому спрашиваю, что, когда вы тут разговаривали, мистер Вулф ожидал ее в библиотеке. - Я был само спокойствие. - Понимаете, мистер Вулф страшно всполошился, как бы вы сами не договорились с этими людьми, ибо тогда мы бы попросту не получили гонорара. - Меня это ни капельки не волнует. - Ну да, естественно. Извините, а миссис Хауторн сама вас пригласила, или вы явились по собственной инициативе? Она сделала вид, что не услышала. Уголки ее губ поползли вверх. - Можете передать мистеру Вулфу, что его номер не пройдет. Оказывается, это смехотворное предложение относительно тысячи долларов или ста тысяч - неважно - исходило вовсе не от его клиентов. Я сумею добиться гораздо большего. - Прекрасно. Мы в любом случае не заслуживаем, чтобы с нами расплачивались. Я сам не одобряю тарифы детективов. Чего ради вы бы стали заботиться о нашем благополучии?.. Простите, я на минуту. В голову мне пришла блестящая идея. Портьеры, за которыми сегодня утром скрылась Дейзи Хауторн, спускались тяжелыми складками от потолка до пола, всего лишь в трех шагах от меня. Моя мысль была смутной. Конечно, никаких шансов на то, что она снова там подслушивала, не было. Просто мне стало любопытно, что же находится за красным плюшем. Я осторожно раздвинул его и просунул в отверстие голову. Внутри спиной к стене и прижимая палец к губам стоял Осрик Стоффер. Он смотрел на меня с мольбой: явно просил ре выдать. Я огляделся. Это была маленькая комнатка с угловым окном. По одну сторону находился бар футов в десять длиной, а на нем ряд фужеров, рюмок, бокалов и различной конфигурации бутылок. Позади висела картина, изображающая босоногих девушек, занятых сбором винограда. Меблировку дополнял толстый ковер на полу. Дверь в противоположном углу была не заперта. Стоффер не двигался. С виду он показался мне не опасным, поэтому я не стал вмешиваться в его способы проведения времени, повернулся и ушел обратно к мисс Кари. - Когда миссис Хауторн возвратится, - были первые мои слова, - я бы очень просил вас закончить с ней как можно быстрее: она мистеру Вулфу нужна. Кстати, а почему бы вам самой не подняться наверх и не повидаться с ним? Все равно сидите без толку. Он был бы рад именно с вами поговорить. Она смотрела куда-то мимо меня. Я пожал плечами. - Хорошо, поступайте как вам нравится. Насколько я понимаю, сегодня утром вы беседовали с моим старым другом, инспектором Кремером. Так вот, он предупреждал Вулфа о том, что у вас железное алиби на вторник. Она заерзала на стуле. - Никогда вы еще не произносили ничего более смешного! - Пуф! - Я заглянул ей в глаза. - Позвольте кое-что вам сказать, мисс Кари. До сих пор не могу решить, не вы ли помогли снести голову Хауторну? Если это действительно так, то вам сейчас самое время подумать о собственном завещании, а не поднимать шум вокруг чужого. Но если нет, то лучше всего для вас будет - без промедления подняться наверх и доверчиво положить свою очаровательную головку на плечо Ниро Вулфу. Послушайте меня. Подозрительные шумы, доносящиеся до вас отовсюду, производят вовсе не простые хлопушки, которые могли бы опалить ваши реснички. Кто-то намеревается раздуть огромный костер из этого дела. Удалившись с этими словами, дабы дать ей возможность подумать на досуге, я решил, что нижняя Дейзи уже успела расстаться со своим маскарадом и подглядывать через замочную скважину теперь бессмысленно, а потому, прежде чем вернуться в главный штаб, на быстром галопе обскакал поле сражения. Результат оказался отрицательным. Я позабыл о такой условности, как необходимость стучаться в дверь. В трех остальных помещениях на первом этаже, включая музыкальный салон, никого не было. В гостиной на втором этаже я наткнулся на Данна с женой и Прескотта, очевидно, обсуждавших свои неприятности. Апартаменты миссис Хауторн на третьем этаже тоже были пусты. Энди Данн и Селия вовремя заметили, как я входил, и поспешили удрать. Они совсем не выглядели пойманными с поличным, просто сидели рядышком и молчали. В комнате напротив холла, где я недавно обнаружил "библиотечный вариант" Дейзи, на диване лежала Мэй Хауторн. Платье-ветеран почти не прикрывало ее голых ног, глаза были закрыты. Заслышав мои шаги, она спросила: "Кто там?" Но при этом даже не пошевельнулась. - Неважно, - ответил я и на цыпочках вышел в коридор. Оставались еще две. Обеих я нашел в комнате, расположенной в самом конце коридора. Эйприл в чем-то длинном, из тонкого шелка, облегающем все округлые места, словно вторая кожа, вытянулась в шезлонге, закинув руки за голову. Без всякой вуали. Сейра, сидевшая подле нее с открытой книгой, повернулась в мою сторону. Эйприл же просто покосилась и сказала: - Вы могли бы и постучаться. Что, этот человек опять меня требует? - Нет. Я случайно зашел. - Благодарение небесам. - Она облегченно вздохнула. - Племянница читает мне "Вишневый сад". К сожалению, я знаю его наизусть. Хотите послушать? Я ответил, что нет, большое, мол, спасибо, и удалился. Поскольку в апартаментах Дейзи Хауторн я еще раньше заметил письменный стол, то зашел туда снова, достал из ящика листок бумаги, а из кармана авторучку и написал следующее: "Нижняя Дейзи исчезла. Обещала Нейоми скоро вернуться, но так и не появилась. Нейоми по-прежнему ее ждет, поносит вас и говорит, что я смешон. Стоффер скрывается за портьерой в десяти шагах от нее, один бог знает зачем. Сделал обход и всех видел. Сейра читает Эйприл "Вишневый сад" Чехова. Любой мог бы этим заняться. Я складываю оружие". Промокнув свое сочинение, я вернулся в библиотеку, протянул его Вулфу и присовокупил: - Вряд ли это именно то, что вам нужно. Но больше в приемной я ничего не оставил. Пока он читал записку, я облюбовал кресло как можно дальше от Дейзи. Посмотрел разок, как она сидит, спрятавшись за своим экраном, а потом предпочел для лицезрения другие предметы. Наконец, Вулф хмыкнул и вернул листок мне. - Это может подождать. Мы с миссис Хауторн как раз обсуждали завещание. По ее мнению, в нем действительно отражено желание мужа лишить жену законной части состояния. Она нисколько не удивлена двойственностью своего супруга, но весьма возмущена тем, что в свое время мистер Прескотт не предупредил ее о содержании документа. Правда, она говорит, что такой поступок был бы вопиющим нарушением профессиональной этики. Запиши-ка эти слова. А на мой вопрос, не желает ли она лично разобраться с мисс Кари, миссис Хауторн ответила, что не собирается вступать в переговоры с авантюристкой. Полагаю, мадам, я перечислил все, что мы успели обсудить. - Да. - Вуаль слегка склонилась вперед и снова выпрямилась. Вулф следил за происходящим, полузакрыв глаза. - Хорошо. Мистер Данн объяснил, что он поручил мне расследовать смерть вашего супруга? - Он - нет. Его жена говорила - Джун. - Вы уже встречались с полицией? Вуаль снова качнулась. - Вчера вечером. С окружным прокурором, мистером Скиннером. - А со мной вы не хотите побеседовать? Ведь я нахожусь в нашем доме, миссис Хауторн, в вашей библиотеке, за что от всей души вас благодарю. Обещаю уехать при первой же возможности. Завтраком нас уже кормили, и я постараюсь больше не затруднять вас в этом плане. Но меня еще кое-что интересует. - С большим удовольствием на все отвечу. Правда, сомневаюсь, чтобы я сумела помочь вам в расследовании убийства, хотя и прекрасно знаю преступника. - Ох! Неужели? - Да. Это Эйприл. "Эйприл" было произнесено так, что любой человек, с ней незнакомый, представил бы ее чем-то средним между гремучей змеей и тараканом. - По-моему, ваши слова будут сильным подспорьем в расследовании, - сказал Вулф. - Но сперва вы объясните мне причины. - Пожалуйста. Понимаете, Эйприл в долгу, как в шелку. Ну и, конечно, ожидала, что ей отойдет крупная сумма по завещанию. Она же собирается выйти замуж за Осрика Стоффера. Делает вид, будто играет с ним, кокетничает, а сама спит и видит его своим законным супругом. Она прекрасно понимает, что красота ее не вечна, а Стоффер вполне может стать партнером в фирме моего мужа "Даниэль Галлен и Кь". Ее страшно раздражало, что у Ноэля и Энди было полнейшее взаимопонимание. Кроме того, Ноэль оказывал на него огромное влияние, а ей бы хотелось, чтобы Энди женился на придурковатой блондиночке Селии и стал актером. Она об этом знала и была просто счастлива. Наступило молчание. - Это все? - поинтересовался Вулф. - Да. - Но послушайте, миссис Хауторн, одним выстрелом нельзя убить двух зайцев. Коли ей было известно, что вам от мужа ничего не перепало, то и о собственной доле она должна была знать. О том самом персике. - А вот и нет. Ноэль всех облапошил. Обо мне он им сказал, а о них самих - не удосужился. - Так, а доказательства у вас имеются? - Мне не нужны доказательства! - Напряжение в ее голосе возросло. - Я великолепно изучила своего мужа! - Может, вы располагаете какими-нибудь уликами против Эйприл Хауторн? - Нет у меня ничего. Но мужа она застрелила. - Полагаю, вы в курсе, что, по ее словам, она спала наверху? - Конечно, - презрительно произнесла вуаль. - Одно вранье вокруг. - Значит, вы видели, как она выходила из дому? Или скрывалась в лесу? - Нет. Вулф вздохнул. - А я надеялся, вы что-то заметили... Значит, в момент преступления вы собирали на лугу ромашки? - Не ромашки, а маргаритки. - Пусть маргаритки. Но можно ли оттуда, где вы находились, рассмотреть дом или лесную опушку? - Дом нельзя, его окружают деревья. Кроме того, лесок и холм отгораживали меня, вернее, не давали мне возможности увидеть ни дома, ни опушки... Простите, я оговорилась. Привыкла, что я всегда бываю отрезанной от мира. Топкий длинный палец прикоснулся к вуали. - Все ясно. Ну какая же это оговорка? С вашего места были слышны выстрелы? - Нет. Правда, первый выстрел раздался, еще когда мы пили чай на лужайке. Мы о нем даже поговорили. А потом я отправилась за цветами. В одиночестве мои мысли бывают заняты только собой. Полагаю, вы понимаете, что я имею в виду. Возможно, я просто их не услышала. - Ага. - Вулф закрыл глаза, а через минуту снова открыл и уставился на вуаль. - На вашем месте, миссис Хауторн, я бы поостерегся делать подобные заявления, не располагая соответствующими фактами. Если такой материал попадет в газеты, начнется настоящий скандал. - Скандал? - Из-под вуали раздался удивительно неприятный смех. - По поводу Эйприл, что ли? - Да. Если она действительно совершила преступление, ей придется за него расплатиться. А тем временем... - Это же очевидно. Я уверена, что Ноэля она убила. Правда, доказательств у меня нет, но кое-кто ими располагает. - Неужели? И кто же? - Не знаю. - Ну тогда хотя бы скажите, в чем они заключаются? - Думаю, что объяснять бесполезно. - А уж это позвольте решить мне самому, - рассердился Вулф. - Ну, а мистер Скиннер в курсе? - Нет. Ему бы я тоже говорить не стала. - Тонкий голос сделался визгливым. - Они просто будут все отрицать. А как же я смогу доказать что-то? Хотя и слышала все и видела! - Может быть, я попытаюсь, миссис Хауторн? Что же это за улика? - Василек. Энди нашел его неподалеку от тела Ноэля. А когда мы пили чай на лужайке, у Эйприл за поясом был целый букетик васильков. ГЛАВА 11 Вулф что-то буркнул, устраиваясь в кресле поудобнее, но ничего не произнес. Дейзи снова заговорила. Только минуту назад голос ее звенел от возбуждения, а теперь опять стал ровным. - Я не хотела вам об этом рассказывать. - Почему? - Потому что без толку. Они же ото всего отопрутся. Вот если бы я сохранила все в тайне. - То могли бы впоследствии воспользоваться своим секретом, не так ли? - Да. А почему бы и нет? - Ее голос снова полез вверх, она защищалась. - А теперь, как последняя дура, выболтала. - Тут уже ничего не поделаешь. - Вулф говорил спокойно, почти сочувственно. - Сомнительно только, чтобы подобные сведения можно было использовать эффективно. Они люди закаленные. Значит, вы утверждаете, что во время чаепития у Эйприл за поясом был букетик васильков? - Да. - Следовало сразу мне сообщить. Тогда бы, возможно, у нас что-нибудь и получилось. - К сожалению, это нереально. Букетик специально для нее набрал Осрик Стоффер. Она была одета в желтую блузку и голубые брюки. Мы еще стали обсуждать сочетание васильков с такими цветами. - А себе мистер Стоффер ни одного василька не оставил? - Я не... - Она ненадолго задумалась. - Нет, не оставил. - В таком случае, может, еще кому давал? - Нет. Только Эйприл. - Скажите, она ушла с лужайки раньше вас или позже? - Позже. Там все еще сидели, кроме Ноэля и Джона. Быстро бегая карандашом по бумаге, я позволил себе удовлетворенно улыбнуться. Наконец-то Вулф заработал методично и терпеливо. Целых двадцать минут он потерял на то, чтобы получить полную картину чаепития, и еще десять секунд затратил на сбор маргариток. По словам миссис Хауторн, она вернулась домой с целой охапкой цветов больше чем через час и уже принялась расставлять их по вазам, когда в комнату ворвалась Селия Флит и взволнованным голосом спросила Данна. Заподозрив неладное, Дейзи незаметно последовала за ней и как раз была поблизости, когда Данн узнал о страшной находке в зарослях шиповника. - Тогда я совсем не подумала об убийстве, - заявила она, не оправдываясь, а, скорее, для сведения. - Для меня все выяснилось позднее. - Когда именно? - спросил Вулф. - Вечером, часов в девять, наверное. И хотя я даже тогда понятия не имела, что Ноэль был убит, зато прекрасно была осведомлена о его взаимоотношениях с Джоном из-за аргентинского займа. Да и вообще обстановка была напряженной: какие-то неясные шепотки, таинственность... Так что после отъезда доктора и шерифа я не стала ложиться спать. Сидя у себя в комнате, я обратила внимание на то, что некоторые наверх не поднялись, тихо спустилась по лестнице и вышла через черный ход. Ночь была лунная, окна никто не закрывал, в столовой горел свет. Оттуда раздавались тихие голоса. Я подошла поближе и увидела Джун, Джона и Энди. Оказывается, василек зацепился за ветку шиповника в пятнадцати футах от тела Ноэля. Энди его подобрал. Мол, сперва он сделал это совершенно бездумно, а потом вдруг сообразил, что Эйприл вполне могла прийти туда для частной беседы с Ноэлем и обронить цветок из своего букетика. Однако лично он так не считает, поскольку Эйприл категорически заявила, что после чая прилегла отдохнуть у себя в спальне. У Джона, естественно, мнение оказалось точно таким же, но Энди он похвалил, ведь, припрятав василек, тот избавил от массы неприятностей и самого себя, и Эйприл. Разговаривали они с напускным безразличием. Притворщики! Они же все прекрасно понимали! Как и я. Ибо сомнений в том, что Ноэля убила Эйприл, у меня не было. Вулф погрозил ей пальцем. - Не надо преувеличивать, мадам! - Но это действительно так! Впрочем, вы, конечно же, на их стороне. - Ерунда! Я ни к кому не подлаживаюсь, когда занят поисками убийцы. Конечно, василек - это улика, и, возможно, улика весомая. Точнее вещественное доказательство. Но чего? Вины Эйприл? Предположим. А если убийца, пытаясь очернить ее, сам подбросил цветок неподалеку от места преступления? Неубедительно, конечно, но весьма вероятно и изобретательно. Кстати, вы не знаете, какова дальнейшая судьба этого василька? - Нет. Скорее всего, Джон его уничтожил. Я же говорила, что доказать ничего не могу. Но вы просто обязаны поверить мне, вы же подписали бумагу, в которой обещали блюсти мои интересы. - Я верю каждому вашему слову. Однако должен напомнить, что все, сказанное в упомянутой бумаге, относится только к завещанию. Прошу это учитывать. Ибо не исключено, что вы сами убили своего мужа. Вам бы вполне хватило ума и находчивости придумать трюк с васильком. - Теперь вы ерунду несете! - Допускаю. Вам лучше знать. Какой длины были стебли в букете, подаренном мистером Стоффером мисс Эйприл? И снова он превратился в терпеливого детектива. Я слушал, как они тянули резину, вполуха, автоматически фиксируя их разговор на бумаге и горестно подумывая о том, что иногда Вулфу бывает не лень переливать из пустого в порожнее. Единственная крупица, которую удалось извлечь из этой свалки, оказалась васильком, зацепившимся за куст шиповника. Впрочем, здраво рассуждая, он тоже был не ахти какой добычей, ведь васильки росли там на каждом шагу - "законно и незаконно". Не говоря уже о том, что Дейзи вообще могла все нафантазировать просто ради развлечения. И пока я лениво прикидывал то так, то эдак, зазвонил телефон. Пришлось подняться и взять трубку. Это был Сол Пензер. К тому времени, как его сжатый, но все же подробный отчет почти завершился, Вулф покончил с Дейзи и та собралась уходить. Я распахнул перед нею дверь, подождал, пока она выплыла из библиотеки, и подошел к столу. - Если вы хотите знать мое мнение, - начал я, - то мы бы выглядели куда лучше, ограничив свою деятельность одним завещанием и оставив расследование убийства полиции. Изо все... - Это Сол звонил? - Да, сэр. - Ну? - Он провел совещания с мальчишками-лифтерами, чистильщиками сапог и прочими. Что касается Дженнета, то его задание расточать улыбки направо и налево увенчалось тем, что он успел пригласить некую барышню на обед в "Польский павильон". Это влетит вам в кругленькую сумму! Дэйвис женат, с женой, кажется, ладит. Когда Нейоми работала у него секретаршей, у них был роман. Такие вещи понимает даже Мэй Хауторн. Любовь. Позднее он погрустнел и пристрастился к выпивке. Пока сведения весьма поверхностные, схематичные. О Прескотте практически ничего выяснить не удалось, кроме, разве, того, что он угощает людей дорогими сигарами, платит хорошее жалованье и не хватает своих стенографисток за коленки. У Сола появились кое-какие перспективные связи. О стенографистке, работавшей в марте 1938 года, сведений нет. Вулф поджал губы. - Терпеть не могу использовать Сола впустую... - Он пожал плечами. - Впрочем, тут ничего не поделаешь. Сколько сейчас времени? - Пять минут шестого. Вы не хотите заняться дубликатом Дейзи? - Не теперь. Со мной мечтает повидаться мистер Прескотт. Но сперва немного пива. Потом проверь, сидит ли мисс Кари на прежнем месте, и если да, то с кем. Следом зови Прескотта. Я отправился на главный этаж. В вестибюле никого не было. Я открыл дверь, ведущую во вторую половину дома, и закричал: "Теркер!" Через минуту появилась горничная и доложила, что дворецкий наверху. Объяснив, что мне просто нужно было заказать три бутылки пива для мистера Вулфа в библиотеку, я прошествовал в приемную, дабы бросить взгляд на Нейоми Кари. Однако ничего у меня не получилось. Вместо нее по комнате взад и вперед расхаживал мужчина примерно моего телосложения, сжимающий в карманах кулаки. В недоумении я вытаращил на него глаза. Несмотря на то, что теперь он был в брюках, я его сразу узнал. - Привет, - сказал я. Он остановился и мутно на меня посмотрел. Еще до того, как он успел открыть рот, я уже точно знал, в каком он пребывает состоянии, больше по наблюдениям, чем из личного опыта. Ты пьешь всю ночь до потери сознания, потом тебя кто-то отводит домой и укладывает в постель. Когда ты очухаешься, никак не можешь припомнить, какой сегодня день или почему голова у тебя гудит так, словно в ней находится станция метро, и начинаешь думать, что сейчас состоятся твои похороны. Однако нужно что-то предпринимать. Ты натягиваешь штаны, надеваешь ботинки и, покачиваясь, бредешь по улице к ближайшему ресторану, в котором залпом опрокидываешь двойное шотландское виски, расплескав не меньше четверти. У второй порции потери гораздо меньше, а к тому времени, когда приносят третью, руки у тебя уже перестают дрожать и ты почти ничего не разливаешь. И хотя сомнения относительно даты на календаре тебя все еще гложут, где-то в глубине души неуклонно растет уверенность, что теперь ты готов справиться со всем, требующим твоего вмешательства, и выходишь из ресторана. - Кто вы такой? - Его голос вызвал у меня серьезные опасения в том, что он может сорвать себе связки. - Мне нужен Гленн Прескотт. - Да, сэр, - сказал я без всякого почтения. - Я знаю, что он вам нужен. Если вы проследуете сюда... - Я не собираюсь никуда ходить! - Он качнулся. Карманы его еще сильнее оттопырились от сжатых кулаков. - Пускай приходит сам. Вы вполне можете его предупредить... - Да, сэр. Могу, конечно. Но эта комната в известной мере проходная. Сюда постоянно кто-то заскакивает. Я с удовольствием приведу мистера Прескотта, куда бы вы ни сказали, но, честное слово, по-моему, библиотека - самое подходящее место. - Я спиной отступил к двери. - Хотите сами взглянуть? Если не понравится, вернетесь. - Мне-то везде понравится, а вот ему - нет! - Постояв некоторое время в полной неподвижности, он вдруг, без всякого предупреждения, бросился к выходу. - Не надо меня провожать, я знаю, где библиотека. Он не шел, а буквально бежал, наклонив голову вперед. Следуя за ним по пятам, я поднялся на площадку второго этажа и остановился, намереваясь направить его на путь истинный, если бы он вдруг себя переоценил. Но он, оказывается, не хвастал: прямиком подобрался к нужным дверям и толкнул их ногой. Я торжественно закрыл за ним створки и сообщил Вулфу: - Мистер Юджин Дэйвис. Последний оглянулся. - А где Прескотт? - Потом посмотрел на Вулфа. - Вы кто? - И обращаясь ко мне: - Что за шуточки? Ведь вы не Теркер? Я отправил его за Прескоттом. - Все будет хорошо, - сказал я успокоительно, - мы его обязательно найдем. Что касается меня, то я не дворецкий, а детектив. Они зачастую гораздо лучше разыскивают людей, дворецкие им тут сильно уступают. А это мистер Ниро Вулф. - Кто, черт подери?.. Он сразу замолчал. Словно я забрался внутрь его черепа и нажал на какую-то кнопку: лицо перекосила мимолетная судорога, плечи опустились, обмякли, а когда он сфокусировал свой взгляд на Вулфе, его глаза уже не были затуманенными и бессмысленными. Наоборот, в них светились настороженность и разум. - Ох! - Голос у него изменился даже больше, чем взор. - Вы - Ниро Вулф?! Вулф кивнул. - Да, сэр. - И конечно же, пытаетесь установить, был Хауторн убит или не был. Понятно. - Он посмотрел на меня. - Значит, Теркер объявил о моем приходе вам вместо Прескотта. И наверное, предупредил, что я пьян. Однако мне нужно повидаться именно с адвокатом. Ладно, сам найду. Он было шагнул к выходу, но Вулф рявкнул: - Минуточку, мистер Даусон! Тот замер на полпути, постоял пару секунд к нам спиной, потом медленно повернулся лицом. - Меня зовут Дэйвис, - проговорил он чуть ли не по буквам, - Юджин Дэйвис. - Но только не на Одиннадцатой улице. Там живет Эрл Даусон. И откуда вы знаете, что Хауторн был убит? От Прескотта? Или от мисс Кари, с которой обедали вчера вечером? Он хорошо держался. Отлично себе представляя, что творится в его желудке при подобных обстоятельствах, я им просто восхищался. Он стоял, глазел на Вулфа и жевал нижнюю губу. Потом, не качаясь и не спеша, подошел к стулу, уселся и спросил: - Чего вы хотите? - Поговорить с вами, мистер Дэйвис. - О чем? - Об этой каше. С убийством и завещанием. - Мне ничего не известно ни о первом, ни о втором. Откуда вы знаете, что на Одиннадцатой улице я Эрл Даусон? - Вчера вечером вы напились до бесчувствия. Мой человек помог вам доехать до дома и снял с вас брюки. Другой мой человек, мистер Арчи Гудвин, находящийся здесь, отправился туда сегодня утром и по предметам из карманов установил вашу личность. Ну а за мисс Кари была организована слежка. - Разумеется, я должен был об этом догадаться. Сглупил. Прямо удивляюсь, как подумаю, сколько глупостей я наделал за последнее время. Раньте со мной таких ляпов не случалось. Скажите, вы кого-нибудь информировали о том, что я Даусон? Например, полицию? - Нет. Вообще никого. Мистер и миссис Данн знают, что вас где-то нашли в состоянии алкогольного оцепенения, ступора, но вы были там инкогнито. - Это точно? - Да, сэр. При необходимости я бы солгал без колебаний, но это точно. - Хорошо, верю вам на слово. Я увидел, как судорожно сцепились его руки, но, заметив мой взгляд, он тут же сунул их в карманы и заговорил: - В сложившейся обстановке с моей стороны было бы наивно надеяться сохранить в тайне "Даусона", да и квартиру тоже. Однако мне бы не хотелось широкой огласки, мистер Вулф. Я, конечно, готов побеседовать обо всем, что вас интересует, но в разумных пределах. Вулф хмурился. - Я не могу дать вам обязательства хранить тайну, сэр. Ни на бумаге, ни на словах. Но у меня нет привычки без нужды рекламировать частную жизнь человека. - Ладно, придется довольствоваться хотя бы этим. Что вы хотите узнать? - Несколько вещей. Прежде всего, где вы были днем во вторник от шестнадцати до восемнадцати часов? На первый же вопрос ответа не последовало. Я заметил, как кулаки в карманах зашевелились, и, чтобы несколько разрядить обстановку, поинтересовался: - Предпочитаете виски или ром? - А тут, оказывается, все удовольствия предоставляют, - произнес он насмешливо. - Если не шутите, то виски, разумеется. И не разбавляйте, не надо. Я сказал, что не буду, и снова отправился вниз. В нише за драпировками приемной комнаты, на полках позади бара, стоили бутылки четырех сортов, так что выбор был богатый. Я наполнил стакан на три четверти и вернулся с ним в библиотеку. Дэйвису так и не удалось унять дрожь в пальцах, когда он принимал от меня виски. Однако после пары глотков он опустил стакан уже совершенно твердой рукой. Потом еще помолчал и заглянул в глаза Вулфу. - Во вторник с трех часов примерно до семи я встречался с мисс Кари. - Где? - В машине. Доехали до Коннектикута и назад. Если полиция станет ее допрашивать, она ничего не скажет, но я-то отвечаю не полиции, а вам. Им я тоже выложу правду, только буду утверждать, что ездил один. - Вы где-нибудь останавливались поесть или выпить? - Нет, нас никто не видел. - И очень плохо. Хотите пива? Дэйвис поморщился. - Нет. - А мне очень хочется. - Вулф вылил в кружку содержимое бутылки и разом с ним покончил. - Понимаете, мистер Дэйвис, у вас могут быть крупные неприятности. Сомневаюсь, конечно, чтобы полиция успела про вас разнюхать, но если она это сделает, то уже не отстанет. Всплывет на поверхность ваша давняя связь с мисс Кари, и тогда... - Это старая история. Еще тридцать пятого года. Как вы до нее докопались? - На меня неплохие люди работают. Но ведь привязанность сохранилась до сих пор, верно? - Ничего подобного! - Значит, во вторник вы были с мисс Кари, вчера вечером тоже... - Мы друзья. Я адвокат, к тому же. Она всегда пользовалась моими услугами. Вулф покачал головой. - Пожалуйста, не тратьте понапрасну свое и мое время. У вас в бумажнике спрятаны два снимка мисс Кари, а у мистера Даусона в квартире хранится еще восемь. Покраснев от гнева, Дэйвис стиснул зубы и бросил на меня такой взгляд, которого, по идее, должен был бы устыдиться, поскольку я только что спас ему жизнь, раздобыв тройное виски. - Мой друг, - заявил он, - если бы я не был связан по рукам и ногам... - Знаю, знаю, вы бы набросились сейчас на мистера Гудвина. Это очевидно, как очевидно и то, что вы с крайним неудовольствием признаете свою привязанность к мисс Кари. Вам совершенно необходимо именно сейчас не терять головы, действовать расторопно и с умом, а это так трудно, когда возникает вопрос, который заставляет учащенно биться сердце. Я постараюсь облегчить ваше положение. Но с тем, что вы были страстно влюблены в мисс Кари, нам придется считаться. Как-то она понравилась Ноэлю Хауторну, он захотел ее и забрал от вас. Естественно, вы были против. Вы возмущались. Насколько сильно, не скажу, но, что возмущались, несомненно. Однако связь ваша либо продолжалась, либо возобновилась потом. Первое или второе? Дэйвис не ответил, и Вулф продолжил: - Я не думаю сейчас об убийстве, речь идет только о завещании. Где оно было составлено? В бюро "Данвуди, Прескотт и Дэйвис". Где хранилось? В несгораемом шкафу того же бюро. Кому было на руку? Главным образом, мисс Кари. Знала она о нем? Да. Мистер Прескотт по указанию мистера Хауторна дал ей прочитать документ, как только тот был составлен. Вам об этом известно? Отвечайте! - Нет! - яростно крикнул Дэйвис. - Меня оно совершенно не касалось! Завещание составлял Прескотт. - Но ведь у вас есть доступ к несгораемому шкафу? - Я адвокат, а не старая сплетница! - А разве не естественно предположить, что сама мисс Кари вам все рассказала? - Может, и естественно, но мне она ничего не рассказывала. Я абсолютно ничего не знал о содержании завещания, пока только вчера вечером не услышал о нем от мисс Кари. Наверное, Прескотт наговорил про меня небылиц? - Нет, нет. Мне вообще никто ничего не говорил. Они все вроде вас... Торчу в этой проклятущей комнате с самого утра, а информации имею почти столько, сколько имел, переступая ее порог. И не тем я возмущаюсь, что у каждого из вас есть какие-то тайны. По сути дела, любому человеку всегда приходится что-то скрывать. Просто никогда еще я не тратил столько времени на поиски ниточки, с которой начинает разматываться клубок. Давайте попробуем с другого конца. Вы называете себя другом мисс Кари и заявляете, что она пользуется вашими услугами как адвоката. Значит, вы посоветовали ей приехать сюда на переговоры с миссис Хауторн? - Нет. А что? - А то, что она действительно приехала. - Сюда? - Вот именно. - Откуда вы знаете? Вы ее видели? - Я - нет, мистер Гудвин видел. Даже побеседовал с ней немного. Внизу, в приемной. Вот я и подумал... Он не закончил фразу, потому что дверь внезапно отворилась и в комнату без стука вошел Гленн Прескотт. ГЛАВА 12 Взгляды адвокатов встретились. Прескотт немного притормозил, сделал еще пару шагов и произнес: - Привет, Джон. Дэйвис кивнул, но промолчал. Мне были видны лица обоих, физиономия Дэйвиса выражала презрение и настороженность. Прескотта, к тому же, - какое-то преувеличенное сочувствие. - Успокойтесь! - неожиданно скомандовал Дэйвис. - И перестаньте смотреть на меня глазами деятеля Армии Спасения. Я совершенно трезв. Ребятишки живенько привели меня в норму. Им известно, что прошлый вечер я провел в обществе мисс Кари и что на Одиннадцатой улице я появляюсь под именем Даусона. Поэтому пришлось отвечать на их вопросы. Ничего нескромного... где я был во вторник и прочее подобное. Прескотт пожал плечами. - Вы глупец. Только недоумок сюда бы приехал. Вы вообще могли остаться в стороне. Больше одного дня секрет, конечно, не сохранится. А когда газеты примутся за него и за вас, как будет выглядеть "Данвуди, Прескотт и Дэйвис?" - Бесценная старая фирма! - без всякого почтения фыркнул Дэйвис. - Да, Джон, бесценная старая фирма. Не только мы ее создавали, но и она нас. Ведь вы поднялись до самой вершины, стали заметной фигурой в нашем обществе. Я сам отличный юрист и прилежный сотрудник, но до вас мне далеко. Вы своего рода редкость, из числа тех, кто делает историю... Да что я вам говорю... И вы вдруг без всякой необходимости сами впутались в некрасивую историю, не подумав ни о фирме... - Он резко повернулся к Вулфу. - Сдаемся вам на милость... Что вы намерены предпринять? Передать нас полиции? Вулф покачал головой. - Нет, сэр. Я бы мог обменять вас на какую-то информацию, но у полиции нет нужных мне сведений. Садитесь. Давайте все обговорим. Я только что спрашивал мистера Дэйвиса, не он ли посоветовал мисс Кари прийти сюда для беседы с миссис Хауторн. - Если он... - Прескотт нахмурился. - А почему, собственно, это должно вас волновать? Дэйвис предвосхитил ответ Вулфа: - Потому что она была здесь! - Он стоял, широко расставив ноги, перед своим партнером. - А теперь спрошу я: это вы привезли ее сюда? - Не сходите с ума, Джон. Ради бога, ведите себя рассудительно. Повторяю, сейчас не время... - Так, значит, вы! - Ненормальный! Стал бы я... Но Дэйвис уже выскочил из библиотеки. Довольно долго мы молча смотрели на дверь, которая так за ним и не затворилась. Потом Прескотт недовольно сказал: - Проклятый идиот! И тоже вышел. Я поднялся с места и поинтересовался с надеждой: - Они вам нужны? - Нет, Арчи! - Вулф откинулся назад и вздохнул. - Нет, благодарствую. - Потом закрыл глаза и повторил в третий раз: - Нет, спасибо. - Дело хозяйское, - ответствовал я любезно и снова сел на место, даже не потрудившись закрыть дверь. Вот еще один пример моего самообладания. Внутри у меня все кипело. Я прекрасно знал этот его тон, первый признак охлаждения... Если мне не удастся запугать его или в течение часа не явится с повинной убийца, он вообще опустит руки. Точно, как дважды два - четыре. Осложнялось все тем, что мы находились не дома. Там, на Тридцать седьмой улице, я бы сумел его встряхнуть, а на чужой территории мне бы попросту не хватило уверенности. К тому же я не знал, сколько времени еще можно раздумывать над тем, какую следует выбрать линию поведения, и когда "профилактические меры" уже не помогут. Наверное, прошло минут десять, и вдруг послышались чьи-то шаги. Повернув голову, я увидел дворецкого. - Говорите, - произнес я рассеянно. - Да, сэр. Мистер Данн хотел бы побеседовать с мистером Вулфом в приемной. - Сперва принесите мне ворот для подъема тяжестей... - Я отпустил его величественным взмахом руки. - Ступайте, вы свое дело сделали. Я доставлю его, если сумею. Он вышел. Прождав целую минуту, я наконец обратился к Вулфу: - Вы слышали? - Да. - Ну? Никакого ответа. Я подождал еще. - Вот что. Вы не у себя дома. Притащились по собственной воле. И Данн не виноват, что дело становится таким трудоемким и занудным, если только не он сам убил Хауторна. Он вас пригласил, вы приехали. Теперь либо спуститесь и выясните, что ему нужно, либо будем дома сосать от голода палец. Он заерзал, медленно открыл глаза и произнес какое-то слово на иностранном языке. Я уже не раз просил перевести его, ибо внутреннее чутье подсказывало мне, что оно нецензурное. Вслед за этим он поднялся и двинулся к дверям. Я неотступно шел за ним. В приемной обнаружилось целое совещание. Участвовали Джон Чарльз Данн, Гленн Прескотт, Осрик Стоффер и небольшой нагловатого вида человечек, в котором я узнал детектива-лейтенанта Бройзена. Он был в парадном костюме с жилетом и белой рубашке с крахмальной манишкой. Сразу было видно, что чувствует он себя отвратительно. И наконец, имелась там еще одна жердь в пенсне на длинном носу. Мистер Данн представил ее как мистера Ритчела из "Космополитен Трест Компани", душеприказчика Ноэля Хауторна. И еще он объяснил, почему был вынужден выставить Вулфа из библиотеки. Дело в том, что полиция попросила разрешения проверить личные бумаги Ноэля Хауторна, большинство из которых хранилось там в стенном сейфе, и компания согласилась при условии, что наблюдать за процедурой будет ее представитель. Им-то и был унылый мистер Ритчел. Желательным так же считалось присутствие личного адвоката Хауторна, то есть мистера Прескотта. Ну а для соблюдения интересов "Даниэля Галлена и Кь" существовал мистер Стоффер. Бройзен, Стоффер, Прескотт и Ритчел направились в библиотеку открывать сейф. А я про себя подумал, что они как пить дать найдут там второе завещание, после чего мы вынуждены будем заниматься расследованием проклятущего убийства, дабы получить хоть какую-то плату. Джон Чарльз Данн поинтересовался у Вулфа, есть ли какие-нибудь успехи, и тот недовольно ответил, что никаких. По-моему, перед Данном можно было и не откровенничать. И вдруг мне на ум пришло кое-чем заняться самому. Я пересек комнату и раздвинул портьеры, чтобы продемонстрировать нишу, в которой я недавно обнаружил Стоффера. И хотя я чуть-чуть не опоздал, оказывается, теперь там можно было увидеть нечто большее. Правда, все, чем мне пришлось довольствоваться, было лицезрением ее затылка и ускользающей в заднюю дверь спины в сером платье: вероятно, она заметила меня сквозь щелку. Я подозвал Данна и Вулфа: - Подойдите-ка сюда! - В чем дело? - Идите, идите, сейчас покажу. Они приблизились, и я раздвинул портьеры. - Конечно, она здесь хозяйка. Но ее привычка во все совать свой нос мне совсем не по душе. Вот и утром, когда я тут был один, миссис Хауторн появилась отсюда и сразу исчезла. Помните, я говорил вам об этой нише в записке, вы еще беседовали с Дейзи в библиотеке? И опять она здесь топталась. Едва удрать успела через заднюю дверь. Конечно, это ничего не решает, просто хотел поставить вас в известность. - Погоди, ты что, видел ее сейчас? - Да, сэр. Думаете, она подсматривала? - Понятия не имею. Ты же сам сказал, что она здесь хозяйка... В принципе, она бы и так никому не помешала... Что случилось, мистер Данн? У того действительно был странный вид: зубы стиснуты, глаза налились кровью, хотя гнев его вроде бы к нам не относился. Он бормотал нечто неразборчивое и оглядывался по сторонам, как бы ожидая увидеть нечто. Вулф повторил свой вопрос. - Все происходило именно здесь! - заявил Данн, указывая на стул, который занимала Дейзи, когда я ее увидел в обществе Нейоми Кари. - Ну конечно, мы здесь сидели. - Кто? Когда? - Я и еще два человека решали вопрос об аргентинском займе. Тогда я специально приехал на встречу из Вашингтона, о ней никто не должен был знать. Ноэль находился в Европе. Предварительно я позвонил Дейзи по телефону, она еще сказала, что вечером ее дома не будет и нас впустит Теркер. Это немыслимо! Она ведь не знала, с кем я встречаюсь и ради чего! Великий боже! - Человек, страдающий хроническим любопытством и привыкший подслушивать, не нуждается в специальном приглашении! - сухо бросил Вулф. - Выходит, она спряталась здесь! Наверняка. А потом все передала Ноэлю. Он же... - Данн неожиданно умолк, потом медленно покачал головой. - Нет, я ошибаюсь. Теперь я вспомнил. Дарио, один из этих людей, показал на портьеры, я подошел к ним, раздвинул и заглянул внутрь. Там было пусто. Правда, довольно темно, но что пусто, совершенно точно. - Обождите минуточку, - сказал я, - по-моему, эта мысль заслуживает внимания. Ведь миссис Хауторн могла войти туда уже после того, как вы заглянули за занавеси. Или того проще - пригнуться за баром. - Там же мало места, - возразил Вулф. - Вполне достаточно. - Я уже горой стоял за свою идею. - Не судите о других людях по себе. Черт подери, даже я могу там спрятаться. Вот смотрите, сейчас продемонстрирую. - И подошел к бару. Но демонстрация, к сожалению, не получилась. Ибо уже за стойкой я споткнулся обо что-то, лежащее на полу, и чуть не упал. А когда наклонился посмотреть на этот предмет, вся кожа у меня покрылась мурашками. Освещение было скверным, видел я плохо и поэтому сказал: - На столе есть выключатель, нажмите-ка на него. Данн выполнил мою просьбу. А Вулф быстро произнес: - Арчи, что с тобой? Мне же пришлось прижаться коленками к бару, чтобы не упасть в этом тесном пространстве. Внимательно все исследовав, я с трудом выпрямился и проговорил совсем чужим голосом: - Это Нейоми Кари. Ее задушили. Собственным шарфиком. Тем, что был у нее на шее. ГЛАВА 13 Вулф хихикнул, поджал губы и посмотрел на меня так, будто в случившемся виноват именно я. Джон Чарльз Данн выказал восхитительное присутствие духа. Он не потерял сознания и не закричал. Разумеется, сперва он испытал шок, но почти сразу упрямо стиснул зубы, сделал несколько шагов и заглянул за стойку. Через секунду он поглядел на меня. - Она мертва? - Да, сэр. - Вы уверены? - Да, сэр. Ему все же пришлось опереться на крышку бара. Только спустя минуту он смог отойти на нетвердых ногах. Я подставил ему стул. Он свалился на него, обхватил колени руками и произнес, обращаясь к пространству перед собой: - Это конец всему. - Или начало, - угрюмо подхватил Вулф. - Арчи, мне нужны две спокойные минуты. Потом поднимись наверх и поставь в известность лейтенанта Бройзена. Я одобрительно посмотрел на его широкую спину, когда он выходил из комнаты. Я представления не имел, на кой черт ему понадобились эти две минуты, но принято считать, что обычным людям не понять поступков гениев. Так или иначе, но время по секундной стрелке моих наручных часов я заметил точно. Данн сидел в прежней позе, обхватив руками колени и глядя куда-то вперед. Когда стрелка завершила второй круг и начала третий, я сказал ему: - Вам лучше остаться здесь. И знаете, попробуйте несколько раз глубоко вздохнуть. Честное слово, это здорово помогает. Ни в центральном холле, ни на лестнице, ни наверху никого не было. Тогда я вошел в библиотеку. На меня в изумлении уставились четыре пары глаз. Вся четверка столпилась возле стола, на котором были навалены груды бумаг. Конечно, мне бы следовало деликатно отозвать полицейского офицера в сторону, пригласить его вниз и тихо показать свою находку, чтобы дальше все пошло законным чередом. Но так интересно было посмотреть на выражения их лиц, что я доложил голосом дежурного, отдающего рапорт начальнику: - В приемной нами сделано одно открытие. Точнее, в баре, что за драпировками. Там на полу лежит Нейоми Кари. Мертвая. Ничего определенного я не заметил. Стоффер просто уставился на меня с идиотским видом. Прескотт, откинув голову, глядел, пожалуй, с испугом. Лейтенант Бройзен рявкнул: - Мертвая? Кто такая Нейоми Кари? - Женщина, - ответил я. - Та самая, что наследует все состояние Хауторна... Ее удавили собственным шарфиком: язык вывалился наружу. Внизу находится мистер Данн. Я бы посоветовал вам воспользоваться этим телефоном. Лейтенант обратился к трем остальным: - Сидите здесь и продолжайте заниматься бумагами. - Потом ко мне: - Пошли. И первым двинулся к выходу. Я зашагал следом. Мы спустились по лестнице, попали в приемную и приблизились к драпировкам. Данн, который до сих пор так и не изменил своей позы, даже не шелохнулся. Я раздернул портьеры и сказал: - Там, за баром. Бройзен протиснулся в узкий проход, согнулся чуть ли не вдвое, но сразу же выпрямился и заговорил: - Я иду в библиотеку звонить. Мистера Данна я бы попросил остаться здесь до моего возвращения. - Его глаза скользнули по моей физиономии. - Вы Гудвин, человек Ниро Вулфа? - Точно. - А где сам Вулф? - Насколько я понимаю, пошел куда-то наверх. Именно он отправил меня предупредить вас. - Он был с вами, когда вы ее нашли? - Да. - Как давно это случилось? - Минуты три-четыре, максимум пять назад. - Будьте добры, подежурьте у парадной двери, пока я управлюсь наверху. Последите, чтобы никто не выходил из дома. - Конечно, послежу. Подумав о размерах жилья и количестве его обитателей, а также о всевозможных ограничениях и осложнениях, которые должны были начаться минут через девять с приездом первого отряда представителей правосудия в радиофицированной машине, а также сообразив, что именно натворил Ниро Вулф за те самые две минуты, я пришел в ужас. Ни о чем бы я, конечно, не догадался, если бы не моя давнишняя привычка смотреть во все стороны. Но все-таки где-то в глубине души у меня затаилось сомнение, иначе я бы не стал открывать входную дверь и озираться. На улице чего-то не хватало. Я вытянул шею, дабы проверить ближайшие машины, и буквально сосчитал их. Несомненно, "седана" не было. Ни там, где я его оставил, ни в каком-либо другом месте. И разумеется, Вулф не мог уехать один, потому что хотя теоретически и знал, как водить машину, но практически сразу бы потерял сознание только при мысли о том, что ему надо сесть за руль. Поскольку Нейоми Кари из дома не выходила, а значит, и поста Орри Кэтер не покидал, то Вулф был уверен, что шофер для него найдется. Я взглянул на ту арку, под которой раньше стоял Орри. Его там не было. Ну что же, все окончательно прояснилось. Если бы Орри находился там, он бы непременно заметил меня и дал о себе знать. Я пробормотал: - Да, обыкновенный смертный действительно не способен разобраться в поступках гения. "Неисповедимы пути твои, Вулф!" - лучше не скажешь. Если бы я только догадался схватить его за полу, когда он уходил. Из-за угла показалась машина, возвещающая о своем приближении громкой сиреной. Вот она завернула на Шестьдесят седьмую и резко затормозила у тротуара. Из кабины выскочили два человека в полицейской форме и побежали ко мне. Я гостеприимно распахнул двери прямо у них перед носом. Так начался утомительный и безрезультатный шестичасовой период, уготованный мне судьбой в образе Ниро Вулфа. К полуночи я уже был способен прогрызть дыру в оконном стекле. Поскольку в дело, хотя бы одним своим присутствием здесь, были замешаны "влиятельные люди", то вся администрация округа и города, начиная с окружного прокурора, комиссара и далее по нисходящей, перебывала теперь у Хауторнов. Куда ни плюнь, всюду торчало какое-нибудь официальное лицо. Что касается соблюдения моих собственных интересов, то у них было столько же шансов, сколько у пуделя в своре ищеек. Начать с того, что через каждые десять минут кто-нибудь подходил и справлялся о местонахождении Ниро Вулфа. И мне это настолько надоело, что всякий раз приходилось стискивать зубы, удерживаясь от страстного желания треснуть очередного по голове. Вскоре после появления первой партии блюстителей порядка лейтенант Бройзен увел меня в музыкальный салон. Интервью было кратким и малозначительным: практически его интересовало только то, как именно мы обнаружили труп. Я все ему выложил без утайки. Я совсем не был против того, чтобы сохранить для личного пользования сведения о пристрастии Дейзи к подслушиванию (кто бы сказал заранее, не потребуется ли такая козырная карта для нашей фирмы в будущем?), но мне полагалось объяснить, чего ради я надумал заглянуть за стойку бара, а изобретать что-то новое было неблагоразумно, поскольку Данн вполне мог выложить правду. Поэтому ничего я скрывать не стал. Ну а потом он опять загнал меня наверх. Вы, мол, должны остаться и все такое. Но несмотря ни на что, основным вопросом был один и тот же: "Где Вулф?" В библиотеке никого, кроме Ритчела из "Космополитен Трест Компани", который с оскорбленно-непроницаемой физиономией смотрел в угол, и совершенно незнакомого мне полицейского, не было. Пришлось оттуда смыться. Из холла появился Прескотт, заприметил меня, остановился рядом, оглянулся и спросил вполголоса: - Где Вулф? - Не знаю. Не надо спрашивать. Я действительно не знаю. - Нам необходимо... - Я не знаю! - Не говорите так громко. Мы должны оградить от дела Юджина Дэйвиса. - Он убеждал настойчиво и вкрадчиво: - Его никто не видел, кроме Вулфа, вас и меня. Уж Вулфа я бы уговорил. Они не должны знать, что Юджин сюда приходил. Если у вас спросят... - Дохлый номер. Вы бы лучше успокоились. Его впустил дворецкий. - Теркера я заставлю... - Нет, сэр. Безусловно, некоторые вещи полицейские от меня не услышат, но эта не входит в их число. Послушайтесь моего совета и не трогайте дворецкого. Он схватил меня за лацкан: - Говорю вам, если только полиция разнюхает, что Дэйвис был здесь, если начнет на него нажимать... - Ничего не могу поделать, мистер Прескотт. Очень сожалею. Я и так терпеть не могу утаивать что-то от полиции, а в данном случае это и вовсе бы означало напрашиваться на неприятности. Мне они ни к чему... Меня прервали шаги на лестнице: вниз спускался Энди Хауторн. Оказалось, его отец просто мечтает видеть Прескотта в комнате миссис Хауторн. Прескотт снова взглянул на меня полусердито-полуумоляюще, но я непреклонно покачал головой. Энди, тем временем, обратился ко мне: - Папа хотел бы и с мистером Вулфом встретиться. Я ответил ему то же, что и остальным, и они удалились, а я прошел в самый конец коридора, посидел там на скамейке и отправился вниз посмотреть на вновь прибывших. Но меня вытурили наверх прежде, чем я успел поставить ногу на последнюю ступеньку. В итоге снова пришлось забираться в библиотеку и находить кресло поудобнее. Тут появилась горничная с сандвичами, молоком и элем, и я решил, не стесняясь, подкрепить свои силы, чтобы продержаться до конца... Следующая сцена, участником коей я оказался, случилась несколько позднее. Прибыл сотрудник из отдела по расследованию насильственных смертей и объявил, что по предложению самого мистера Данна все находящиеся в доме должны сдать отпечатки пальцев. Поскольку до этого я чуть не охрип, уговаривая дежурившего в библиотеке полицейского разрешить мне в интересах правосудия позвонить по телефону, то был чертовски зол и категорически отказался оперировать своими пальцами. Сказал, что мои отпечатки в полиции есть, ибо я "официальный" детектив с соответствующими документами. Однако типчик возразил, что ему гораздо удобнее взять мой отпечаток вместе с остальными. Я же ответил, что мне было бы удобнее уехать домой и лечь спать, поскольку на улице совершенно темно, а его заботы меня не трогают. Конечно, во мне говорило упрямство, но это они меня довели! Единственное, чего я хотел, позвонить домой и спросить Фрица, как он поживает. Библиотека мне опротивела, и я пошел снова в холл. Там расположилась молодежь: Селия и Сейра устроились на скамейке, перед ними стоял Энди. Они о чем-то шептались, но, увидев меня, сразу притихли. Не желая мешать их детским секретам, я поднялся на второй этаж. Третья дверь слева была широко распахнута. Проходя мимо, я увидел Мэй и Джун, сидящих рядышком на диване. Мэй сменила свое старое вылинявшее платье на нечто более светлое с розовыми пятнами. В холле было окно, выходящее на улицу, я подошел к нему и немного постоял, разглядывая городскую сумятицу. У обоих тротуаров рядами стояли машины, повсюду суетились многочисленные регулировщики. Одновременно я прислушивался ко всем шагам у меня за спиной, но каждый раз они следовали мимо. Впрочем, дважды шаги затихли совсем рядом, В первый раз они принадлежали Осрику Стофферу. Он уставился на меня еще издали, очевидно, не будучи уверенным, тот ли я человек, который ему нужен, но потом подошел поближе и забормотал: - Как я понимаю, Ниро Вулфа здесь нет. Если вы... - Я не знаю, где он. - Так же и Данн говорит. Но если вы... ведь я сначала вас искал, еще раньше... Не стану распространяться о том, что сейчас он являл собой мало привлекательную личность, на мужской вкус, конечно. Он вообще был близок к тому, чтобы отнести его к разряду "жалких". Зубы у него стучали, хотя он и старался не дрожать, голос звучал так, словно горло необходимо было срочно смазать. Я ответил: - Ну вот он я, но настроение у меня - хуже не бывает. Впрочем, на счастливчика вы тоже не тянете. - Да, наверное. Посудите сами: такой кошмар, а вокруг полно народу... - Безусловно. Было бы куда спокойнее, если бы она оставалась в доме совершенно одна. Тогда бы с ней ничего плохого не случилось. По моему расчету, после подобной фразы он должен был возмутиться и утратить свой жалкий вид, но он был слишком занят своими мыслями, чтобы сообразить, что мой ответ но меньшей мере невежлив. Единственным его поступком стало приближение ко мне еще на десять дюймов и немного более настойчивое бормотание: - Вы бы хотели заработать тысячу долларов? - Конечно! А вы? - За ерунду... за пустяк. Честное слово. Я сейчас разговаривал с окружным прокурором. Со Скиннером. И о том, что прятался за драпировкой, не сказал. Понимаете, когда вы увидели меня там... Нет, невозможно... это звучало бы совсем уж по-идиотски! - Он выдавил из себя никуда не годную имитацию веселого смеха. - Глупейший поступок, глупее не придумаешь... Пожалуй, за всю свою жизнь я не сделал ничего более дурацкого. Стоит вам только "позабыть" о том, что видели меня за этой проклятой занавеской, и тысяча ваша, а я спасен от неловкого положения. Правда, при себе у меня нет такой суммы, но вы можете поверить мне на слово. Он замолчал. Я подмигнул ему. - Моя не понял. Английский не говорить... - Но послушайте, мистер... - Нет, братец. Если вы ее не убивали, то даете слишком много. А если все-таки придушили, значит, вы трус. Впрочем, не в моих правилах отдавать полиции то, что может потребоваться самому. Некоторые факты я намерен сохранить для личного пользования (поскольку Ниро Вулф отстранился), и то, что вы ныряете за стойки баров в частных домах, - один из них. Хотя бы временно. - Временно? Но где гарантия?.. - Это все, что я могу вам предложить, и не говорите мне больше о деньгах. Мама учила меня не брать монету у незнакомых людей. Он был совершенно удовлетворен. Вероятно, в его планы входило любой ценой заключить пакт о ненападении со строго ограниченными правами сторон. Впрочем, покидать меня он не собирался, и, если бы в холле не появился Джон Чарльз Данн и не увлек его к себе в кабинет, не представляю, как бы мне удалось от него отделаться. Второй раз мое уединение возле окна было нарушено после того, как я вернулся из экспедиции за пепельницей. В данном случае меня не искали. По крайней мере, непохоже было. Как-то вдруг в дверях появились Сейра, Селия и Энди, увидели меня и о чем-то заспорили. Потом Энди с Селией удалились, а Сейра зашагала ко мне. Когда она была совсем близко, я заметил: - Как вижу, вас еще не арестовали. - Конечно нет. А чего ради меня арестовывать? - На то полиция и существует. Если человек признается в громадном количестве преступлений, они непременно уцепятся за то, которое не сумеют доказать, и злодей легко выйдет сухим из воды. И наоборот. - Не надо умничать! - Она села на скамейку неподалеку от меня. - Вся эта история ударила мне в ноги: совершенно не держат. А переполох действует на меня, как коктейль на пустой желудок. Наверное, когда я пойду спать, если такое в принципе случится, мне придется лежать с открытыми глазами, пялясь в темноту и размышляя о том, какая я несчастная. Но сейчас у меня просто ослабли ноги, зато мозг страшно возбужден. Кстати, я вообще не без мозгов. - И не без сверчка в голове. - Я присел рядом. - Вы его чем-то напоминаете. - Знаете, в другой ситуации меня бы это заинтересовало, но не сейчас. Энди со мной не соглашается, Селия, разумеется, тоже. О, небо, как они все взбудоражились! Энди твердит, что, поскольку семья в опасности, мы должны держаться вместе и никому не доверять. - Вы ратуете за доверие. Кому, мне? - Не то чтобы доверие. Дело тут не в нем. Просто я хотела сообщить вам об одном сегодняшнем происшествии. - Должен предупредить, мисс Данн: после вашего недавнего признания мне придется подвергать сомнению все, что вы будете говорить. А проверять я ничего не намерен. Она издала восклицание, которое молодой леди вообще знать не полагается. - Никому ваши проверки не нужны. Что произошло, то произошло. Я уж и папе рассказала, только он, по-моему, даже не расслышал. Мистер Прескотт пробормотал на это "да, да" и потрепал меня по плечу. А Энди и Селия наверняка воображают, будто я все придумала. Какого черта я бы стала сочинять, что у меня украли фотоаппарат? - Ах, вот как? - Да. И к тому же две пленки. Понимаете, мы в среду ездили в Нью-Йорк. Папа отправлялся в Вашингтон, но все остальные, по решению знаменитых сестер Хауторн, должны были до самого окончания похоронной церемонии раскинуться лагерем в особняке. Тетя Дейзи согласилась. - Она передернула плечами. - Скажите, вас от ее вуали не тошнит? Я ответил, что даже очень. Она продолжала: - Я просто смотреть на нее не могу. Понимаете, когда во вторник мистер Прескотт привез меня сюда прямо из магазина, мне еще пришлось бегать за сумкой на Девятнадцатую улицу. Ну а потом, после похорон, началась неразбериха; адвокат прочитал нам завещание. В общем, мы все остались здесь на ночь в четверг и вчера тоже. Я спала в одной комнате с Селией. - Она ткнула пальцем во вторую дверь слева. - А сегодня обнаружила, что мой фотоаппарат исчез. Его кто-то украл. - Или одолжил. - Нет, я уже всех спрашивала, включая слуг. Этот человек к тому же перерыл всю мою сумку и утащил две пленки. - А может, какая-нибудь служанка постаралась? Впрочем, не ждите, что она признается. Очень немногие на это способны. Или, например, тетушка Дейзи, помимо любви к подслушиванию, страдает еще и клептоманией? - Откуда вы знаете, что она любит подслушивать? - Видел ее за работой. - Видели? А я никогда. Энди говорит, что если фотоаппарат кто-то украл, то только член нашей семьи. И поэтому мне лучше всего держать язык за зубами. - Весьма разумно. Но если дело дойдет до голосования, я обеими руками буду за тетушку Дейзи. Значит, две пленки... Ага, компания возвращается. Ко мне с весьма важным видом направлялся незнакомый полицейский. - Арчи Гудвин? Вас ждет внизу инспектор Кремер. ГЛАВА 14 Для меня в качестве обрамления была выбрана музыкальная комната. Со стола убрали журналы и книги, у дальнего его конца посадили окружного прокурора мистера Скиннера в черных нарукавниках, с волосами, зачесанными назад. Инспектор Кремер в вечном костюме с жилетом (в другой одежде я его не видел) восседал на вращающемся табурете от рояля. У противоположной стены притулился усталый и растерянный полицейский комиссар Хомберт, а в уголке, за маленьким столиком, - детектив с записной книжкой. Мне приготовили стул, установленный так, чтобы я был одинаково хорошо виден всем. Я выпрямился и произнес: - Какая великая честь, господа, лицезреть вас троих, собравшихся здесь ради меня... Кремер сразу взял агрессивный тон: - Хватит! На сей раз мы не желаем выслушивать ваши басни. И никаких увиливаний от прямых ответов. Нам нужны только точность и конкретность. - Все верно, все понятно, - ответил я покорным голосом, - но я шел сюда, ожидая, что меня будет допрашивать сержант, в крайнем случае лейтенант, а завидев сразу трех столь блестящих... - Ладно, Гудвин, - вмешался Скиннер, - мы в курсе, что вы способны наговорить чего угодно, но оставьте это на потом. Где Ниро Вулф? - Понятия не имею. За сегодняшний день я повторил это не менее тысячи раз... - Я знаю, что повторили. Нам передали. Он уехал сразу после того, как было найдено тело? Куда именно? - Обыщите меня. - Он сказал вам, куда отправляется? - Он вообще ничего не сказал. Если вас интересуют факты, я пасую. А если устроит мое мнение - пожалуйста. - Что ж, давайте послушаем. - По-моему, он поехал домой обедать. - Глупости. Он был здесь по важному делу, у него перед носом произошло убийство. И вы хотите, чтобы я поверил в такую чушь? Даже Ниро Вулф не настолько эксцентричен... - Не скажу, насколько он эксцентричен, а вот голоден он действительно был. Откровенно говоря, завтрак нам поднесли ерундовый. - Я махнул рукой. - Намекаете, что его нет дома? Естественно. Он хочет отдохнуть. Вы, конечно, можете выломать дверь, предъявить ордер на обыск... Но какой смысл? Если вы спрашивали здешних обитателей, наверняка выяснили, что с половины одиннадцатого и вплоть до того самого момента, когда было обнаружено тело, Вулф безвылазно сидел в библиотеке. Для чего же он-то вам понадобился? В ответ рявкнул комиссар Хомберт: - Для того, чтобы услышать, когда и где он видел сегодня Нейоми Кари и о чем с ней разговаривал? - Так он ее не видел. - Кроме того, нам нужно уточнить условия соглашения, которого он достиг с мисс Кари по поручению своих клиентов. Мы хотим посмотреть на документ. - Его, к сожалению, не существует. Он не составлен. - Вот это история! - глупо захохотал Кремер. - Если такой бумаги нет, то теперь состояние Хауторна навсегда останется убитой. Клиентам Вулфа не повезло. - Зато, - подхватил я насмешливо, - сильно повезло ее наследникам. Вы об этом-то подумали? Хомберт что-то пробурчал. Кремер вздрогнул. Скиннер потребовал: - А кто они такие? Как их имена? - Не имею ни малейшего представления. - Вы очень самонадеянны, Гудвин! - Возможно, сэр. И все же я выражаю категорический протест против того, что меня загнали сюда вместе с остальным стадом и держат вот уже четыре часа. Вы вообще не имеете на это права. И я знаю, в чем дело. - Я кивнул в сторону лежащих на столе бумаг. - Хотите швырнуть в меня моими же выдумками? Валяйте, пробуйте! Но они потратили еще целый час, поминутно оглядываясь на закрытые двери, прежде чем приступить к этой процедуре. Где и когда я впервые увидел Нейоми Кари? Тот же вопрос относительно Вулфа. О чем мы разговаривали и что происходило, когда накануне я приезжал к ней домой, чтобы отвезти к Вулфу. Описать предыдущий визит к Хауторнам со всеми подробностями. Что сказала Мэй? Что сказала Эйприл? Что сказала Джун? Не угрожал ли кто-нибудь кому-нибудь? Передать разговор с Нейоми после того, как остальные ушли. Вообще-то я старался быть предельно точным, но, по моему мнению, некоторые подробности для записной книжки детектива были совершенно излишними, например, такие, что Нейоми назвала Стоффера "Осси", или нападение Дейзи Хауторн на наших клиентов и прочие. Не упомянул я и про дэйвис-даусоновский эпизод в то утро. Просто заявил, что около половины десятого Вулфу позвонил мистер Данн с приглашением на Шестьдесят седьмую улицу, а я присоединился к нему через час. Затем я вытащил из кармана листок бумаги и протянул его Скиннеру. - Полагаю, расписание вам поможет. Я напечатал таковое на пишущей машинке в библиотеке, пока ждал вашего приглашения. Хомберт и Кремер поднялись, дабы тоже посмотреть на него: оба заглядывали окружному прокурору через голову. Пока они переваривали содержание, я принялся изучать оставленную для личного пользования копию. 10.45. Присоединился к Вулфу, Данну и его жене в библиотеке. 11.10. Дворецкий объявил, что к мистеру Данну прибыли Скиннер, Кремер и Хомберт. 11.30. Позвонили Даркин, Пензер и Кейн. Пришла Сейра Данн. 12.10. Появились Эйприл, Селия и Стоффер. 12.30. Все разошлись. Приехали Пензер с Кейном, получили инструкции и исчезли. 13.30. Ленч. 14.15. Примчался Кремер. 14.35. Умчался, Пришла Дейзи Хауторн. 14.40. Появился Даркин. 14.42. Я выбрался на улицу, пообщался с Орри, вновь вернулся в дом и увидел в приемной Нейоми Кари. 14.50. Я спустился вниз, очень коротко поговорил с Нейоми Кари и вернулся в библиотеку. 16.55. Телефонный звонок от Пензера. 17.00. Дейзи Хауторн ушла. 17,05. Я направился в приемную. Нейоми Кари там не было. Был Юджин Дэйвис, отвел его в библиотеку. 17.40. Заглянул Прескотт. 17.45. Дэйвис и Прескотт нас покинули. 17.55. Пришел дворецкий. Данн просил Ниро Вулфа в приемную. Мы отправились вместе. 18.05. Бройзен, Стоффер, Ритчел и Прескотт поднялись наверх, оставив и приемной Данна, Вулфа и меня. 18.11. Найдено тело. Список выглядел внушительно. А те несколько пунктов, которые я в него не включил (первый акт комедии "Дейзи и драпировки", просьба Сейры поговорить с Вулфом, двойник Дейзи и его исчезновение, Стоффер за портьерами), из других источников, по-моему, нельзя было установить. - Очень вам благодарны, - сказал Скиннер. - Исключительно ценная вещь. Ага, он уже подлизывался! - А теперь расскажите, о чем вы беседовали с мистером и миссис Данн? Итак, они приступили ко второй части программы. У меня было достаточно времени, чтобы упорядочить свои мысли, поэтому все шло почти без заминок. Выпустив признание Сейры и историю Дейзи о васильке, я выложил им целую кучу сведений, досконально описывающих дневную деятельность Вулфа. Естественно, без маленьких стычек не обошлось. Самое серьезное недоразумение возникло, когда Скиннер попросил показать мои стенографические записи. Я ответил, что они принадлежат Вулфу и распоряжаться ими может только он. Они поспорили немного по этому поводу, но безуспешно: мне было ровным счетом наплевать на недовольство Хомберта. Кстати, стенограммы лежали у меня в кармане. Потом они снова поостыли и даже "осчастливили" меня, поинтересовавшись моим мнением по одному техническому вопросу. Полиция, мол, видела бар только при электричестве, а когда там был я, свет падал лишь из углового окошка, причем за секунду до того из бара через заднюю дверь вышла Дейзи Хауторн. Миссис Хауторн ничего-де не отрицает. По ее словам, она, не желая появляться перед чужими людьми в вуали, часто заходит в бар с тыла, чтобы посмотреть на посетителей из-за портьер. И теперь, заслышав, что Ритчел и Бройзен собираются проверить личные бумаги покойника, сделала то же самое. Она, мол, находилась в убежище всего несколько минут и, заметив, что я приближаюсь к занавеси, поспешила удалиться. А на полу ровным счетом ничего не видела. Так вот, как я считаю, могла ли Дейзи не заметить тело мисс Кари при том освещении? Я сказал, что могла. Свет был настолько слабым, что, практически споткнувшись о труп, я не сразу смог разглядеть его. Они еще долго ходили вокруг да около, а потом Скиннер обрушился на меня с вопросом, которого я ожидал с той самой минуты, как переступил порог комнаты. Пару раз у меня даже возникало желание предвосхитить события, но в конце концов я все-таки решил, что неразумно лишать их небольшого удовольствия почувствовать себя изобретательными Шерлоками Холмсами. Поэтому, когда Скиннер начал "артиллерийскую подготовку", я скрыл усмешку. Он произнес безразличным тоном: - Нас очень беспокоит одна деталь. Почему никто, даже слуги, не слышал ни крика, ни стона и нет ни малейших признаков борьбы? Неужели она не звала на помощь и не оказала никакого сопротивления? - Это и вправду удивительно, - согласился я, - но до нас в библиотеку не донеслось ни единого звука. - Я как раз собирался задать такой вопрос. - Вот вам и ответ. Конечно, при удушении жертву частенько сперва либо оглушают ударом, либо дают ей снотворное. Вам это любой судебный врач подтвердит. И кстати, я кое о чем вспомнил. Когда с нами наверху был Дэйвис, я предложил принести ему виски, поскольку он явно хотел опохмелиться. Ну и налил в баре с полпинты мак-ниловского зелья. Кремер, глядя на меня, фыркнул: - Черта с два, не было такого! Скиннер сухо прибавил: - В один прекрасный день, Гудвин, вы со своей склонностью к вранью наживете крупные неприятности. - Это вовсе не вранье, - запротестовал я. - И основания для беспокойства у меня самые реальные. У нее на лбу я заметил синяк, словно после сильного удара. Самая удобная вещь в баре, которой можно стукнуть так, чтобы человек потерял создание, конечно, одна из тамошних бутылок. Но если убийца воспользовался ею, потом он должен был стереть с орудия преступления отпечатки своих пальцев. А вот мои следы сохранились. Ясные, свежие. На бутылке Мак-Нила. Вы их случайно не обнаружили? Я ужасно переживаю. Конечно, они могли остатся и незамеченными, но, скорее всего, наоборот. Поэтому я и решил во всех подробностях... - Заткнитесь и не морочьте нам голову! - заорал Кремер. - Только подумайте, сорок тысяч человек ежегодно погибает в автомобильных катастрофах, а с вами ничего не случается! Уберите его отсюда, Граер! Последние слова адресовались полицейскому, сидящему у двери. - Отправляйтесь домой и передайте Вулфу, если он там... хотя нет, ничего не передавайте. Я лично с ним встречусь. И с вами... Оставайтесь в таком месте, чтобы вас можно было отыскать. Находитесь там, где я смогу вас отыскать! - повторил он снова, заметив, что я вскочил на ноги. - Обязательно! Доброй ночи, джентльмены! Всяческой удачи! Вы представляете мои чувства, когда мне стало ясно, что, пока я тянулся через стойку к бутылке с шотландским виски, тело уже находилось там... Ладно, я пошел, очень сожалею, если надоел... Граер проводил меня до выхода и попросил дежурного полицейского выпустить меня на свободу. А снаружи я удостоился недоверчивых взглядов еще от двоих полицейских. Я добрел до угла и поймал такси. Пока мы ехали к дому Вулфа, водитель буквально завалил меня вопросами по поводу убийства, но из моих односложных ответов он вряд ли сумел что-нибудь уразуметь. Я отомкнул дверь своим ключом и нажал на ручку, однако первая, приоткрывшись на пару дюймов, застряла. Она была на цепочке. Тогда я привалился плечом к звонку. Через секунду в холле раздались быстрые шаги и в щели показался настороженный глаз Фрица. - Ах, Арчи? - В голосе его послышалось явное облегчение. - Ты один? - Нет, со мной взвод пулеметчиков, - ответил я. - Отворяй живей! Он засуетился. Я оставил на него процедуру запирания, а сам пошел в кабинет. Но внутри оказалось темно. Тогда я отправился на кухню. Там горел свет и очень вкусно пахло. Как всегда. Привычно, я бы сказал. На стуле лежала французская книга Фрица. Как только он появился в своей резиденции, я принялся его расспрашивать: - Вулф когда вернулся? - Без двадцати семь. Тебе осталась утка и кусок пирога с гусиной печенкой, так что... - Нет, спасибо. Я по горло сыт. - Я налил себе стакан молока из холодильника. - А во сколько он лег спать? - Около одиннадцати. Говорил, что очень устал. Поужинал со мной на кухне, чтобы не зажигать света в столовой: по его словам, за ним охотилась полиция. А что, ему грозит опасность? Действительно? - Ему? Опасность? Откуда ты взял? Даже и не думай. С чего такие предположения? А это что за штуковина? Я подошел поближе. Штуковина представляла собой пышную ветку какого-то кустарника длиной в фут с зелеными только распустившимися листочками и длинными шипами. Она стояла в вазе с водой на столе у Вулфа. Фриц ответил, что понятия ни о чем не имеет. Ветку, мол, приволок Фред Даркин, а в вазу поставил Вулф. Ворчал что-то о бутонах. И о ягодах. - Ох! Ну, тогда это наверняка ключ к разгадке. Вещественное доказательство... Фред замечательно их собирает. Бьюсь об заклад, веточка имеет какое-то отношение к Хауторнам... Когда же Фред появился? - Примерно в половине одиннадцатого. Значит, говоришь - ключ? Так у него в сумке этих ключей было хоть пруд пруди. Еще раньше Сол приходил, долго разговаривал с мистером Вулфом. Джонни звонил... - Фриц взглянул на листок, который всегда оставлял возле телефона, - в десять сорок шесть... О, тут и для тебя что-то есть... Я прочитал: "Арчи, меня нет дома. Н. В.", - сунул бумажку в мусорную корзинку, вздохнул: - Так-так-так! - И отправился спать. Утром я почти не сомневался, что меня срочно вытянут из постели. Но Фриц спустился от Вулфа - он носил ему завтрак - и ничего мне не передал. "Хорошо же, - подумал я, - если этот толстый бугай делает вид, будто сегодня опять воскресенье, то чем я хуже его? Я тоже могу притвориться". Я удобно устроился перед сковородой омлета с анчоусами и целыми тремя страницами газетного текста с иллюстрациями, посвященного делу Данна-Хауторна-Стоффера-Кари. Так что завтрак у меня получился не только вкусным, но и занимательным. Мои опасения, как бы Вулф не остыл к расследованию, - подтверждались. Немногим позже девяти прибыли Орри Кэтер и Фред Даркин: им-де ведено было дожидаться инструкций. Я почувствовал большое облегчение, хотя по-прежнему считал, что без моего вмешательства Вулфа не раскачать. Сейчас он, конечно же, находился наверху в теплице. И тогда я предпринял первый шаг. Позвонил инспектор Кремер. Поговорив с ним, я повесил трубку и вызвал по внутреннему телефону крышу. Ответил Вулф. Я обратился к нему официально: - Доброе утро, сэр. Только что звонил инспектор Кремер из отдела по расследованию насильственных смертей. Он не ложился всю ночь, приедет чуть позже двенадцати: ему непременно нужно вас увидеть. Он занимается делом об убийстве. В этом отделе работают детективы двух категорий: одни спешат на место преступления, другие - прочь от него. Инспектор Кремер относится к первым. - Я же предупредил в записке, что меня нет дома. - Вас не может не быть до бесконечности. Распоряжение для Орри и Фреда имеются? - Нет. Пускай сидят. В трубке наступила мертвая тишина. Часом позже, в обычное время, подъемник спустился вниз и Вулф вошел в свой кабинет. Я подождал, пока он устроился в кресле, и начал: - Как я погляжу, вы намерены поступать самым бессовестным образом. Впрочем, постоянные пререкания еще никогда ничего не решали. Скажу только, что такой наглой выходки не позволял себе ни один детектив за всю историю расследования преступлений. Вот и все. Теперь в отношении моего рапорта... - Ничего наглого тут не было, я действовал совершенно закономерно. - И за тысячу лет вы меня в этом не убедите. Рапорт вас интересует? Он вздохнул, устроился поудобнее и прикрыл глаза. Выглядел он свежим, как маргаритка, но все же был смущен, не слишком, но был. - Приступай. Я доложил ему обстановку по памяти, потому что записей не делал. Времени на это ушло порядочно. Он не задавал вопросов и дал мне договорить до самого конца. Потом снова вздохнул, выпрямился и позвонил Фрицу, дабы потребовать пива. - Безнадежно, - заявил он. - Значит, под занавес они послали за тобой... Других допрашивали? - Думаю, да. А большинство - наверняка. - Абсолютно безнадежно. То есть для нас. Если бы полиция проявила упорство и настойчивость, может быть, она разорвала бы этот замкнутый круг; но вряд ли. Слишком тугой узел получился. Все они съехались в загородный дом во время убийства Хауторна. И они же торчали здесь, когда убили мисс Кари. Их слишком много. Я бы докопался до правды, если бы принялся работать с большей энергией, но зачем? Мог бы я найти виновника? Разоблачить его? Каким образом? Ведь этого никто не желает, даже Данн, хотя и говорит обратное. Мне и самому такое не нужно. Особенно по той цене, которую придется заплатить за необходимые сведения. Разве смею я позволить себе подобную роскошь? - Нет, сэр. Однако у нас есть какие-то банковские накопления. - Конечно. Но смерть мисс Кари связала мне руки даже в деле с завещанием... Если она сама оставила завещание... Нет, это безнадежно. - Тогда какого черта сидят внизу Орри и Фред, получая по восемь долларов за час? Для местного колорита, что ли? - Нет. Я не выхожу из игры, пока не увижусь с мистером Кремером. И с остальными. Они до вечера должны прийти: человека два-три из их компании обязательно захотят со мной повидаться. - Безусловно, - согласился я. - Стоффер попробует вас подкупить. Дейзи попытается подсунуть вам второй василек. Сейра, конечно же, поручит отыскать ее фотоаппарат. Ох, совсем позабыл! Она жаловалась, что кто-то его украл. - Мисс Данн? Когда? - Вчера вечером, как раз перед моим допросом. Фотоаппарат исчез еще днем из ее комнаты в доме Хауторнов. Также пропали две кассеты. Они хранились в сумке. Сейра уверяет, что справлялась решительно у всех, даже у прислуги, но вещи как в воду канули. - Пленки были отснятые? - Не знаю. Не было возможности толком ее расспросить: меня уже Кремер вызвал. - Раздобудь мисс Данн. Немедленно. Я вытаращил глаза. - Никакого вознаграждения за аппарат она не предлагала. - Привези се, пожалуйста. Надо же, первый шанс обнаружить что-то стоящее! Возможно, это всего лишь дело рук вороватой служанки, но вряд ли, ведь пленки тоже исчезли. Кто-нибудь в курсе, что она тебе это рассказывала? - Энди и Селия. Я могу ей позвонить... хотя полиция... - Я просил вовсе не позвонить! Кажется, ясно сказал: "Раздобудь". Привези ее сюда, и поживее! ГЛАВА 15 Сидя в своем "родстере" по дороге к особняку Хауторнов, я придумал четыре весьма эффективных способа выкрасть нужную мне особу из дома, не раздражая ни ее родственников, ни полицию, но к тому времени, когда прибыл на Шестьдесят седьмую улицу, решил, что прямой путь, пожалуй, наиболее продуктивный. Цербер, дежуривший у входа, в обязанности которого входило отгонять оттуда зевак, кажется, посчитал меня лишним, но я быстренько его заговорил, нажал на кнопку звонка и был впущен в дом внушительным дворецким: для него я оказался "своим". Я спросил мистера Данна. Через несколько минут тот спустился в приемную. По его виду можно было подумать, что он не только не спал целую неделю, но и вообще не надеялся когда-нибудь этим заняться. Я объяснил ему, что Ниро Вулф накануне уехал, дабы получить полную свободу и предпринять кое-какие действия без ограничений со стороны полиции. Сейчас он вовсю трудится дома. Бедняга был до того пьян, что не сумел ответить ничего связного. Пробормотал невразумительно о том, что вряд ли Ниро Вулф чем-нибудь поможет, но он-де не теряет надежду, а если у Вулфа есть какой-то план, то и подавно... Никогда не думал, что мне доведется для подбадривания дружески хлопать Джона Чарльза Данна по плечу. Но так уж случилось, и я минут двадцать истратил, внушая ему, что Ниро Вулф непременно разгонит черные тучи и солнце вновь засияет. Частично все это проделывалось для подготовки его к известию о том, что Вулф требует к себе Сейру, но в результате он даже не полюбопытствовал, зачем она могла понадобиться. Несколько месяцев он жил в страшном напряжении, а последняя история его практически доконала. Он послал за дочерью дворецкого. Не теряя времени, она накинула на себя что-то легкое и уселась рядом со мной в "родстер". Возле дома Вулфа я не остановился, а затормозил, только проехав еще ярдов восемьдесят. Сейра посмотрела на меня вопросительно. - Что случилось? Теперь нам придется возвращаться? - Да. К сожалению, машина перед входом принадлежит инспектору Кремеру. Он человек обидчивый, а то, чего он знать не будет, его не заденет. Так что подождем здесь, пока он не отправится восвояси. - Ох, черт подери, какая прелесть! Все эти предосторожности были бы просто восхитительны, если бы не касались нашей собственной семьи. - Отлично, сестренка. Когда-нибудь вы научитесь у меня искусству сыска. Из вас получится превосходный детектив! Я потрепал Сейру по руке: у нее дрожали губы, и мне хотелось, чтобы она не расплакалась. Но после этого угрожающие признаки только усилились, и я прекратил свою деятельность Всеобщего Утешителя. Повернувшись на сиденье, я принялся наблюдать за домом через заднее стекло. Прошло минут десять, прежде чем Кремер вышел из дверей и начал спускаться по ступенькам. Тогда я включил мотор, объехал вокруг всего квартала и остановился уже перед входом. Пока я сидел и слушал, как Вулф терзает Сейру, во мне росло чувство раздражения. Не потому, что у меня не хватало мозгов сопоставить факт похищения фотоаппарата и пленок с завещанием или убийством. Вне всякого сомнения, это было возможно. Но я относился к такой идее более чем прохладно по двум причинам. Во-первых, благодаря фиктивному признанию Сейры в предательстве отца и убийстве дядюшки. После такого мне обязательно требовались доказательства любых ее слов. Во-вторых, хотя она и была слегка чокнутой, но назвать ее глупой не рискнул бы никто, и потому она наверняка понимала, что, если расследование кражи приведет к положительным результатам, виновным окажется близкий ей человек. Только следующей зимой, когда мы вдвоем отправились в театр, она заявила, что все время считала убийцей Хауторна и Нейоми Кари одною очень несимпатичного ей человека. Похоже, Вулф в похищение поверил. Он выяснил все подробности и убедился, что Сейра на самом деле оставила аппарат в спальне, а кассеты в сумке. Поинтересовался, как и когда она рассказывала домочадцам о своей пропаже, что они отвечали и так далее. Все это она сообщила без видимого колебания или недовольства, за исключением того случая, когда речь зашла об Осрике Стоффере. Тут она на минуту запнулась и наконец пробормотала, что у Стоффера ничего не спрашивала. Вулф захотел узнать почему, и она пояснила, что все равно не поверила бы ни единому его слову, а значит, и никакого смысла здесь не было. Откуда она знает, что Стоффер лгун? А она этого и не знает, просто ей не нравятся его глаза и рот. Лично она бы с ним не посчиталась. Брови у Вулфа приподнялись. - По-вашему, мисс Данн, я должен предположить, что фотоаппарат украл Стоффер? Она покачала головой. - Никакие предположения мне не нужны. Я считала, что детективы вообще не предполагают. По-моему, они делают выводы. Дедуктивным методом... Вулф хихикнул. - Делают, если получается. Так или иначе, но факт нелюбви вашей к глазам и рту мистера Стоффера вряд ли поможет уличить его в каком-то противозаконном поступке. - Он посмотрел на часы, показывающие четверть второго. - Давайте перед ленчем попробуем еще один путь. Вы говорите, что пропавшие пленки не были использованы. Естественно предположить, что вор охотился за отснятым материалом. И второпях захватил первое, что попалось под руку. Но единственная отснятая кассета, которую он украл, была в самом аппарате? Сейра покачала головой. - Он вообще ничего не получил. Кассета там отсутствовала. Вулф нахмурился. - Вы же сами сказали, что теми кадрами, которые снимали в пятницу в этом кабинете, пленка заканчивалась и вам пришлось отнести фотоаппарат к себе в спальню. - Говорила, не отказываюсь, но вы не дали мне возможность закончить. Вечером того же дня пленку я вынула и сдала в фотолабораторию для проявления. Там же и купила две новых и в кассеты там вставила... - Все ясно. Где они? - Что вы спросили? - Где снимки? - В лаборатории. - Она порылась в сумочке и вытащила оттуда клочок бумаги. - Вот квитанция. Мне пообещали напечатать фотографии на следующий же день, то есть вчера... - Разрешите? - Вулф протянул руку. - Спасибо. Арчи, позови Фреда и Орри. Я пошел на кухню - эти лоботрясы скалили зубы после сытного завтрака - и привел их в кабинет. Вулф вручил Орри квитанцию. - Получите любительское фото. Адрес написан. Мисс Данн сдавала пленку в пятницу вечером. Возьмите машину. Мне нужны и снимки, и негативы, как можно скорее. Мне кажется, там что-то есть. - Хорошо, сэр. Ловко повернувшись на каблуках, Орри и Фред ушли на задание. Вулф поднялся и хмуро посмотрел на Сейру. - Вы не станете возражать против того, чтобы снять шляпу? Я имею в виду тот предмет, который находится у вас на голове. Благодарю, мисс Данн. Не люблю, чтобы у меня в столовой люди чувствовали себя как в ресторане. Значит, он собирается пригласить ее к ленчу? Весьма странно. Я бы по пальцам пересчитал случаи, когда требования дела заставляли Вулфа ускорить прием пищи, один из них произошел сегодня. Первые полчаса, посвященные телячьим котлетам, брынзе и дыне, Вулф поддерживал обычное равновесие между трапезой и разговором. Но когда Фриц принес блюдо с салатом из дичи и сообщил, что Орри с Фредом возвратились и ожидают в кабинете, я дважды был потрясен до глубины души. Сперва тем, что Вулф самолично нарушил священное правило не разговаривать за столом о работе и спросил дворецкого, все ли у них получилось, а во второй раз, когда с салатом было покончено за пять минут вместо обычных двадцати. Кожуру с персиков он очистил в рекордно короткие сроки и, даже не нарезав их тонкими ломтиками и не полив вином, съел целиком. И если преувеличением было сказать, что в кабинет он побежал, то обвинить его в неторопливости тоже было нельзя. Выхватив у Орри конверт с фотографиями, он велел обоим обождать дальнейших распоряжений, уселся за стол, разложил перед собой снимки и обратился к Сейре: - Вам придется объяснить, мисс Данн, где и когда они сделаны. Я хотел придвинуть ей стул, но, опередив меня, она присела на ручку Вулфова кресла и оперлась для прочности о его плечо. Он поморщился, но стерпел. Я завершил скульптурную группу, приблизившись к нему с другой стороны, поскольку снимки были небольшими и требовали пристального внимания. Всего их насчитывалось тридцать шесть, но большей части просто великолепных. Основную часть Вулф при первом просмотре отбраковал: туда вошли фотографии, не имеющие никакого отношения к Хауторнам и Даннам, включая и те, которые Сейра сделала в нашем кабинете. Остальные он принялся изучать в лупу, попутно задавая Сейре вопросы и отмечая время съемки. В конце концов, тридцать штук вместе с пленкой были возвращены в конверт и отложены в сторону, а все внимание сосредоточилось на шести отобранных. Сейра устала балансировать на ручке кресла и пересела на краешек стола. Я достал собственную лупу и попытался лично рассмотреть карточки. Надо признаться, мои раскопки не привели к потрясающим открытиям. Номер первый был отснят в среду, примерно в девять утра. Мэй Хауторн демонстрировала ворону, подстреленную накануне Ноэлем Хауторном. Ее только что обнаружил на лугу Тайтус Эймс. Миссис Данн смотрела на нее с интересом, а Эйприл Хауторн с явным отвращением. Сейра щелкнула их неожиданно, а через секунду услышала позади себя шум на террасе, повернулась, заметила Дейзи и ее тоже сняла. Это был номер второй. Номер третий получился после шести часов дня во вторник. Сейра как раз вышла из своего магазина и увидела Гленна Прескотта с машиной, который ждал, чтобы отвезти ее за город. Номер четыре родился на свет тремя часами раньше. Сейра ехала по Парк-авеню - как всегда, аппарат был при ней - и вдруг увидела женщину, которую прежде уже встречала. Та входила в ресторан в обществе ее дядюшки Ноэля. А дверцу их машины придерживал тоже знакомый человек: Юджин Дэйвис, партнер по фирме Гленна Прескотта. Женщину Сейра сфотографировала. Номер пятый был запечатлен утром в среду, незадолго до номера первого. Сейра бродила по лесу, где погиб ее дядюшка, и наткнулась там на отца, брата и Осрика Стоффера. Все они страшно протестовали, когда ей вздумалось щелкнуть место преступления. Номер шестой объяснений не требовал. Это был один из пятничных снимков в кабинете Ниро Вулфа. Лупа у меня не хуже, чем у шефа, и я без труда разбирал самые мельчайшие детали, но, завершив инспекцию в очередной, третий раз, должен был признать, что пасую. На мой взгляд, единственным выводом отсюда был тот, что Сейра мастерски владеет фотоаппаратом. Я опять вернулся к своему столу. Вулф тоже закончил и теперь сидел в кресле с закрытыми глазами. Я внимательно наблюдал за ним. Он шевелил губами, то вытягивая их трубочкой и надувая щеки, то снова сжимая. Несомненный признак того, что след им нащупан. Только сейчас неизвестно было, правда это или блеф с его стороны. Если последнее, то исключительно ради меня, ибо Сейра Данн ужимок его не знала. Неожиданно Сейра спросила: - Ну? Вы уже сделали какие-нибудь выводы? Губы у него перестали шевелиться, веки приподнялись ровно настолько, чтобы ее увидеть, и еще через минуту он медленно кивнул. - Гадание на кофейной гуще закончено. Все оказалось просто. Самое трудное... - Но вы... - Она замерла. - Неужели мои снимки... - Нет, только один из них. На его основании я пришел к выводу, что, если вы вздумает вернуться в дом, вас непременно убьют. А поскольку вы еще понадобитесь... Да, Фриц, в чем дело? Осторожно прикрыв за собой дверь, Фриц сделал несколько шагов к столу и объявил: - К вам посетитель, сэр. Мистер Джон Чарльз Данн. С ним три леди, сэр, и джентльмен. ГЛАВА 16 На какое-то мгновение над кабинетом нависла тишина, а затем Сейра Данн, выпрыгнув из кресла, изобразила из себя маленький ураганчик. Учитывая ее молодость и быстроту, моя физиономия, и без того ставшая жертвой коготков Дейзи Хауторн, могла бы окончательно пострадать, если бы Сейру не интересовали одни только снимки. Вцепившись в конверт с пленкой и забракованными экземплярами, она потянулась к шести оставшимся, но тут я схватил в охапку ее саму. Причем сделал это быстро и аккуратно: арестовал левой рукой оба запястья и тело пониже талии, правой закрыл рот и нос, а локтем придавил голову к своим ребрам. Она не могла даже брыкаться, поскольку ногами я прижал ее к столу. - Ты ей не делаешь больно? - обеспокоено спросил Вулф. - Да ну, сущие пустяки. Он хихикнул, поднялся, обогнул стол и извлек конверт из ее пальцев. Они были совсем слабыми, ведь я надавливал на них сверху. Потом Вулф подобрал шесть снимков, которые она не успела схватить, положил все в ящик и запер дверцу. Вернувшись на свое место, он произнес, хмуря брови: - Мне не нравится выражение твоего лица, когда ты занимаешься подобными вещами. Отпусти ее. - Она может закричать, - Тогда подержи еще минуточку. - Он посмотрел Сейре в глаза. - Мисс Данн, вы сделали все, что могли, но теперь уже ничего не изменишь. Я намерен покончить с этой историей как можно скорее. Никто из вашей семьи - ни отец, ни мать, ни брат - не пострадает. Вы тоже. Но мне бы не хотелось, чтобы вокруг ваших фотографий поднимали шум. Более того, пока вам ни в коем случае нельзя покидать этот дом. Попытка похитить пленку доказывает, что убийца осознал свой промах. Где находится снимок, он не знает. Зато ему прекрасно известно, что снимок вы тоже видели. Он, конечно, сапожник и крупный осел, но это лишь усугубляет нависшую над вами опасность. И если вы не дадите слова не выходить отсюда, мне придется сообщить полиции такую информацию, которую она совершенно не готова усвоить, тем самым возложив на них ответственность за вашу безопасность. Отпусти-ка ее, Арчи. Наполовину она все-таки была Хауторн, и предсказать ее реакцию я бы не взялся, поэтому, разведя руки в стороны, одновременно отступил на два шага назад. Но она проигнорировала меня совершенно. Выпрямившись у стола и сделав пару глубоких вдохов, дабы наполнить легкие кислородом, она набросилась на Вулфа: - Вы сказали "он"? Вулф покачал головой. - Наберитесь терпения, мисс Данн. Вам придется подождать. Вопрос это деликатный и непростой. Целиком полагаясь на вашу выдержку, я не прошу мистера Гудвина заткнуть вам рот и запереть на ключ. Кстати, доверие мне внушают ваши глаза. Но покидать этот дом и рассказывать о снимках вам, повторяю, нельзя. Ответить она не успела. Дверь распахнулась, и в кабинет, споткнувшись на пороге, влетел Джон Чарльз Данн в сопровождении Мэй, Джун, Селии Флит и Осрика Стоффера. Уж не знаю, какое подобрать выражение, но мистер Данн буквально свалился в ближайшее кресло, правда, тут же вскочил на ноги и, уцепившись за его спинку, простонал: - Я устал ждать. Мы все устали. Сейра поглядела на его осунувшееся лицо, покрасневшие глаза и, жалобно вскрикнув, метнулась к нему на грудь: - Папочка! Папочка мой дорогой! И то, что она столь неофициально обнимала и целовала его, сразу внесло разрядку и общую напряженность. В горле у Данна послышались какие-то подозрительно хлюпающие звуки. Селия Флит, едва сдерживая слезы, кусала нижнюю губу. Стоффер пристально смотрел в сторону, глаза у него были такими же красными, как у Данна. Джун присела на кресло и откровенно вытерла носовым платком две медленно ползущих по щекам слезинки. Мэй заговорила первой. Я никак не ожидал от нее такого придирчиво-презрительного тона: - Я не хотела сюда приезжать. Сестра и ее муж настояли. Как можно назвать ваш поступок, трусостью или предательством? - Послушайте, мисс Хауторн, вы совершенно напрасно... - Эйприл арестована, - сообщила Джун. А я все пытался успокоить их, подставляя стулья то одному, то другому. Сборище и вправду выглядело жалким. - Она не арестована, - поправил ее Данн, машинально опускаясь на стул и стараясь быть прежде всего юристом. - Ее просто пригласили в прокуратуру. Правда, учитывая сложившиеся обстоятельства... - Прекрати, Джон! - закричала Мэй. - Зачем ты распинаешься?.. Прежде всего, пускай этот человек объяснит нам... - Глупости! - Вот и Стоффер ожил. - Будь оно все неладно. Вы так говорите, словно у нас есть выбор! - Пожалуйста, господа! - Вулф будто воздух от себя оттолкнул ладонью. - Прекратите перебранку. Что у вас с головами? - Затем он взглянул на Мэй. - Очевидно, мисс Хауторн негодует на то, что после обнаружения трупа мисс Кари я решил вернуться домой и обдумать все в спокойной обстановке, а не ломать себе мозги на голодный желудок? Я считал, что у вас больше здравого смысла. Теперь отвечаю на ваш вопрос: тут присутствовал лишь трезвый расчет, а не трусость и не предательство. Кроме того, я ведь не ответствен перед вами. Вы же сами поручили мне вести переговоры с мисс Кари, но она мертва. А мистер Данн попросил меня расследовать смерть только мистера Ноэля Хауторна. - Он повернулся к Данну. - Наша договоренность сохраняется? - Да, конечно. - В его голосе не слышалось особого энтузиазма. - Но что вы сможете сделать теперь? Прескотт отправился вместе с Эйприл... - Давайте немного разрядим обстановку, - предложил Вулф. - Эйприл не угрожает никакая опасность, она отделается лишь неприятным разговором. Все они так и уставились на него. - Откуда вы знаете? - спросила Мэй. - Я еще много чего знаю, - ответил Вулф. - Но пока сообщаю только это и советую принять мое заявление на веру. Болтать впустую я не привык. Теперь, мистер Данн, поговорим о деле. Вчера мистер Гудвин увидел, как мисс Кари разговаривала в приемной с переодетой Эйприл Хауторн. Закрыв лицо вуалью, она изображала миссис Ноэль Хауторн. Данн кивнул. - Да, с одной стороны... - И вам именно об этом нужно сейчас посоветоваться? Но сперва еще кое-что: мистер Гудвин чисто случайно обнаружил там мистера Стоффера, за драпировками. Вчера вечером тот предложил Гудвину тысячу долларов за молчание. Гудвин от взятки отказался, но полиции ничего не сказал, равно как и я инспектору Кремеру. Теперь мы могли бы заключить со Стоффером соглашение. Поскольку он был заместителем Хауторна в иностранном отделе "Даниэля Галлена и Кь", он, очевидно, знает правду об утечке информации по поводу аргентинского займа. Если все произошло так, как вы заподозрили вчера... - Вы опоздали, - угрюмо бросил Стоффер. У Вулфа приподнялись брови. - Опоздал? - Вы хотите, чтобы Данн заставил меня рассказать все, как было, иначе, мол, сообщите полиции, как я прятался от Нейоми Кари за портьерами? Правильно? - Мне кажется, попробовать стоит. - Ну, так вы опоздали. Пока Хауторн был жив, я не мог раскрыть Данну глаза. Понимаете, это было невозможно! А сегодня утром все ему выложил. Потом мы вместе прижали миссис Хауторн и заставили ее подписать заявление. Она же в отместку отправилась в полицию и наврала там бог знает что... - Мы не можем знать, о чем она им говорила, - возразила Мэй. - Даже если в ее словах не было ни капли лжи, все равно Эйприл находится в опасности, несмотря на заявление Вулфа. - Давайте расчищать дорогу по мере продвижения вперед, - с невозмутимым видом изрек Вулф, будто и не слышал очередного выпада директрисы колледжа. - В таком случае, мистер Данн, вам удалось выйти чистым из этой неприятной истории с займом? - С меня снято обвинение в вероломстве и предательстве, - угрюмо ответил тот, - но я позволил мерзавке обвести себя вокруг пальца. Да и вообще, что болтать без толку... теперь все кончено... - Ну, так говорить еще рано, - не согласился Вулф. - Пока я не завершу расследование, думать о конце преждевременно. Более того, сейчас появились шансы, что уже сегодняшней ночью вы сможете спать спокойно. В крайнем случае - завтрашней. Вам только нужно помочь мне устранить кое-какие препятствия... Извините. Зазвонил телефон. Я снял трубку своего аппарата, но Вулф, очевидно, страшно нервничал, ибо схватил свою одновременно со мной. - Кабинет Ниро Вулфа, - строго сказал я. - Арчи, это Сол Пензер. Сейчас пятнадцать восемнадцать. Докладываю из... Его прервал голос Вулфа: - Подожди у телефона. Вулф бросил свою трубку на рычаг, поднялся с места, коротко предупредил: "Никакой болтовни, Арчи!" - и вышел из кабинета. Фриц, задержавшийся у двери, вышел вместе с ним. Я вставил вилку в кухонную отводку, подержал мембрану возле уха, пока не услышал голос Вулфа и ответ Сола, и отключился. - Какой пустозвон, - раздраженно заговорила Мэй Хауторн. - Обещает нам спокойную ночь сегодня. Господи, да поймите вы: надо что-то предпринимать. А кого просить? Прескотт поехал с Эйприл в прокуратуру. Возможно, он и хороший адвокат, но не для такого дела. Энди еще мальчишка. А Вулф обыкновенный краснобай и очковтиратель! Мы гибнем, гибнем... - Он утверждает, что Эйприл ничего не грозит, - не особенно уверенно пробормотал Данн. - Трепотня! - фыркнула Мэй. - Мой бог, да пока мы будем сидеть здесь и выслушивать разные... - Угомонись, Мэй, - спокойно произнесла Джун. - Прекрати ворчать. Ты прекрасно понимаешь: здесь либо Ниро Вулф, либо никто. Что тебе предлагали другие, кроме утешений? А если мы погибнем, то так тому и быть. Не терзай Джона, он и без того до предела извелся. - Она взглянула на дочку, и тут же голос ее изменился, стал мягким: - Сейра, дорогая, мне бы не хотелось спрашивать, для чего ты сюда приехала, но все же интересно было бы знать. Наверное, за тобой послал мистер Вулф? - Да. - Сейра сидела рядом с отцом. - Он хотел кое-что выяснить. Помнишь, я вчера говорила, что у меня украли фотоаппарат? А вечером и мистеру Гудвину рассказала. И они принялись обсуждать пропажу. Произошли два убийства, миллионное наследство растаяло для них, как дым, мистер Данн не сегодня-завтра должен расстаться со своим постом и превратиться в простого смертного, Эйприл допрашивали в прокуратуре, а их занимал аппарат! И ладно бы они догадывались о его значении для расследования, но, насколько можно было судить, об этом никто не думал. Инцидент все еще обсуждался, когда наконец возвратился Вулф. Он уселся в свое кресло, оглядел всех поочередно и деловито произнес: - А теперь давайте немного наведем порядок. Прежде всего, разберемся с мстительностью миссис Хауторн, порожденной тем, что вы прижали ее с делом о займе. Очевидно, помимо прочего, она сообщила полиции о васильке, который Энди нашел на ветке шиповника. А мистер Стоффер как раз преподнес ей букетик васильков во вторник, и она заткнула их за пояс. Начались переглядывания и шепотки. Стоффер спросил: - Как, черт побери... Вулф погрозил ему пальцем. - Разрешите мне продолжить. Я вовсе не собираюсь изображать из себя всезнайку. Историю я узнал из первых рук: миссис Хауторн вчера рассказала. Итак, она сообщила это полиции? - Да, - ответила Джун. - Описав, разумеется, и сцену, которую наблюдала через окно вечером того же дня: Энди демонстрировал цветок вам и вашему супругу и объяснял, где его поднял. Полагаю, полиция и вас терроризировала? - Да. - Вы все подтвердили? - Конечно, нет. Это же неправда. - Значит, стали отрицать? - Да. Вулф вздохнул. - Скверно. Вы еще пожалеете о своих словах. - Но почему? Мы же просто... - Просто сказали правду, миссис Данн? Ничего подобного. Вы солгали. Не считайте меня дураком. И мистера Кремера, кстати, тоже. Миссис Хауторн ничего не выдумывала. И вам, конечно, следовало, в первую очередь, рассказать обо всем мне: вы же сами наняли меня. А теперь вам придется либо выложить правду, либо покинуть мой кабинет, расторгнув наш договор. Только не думайте, что я полез в бутылку из гордости, ничего подобного. Вопрос крайне важный, речь может пойти о жизни или смерти. У меня на руках должно быть заявление от вас самой, вашего мужа и сына о том, что василек найден именно на месте преступления и что все трое его видели! Ну? - Обычный трюк! - фыркнула Мэй. - Пф! - Вулф скорчил в ее сторону гримасу. - Эта история превратила вас в тупицу. Я никогда не занимаюсь трюкачеством со своими клиентами. - Он снова посмотрел на Джун. - Ну? Тут раздался требовательный голос Данна: - А какие у вас основания утверждать, что Эйприл не грозит опасность? - Достаточные. Пока я не стану всего объяснять. Знаете, сэр, либо вы полностью мне доверяете, либо разойдемся полюбовно. - Хорошо. Энди действительно нашел там василек и показал его мне и матери. - Во вторник вечером, как говорит миссис Хауторн? - Да. - Что вы с ним сделали? - Бросил в печку. - Вы это подтверждаете, миссис Данн? Поколебавшись какое-то мгновение, Джун твердо произнесла: - Да. - Прекрасно. - Вулф хмуро посмотрел на нее. - Теперь вам придется отказаться от своих слов в полиции, но уж это ваша вина. Сперва вам следовало посоветоваться со мной. Далее. Ваша сестра изображала из себя миссис Хауторн. Мистер Гудвин видел ее в приемной с мисс Кари, оттуда сразу поднялся в библиотеку и уже со мной снова застал миссис Хауторн. Библиотечный вариант оказался подлинным, он проверил это, попытавшись приподнять ее вуаль. Вопли вы слышали. Мы пришли к заключению, что внизу должна быть профессиональная актриса мисс Эйприл. Об этом миссис Хауторн тоже сообщила полиции? - Да, - ответила Джун. - А откуда она сама узнала? - Ей Теркер сказал, дворецкий. Когда приехала мисс Кари, я случайно проходила по вестибюлю. Ну и велела Теркеру провести ее в приемную, подождать. А поднимаясь наверх, подумала об одной вещи. Дейзи была с вами в библиотеке. Значит, Эйприл вполне могла взять в ее комнате платье и вуаль, встретиться с мисс Кари и узнать, ради чего она заявилась. Я отыскала Эйприл в комнате Мэй, рассказала о своей идее и получила одобрение. Мистер Стоффер тоже был там, и он... - Я - нет, - отрезал мистер Стоффер, - в смысле, я ничего не одобрял. Наоборот, был категорически против. Но делать нечего, пришлось спуститься вниз, проникнуть в бар через заднюю дверь и сидеть за портьерами, чтобы в случае необходимости защитить Эйприл. Тогда-то Гудвин меня и увидел. - А Теркер? - По-моему, сперва он ничего не заподозрил, - сказала Джун. - Эйприл была бесподобна. Она всегда великолепна. Но потом я выяснила, что Дейзи все еще сидела в библиотеке и в приемной, значит, тоже. А Теркер ходил к вам докладывать, что прибыл кто-то из ваших людей. Конечно, сразу он не мог предупредить хозяйку об обмане, но, сообразил, где она, а где самозванка, тут же сказал. - И теперь миссис Хауторн выложила все полиции? - Да. - И вас допросили? - Да. - Надеюсь, все вы, за исключением мистера Стоффера, говорили только правду? - Конечно нет. Мы абсолютно от всего отпирались. - Господи, помилуй! - Вулф вздохнул и поджал губы. - Неужели? - Да. - Эйприл тоже? - Да. - А Теркер, очевидно, превратился у вас в величайшего лгуна? - Нет. Мы сказали, что он, по всей вероятности, ошибся, - Помоги вам боже! - Вулф был вне себя. - Сказать такое! Удивляюсь, что все вы до сих пор на свободе! Ну, а Прескотт в курсе дела? - Нет. О спектакле никто не знал, кроме меня, Эйприл, Мэй и Стоффера. До сегодняшнего утра я даже Джону ничего не говорила. - Миссис Данн протянула мужу руку. - Мистер Вулф, я просто умоляю вас поверить... Обычно я не бываю такой дурой. Никто из нас не бывает. Но от этого потрясения мы стали такими беспомощными, что совершенно утратили способность соображать. Прибавьте еще страшное напряжение, в котором мы жили с мужем последние несколько месяцев... Вы не можете не понять. Она замолчала. - Из моего понимания шубу не сошьешь, - ворчливо заметил Вулф. - Оно вам не поможет. Полагаю, теперь это и вам самим ясно. Скажите, о чем мисс Кари говорила с вашей сестрой, изображающей миссис Хауторн? - Она хотела получить миллион. - То есть соглашалась отказаться от всей суммы, кроме одного миллиона? - Да. Уверяла, что ваше предложение смехотворно, но миллион ее вполне удовлетворит. Эйприл ушла почти сразу за мистером Гудвином, она же понимала, что в библиотеке ему придется столкнуться с еще одной Дейзи. Объявила мисс Кари, что пойдет наверх посоветоваться, а сама побежала в комнату Дейзи и покончила с маскарадом. - А вы, мистер Стоффер? Сколько времени вы просидели в нише? - Да буквально чуть-чуть подождал, боялся, что Эйприл еще возвратится, А когда Гудвин обнаружил меня, я сообразил, что она больше не придет, и ушел через заднюю дверь. - Мисс Кари по-прежнему сидела в кресле? - Думаю, да. Я ее не видел. Вулф смотрел на него не отрываясь. - Следующий вопрос относится ко всем... Когда мистер Гудвин вышел из приемной после короткой беседы с мисс Кари, было десять минут четвертого. После этого видел ли кто-нибудь мисс Кари живой? Все покачали головами. А Данн сказал: - Прескотт говорил мне, что, по словам Дэйвиса, ее не было в приемной немногим позже пяти. - Дэйвиса Теркер проводил в приемную? - Нет. Я читал показания дворецкого. Дэйвис пришел туда сам, а Теркер отправился на поиски Прескотта. - Дэйвис это подтверждает? - Он вообще ничего не подтверждает. Его разыскать не могут. Во всяком случае, сегодня днем он так и не обнаружился. - Ага... - Вулф прикрыл глаза. - А вам известно, где он? - Конечно, нет. Откуда? - Я не в курсе. Я просто спрашиваю. По-моему, Прескотт должен это знать. Дэйвис выскочил из библиотеки без четверти шесть. А Прескотт почти следом. - Он уверяет, что до вестибюля добрался как раз в ту минуту, когда Дэйвис вышел на улицу. Прескотт окликнул его, но тот даже не оглянулся. Теркер присутствовал при этом и подтверждает его показания. Стоффер и я находились в приемной с вашим полицейским лейтенантом и Ритчелом. Я сам услышал, как Прескотт зовет Дэйвиса, выбрался в холл и попросил его присоединиться к нам. А через несколько минут мы отправили Теркера пригласить и вас. Теперь голос Данна звучал громче, на щеках появился слабый румянец, глаза прояснились. Он внимательно посмотрел на Вулфа и вдруг спросил: - А что такое с Дэйвисом? Вулф покачал головой: - Ничего особенного. Просто любопытно. То, что его не могут найти... - Неправда! - Данн повысил голос. - Ваш человек вчера специально охотился за ним и откопал где-то в стельку пьяного. Если вы ждете от меня доверия, то сами должны подать мне пример... - Ничего подобного! - отрезал Вулф. - Это вас не спасет. Но со временем вы получите от меня нечто большее. А пока давайте перекусим... - Он внимательно посмотрел мне в глаза. - Да, всем нам нужно поесть, снять обувь и отдохнуть. - Великий боже, - воскликнула Мэй Хауторн, - если вы обманщик, то превосходный. Сейчас четыре, и вы, конечно, подниметесь наверх в свой сад. - Правильно, - согласился Вулф, - дабы упорядочить кое-что, включая и мысли... - Он поднялся и взглянул на Сейру. - Может быть, пойдете со мной, мисс Данн? Вы говорили, что хотите полюбоваться моими орхидеями на крыше. ГЛАВА 17 Когда незадолго до шести прибыл инспектор Кремер, я на кухне выжимал лимоны. С той поры, как Ниро Вулф в обществе Сейры Данн поднялся в теплицу, произошли самые разные события. Уехали наши унылые посетители, сообщив напоследок, что после выступления Дейзи в полиции они распрощались с домом Хауторнов на Шестьдесят седьмой улице и перебрались в отель. Вулф позвонил с крыши: передал некоторые распоряжения. Во-первых, прислать ему наверх Орри Кэтера за инструкциями. Орри помчался, вскоре спустился вниз и тут же уехал. Во-вторых, отправить Фреда Даркина на Одиннадцатую улицу, по тому самому адресу, где Юджин Дэйвис числился Эрлом Даусоном, с указанием разыскать и доставить последнего в бюро. Фред отбыл. В-третьих, если получится, дозвониться мистеру Раймонду Плену. Это распоряжение осталось для меня сплошной загадкой. Плен был ученым садоводом и экспертом "Дитсона и Кь", владельцем почти всех крупнейших цветочных магазинов. Я так ничего и не понял, когда Вулф стал просить его приехать к нам как можно скорее. Звонили Сол Пензер и Дженнет Кейн, и оба раза по требованию Вулфа я соединял их с теплицей. Протокол вести не требовалось. Значит, мое умение притворяться не подвергалось ненужному напряжению. Но настроение от этого ни капельки не улучшилось, поскольку я даже не знал, чего ради мне пришлось бы лицемерить. Другой факт, сильно подорвавший мою веру в себя, был связан с тем, что я занялся самостоятельными изысканиями на тему "что особенного в этом снимке?" и ничего не добился. Шесть фотографий были извлечены из сейфа, поднесены к самому окну и рассмотрены под сильной лупой, но для разрешения загадки убийства Ноэля Хауторна я с таким же успехом мог бы изучать почтовую открытку с видом Большого Каньона. Если разгадка заключалась в снимках, она была не для меня. Однако я упорно продолжал вертеть их в руках до тех пор, пока не приехал Раймонд Плен. Я телефонировал Вулфу, и тот велел Фрицу поднять его на лифте вместе с конвертом и растением, которое Фред доставил из Рокленд-Каунти. Настроение у меня сразу выровнялось. Я понял, что дело на мази, ибо Вулф никогда не стал бы приглашать к себе Раймонда Плена только ради того, чтобы втереть мне очки. Я принялся расхаживать по кабинету, строя и тут же отвергая самые нелепые предположения. Я все еще бился над своей проблемой, когда послышался скрип идущего вниз подъемника, а затем шум, свидетельствующий о том, что Фриц провожает мистера Плена на выход. Возвращенный мне конверт с фотографиями я немедленно запер в сейф и кустарничать больше не пытался. Тем временем телефон позвонил еще дважды. Сначала вышел на связь Джон Чарльз Данн. Он сообщил, что Эйприл вернулась из прокуратуры живой и невредимой, с ней не случилось ничего плохого, если не считать разыгравшейся головной боли. Вместе с ней вернулся и Энди Данн, а Прескотта нет. Во время допроса он был, но потом куда-то уехал, пообещав скоро появиться. Второй звонок поступил от Фреда Даркина. Этот уверял, что минут десять держал палец на кнопке с надписью "Даусон", но безрезультатно. Тогда он обратился к вахтеру, и тот впустил его на лестницу. Фред поднялся к дверям квартиры, но и там никакой стук и звонки ничего не решили. С нами он связался из аптеки напротив. Я попросил его подождать у аппарата, позвонил Вулфу по внутреннему телефону и получил от него указание для Фреда раскинуть временный лагерь возле жилища мистера Даусона. А затем, когда я отправился на кухню выжимать лимоны, и прибыл Кремер. Фриц провел его в кабинет, я поспешил туда же и предложил ему стакан хорошего холодного лимонада. Он даже не соизволил сказать "спасибо", ограничившись каким-то невнятным ворчанием. А если судить по гневному взгляду, которым он смерил меня с головы до ног, можно было подумать, что я написал на него кляузу мэру города. Я поставил стакан себе на стол, уселся и, проговорив: "Погода просто кошмарная", - принялся размешивать лимонад ложечкой. - Идите к черту! - еще менее любезно изрек инспектор. - Я хочу видеть Вулфа. - Отлично, братец. - Я отхлебнул лимонад. - Через несколько минут он спустится. Что бы вы ему ни сказали, меня это не заденет. Я намерен от него уйти. Снова он какие-то тайны разводит, я ими по горло сыт. Представляете? Люди звонят сюда десятками, а я не должен ни с кем разговаривать, потому что якобы не умею владеть своим лицом. Чепуха! Кто я такой? Раб. Проклятый кровопийца! Как насчет места для меня в полиции? - Заткнись! - Хорошо, Сейчас вы поразитесь. Я действительно заткнусь. Я замолчал и принялся за лимонад. А когда прикончил первый стакан и стал размешивать второй, появился Вулф. Очевидно, он оставил Сейру наверху в обществе Теодора, потому что был один. Поздоровавшись с Кремером, он втиснулся в кресло за своим столом, позвонил, чтобы принесли пиво, тяжело вздохнул и посмотрел на инспектора, полузакрыв веки. - Что-нибудь новенькое? - Нет. - Кремер уже был сама любезность. - Старое. - Он вытащил из кармана листок бумаги, посмотрел в него, потом протянул Вулфу. - Вот взгляните. Тот принял его, прочитал, в свою очередь, небрежно бросил на стол и откинулся в кресле, при этом издав неясный звук, не то смех, не то ворчание. - Здесь стоит сегодняшнее число. Я бы не назвал вещицу "старой". - Да, - согласился Кремер. - Эта часть достаточно свежая. Но что вызвало необходимость такого шага? Ваши прежние штучки... Больше вам не разрешат брыкаться. Сегодня утром я предложил открытый путь, вы с ним не согласились. Хорошо. Я оказываю вам честь, приехав сюда лично. Ничем нельзя злоупотреблять. Даже если бы я и хотел поиграть с вами в прятки, у меня бы не получилось. Все, начиная от президента Соединенных Штатов и кончая ректором старших классов Варнейского колледжа, пытаются вмешаться. Но я не отступлю, клянусь богом. - Он ткнул пальцем в бумажку на столе. - Это предложил Скиннер, и я не стал противиться. Пятьдесят раз я предупреждал, что вы попадетесь, и вот пожалуйста... Какого черта вы воображаете? Только потому, что ваши клиенты - люди с положением, пользующиеся влиянием и властью: они, мол, вытянут вас из неприят... - Я никогда не надеюсь на своих клиентов. Пускай они на меня надеются. - На сей раз им не повезло. А ведь еще утром вы вполне могли выкрутиться. Например, рассказать о том, что узнали от миссис Хауторн, как молодой Данн нашел василек. Или о том, как Эйприл Хауторн разговаривала с Нейоми Кари, изображая миссис Хауторн. Причем нам прекрасно известно, что Гудвин ее там видел, когда вы с настоящей миссис Хауторн сидели в библиотеке. Эти и многие другие вещи мы намерены обсудить в надлежащей обстановке. Вставайте и надевайте шляпу, у меня внизу машина. Вулф посмотрел на него недоверчиво и произнес: - Глупости. Чего вам нужно? - Хватит, я уже утром все объяснил, и что хорошего из этого получилось? - Кремер поднялся. - Поехали, нас ждут у Скиннера. - Сегодня воскресенье, мистер Кремер. - Правильно. И поручителя вы найдете не раньше завтрашнего дня. Мы подберем для вас самые большие нары. - Но это же гротеск! - Считайте как угодно. Идемте. Мне надоело перед вами распинаться. - Так вы всерьез, да? - Конечно! - В таком случае, прошу повременить. Мне нужны три-четыре минуты, чтобы продиктовать письмо в вашем присутствии. - Кому? - подозрительно спросил Кремер. - Услышите. Кремер с минуту постоял в нерешительности, потом уселся опять и буркнул: - Валяйте. - Арчи, твой блокнот, - распорядился Вулф. Я приготовился записывать. Вулф откинулся в кресле, закрыл глаза и монотонно принялся диктовать. "Главному редактору "Газетт" мистеру В. В. Оливеру Дорогой мистер Оливер! Инспектор Фергус Кремер арестовал меня как свидетеля по делу об убийствах Хауторн-Кари (возможно, я не сумею выйти под залог до понедельника). Поэтому я собираюсь предать вышеозначенного инспектора и его начальство всеобщему осмеянию. Вам хорошо известно, стоит ли доверять моим словам. Я предлагаю опубликовать нижеизложенные факты в выпуске, который выйдет у Вас в понедельник. Мой арест спровоцирован профессиональными раздорами и завистью. Благодаря оригинальной интерпретации вещественных доказательств я обнаружил убийцу. Но пока не готов назвать его имя полиции, которая станет все путать (можете намекнуть и на худшее) - и в конце концов засветит ловушку, приготовленную мною для преступника. Поэтому в свое время (можете сказать: скоро) его арест осуществит представитель "Газетт". Он же доставит убийцу в полицию с доказательствами его вины. Я непременно буду выпущен под залог самое позднее к полудню понедельника. Не откажите в любезности приехать ко мне домой в половине второго к ленчу, мы обсудим сумму, которую ваша газета заплатит за мой подарок, а также разные технические подробности. С наилучшими пожеланиями, искренне Ваш..." - Заделай мою подпись и позаботься о том, чтобы мистер Оливер получил эту бумагу до десяти часов завтрашнего вечера. - Вулф поднялся на ноги и буркнул: - Ну, сэр. Я готов. Даже не пошевелившись, Кремер заявил: - Оливер ничего не получит, я заберу и Гудвина. Вулф пожал плечами. - Это отсрочит дело на сутки. Мое письмо появится в "Газетт" во вторник вместо понедельника. - Он не посмеет. И вы тоже. Вы что, законы не знаете? Оливер не станет на них посягать. Так... - Пф! Законы! Да если убийца будет отдан в руки правосудия, и не один, а с вескими доказательствами его вины, они прослывут настоящими героями... - Вы потеряете свою лицензию. - Зато получу от "Газетт" столько, что смогу наконец отдохнуть от дел. - Блефуете? - Ни капельки. Я же договорился с мистером Оливером. Кремер поглядел на меня, я ему сочувственно подмигнул. Тогда, склонив голову к плечу, он воззрился на Вулфа. И вдруг вся кровь бросилась ему в лицо, оно стало растерянным и жалким. Стукнув кулаком по столу, он вскочил и завопил на Вулфа: - Садитесь, вы, проклятый носорог! Садитесь немедленно! Зазвонил телефон. Я потянулся за трубкой и услышал нетерпеливый голос Фреда Даркина: - Арчи? Приезжай как можно скорее. Я опять там, где был, теперь уже с мертвецом на руках, во всяком случае, он вполне может им стать. - Извините, - вежливо произнес я, - но я, к сожалению, не могу сообщить об этом мистеру Вулфу. Впрочем, сам он все равно не приедет. У него посетитель из полиции. Подождите, пожалуйста, у аппарата. Я обратился к Вулфу, придерживая трубку таким образом, чтобы Фред все слышал: - Это тот самый Даусон. Помните, еще днем он звонил? Предлагает несколько блоков сигарет из Венесуэлы, по сотне за десяток. У него есть... - Сейчас поехать не могу. - Да я-то понимаю... - А ты съезди. Скажи, что уже выходишь. Я заговорил в микрофон: - Мистер Вулф просит передать, что возьмет их, если они в хорошем состоянии, мистер Даусон. Я скоро примчусь. Минут через пятнадцать. Я положил трубку и вышел из кабинета. Тревожило меня только то, что, если у Кремера появится подозрение, ему будет легче легкого подойти к телефону и выяснить, откуда звонили, но, судя по физиономии, мысли у него были заняты совсем другим. Машина Кремера стояла перед нашим домом впритык к моему "родстеру". Я весело приветствовал двух полицейских, сидящих там на передних местах, вскочил на своего "коня" и отбыл. Конечно, им вряд ли приказывали следовать за мной, но я все же завернул на Тридцать четвертую улицу и немного переждал, а потом уже поспешил на окраину города. В это время июльского воскресенья город был почти пуст, а мне предстояло проехать чуть больше мили. Я остановился там же, где и накануне, - поодаль от нужного дома, дошел до него пешком, нажал на кнопку под табличкой "Даусон", дождался щелчка и поднялся на второй этаж. В самом конце холла, у приоткрытых дверей, обнаружились два свидетельства применения грубой силы. Во-первых, в щепки был истерзан дверной косяк, а во-вторых, значительно пострадало лицо Фреда Даркина. Левая его сторона распухла, на правой красовались огромный синяк и ссадина. - Ох! - сказал я. - Так, значит, ты - мертвец? - Заткнись! - бросил он беззлобно. - Вот, взгляни-ка. Я поспешил за ним в квартиру и предо мной предстали новые доказательства насилия. Стол и стулья были перевернуты, ковры сбиты, а на полу лежал Гленн Прескотт. Он вовсю таращился на нас. Его физиономия являла собой совсем уже плачевное зрелище, все вокруг было измазано кровью, особенно воротничок, галстук и рубашка адвоката. - Он недавно пришел, - изрек Фред, - но говорить не хочет. А кровь у него из носа течет. Прескотт застонал. - Я скажу, - пробормотал он с трудом, - скажу, если... смогу. Похоже, у меня внутренние повреждения. - И стал хвататься за живот. - Он сюда меня бил. Я опустился перед ним на колени и пощупал пульс. Потом с предельной осторожностью принялся ощупывать его самого. Он весь перекосился, охал и стонал, но я никак не мог обнаружить источников таких страданий. Затем Фред принес влажное полотенце, я обтер Прескотту лицо и поднялся. - Сомнительно, чтобы вы были серьезно ранены, хотя с уверенностью утверждать не стану. Ведь вас только кулаками били, не так ли? - Ох, не знаю. Он свалил меня с ног, но я поднялся и опять упал от его удара. - Кто это был? Дэйвис? - Я не собираюсь... - Он снова застонал. - Конечно Дэйвис, - вставил разгоряченный Фред. - Он, должно быть, вошел, когда я ходил звонить вам. Ну а потом я вернулся и стал наблюдать за входом. Смотрю, является этот тип и жмет на звонок. Через некоторое время слышу шум. Вахтер тоже из своей клетушки выползает, словом, переполох. В дом он меня впустил, но неприятностей не пожелал и остался внизу. А тут на втором этаже все сразу прояснилось. Я даже видел его мельком, просто не смог быстро отреагировать: головой обо что-то стукнулся. Прихожу в себя - валяюсь под лестницей, а вокруг никого. Тогда я поднимаюсь в квартиру и нахожу здесь вот этого. Я оглянулся, увидел телефон, подошел к нему и набрал знакомый номер. Ответил сам Вулф. - Это Арчи. Кремер еще там? - Да. - Должен ли я сообщить о положении дел? - Да. - Ну так вот, я говорю из апартаментов Даусона. Передо мной на полу лежит избитый Прескотт: есть отдельные синяки. Над ним Дэйвис потрудился, он же и Фреда сшиб с лестницы, а теперь отправился гулять. Фред тоже здесь. - Прескотт сильно изувечен? - Сомневаюсь. - Привези его сюда. - А что скажет Кремер? Его машина перед домом, в ней два фараона. - Все нормально, мы действуем заодно с полицией. - Какая приятная неожиданность. Я повесил трубку и повернулся к Прескотту. - Инспектор Кремер гостит у Ниро Вулфа и просто мечтает вас увидеть. Мы собираемся помочь вам спуститься вниз. - Но я так искалечен, - просипел он, - как бы мне не стало хуже. - Вот уж не думаю. Давайте посмотрим, устоите ли вы на ногах. Сюда, Фред. Мы подняли его, ничего не сломав и не повредив. Если судить по стонам, которые он при этом издавал, можно было подумать, что наша затея бессмысленна, но я снова пощупал ему пульс и убедился, что он ничуть не хуже моего. Поэтому мы повели адвоката вниз, не обращая внимания на его причитания и охи. Пока он сидел на ступеньках возле выхода, я подогнал машину к самому крыльцу. Мы подхватили Прескотта под руки и практически отнесли в "родстер". Я уселся на водительское место, а "страдальца" поручил заботам Фреда. Но тот, покачав головой, решительно заявил: - Нет. У меня другое задание. - А вдруг к тебе появятся вопросы? Полезай в машину. - Они смогут расспросить меня и позднее. Сейчас я должен кое-что сделать. Блеск его глаз и напряжение в голосе доказывали, что спорить с ним бесполезно. - Хорошо, - сказал я, - но учти, у тебя только один шанс из миллиона его разыскать. А если найдешь, не будь дураком. Помни, что любой гражданин нашей страны, столкнувшись с правонарушением, может законно произвести арест. Возможно, ты ничего не увидишь, зато почувствуешь, как следует поступить. Соображаешь? - Пошел ты со своими советами! - сказал он мирно и быстро пошел прочь. А я включил мотор. Пока мы ехали по Тридцать пятой улице, Прескотт вдруг объявил, что надумал обратиться в больницу. Я решил его не отговаривать и продолжал нажимать на акселератор. Перед домом Вулфа нас явно поджидали двое ребят из машины Кремера. Они помогли спустить мой груз на тротуар, обращая на его протесты не больше внимания, чем я сам. Мы благополучно преодолели ступеньки крыльца и вошли в здание. В холле нас встретили не только Вулф с инспектором Кремером, но и доктор Волмер, кабинет которого находился на нашей улице. Парадом командовал Ниро Вулф. Указания сыпались налево и направо. Врач и один из фараонов поднялись по лестнице, тогда как нам с Прескоттом предоставили подъемник. Я оставил всех троих в свободной южной спальне и вернулся в кабинет. Там уже сидели Вулф и Кремер. Я принялся рапортовать заново, хотя мне почти нечего было добавить к своему телефонному сообщению. Вулф молчал, но по выражению его лица было ясно, что лишь присутствие инспектора не позволяет ему высказать свое далеко не лестное мнение о действиях Фреда Даркина. И потом, они бы наверняка посчитали эту кампанию стоящей только в том случае, если бы на месте Прескотта был теперь Дэйвис. Кремер вызвал по телефону свою контору, и по тем приказам, которые он пролаял какому-то подчиненному, я понял, что о "Даусоне" ему уже все известно и вся полиция поголовно разыскивает сейчас самого младшего компаньона "доброй старой фирмы". Как раз в ту минуту, когда Кремер повесил трубку, раздался звонок в дверь. И пока я бежал в холл, сталкивался с Фрицем и говорил ему, что открою сам, он не прерывался ни на секунду. Распахнув дверь как можно шире, я отступил в сторону и заулыбался от уха до уха. Второй дополнительный полицейский стоял на ступеньках с настороженным и одновременно растерянным видом, против меня на самой верхней высился Юджин Дэйвис - Эрл Даусон, без шляпы, взъерошенный и неаккуратный, а рядом, прижав пистолет к его ребрам, торжествовал Фред Даркин. - Ну и ну! - заметил я одобрительно. Фред, поглощенный своим "заданием", не обратил на меня внимания. - Шевелись! Ты, обезьяна! - скомандовал он. Приказ подкрепился нажимом пистолета, и Дэйвис вошел внутрь. Я побрел за ними к кабинету. Фред заставил свою добычу подойти прямо к столу Вулфа, потом сунул оружие в карман и угрюмо произнес: - Вот теперь попробуй сбежать или наброситься на меня. Ведь надо же... - Достаточно, Фред, - спокойно сказал Вулф. - Где ты его нашел? - У "Веллиана", в забегаловке на Восьмой улице. Помните, там... - Очень хорошо. Я доволен. Он вооружен? - Нет, сэр. - А, прекрасно. Садитесь, мистер Дэйвис. Похоже, что... Отворилась дверь, и вошел доктор Волмер. Увидев собравшихся, он замешкался и лишь потом приблизился. - Извините, но я должен бежать. Пациенты ждут. С этим человеком наверху все в порядке. Правда, он заработал несколько синяков, и нервы у него совсем расстроены. Могу посоветовать снотворное. - Спасибо, доктор. Мы о нем позаботимся. Бегите себе на здоровье. - Вулф взглянул на Дэйвиса. - Это мистер Прескотт. Да-да, он здесь. Удивительно, что вы его не убили, честное слово, удивительно. - Он повернулся к инспектору. - Полагаю, теперь мы можем начать, мистер Кремер, только неплохо было бы пригласить мистера Данна. Точнее, их всех. Не могли бы вы позвонить в отель? ГЛАВА 18 В южной спальне жаркий ветер шевелил занавески на окнах. Полицейский надел китель, обтер лицо и шею носовым платком и в довершение ладонью пригладил волосы. Гленн Прескотт со стоном опустился на стул. - Я бы с удовольствием поговорил с Вулфом, - сказал он обиженным тоном, - но почему он сам не может подняться сюда? Я даже шнурки завязать на ботинках не могу. Я ужасно устал, пока вытаскивал его из кровати и кое-как одевал. А теперь пришлось еще доставать рожок для обуви, опускаться возле Прескотта на колени и цеплять на него ботинки. Наконец я поднялся. - Раз, два, три - пошли. Ради бога, неужели вы хотите, чтобы мы несли вас на руках? - Ничего, на лифте доедет! - раздраженно изрек полицейский. Прескотт стиснул зубы, выпрямился, охнул и сделал шаг к выходу. Внизу он даже замер в дверном проеме, так его поразило количество собравшихся. Кабинет был полон, стулья стояли повсюду. Сейра Данн спустилась из теплицы и осталась теперь в уголке у книжного шкафа с Энди и Селией. Вулф занимал свое место за столом, на дальнем конце которого между Кремером и окружным прокурором Скиннером втиснули Юджина Дэйвиса. Эйприл, Мэй и Джун сидели спиной к выходу. Стоффер примостился подле Эйприл: она по-прежнему была под его опекой. Когда Джон Чарльз Данн приблизился к Прескотту, глаза у него округлились от изумления. - Гленн! Что с вами случилось? Господи боже мой... Прескотт только покачал головой. Сомневаюсь, чтобы он слышал или хотя бы видел Данна. Его глаза (правый совсем заплыл и походил на узкую щелку) были устремлены на Дэйвиса. Но тот стойко не глядел в сторону адвоката. Полицейский занял пост у двери. Вулф махнул рукой. - Арчи, стул для мистера Прескотта возле тебя. Я сжал его локоть, и он послушно двинулся к указанному месту. Тотчас же Дженнет Кейн поднялся с кресла в первом ряду и передислоцировался к Солу Пензеру. Он прекрасно знал порядок подобных заседаний в кабинете Ниро Вулфа. - Это выглядит весьма внушительно, мистер Вулф! - насмешливо проговорила Мэй Хауторн. Вулф внимательно на нее посмотрел. - Я вам не нравлюсь, не так ли, мисс Хауторн? Прекрасно вас понимаю. Вы - реалист, а я романтик. Но все устраивается не ради эффекта. Каждый из вас мне обязательно понадобится. Это моя работа. Я разыскиваю убийцу, и сейчас он находится здесь. - Он перевел глаза на окружного прокурора. - Дело может оказаться весьма скользким, мистер Скиннер. Добраться до истины будет не так-то просто. Надеюсь, вы выполните свое обещание? - Как договорились! - громко ответил Скиннер. - Слово я всегда держу. Главное, чтобы вы сдержали. - Не сомневайтесь, сэр. - Вулф оглядел всех собравшихся и остановился на самом непривлекательном. - Мистер Прескотт, я понимаю, что вам трудно говорить, поэтому постараюсь максимально облегчить вашу задачу. Как адвокат, вы, разумеется, знаете, что вовсе не обязаны отвечать на вопросы, но имейте в виду: я упрям и требователен. Прежде всего, я попрошу вас подтвердить несколько фактов. В марте 1938 года вашим личным секретарем была молодая женщина по имени... как ее звали, Сол? - Люсиль Эйдамс, - сообщил тот. - Когда она умерла? - Два месяца назад, в мае 1939 года, от туберкулеза. У себя дома по адресу... - Хватит, спасибо. Все правильно, мистер Прескотт? - Ну конечно, - промямлил адвокат. - Именно мисс Эйдамс вы диктовали завещание Ноэля Хауторна? - Я не помню. - Бормотание стало немного яснее. - По-видимому, да. - В то время она была вашим доверенным секретарем и выполняла конфиденциальные стенографические и машинописные работы? - Да. Раздался ворчливый голос: - Если это шутка, то шутка скверная, - заговорил Юджин Дэйвис. - Идет официальное расследование? Здесь же окружной прокурор сидит. Вы что, у него в штате, мистер Вулф? - Нет, сэр. Я - частный детектив. Мистер Прескотт, а вас, оказывается, представляет поверенный? - Конечно, нет. - Хотите вы, чтобы мистер Дэйвис в качестве вашего защитника вмешивался в наш разговор? - Нет. - Тогда продолжим. Займемся вопросом организации работы в вашем бюро. Блокноты доверенного секретаря нумеруются. А по мере их заполнения и перепечатки уничтожаются. Верно? Прескотт заерзал на стуле, но стонать не стал. - Да. Я отвечаю - да. А теперь я бы тоже задал вопрос. Меня интересует, кто обследовал постановку дела в моем бюро и почему? - Я. - Голос Вулфа зазвучал жестче. - Точнее, мои агенты. Мистер Пензер и мистер Кейн. Они как раз сидят сзади. Заверяю вас, ничего предосудительного им делать не пришлось, а если вы начнете демонстрировать возмущение, то кровь ударит вам в голову и ничего, кроме дурного самочувствия, вы не добьетесь. Я бы советовал... - Не задерживайтесь, - нахмурил брови окружной прокурор. - Мы не на лекцию собрались. Вулф даже не взглянул на него, по-прежнему обращаясь к Прескотту: - Если мистер Скиннер не станет меня прерывать, я объясню все очень быстро. Мне было поручено расследовать три проблемы: завещание Ноэля Хауторна, убийство Ноэля Хауторна, убийство Нейоми Кари. И то, будет ли моя уверенность в их правильном разрешении обоснованной или ложной, зависит от достоверности нескольких гипотез, выдвинутых мною с учетом добытой информации. Если хотя бы одна из них неверна, значит, где-то я допустил промах. Поэтому прошу вас, решительно всех, слушать меня как можно внимательнее. Гипотеза первая. Юджин Дэйвис безумно и безнадежно любил Нейоми Кари, а когда она бросила его ради Ноэля Хауторна, настолько переполнился отчаянием и ревностью, что начал не только неумеренно пить, но и, похоже, делать другие глупости. Так продолжалось почти три года. Причем она еще вполне могла дарить ему какие-то крохи, правильно, мистер Дэйвис? Ответьте, это поможет нам понять ее характер. Все глаза обратились к Дэйвису. Но он молчал, поджав губы и по-борцовски выдвинув вперед челюсть. Его ненавидящий взгляд не отрывался от Вулфа. Наконец он с трудом проглотил слюну, и судорога прошла у него по физиономии. Вулф пожал плечами. - Гипотеза вторая. Дэйвис великолепно понимал, что собой представляет мисс Кари - самолюбивое, жадное и беспринципное создание. Но понимал он и то, что не сможет избавиться от страданий, которые испытывает из-за ее близости с Ноэлем Хауторном. Знал он и содержание завещания Хауторна. Оно хранилось в сейфе его фирмы. А Дэйвис имел к нему доступ. Гипотеза третья. Смерть Люсиль Эйдамс два месяца назад навела его на мысль о превосходной афере. Проницательный ум усматривает возможность действия там, где обычный ее не заметил бы. Так или иначе, но идея созрела, и он ожидал удобного случая для ее выполнения. Выяснив, что Хауторн собирается во вторник в Рокленд-Каунти, он договорился на это время с мисс Кари. Уверяет теперь, что они катались в Коннектикут. Но куда бы они на самом деле ни направились, он сумел бы оставить ее одну ровно на столько, чтобы смотаться в Рокленд-Каунти и обратно. Возможно, и план у него был, и оружие. Но, увидав на опушке леса Ноэля Хауторна с дробовиком в руках, он решил, что само небо послало ему долгожданный шанс разделаться с соперником. И, конечно, им воспользовался. Я не сомневаюсь, что мисс Кари ничего не знала. Ей это не требовалось, да и он не хотел ее ни во что впутывать. Гипотеза четвертая. Вечером во вторник... - Обождите минутку! - Юджин Дэйвис решил, что наступила пора сказать свое слово. Он смотрел на Вулфа, прищурившись. - Так вы утверждаете, будто Хауторна убил я? - По-моему, я выразился достаточно ясно, мистер Дэйвис. - В таком случае вы - безмозглый идиот. Обвинять человека... - Очень может быть. Но почему вы - адвокат - не даете мне закончить? Выслушайте все, а потом возражайте... Итак, гипотеза четвертая. Есть основание предположить, что во вторник вечером Дэйвис отправился в свое бюро, извлек завещание Хауторна из сейфа, отпечатал новую первую страницу на той же машинке, использовав точно такую же бумагу и сформулировав все так, чтобы продолжение на странице второй подходило к тексту. Без нее обойтись было нельзя: там стояли личные подписи Хауторна и его свидетелей. При жизни Хауторна он бы никогда на это не решился, хотя допечатку вполне мог приготовить заранее, ибо столь деликатную работу нельзя было выполнять второпях. Пятая гипотеза. Скорее всего, по завещанию Хауторна мисс Кари вообще ничего не наследовала. О неофициальных дарах мы можем только догадываться, а вот в том, что ее имя было упомянуто в документе, я сильно сомневаюсь. Обычно такие вещи не делаются. Даже если представить, что мистер Хауторн не побоялся скандала, сумма все равно была бы сравнительно умеренной. Итак, Дэйвис сделал мисс Кари соблазнительное, но вполне реальное предложение: если она торжественно поклянется сохранять ему верность, то в завещании, похищенном из несгораемого сейфа, он перепечатает первую страницу и превратит любимую женщину в наследницу семи миллионов долларов. - Документ составлял Гленн Прескотт, - кислым тоном напомнила Мэй Хауторн. Вулф кивнул. - Дэйвис взвесил шансы и наверняка уничтожил дубликат, если таковой имелся, либо также заменил в нем первую страницу. Однако подлинное содержание завещания могли выяснить из трех других источников. Во-первых, из блокнота стенографистки. Но его в соответствии с правилами давно уничтожили. Во-вторых, у самой стенографистки. Ее теперь тоже не существовало. Ну и, наконец, у Гленна Прескотта, его партнера, лично составлявшего текст. Вот это уже было рискованно. Но Дэйвис, человек умный, находчивый и расчетливый, не струсил. Он превосходно знал, что для Прескотта самым важным на свете было доброе имя и процветание его юридической фирмы. И потому решил так: обнаружив подмену первой страницы, Прескотт, конечно, ужаснется, растеряется и сразу заподозрит именно его, но осмелится ли разоблачить? - Великий боже, - ядовито произнес Дэйвис, - какое у вас богатое воображение! Вы забрались в настоящие дебри... - А сейчас полезу еще глубже, - невозмутимо отпарировал Вулф. - Дэйвис ответил себе на этот вопрос отрицательно: нет, Прескотт не станет его трогать. Для него Дэйвис в первую очередь одаренный адвокат, которого погубила неизлечимая страсть к мисс Кари. Поскольку мистер Хауторн теперь устранен, а жадность Нейоми Кари удовлетворена, у Дэйвиса есть все основания сохранить эту дамочку и стать наконец самим собой, послужив во славу фирмы. С другой стороны, если Прескотт разоблачит преступника и обнародует неприглядные факты, то, независимо от изобличения Дэйвиса, фирму ожидает непоправимый удар. Данвуди уже старик, практически - одно только имя. У Прескотта безусловные способности, но ему не хватает блеска, и он отлично это понимает. Словом, без Дэйвиса, да еще после такого скандального дела, фирма не сможет подняться. Расчет Дэйвиса оказался верным. Трудно сказать, сколько времени Прескотт боролся с собой, но в конце концов отвез-таки завещание в особняк Хауторнов и вечером во вторник прочитал его собравшимся членам семьи. А после этого, разумеется, стал соучастником преступления... Несмотря на то, что Дэйвис не чувствовал теперь угрозы со стороны Прескотта, он неожиданно столкнулся совсем с другой опасностью. Где, как и почему она впервые проявилась, сказать не могу. Но Нейоми Кари наверняка (хотя доказательств у меня и нет) догадалась о поступке Дэйвиса и либо пугала его разоблачением, что, в общем, маловероятно, либо, и это более реально, категорически отказалась поддерживать близкие отношения с убийцей. Так или иначе, но в результате Дэйвис увидел мисс Кари в приемной хауторновского особняка, ударил чем-то по голове, задушил и затолкал за... Арчи! Его восклицание было излишним. Я уже вскочил со стула, однако Кремер первым выбросил вперед руку, перекрывая дорогу сорвавшемуся с места Дэйвису. Но даже этого не требовалось. Дэйвис издал какой-то страдальческий звук и, словно обессилев, упал обратно на сиденье. Тело его разом обмякло и стало безжизненным. Что касается Вулфа, то он смотрел вовсе не на Дэйвиса. - Ну, мистер Прескотт, - сказал он, - теперь дело за вами. У меня есть парочка вещественных доказательств, но прежде, чем я их представлю, нам нужно достичь полного взаимопонимания. Ваша попытка спасти доброе имя фирмы не удалась. Убийца мистера Хауторна и мисс Кари скоро будет наказан. Мы предоставляем вам последний шанс облегчить собственную участь и помочь его разоблачить. - Вулф взглянул направо. - Мистер Скиннер, я действительно располагаю доказательствами. Но хочу, чтобы первым заговорил мистер Прескотт. В случае, если сведения окажутся для правосудия ценными, я буду настаивать, чтобы прокуратура не привлекала его к ответственности как соучастника мошенничества. - Само собой, - пробасил Скиннер. - Широкой огласки мы не допустим. - Голос у него был ужасно унылым. - Только не надо забывать, что все зависит от сути показаний. - Он внимательно поглядел на Прескотта. - Теперь послушайте меня. Если вы и впрямь сумеете нам помочь, я охотно сделаю для вас то же самое. Но коли станете упорствовать и что-то скрывать, тогда помогай вам бог. Вы попросту разделите участь преступника, какими бы благородными соображениями ни мотивировался ваш поступок. Теперь все уже смотрели на Прескотта. Его лицо и прежде представляло интересное зрелище. А теперь, помимо синяков, ссадин и сильной припухлости, оно еще приобрело кирпично-красный оттенок, словно где-то произошла закупорка сосудов и вся кровь сконцентрировалась в одном месте. К Дэйвису Прескотт не поворачивался. Он даже на Скиннера не осмеливался взглянуть, поскольку тот сидел с Дэйвисом рядом. Его левый здоровый глаз и правый, в виде узенькой щелочки, были устремлены на Вулфа. - Что... чего вы от меня ждете? Я... что я должен рассказать? - Правду, сэр. Чистую правду. О завещании. И о... Дэйвис не выдержал: - Не валяйте дурака, Гленн. Держите рот на замке! - С завещанием, - ровным голосом повторил Ниро Вулф, - Дэйвис в любом случае погорел... Какую сумму Хауторн отказал мисс Кари? - Он... нет, не могу... - Говорите! Живее! - гаркнул Скиннер. И Прескотт не "сказал", а прошелестел: - Он ей ничего не оставил. Ее имя вообще не было упомянуто. - Ясно. А жене? - Свыше двух миллионов долларов. По миллиону каждой сестре. Единовременные пособия слугам, племяннику и племяннице не были изменены. И миллион в научный фонд Варнейского колледжа. - Замечательно. Арчи, запомни. Вы же понимаете, мистер Прескотт, что я бы мог просто завалить вас вопросами. Но предпочитаю этого не делать. Вы сами все объясните. Итак? Багровые пятна на физиономии Прескотта постоянно меняли свою интенсивность. Однако голос его зазвучал почти с прежней силой и уверенностью: - Ну что же, слушайте: когда мы встречались с мисс Кари во вторник, она мне все объяснила. Это и правда дело рук Юджина Дэйвиса. Нейоми была с ним в сговоре... - Проклятый сопляк! - выкрикнул Дэйвис, вскакивая на ноги. Кремер подскочил одновременно с ним. Ну и я, конечно, тоже, впрочем, опять напрасно. Дэйвис стоял неподвижно и, презрительно глядя на Прескотта, говорил изменившимся от возмущения голосом: - Так вы предаете меня? Трус и негодяй! Рассчитываете спасти шкуру, свалив собственную вину на другого? Мне очень жаль, что я поколотил вас, что вообще до вас дотронулся. Это вы ее убили. За нее, за старого Данвуди, за всех, кто собрался сейчас в этом кабинете, я и расквасил вашу физиономию - единственное, на что оказался способен. Да, я хотел вас прикончить, охотно в этом признаюсь. Характера не хватило. Твердости... Только изуродовать смог. А теперь вы угодили в ловушку, расставленную этим человеком. Вообразили, будто обманули его, будто он действительно верит в мою вину и вам удастся выйти сухим из воды? Какая наивность! Впрочем, нет: трусость и подлость! Дэйвис повернулся к Вулфу. - А вы на самом деле умный человек. - Это было сказано с горечью. - Чертовски умный. И, разумеется, вы совершенно правы. Преступник - Прескотт. Вам нужно было заставить меня говорить, и вы своего добились. Он возжаждал Нейоми еще шесть лет назад, но тогда она предпочла меня. Он всегда ее хотел - хитрый и осторожный интриган. Страсть буквально снедала его изнутри. Я знал это, но не мог отказаться от Нейоми, мне и в голову не приходило, до какой степени он истерзан, пока в пятницу она сама не поведала о его фокусе с завещанием и о предложении руки и сердца. Мисс Кари согласилась выйти за него замуж. Вы абсолютно верно ее оценили, она и вправду была честолюбива, жадна и неразборчива в средствах, но теперь... словом, ее больше нет. Однако в пятницу, догадавшись о том, что Ноэля Хауторна убил Прескотт, она решила поставить на нем крест. Отделаться навсегда. Потому-то он и убил ее. Испугался, что под сильным нажимом она сломается и выложит всю правду... - Может, присядете? - предложил Кремер. - Еще минуту. - Дэйвис по-прежнему смотрел на Вулфа. - Позвольте мне постоять. - Однако, мистер Вулф, - недовольно произнес Скиннер, - вы утверждали, что располагаете доказательствами вины Дэйвиса. - Ничего подобного, сэр. Я говорил о фактах, изобличающих преступника, но имени мистера Дэйвиса не называл. Арчи, достань-ка из сейфа конверт. Я пробрался между плотными рядами приглашенных, нашарил нужную вещь, вернулся обратно и вручил ее Вулфу. Тот вытряс фотографии на стол и одну из них попросил передать Прескотту. Я повиновался. Практически мне пришлось всунуть снимок ему в руку, впрочем, он даже не потрудился на него посмотреть. Его здоровый глаз как-то странно остекленел. Вулф оставался предельно вежливым. - Этот снимок, мистер Прескотт, сделан в шесть часов вечера во вторник мисс Сейрой Данн: вы поджидаете ее с машиной перед антикварным магазином, в котором она работает. У вас в петлице дикая роза, или, по-другому, махровый шиповник. Вчера вы об этом вспомнили и украли фотоаппарат, но было слишком поздно. Мисс Данн в первый же день сдала пленку в лабораторию. Скажите, как вы умудрились раздобыть дикую розу в центре Нью-Йорка? Он немного подождал, но Прескотт ничего не ответил и, по всем признакам, ответить не мог. Единственное, на что он был способен, это смотреть на Вулфа с идиотским видом. - А достали вы ее вовсе не в Нью-Йорке, - продолжил Вулф поучительным тоном. - Ни в одном цветочном магазине города дикие розы не продаются. Зато когда вы покидали свой кабинет во вторник около часу дня, то согласно показаниям наблюдательной молодой женщины из приемной... как ее зовут, Дженнет? - Мейбл Жанкс, - сказал Дженнет громче, чем необходимо. - Только она, осмелюсь доложить, совсем не молодая. - Это неважно, во всяком случае, она женщина... Так что же красовалось у мистера Прескотта в петлице, когда он отправился во вторник на ленч? - Василек. - Вот именно, василек... Да, мистер Прескотт, как раз увядший василек Энди Данн нашел на ветке шиповника недалеко от тела Хауторна. У меня есть два доказательства, что там-то и вырос цветок, который впоследствии оказался у вас в петлице. Во-первых, прекраснейший снимок места преступления, сделанный все той же мисс Данн, и, во-вторых, растение в вазе наверху, которое я попросил доставить оттуда одного из своих людей. Лично я предполагаю, что перед тем, как застрелить Хауторна, выманив у него дробовик, вы, дожидаясь удобного момента, самым безразличным тоном болтали на всякие ерундовые темы, ну и попутно заменили увядший василек дикой розой. Или, возможно, Ноэль Хауторн сам решил, что ваш василек потерял привлекательность. Это даже правдоподобнее. В таком случае он опустил ружье на землю, чтобы освободить руки, и вы, конечно, воспользовались предоставившейся возможностью. Потом, когда он уже был мертв, вы так лихорадочно стремились поскорее сбежать оттуда в Нью-Йорк и обеспечить себе алиби, заехав к мисс Данн, что совершенно забыли про оба цветка. И Сейра щелкнула вас с дикой розой, сорванной в Рокленд-Каунти. Этот снимок полностью изобличает... Эй! Совершив головокружительный прыжок через длинные ноги Скиннера, Кремер обеими руками вцепился в горло Прескотта. Я в жизни своей не видел ничего более жалкого и не хочу видеть: несчастный слизняк неожиданно запихал фотографию в рот и начал судорожно ее пережевывать - наверное, проглотить хотел. - Оставьте его в покое, - вежливо посоветовал Вулф. - Пусть себе жует. У меня негативы припрятаны. Кстати, можете их забрать, мистер Скиннер. Только прошу вас, увезите его отсюда поскорее. Надо сознаться, что наши желания совпадали: на Прескотта действительно было противно смотреть. Он и правда оказался настоящим слизняком. Зато надо было видеть знаменитых сестер Хауторн! Тут вообще можно было подумать, что находишься не в кабинете частного детектива, а где-то в свадебном бюро. Возле книжных полок ворковали рядышком Энди и Селия. Эйприл разрешила наконец Осрику заключить себя в "твердые мужские объятия". Джон Чарльз Данн без стеснения целовал Джун, а та нежно сжимала его руки. Только Мэй не сдавалась. Взглянув (уже без насмешки) на Вулфа, она потребовала: - Объясните же, что теперь будет с завещанием? Если первая страница уничтожена, то как мы установим... Вулф просто махнул рукой. Ордер на арест Вулфа до сих пор хранится у меня в столе, где я собираю сувениры.